Помоги проекту - поделись книгой:
–Не поздно ли? – спросил другой.
В следующее мгновение все эти типы уже разлетались в разные стороны. Точные удары этой девушки поразили их всех, а стоящие подальше решили бежать.
Стоя над телами избитых, она немного тяжело дышала.
–Как? Я могу так?
–Да… Всегда могла, но забыла, зарывшись в свои книжки…
За месяц они не разу не поменялись местами обратно. Более сильная, независимая личность вырвалась и диктовала свои условия, пока скромная и добрая часть души ждала в оцепенении.
–Мы не можем так жить! Ты же часть меня…
–Ну и? Я та, что заставляет тебя поднять голову, когда все пали, встать с колен, когда всё летит к чертям… Я твоя сила, дающая тебе преимущество над всеми…
–Нет… Быть не может…
–Признайся– внутри тебя сидело то, что ты отвергала много лет, скрывала ото всех. Почти всё человечество ведёт себя так, а то, что ты нашла сделает нашу расу лучше…
–Ни в коем случае– это всех погубит.
–Послушай меня, книжный червь…
Две части души противостояли друг другу. Внутри головы происходили невообразимые баталии мысли, подобные величайшим сражениям истории. Полководцы выстраивали авангард доводов и посылали за ним легион мысли, пока артиллерия убеждения прикрывала первых. Внутри одного человека шла битва не на жизнь, а на смерть, хотя обе осознавали, что если умрёт одна, то второй не будет…
Вечная борьба разума и души или наподобие этого– мысли можно интерпретировать по-разному, но важно одно: они были разные, но в каждой имелось добро и зло, словно инь и янь…
Апрель 2267
История умершей после изучения свитка девушки никого не поразила. Люди шли на контакт с пришельцами, а те содействовали прогрессу. Только ужасная особенность человеческой натуры подвела их: многие мировые державы собирали средства и технологии для войны. Мир был пороховой бочкой, а фитиль был непонятно где.
В государстве, чьё название начинается на литеру Р, в её столице в некоторых школах решили готовить специалистов для будущей войны. Школа, чей номер состоит из единиц и нулей, была одной из них.
Создали всего 101 кадетский класс, и это был уже который год такой практики. В этом году должен состоятся первый выпуск ребят с погонами, и этого все ожидали с замиранием сердца.
По коридору школы шли два парня. Оба брюнеты с тёмными глазами, но разного роста.
–Вот зачем мы изучаем эти темы на алгебре? – спросил кадет пониже, но с полосками на погонах.
–Эрих, это же интересно…
–Но нужно ли?!
–Хороший вопрос… Ты хочешь стать врачом– тебе не надо сдавать экзамен на высоком уровне, а вот я…
–Да, да– ты хочешь в органы специального назначения… Пойми, таких как ты, сдающих этот уровень, в нашем небольшом классе по пальцам можно сосчитать.
–Не спорю…
–Ладно, пошли побыстрее, а то опять на нас будут орать…
–А когда перестают?
Под дружеский смех, ребята в синих рубашках с погонами цвета индиго с золотыми элементами почти бежали в другой конец коридора. Там они вошли в класс с бирюзовыми стенами и аккуратными партами.
–Вы почему опоздали?
Этот голос был почти как громовой раскат, но только он был высокий и мерзкий. Невысокая женщина, которая вызывала только отвращение, судорожно ходила туда-сюда, попутно сжимая в руках ключи.
–Но вот звонок только…– успел сказать Эрих, как вдруг он самый зазвонил, распространяя свою песню по помещениям школы.
–Молчи! Какой из тебя кадет, если ты так споришь со своим преподавателем?
–Спорить можно, тем более я этого не делал.
–Ты посмел возразить, что неприемлемо будущему офицеру нашей великой державы…
–Мы времени больше тратим на этот бесполезный разговор, вместо того чтобы учиться…
–Я сама решу, как и где… Сели!
Когда она кричала её голос становился выше и противнее, словно оса ползала по стеклу, убегая от гвоздя, которым кто-то вёл по прозрачной поверхности.
Урок окончился, теперь ребята разошлись: часть ушли в столовую, а другие в класс для следующего урока. Эрих сидел за первой партой, ближайшей к двери, а позади устроился его приятель Артур.
–Вот почему так?
