Повелитель Душ. Часть I. Лаурис

Татьяна Игнатьева

Повелитель Душ. Часть I. Лаурис

– Вам необходимо спуститься в тронный зал, повелитель, – неуверенно сказал прислужник, встав на колени и впечатав своё лицо в пол.

Лаурис не счёл нужным отвечать. Он не любил, когда его отвлекали, особенно, во время уединения в башне – единственном месте, где его безграничная сила могла фокусироваться на том, чего он желал – на его собственных мыслях.

Обстановка в комнате не была громоздкой, если не считать бархатных многослойных штор с ламбрекенами. По большей части, они служили как элемент декора, ведь закрываться от дневного света в замке повелителя не было нужды. В мире между жизнью и смертью царил вечный полумрак. В углу комнаты стоял шкаф с книгами, рядом тумба для чтения. С противоположной стороны кресло и зеркало. Всё это казалось более ярким, по сравнению с тусклым светом, проникающим внутрь через огромное окно, у которого и стоял Лаурис. Эта комната была его кабинетом, укромным местом, в которое он никого не впускал.

Вне башни повелитель каждое мгновение находился на связи со всем, что его окружало, знал всё, что происходило в его владениях. Нередко он читал мысли собственных слуг, тем самым, исключая любое неповиновение или неверность. Чтобы не сойти с ума, Лаурис регулярно делал передышки, посвящая это короткое время себе и наблюдению за внешним миром.

Когда повелитель медленно повернулся, прислужник сильнее вжался в холодный бетон. Под властным взглядом хозяина бедняга задрожал, ведь его послали остальные, как подушку для битья, зная, чем обычно кончались неожиданные визиты в башню повелителя.

– Встань, – приказал Лаурис.

Прислужник неуверенно шевельнулся. Он боялся.

Повелитель ехидно улыбнулся, обнажив парные острые клыки. Слуга знал, что при его ранге, стоять в присутствии хозяина каралось долгими месяцами в Cutie – камере пыток, но за неповиновение приказу его ждала смертная казнь. Учитывая то, что все служащие замка Nemuritori, как и его хозяин, были бессмертными – казнь могла бы длиться бесконечно. Лаурис получал огромное удовольствие, чувствуя, как бедолага корчился от тяжести выбора собственного наказания.

Наконец, слуга медленно встал, поправив смокинг, покорно склонил голову.

«Очевидный выбор, – подумал Лаурис, – Как и всегда».

– Подними глаза, – приказал повелитель, медленными шагами приближаясь к жертве.

Прислужник задрожал. Робко поднял взгляд и, увидев черно-красные сияющие глаза повелителя, застыл в гримасе восхищения и ужаса, не успев даже пискнуть.

– Парочки месяцев в роли статуи с тебя будет достаточно, – сказал Лаурис, направился к зеркалу и, хмыкнув, добавил: – А ты везунчик, у меня хорошее настроение.

Он знал, что выглядел превосходно, как и всегда. Просто хотел взглянуть на себя ещё раз. Даже прожив тысячи лет, повелитель выглядел на двадцать пять – двадцать семь лет по человеческим меркам. Он придерживался собственного стиля одежды, подчеркивая его деталями из модных тенденций той или иной эпохи. Черный сюртук с красной вышивкой и пуговицами из черного сапфира, изготовленный на заказ подчеркивал его стройную фигуру. Черный жилет, красная рубашка, которая выглядывала из-под черно-золотого непышного жабо, похожего на галстук, черные брюки с золотой вышивкой, сапоги из натуральной кожи – вся одежда подчеркивала его положение и вычурный вкус. И, как изюминка на торте – золотой кастет на четыре пальца, который он носил как украшение на левой руке и длинная серьга с похожей узорчатой гравировкой в правом ухе. Длинные волосы были тщательно уложены гелем и магией. Стриженная хаотичным полукругом челка частично скрывала его бледное лицо.

Весь собранный образ удовлетворял чувство стиля повелителя в полной мере.

– Очередная кучка душ, – без энтузиазма сказал Лаурис, расположившись на троне, перекинув ногу на ногу, и с ухмылкой окинул взглядом придворных, целующих холодный пол зала. Хихикнув, он обратился к душам, которые стояли по центру: – Не обращайте внимания, это воспитательная мера.

«Кучка душ» испуганно смотрела по сторонам, наблюдая за слугами. Самые низкие ранги, отличавшиеся простотой костюмов, склонялись к полу с особым усердием. Самые высокие – стояли на коленях, опустив голову, что было достаточно унизительно.

В зале не было практически ничего, что могло бы зацепить глаз. Ни кресел, ни столов. Только широкое пространство, бетонные стены, несколько факелов и нарядный трон, на котором восседал повелитель. Однако в похожем на подвал помещении не пахло сыростью или гнилью. Ни чем не пахло.

– Довольно, – наконец, махнул рукой Лаурис. По его команде придворные прекратили спектакль. Повелитель оперся щекой о кулак и продолжил: – Приступим к делу. Вы здесь, жалкие людишки, потому что вы мертвы.

– Как мертвы? – перебил его мужчина в богатом кафтане, – Я не мог умереть! Я не…

Дворянин не успел договорить, как по щелчку повелителя обратился в пыль.

– Никто не смеет говорить с повелителем, если ему не дозволено! – объявил один из придворных.

– Так о чем я, – зевнул Лаурис, – Если вкратце, ваши души теперь в моей власти. И вы будете заперты здесь до того момента, пока я не решу отправить вас туда, где бесконечные муки или вечное блаженство. В любом случае вы больше не вернетесь в тот мир, из которого ушли. Что ж, у вас три дня, чтобы меня впечатлить!

По следующему щелчку все души исчезли из зала, а придворные слуги разбежались по своим должностным обязанностям.

Лаурис не торопился. Лениво встал и направился к башне, куда заточил «новичков».

Повелитель не любил держать души слишком долго. Это было утомительно. Поэтому, он разработал собственный подход – три дня на группу, а затем решение. Каждый день он навещал камеры, в которых сидели души, «читал» их истории, смотрел реакции и наблюдал за поведением. Чаще всего это были банальные истории жизни и смерти, которые повторялись бесчисленное количество раз.

Очередная камера. Лаурис пустил мрак прежде, чем войти, для эффектного появления. Запертая душа оказалась молодой девушкой. Она молча сидела на коленях по центру пустой комнаты и смотрела в пол, не обращая внимания на появление повелителя.

– Ну, что скажешь Мэри Фонгенс? – обратился к ней по имени Лаурис.

– А что я должна сказать? – спросила девушка.

– Умоляй, проси пощады и прощения, уверяй, что прожила достойную, праведную жизнь. Злись на смерть, на это проклятое место, на меня, демона в пиджаке и т.д. и т.п. Как и все остальные, – безразлично ответил повелитель, обходя душу по кругу.

– А в чем смысл? – ответила девушка. – Моя жизнь окончена, а впереди бесконечность, будь это страдания или блаженство.

Лаурис удивился и начал рассматривать её внимательнее. Не часто к нему попадали такие осознанные души.

– И зачем мне на вас злиться? – продолжала девушка. – Это же ваша работа.

– Поднимись, – приказал Лаурис, встав перед ней.

Девушка поднялась, не поднимая взгляда. Так делали все.

– Сейчас я прочитаю твою историю, – не зная зачем, предупредил повелитель. – Посмотри на меня.

Девушка посмотрела в его красные сияющие глаза и даже не вздрогнула, не съёжилась, не закричала, а лишь сжала ткань своего летнего платья, расшитого цветочным узором.

Лаурис увидел её маленькой девочкой за горой научных книг вместо игрушек. Затем, взрослой девушкой, которая усердно записывала лекции в институте. Он видел, как она всегда помогала матери с хозяйством. Как, грустная и красивая, шла под венец в белом платье. Как она спорила с нелюбимым мужем, который раскидывал её тетради по комнате. Как она долгие часы сидела в одиночестве в саду. Лаурис увидел всю её жизнь в сплошь до того страшного вечера, когда её супруг вернулся домой не один.

Повелитель увидел её последние минуты жизни. Как она лежала в луже собственной крови и тихо плакала после того, как её пьяный муж с дружками достаточно развлеклись и ушли. Избитая и беспомощная, девушка нашла в себе последние силы, чтобы добраться до канцелярского ножа и закончить свои мучения.

Давая себе возможность пронаблюдать за реакцией девушки, вновь пережившей собственную историю, Лаурис отошел на несколько шагов назад.

Она осталась стойкой. Эта душа не забилась в истерике, не расплакалась, не разозлилась, а лишь опустила взгляд и разжала кулаки.

Повелитель пристально на неё посмотрел и снова начал обходить по кругу.

– Ты убила себя, – не дождавшись большей реакции, сказал Лаурис, – И теперь ты здесь. Самоубийц отправляют на вечные муки, можно сказать, автоматически. И ты об этом знала.

– Знала, – подтвердила девушка.

– И всё равно «порезалась»?

– Да.

– Почему не пытаешься загладить смерть, оправдаться? Тебя не страшат боль и страдания, пытки?

– Больше всего меня страшила беспомощность и то, что случившееся могло бы происходить ещё много раз, а я была бы не в силах что-то изменить. В этот момент я уже умерла, как человек, но как личность, предпочла остаться свободной.

Повелителя передернуло от правдивости её слов.

– Ты интересная душа, – сказал Лаурис и скрылся в темноте.

На следующий день всё повторилось. Девушка пережила свою жизнь и свою смерть, твердо стоя на ногах и не проронив ни единой слезинки.

– Мне жаль этих мужчин, – всё, что она сказала.

Это была не высокомерная жалость свысока, которая так нравилась повелителю, а искреннее сожаление к душам, заблудшим в пучине желаний и грехов.

– Ты не хочешь мести? Не хочешь правосудия, которого эти подонки заслуживают? Ты их и в правду ЖАЛЕЕШЬ?!

Последнее слово Лаурис выделил неприятной интонацией и медленным произношением. Девушка кивнула и посмотрела в глаза повелителя без тени страха, подтверждая свою честность.

– А вы, повелитель, проделываете это с каждой душой? – спросила она.

– Да, – неохотно ответил Лаурис.

– И по нескольку раз, как со мной?

– Сотни раз за день с каждой. Пока не прозреют. С тобой, особый случай.

Девушка вздохнула.

– Не смей меня жалеть! – взбесился повелитель.

– Я не жалею. Я восхищаюсь, – ответила девушка, опустив взгляд. – Тем, что вы делаете для нас. Вы могли бы просто раскидывать души, прочитав их раз, но вы вдумываетесь в каждую историю. Справедливо решаете, кто чего достоин.

– Не так уж и вдумываюсь, – отмахнулся Лаурис, почувствовав внутри себя что-то странное. – Большинство – банальные и достойные лишь мучений.

На третий день, день окончательного решения, повелителя тянуло в камеру девушки. Она понравилась ему, хотя и была неприятна своей чистотой и чрезмерным состраданием ко всему ползающему вокруг.

– Ну и что ты скажешь мне на этот раз? – зайдя в камеру, спросил он.

– Повелитель, вы очень красивы.

Лауриса начало распирать от удовольствия, ведь она искренне, без тени лести им восхищалась.

– И за вашей красотой, внешней оболочкой, глубоко внутри, скрывается что-то, – продолжила душа, – Что-то, чего вы никогда не показывали другим.

– С чего ты в этом так уверена?

– Потому что вы здесь. Не смотря на то, что со мной и так всё решено, вы приходите ко мне, чтобы узнать больше. Мне кажется, что вы… – она умолкла.

– Что я? – спросил повелитель.

– Вы истосковались в этом замке. Вы любите новое, любите перемены, а я…

– Как глоток свежего воздуха, – закончил за неё Лаурис. – А знаешь, ты права. Сотни лет читать почти одинаковые истории наскучивает. Ты – хоть какое-то разнообразие. Но это ничего не изменит.

– Изменит, – сказала Мэри и посмотрела ему в глаза, – В вашей жизни станет больше хороших воспоминаний.

Они разговаривали много. Дольше обычного. Мэри рассказывала все интересующие повелителя научные факты, забавные случаи из жизни и делилась своими мыслями. Лаурис внимательно слушал, задавал вопросы, потом, поблагодарил и ушел, чтобы закончить обход и подготовиться к «торжеству».

Снова тронный зал. Церемония длилась уже больше двадцати минут. За это время ¼ зала опустела. Повелитель подошел к очередной душе. Коснулся двумя пальцами её лба. Сверкнул чёрно-красными глазами.

Вспышка. Душа исчезла, оставив после себя лишь искры и дым.

Лаурис без промедления отправлял души прочь. Времени на раздумья у него было достаточно. Зал по кругу наполнялся огненными вспышками, что означало – большая часть душ была обречена на мучения. Слабое белое сияние, предвестник блаженства, появлялось лишь два-три раза.

Некоторые души кидались на колени, начинали молить о пощаде и целовать ноги повелителя, но всех этих «некоторых» постигла одинаковая участь – мир страданий. Четырех Лаурис совсем не стал терпеть и обратил в пыль.

Наконец, он увидел её, опустившую взгляд, покорную и готовую принять наказание. Его снова передернуло от её «правильности».

– Мэри Фонгенс, – обратился он к ней, как при первой встрече. – Ты свободна.

Девушка растерянно подняла взгляд.

Лаурис улыбнулся ей, и, на мгновение, эта улыбка была искренней и доброй. Повелитель дотронулся до её лба, сверкнул глазами, и Мэри исчезла, оставив после себя слабое белое сияние.

– Пуля быстрее! – уверенно заявил Оливер, затянув сигару. – Говорю вам, это жеребец послан с небес для побед!

– Говоришь, послан с небес? – возразил Стюард. – Да Молния победил в трех скачках подряд!

– Достаточно споров, господа, – прервал дружков Робберт. – Лучше скажите, вечер в субботу остается в силе?

Мужчины мигом позабыли о недавнем споре и принялись обсуждать детали предстоящего праздничного вечера.

Внезапно рядом с ними ударила молния. Из темного облака вышел жуткий парень, одетый в странный для местного времени костюм. Его сияющие чёрно-красные глаза и ехидная улыбка, демонстрирующая острые двойные клыки, заставили присутствующих вжаться в стулья и прикусить язык.

– Привет от Мэри Фонгенс, – не дружелюбно сказал незнакомец и щелкнул пальцами, мучительно медленно, причиняя адскую боль, частичка за частичкой, рассеяв всех троих в пыль.