–Ты о чем?
–О её поведении… Ну как так можно.
–Ага, а ещё эти постоянные крики: вы кадеты, вы обязаны…
–Вспомни о чём нам говорили перед поступлением…– дальше они сказали всё в один голос.
–Никаких парадов, учёба у лучших учителей, больше всех иностранного языка и статус, ведь сюда надо ещё и поступить.
–Ха– воскликнул Эрих– в аду я видел всё это, ну кроме учителей…
–Угу, сегодня ты особенно злой на это.
–Ты же видел мой замечательный приход в класс.
–Ага…
–А кроме этого можешь что-то сказать?!– явно наигранно, он почти закричал на своего друга. Тот скривил рот, выпучил глаза и ответил:
–Нет…
Теперь они оба смеялись над этой ситуацией.
Жизнь кадета полна несправедливости, веселья и горечи. Веселье ребята видели даже в обыденных вещах, этот навык выработался у них в течении месяцев учебы в этом аду. Горечь была от невыполнения обещанных обязательств, это же было и несправедливостью. Обещали пряник, а дали топором по голове.
Это были ещё цветочки. Особенно замечательно некоторые люди лицемерили по поводу класса кадет. Им в лицо говорили, что они ужасно учатся, что надо лучше, что они тратят много времени ни на то, а должны маршировать или учиться, а перед публикой руководящий состав распинался, мол эти ребята лучшие, они прекрасны во всём и у них много личного времени. Идите в кадеты– не пожалеете.
Второй друг Эриха, Отто, хотел посвятить жизнь государственной службе. Он однажды размышлял над кадетством и сказал:
–М-да, лицемерить ты так научишься, но подумайте какой ценой! Сколько мы могли достичь, сколько всего уже потеряли, и что есть в итоге…
Загадочно, размыто, но про их ситуацию.
В очень жаркий день они играли в футбол на улице. Эрих в отличие от многих не очень хорошо это делал и ему игра не нравилась. Он просто стоял в защите и ждал, когда ребята забьют гол во вражеские ворота. Солнце готово было всё испепелить, в горле чувствовалась жгучая соль, но это было приятно. Он стоял, смотрел на высокое голубое небо без облаков, на деревья и понимал, что вот она– безмятежность. Но он осознавал, что это не счастье, нечто другое. Его ничто не волновало в этот момент, голова не трещала, просто было хорошо, но не более этого. В лазурной выси изредка мелькали огромные серебряные сигары, царственно плывущие по глади неба. Это были корабли пришельцев, но возможно и земные разработки. Инопланетные технологии стали частью повседневной жизни, даже полеты на другие планеты были нормой
В такой же жаркий день они участвовали в соревнованиях. Верне было так– Эрих, какой-то парень на год старше и одноклассник первого, который всегда участвовал во всём таком и имел самое высокое звание после командира, приехали на территорию училища, которое организовало конкурс среди молодежи. Всё что могло пойти не так пошло не так: они приехали на два часа раньше, а их офицер-наставник бросил их там, много раз они таскали столы… Когда все прошли дистанцию, какая-то девушка внезапно начала говорить организаторам:
–Мой мальчик не опробовал винтовку– дайте перебежать, все уже стреляли, он один нет.
Эрих услышал это и почти вышел из себя. Он спокойно подошел и сказал ей:
–Послушайте, я тоже не стрелял до этого, если вы будете проходить ещё раз, то я тоже…
Ответом стал визг и злобный взгляд, словно у чихуахуа, у которой отобрали вкусность.
–Не ври! Все пробовали, только мой…
За спиной Эриха оказались двое, которые выглядели явно недобро. Она замолчала.
Итог– второе место, а эта девушка со своим классом оказалась на третьем месте. Справедливость восторжествовала.
Эрих шёл с кубком и думал: бесполезная жестянка! Лучше бы вместо медалей, грамот и этих пустых ёмкостей всем дали бы воды, хотя бы по одной бутылке…
Примерно так шла их жизнь, бедных детей, которые как Иван Грозный рано познали фальшь, ложь и лицемерие. Кто-то адоптировался, научившись получать от этого удовольствие, другие не пали так низко, а пытались продолжать держать свою голову высоко. Только всему этому поставила точка война.
Она разразилась внезапно, в декабре, когда ребята думали об итоговом сочинении к ним зашли в кабинет гости в погонах. Самый высокий, который был знаком с их офицером-наставником, сказал:
–Всем собрать все свои вещи на выход. Рядом с постом охраны построение.
Учительница встала и сказала:
–Вы какого дьявола прерываете урок?! Им послезавтра писать эту работу, а вы вломились и требуете их уйти …
–Дамочка, сочинения и прочие научные бредни ничто, им не дипломы надо защищать, а родину. Наш президент издал приказ о мобилизации всех кадет. Стране нужны воины и защитники, а не книжные черви.
В тот же день их грузили в кузова больших машин с черными номерами. Родители тех, кто успел им сообщить об этом, пытались остановить этот балаган, но все они, женщины, старики и не только, получали по вискам прикладами. Некоторые больше не встали. Двое не могли служить в армии по здоровью, один из них был Эрих.
–Так вот зачем нам сказали одеть бушлаты и полевую! – сказал кто-то с сарказмом.
В одной колонне ехали грузовики, наполненные детьми. Оказалось, что призвали не только кадет, но и тех, чьи близкие родственники работали в органах.
Началась страшная метель, но они стояли на плацу. Военная часть была где-то далеко, явно для того, чтобы никто их не нашёл. Всех распределяли и выстраивали в коробки. Эриха оторвали от его класса, и он стоял один среди незнакомых, как ему показалось. Во всём взводе. Рядом стоял парень пониже и трясся, с другой стороны была девчонка, которая явно была потеряна. Её он знал, ведь примерно за полгода до этого ада они познакомились. Будучи пессимистом, она лишь немного обрадовалась одному знакомому лицу.
–Я не могу… Я не хочу…– говорил парень.
–Успокойся– говорил Эрих, хотя сам был шокирован.
–Нет… Я не могу… Я сбегу…
–Погоди, довезут на фронт, а там и дезертировать можно…– шёпотом сказал кадет его собеседнику, но тот заорал и бросился прочь, а точнее к забору.
Его остановили за пару шагов от строя. Очередь из автомата, без предупреждения и какого-либо слова. Девочка через пару человек опомнилась и бросилась к мальчику.
–Нет… Брат! – она сидела на коленях и рыдала над его телом.
Эрих подошел и стал её утешать. Рядом с ним оказалась та самая. Она тоже решила помочь бедняжке, ведь её душа разрывалась от слёз. Эрих смотрел на неё, на эту красивую девушку: её лицо имело аккуратные черты, глаза были словно омут, а средней длины русые и тонкие волосы развевались на ветру. Он сидел рядом с плачущей и утешающей, слышал лязг затворов солдат, которые подходили позади, но только привстал и закрыл её сзади, чтобы пули в худшем случае достались ему, а не человеку, который уже потерял такого близкого и важного ей и тому, кто помогал первой.
Хоть было хуже некуда, холодно и обидно он почувствовал прилив сил. Словно он увидел солнце сквозь тучу, озарившее его своим сиянием. Может всё дело было в той, которая утешала рыдающую по погибшему от пуль в спину братом?
?_?
Топь была всегда. Даже сейчас, когда не осталось людей после войны, она лежала на дне низины. Вокруг был лес, тёмный и мрачный. Бурелом из сосен и елей мешал пройти, а мох был неестественно изумрудный. В этом крае, казалось, ничто не могло выжить…
Топь была словно небольшой луг с несколькими озерками. Сама она поросла клюквой и зеленоватым мхом, и травой. На краю находились маленькие сосенки, которые отличались от своих собратьев цветом и размерами. Словно болото влияло на них…
Вода в лужах была мутной и мерзкой. Изумрудно-коричневый оттенок неприятен глазу человека, а тут ещё и запах… Словно гниения, но одновременно сладковатый и противный.
На дне, которого номинально не было, находились кости… Глупцы, воевавшие тут и просто прошедшие, будучи уверенными в своих силах, и животные, непонятно откуда взявшиеся. Кости был коричневатые, обтянутые не то илом, не то остатками тканей…
И таких мест, словно мерзких людей раньше, было не одна тысяча по всей земле… Отравив почву и этим растительность с водой, человек оставил после себя этот яд, убивавший медленно всю планету. И так было всегда, но теперь… Теперь всё иначе…
Поделиться книгой: