Таким образом, сначала у греков был только один род войск –
Гоплит имел на себе шлем, панцирь и наножные латы, кожаный, обитый металлом, щит, короткий меч и ручные копья от 8—10 футов длины.
Слуги не имели предохранительного вооружения и были снабжены метательным оружием: дротиками, пращами, а также ножами и палицами.
Обыкновенно все латники строились или в одну шеренгу, или в несколько, а в затылок за ними – их слуги. Построение это называлось
Вскоре после Персидских войн этот обычай ставить в строй полувооруженных слуг исчезает в греческих войсках. Спартанцы во время Пелопоннесских войн имели только одни пешие войска, –
Спартанская фаланга строилась в 8 и более шеренг в глубину; при таких условиях не каждый воин был передовым бойцом, а потому вместо самодеятельности отдельных воинов получает большое значение
С течением времени выяснилось, что бой одной только тяжелой пехотой односторонен и что прибавка к боевому порядку
Первый пример введения легкой пехоты показали Афины, но нужно было закрепление этого нововведения серьезным боевым опытом. Таким опытом был бой на острове Сфактерии (424 г. до Р. X.). Он имел в древней военной истории такое же значение, как в новой сражение при Лексингтоне (1775 г.), ибо оба они закрепили значение легкой пехоты и боя метательным оружием из рассыпного строя.
Обстоятельства этого боя были следующие: при осаде Полоса, защищаемого Демосфеном, спартанцы заняли прикрывавший входы в гавань остров Сфактерию. Когда к афинянам прибыли подкрепления, они осадили остров и держали его в блокаде 72 дня, но, не видя ей конца, решились произвести высадку на остров и атаковать гарнизон острова в 420 гоплитов. Ночью афиняне высадили 800 гоплитов, которые вырезали прибрежную стражу; к утру были высажены еще 800 стрелков и 800 пелтастов (легкая пехота, получившая название от облегченного щита – пелта). С рассветом афиняне двинулись впереди и, встретившись со спартанцами, окружили их со всех сторон своею легкою пехотой, осыпавшей их дротиками и камнями: когда спартанцы бросались в атаку в одну сторону и бывшие перед ними бежали, то остальные надвигались и засыпали спартанцев ударами. Спартанцы начали выбиваться из сил и, атакуемые со всех сторон, двинулись к небольшому укреплению, сложенному из камней на оконечности острова, неся по дороге большие потери. Но, заняв укрепление, они были обойдены отрядом афинян, пробравшимся по ненаблюдаемой тропинке. Не имея никакой надежды на спасение, спартанцы сдались в плен в числе 292 чел.; остальные 118 чел. были убиты. Афиняне понесли самый малый урон, так как в деле принимали участие только их легкие войска.
Это по-видимому ничтожное дело имело большое влияние на тактику греческой пехоты именно потому, что в нем потерпели поражение первые воины тогдашнего мира – спартанцы.
С этого времени латники постоянно сопровождаются отрядами легкой пехоты, которая постепенно увеличивается в числе. Большею частью отряды эти пополнялись наемниками, а иногда, для дальних походов, даже и гоплиты комплектовались
Дальнейшие усовершенствования в тактике и потом в стратегии были произведены Ксенофонтом, Эпаминондом и, наконец, Александром Македонским. Но, чтобы оценить значение и причины этих изменений, необходимо бросить взгляд на войны, веденные греками в течение 175 лет, с 496 по 323 г. до Р. X. Главнейшие из них были:
• Войны за независимость (Греко-персидские войны).
• Пелопоннесская война.
• Экспедиция и отступление десяти тысяч греков.
• Борьба Спарты и Фив за гегемонию и, наконец,
• Походы Александра Македонского.
Греко-персидские войны
В колониях, на азиатском берегу, греки столкнулись с персами на почве коммерческих интересов. Царь персидский Дарий решил завоевать Грецию. Первый поход Мардония в 495 г. до Р. X. потерпел неудачу: у Афонского мыса буря уничтожила большую часть персидского флота.
В 490 г. до Р. X. многочисленная армия Дария Гистаспа на судах двинулась к берегам Аттики. Персидские генералы выбрали место для высадки к северу от Афин против
Победу греков легко объяснить: они внезапно атаковали противника и искусно воспользовались местностью, в высшей степени для них благоприятною. Персы же наделали целый ряд ошибок.
Через 10 лет Ксеркс, сын и преемник Дария, решил произвести окончательное завоевание Греции. Четыре года собирали войска со всего государства, и, чтобы не потерпеть крушения флота, они перешли через Геллеспонт по двум мостам на судах, в 1¼ версты длиною – и двинулись, сопровождаемые флотом, по берегу моря в Грецию. По Геродоту, армия Ксеркса была 2 317 610 человек сухопутных войск и флота. Достигнув
Ксеркс вторгнулся в Грецию. Он грабил Аттику в то время, как его флот угрожал Афинам с юга, со стороны Саламина. Греческим флотом командовал Фемистокл, решившийся на море применить тактику Мильтиада, давшую ему такой блестящий успех. Он избрал для сражения узкое место, где флот противника не мог развернуться, а столкнулись только головы колонн.
Вскоре Ксеркс с большею частью сил ушел из Греции, оставив 300 тыс. под начальством Мардония. В 479 году Мардоний был разбит в сражении при Платее союзной греческой армией, числом в 110 тыс. чел., в которой было 38 700 тяжелой и 71 300 легкой пехоты. Конницы же греки вовсе не имели.
После этого греки еще 30 лет с промежутками вели войну с персами, но уже не оборонительную, но наступательную на море и на островах вдоль берегов Малой Азии.
Персидские войны подняли уверенность греков в своих силах перед азиатскими народами и познакомили их с военным искусством персов, стоявшим на более высокой ступени совершенства, чем греческое.
Пелопоннесская война была борьбою Спарты с Афинами из-за гегемонии. Она продолжалась 27 лет (431–404 г.) и изобиловала массою осад, действиями малой войны, преобладанием политики над чисто военными соображениями и широким применением полевого инженерного искусства. В ней, наконец, начали вырабатываться значительные усовершенствования в области тактики. Еще большее влияние в этом отношении должно было произвести отступление 10 тыс. греков из долины Евфрата в Грузию под начальством Ксенофонта.
Отступление 10 тысяч греков. Они нанялись к Киру Младшему, правителю Малой Азии, который задумал свергнуть с трона своего брата Артаксеркса. С этою целью в 401 г. он собрал большую и прекрасно устроенную армию и двинулся на Вавилон. В
Чтобы переправиться через р. Тигр, греки двинулись к его верховьям и там совершили переправу без затруднений. В равнине они строились в виде пустого каре, внутри которого двигались обозы. На местности пересеченной они строились в колонны. На ночлег они располагались в селениях, а биваком – только тогда, когда не было жилых мест. Переправу через реки с боем они производили так, как это делается теперь: демонстрациями отвлекали внимание противника от пункта переправы, потом перебрасывали на неприятельскую сторону десант, а затем приступали к постройке моста. В земле кордухов для облегчения перехода через горы Ксенофонт занимает командующую высоту, задерживая гребень или захватывая своевременно теснины. Наконец греки достигли Колхиды и увидели море, но еще им оставался трудный путь до Трапезунда. Колхидяне заняли горы и хотели преградить им путь (январь 400 г. до Р. Х.). Греки построили сплошную фалангу, но Ксенофонт посоветовал идти вперед не линией, а построив всю армию по лохосам с интервалами, которые должны идти на одной высоте: «…потому, что полная линия сама собою разорвется». Здесь гора доступна, там подъем затруднителен. Воин, долженствовавший сражаться в полной линии, потеряет бодрость, увидев интервалы. При том же, если мы двинемся густою колонною, то неприятельская линия нас охватит и, обошедши наши крылья, может против нас действовать по произволу. Если же мы, напротив, построимся в небольшое число воинов в глубину, то я не удивлюсь, если наша линия будет где-нибудь прорвана по причине многочисленности варваров и стрел, которые на нас посыплются. Как скоро неприятель прорвется в одном пункте, то вся греческая армия будет разбита. И потому я думаю идти вперед многими колоннами, каждая в лохос, оставляя между ними довольно пространства, так, чтобы наши последние лохосы и выдались за крылья неприятельской армии… Каждый лохос пойдет туда, где дорога будет удобнее. Неприятелю нелегко проникнуть в интервалы, потому что он очутится между двумя рядами наших копий. Ему так же нелегко будет истребить лохосы, идущие колонною. Если один будет с трудом удерживать напор неприятеля, ближайший поспешит к нему на помощь, и как скоро один достигнет вершины горы, то неприятель не устоит»[13]. Эта выдержка – целая терция современного строя поротно в одну линию.
Греки построили 80 лохосов, каждый 8 рядов по фронту и 12 в глубину. Псилы (легко вооруженные) и стрелки составляли три отдельных отряда, по 600 чел. каждый. Один из них стал перед серединою, а два по флангам. Фланговые отряды двинулись первыми. Колхидяне, чтобы их охватить, растянулись и разорвались в центре, тогда передовой отряд бегом бросился в этот прорыв и занял вершину горы; колхидяне были опрокинуты. Далее греки беспрепятственно дошли до Трапезунда, сделавши около 6000 верст в год и три месяца.
Поход Ксенофонта должен был оказать большое влияние на развитие греческой тактики, что мы и видим в Фиванской войне: с другой стороны он окончательно убедил греков в их превосходстве над персами, в слабости Персидского государства и в возможности одолеть и разрушить его; указал им в этом разрушении новую, важную политическую и культурную задачу и обширное поприще для их военной деятельности.
Войны Спарты с персами и греческим союзом (Фивами) (399–362). Война Спарты с Персией продолжалась 12 лет и носила на себе характер Пелопоннесских войн, т. е. преимущественно отличалась действиями малых отрядов на суше и на море, широким применением осад городов и полевого инженерного искусства.
Агесилай и Ификрат заявили о себе в войнах как особенно искусные генералы. Но в этой, по-видимому, ничтожной, двенадцатилетней войне, окончившейся невыгодным для греков Анталкидовым миром (387 г.), подготовлялся следующий за нею непосредственно блестящий период в истории военного искусства европейских народов.
16-тилетняя борьба Спарты с Фивами за гегемонию (378–362 до Р. Х.) составляет эпоху в развитии тактики.
Она отмечена
Левктры (371 г. до Р. Х.) лежат в полупереходе к юго-востоку от Фив. Около них расположилась спартанская армия Kлеомброта: 10 тыс. человек пехоты и 1 тыс. очень плохой конницы. Навстречу ей вышла фиванская армия Эпаминонда в 8 тыс. чел. (6 тыс. чел. тяжелой пехоты и 1300 чел. конницы). Эпаминонду приходилось атаковать сильнейшего числом противника и славившегося до того времени непобедимостью. Он решил задачу гениально: искусными демонстрациями развлек внимание противника и затем провел в жизнь
Сражение разыгралось следующим образом: Эпаминонд решил атаковать армию Клеомброта не целым своим фронтом на целый же фронт неприятеля, но усиленным левым крылом своим на правое крыло неприятельского войска, т. е. на лучшую, надежнейшую часть и главную силу его – на спартанскую фалангу, удерживая между тем на месте правое свое крыло, а в середине наступая для поддержания левого крыла уступами с левого фланга, словом, решил левым своим крылом произвести нападение на правое крыло неприятеля в
Накануне был праздник. Царь Клеомброт и многие спартанцы не были расположены давать в этот день бой, хотя обе армии и выстроились одна против другой. Эпаминонд и этим обстоятельством воспользовался: он приказал своим воинам двинуться к лагерю, показывая вид, что они тоже не хотят в этот день атаковать спартанцев. Как только спартанцы заметили это, многие из них оставили ряды и пошли в свой лагерь. В это время фессалийская конница понеслась на конницу спартанскую, опрокинула ее на свою фалангу, произведя в ней большой беспорядок; колонна же к атаке и священная дружина Пелопида бегом пошли в атаку. Не успела спартанская фаланга прийти в порядок, как она была атакована колонной с фронта, а дружиной Пелопида с фланга и тыла. Скоро она была опрокинута, Клеомброт убит, а победоносная колонна атаковала во фланг остававшуюся еще на месте часть фаланги спартанцев в то время, как ближайший уступ атаковал ее с фронта. Центр и левое крыло бежали, не приняв удара, и фессалийская конница их преследовала. Потеряв убитыми, сверх Клеомброта, более 400 спартанских гоплитов (из числа 700) и до 1000 лакедемонян, спартанцы просили перемирия для погребения убитых, чем признали победу фиванцев. Впоследствии они протестовали против этой победы, утверждая, что она украдена у них Эпаминондом, так как столкновение произведено было не по принятому обычаю; но современники не приняли этого возражения, и гегемония с того времени перешла в Фивы.
Сражение при Левктрах представляет образцовое и вполне законченное тактическое явление. Кроме превосходно обдуманного и выполненного плана, в нем ясно видны все три фазиса боя: подготовка, удар и преследование.
В сражении при
Александр Македонский воспользовался идеями Эпаминонда в более величественных формах.
Со времен Эпаминонда в военном искусстве получил полноправность новый элемент – тактика, основанная на значении масс; тактика же, строившая свои соображения на значении отдельного воина, хотя и не была совершенно изгнана, что оказывалось невозможным, но она уже не могла снова достигнуть исключительного господства. При таких условиях управление войсками начало получать большое значение.
Военное искусство Александра Македонского. Филипп Македонский сделал новый шаг в вопросе об организации армии – он создал
Лучшею частью постоянной армии были: 1)
Отборная часть из них называлась аргираспиды (серебро-щитоносцы, получавшие за отличие доспехи, украшенные серебром); это была средняя пехота, подобная пелтастам Ификрата, но в более легком снаряжении, ибо не имела дротиков, так как подготовка атаки возлагалась на легкие войска; гипасписты же развивали успех кавалерии, врываясь по ее следам в сделанную ею брешь в боевом порядке противника.
Остальная македонская пехота была: 1)
Конница была трех видов: 1)
Нормальный состав македонской постоянной армии был 30 тыс. чел.: 16 384 тяжелой пехоты, 8192 средней и 4096 конницы, в том числе 1320 офицеров и начальников, и таким образом, пехота составляла 6/7, а конница 1/7 всей армии.
Тяжелая пехота строилась в 16 шеренг; при смыкании фаланги в глубину. 4–5 рядов пик могли выставиться перед первой шеренгой. Тактическую и административную единицу представляла
Хилиархия, отвечавшая современному батальону, играла большую роль в армии Александра; она составляла треть
Две хилиархии составляли в расчете фаланги
Две малые фаланги с интервалом между ними в 48 футов составляли
Легкая пехота входила в состав фаланги, но вела бой в рассыпном строе впереди ее фронта (фалангархия – 345 шагов на 256 чел., по 11/8 шага по фронту на человека.
Тяжелая и средняя конница разделялась на
Таким образом, тактика Александра Македонского есть та же тактика Эпаминонда, но усовершенствованная вследствие большого разнообразия средств, бывших в распоряжении великого полководца. Наступной уступ Александра, составленный из 3 или 4 родов войск: тяжелой конницы, гипаспистов, легкой конницы и легкой пехоты – это та же колонна Эпаминонда. Двигавшаяся уступом сзади фаланга, как и у Эпаминонда, представляла демонстративную часть, как бы декорацию, на которой разыгрывался бой; она способна была отражать, но не производить атаку. Употребление конницы в связи с пехотою практиковалось так же, как и в сражении при Мантинее. Здесь, как и там, существовала полная связь между подготовкой, атакой и преследованием в бою, а также развивалась идея боя, основанная на принципе частной победы, Как, например, в Арбельском сражении, где участь боя с 560-тысячной армией Дария решает удар наступного уступа в 7–8 тыс. человек. Таким образом, в сущности, все это – повторение тактики Эпаминонда, но только при новых, более разнообразных боевых средствах.
Стратегическое искусство Александра Великого, ученика Ксенофонта, проявленное в походе в Азию и Африку, до сих пор представляет высокий образец.
Греки давно мечтали войти в ближайшие сношения с Востоком и поживиться накопленными там богатствами. Молодой македонский царь, чтобы удержать гегемонию Греции в своих руках и отвлечь греков от их внутренних дел, решил предпринять грандиозный поход в Персию, который должен был увлечь всех. Он рассчитывал на благоприятный исход борьбы с азиатским колоссом, вследствие его слабости в политическом, административном и моральном отношениях.
Первый год войны. Граник (334 г. до Р. X.). Оставив в Греции 13½ тыс. чел. для удержания в повиновении покоренных государств и республики Пелопоннесского полуострова,
Материальные средства Персии были громадны, но в большинстве провинций жители, если не были враждебны персам, то, во всяком случае, совершенно равнодушно относились к судьбе своих завоевателей.
Лучшие войска персидского царя – природные персы и наемные греки – составляли меньшинство. Главная же масса была разнообразного вооружения и качеств милиция.
Оборонительные средства Анатолии были слабы, поэтому грек Мемнон, назначенный главнокомандующим сухопутных и морских сил, предложил отступать внутрь страны, все опустошая за собою, защищать укрепленные пункты и прибрежье и произвести сильную диверсию в Грецию, на берега Эллады и Пелопоннеса, а также возбудить золотом и оружием восстание в Греции, где было много недовольных македонскою гегемонией. Недовольство Спарты и легкость вербовки в Греции перед войной были благоприятными признаками. Сильный персидский флот мог отрезать завоевателя от Греции. План очень хорош для выполнения в своей стране, как это впоследствии и сделали Фабий против Ганнибала, Петр Великий против Карла XII и Кутузов против Наполеона, но, в данном случае, он не отвечал обстановке. Против диверсии Александр принял меры; прибрежные греческие колонисты не сочувствовали персам, следовательно, опустошения своих земель не сделали бы, да и сатрапам, при отсутствии сильной центральной власти, это было невыгодно; войск же для обороны Анатолии не было времени собрать.
Первая цель Александра по переправе была занятие малоазиатского и африканского побережья Средиземного моря с целью отрезать Персию от моря и богатых греческих колоний и обеспечить свой тыл и потом уже вторгнуться внутрь персидской монархии.
Наскоро собранная Дарием персидская армия в 30 тыс. человек (20 тыс. местных контингентов и 10 тыс. наемных греков) под начальством лидийского сатрапа Арзитеса заняла труднодоступную позицию на крутом берегу р. Граник. Александр подошел к ней, имея в авангарде 4 тыс. легких войск под начальством Пармениона; главные его силы были в 4 колоннах: 2 средние состояли из пехоты, а 2 крайние – из кавалерии и лучников. Однако авангард потерпел неудачу. Тогда Александр бросился через Граник во главе тяжелой кавалерии, поддержанной справа лучниками, слева легкой кавалерией, отбитый же авангард обошел фланг и тыл левого крыла Арзитеса. Успех был полный. В это время Парменион с фалангой подравнялся с Александром и вместе с ним уничтожил почти на месте пехоту персов и отчаянно защищавшихся греческих наемных гоплитов. Потеря персов была 10 тыс. пехоты и 2 тыс. конницы. Потери греческой армии были меньше, но, вероятно, не 85 кавалеристов и 60 фалангистов, как показывают историки.
После этой победы персы не осмеливались состязаться с македонянами в открытом поле, а 2 тыс. наемных греков, положивших оружие, были отправлены военнопленными в Грецию.
Персия была открыта для вторжения Александра, но он решил прежде всего устроить себе базу, овладевши прибрежными крепостями Галикарнасом и Милетом. Через 2000 лет совершенно так же действовал Густав Адольф, в 1630 г. высадившись в устье р. Одер, подтверждая тем, что сущность военных операций всегда одинакова. Овладев Галикарнасом, Александр отпустил флот для обороны и греческих берегов, а сам двинулся внутрь страны для ее покорения, к Гордиуму, для чего разделил силы на две колонны: Пармениона направил через Сарды и Вифинию к Гордиуму, а сам через Памфилию и Фригию двинулся туда же. Армия стала на зимних квартирах у Гордиума; этим временем Александр воспользовался для
К весне армия, вследствие этих мер и принятия на службу гарнизона Милета в 300 чел., увеличилась на 3 тыс. пехоты и 700 всадников.
Второй год войны, сражение при Иосе (333 г. до Р. Х.). В Гордиуме получено известие о смерти Мемнона, который от Галикарнаса двинулся к Македонии через острова Архипелага и при осаде г. Мителены на острове Лесбос умер от моровой язвы. Дарий уже было принял его план: отказаться от Малой Азии, но оборонять шаг за шагом входы в Киликию и Сирию в удобных для этого проходах Таврского и Амонийского хребтов. В Сирии собирались войска Дария около 400 т. человек.
Александр двинул армию из Гордиума через Ангору и горы Тавра (Киликийский проход) к Тарсу. где остановился, по случаю болезни, выслав к сирийским воротам Пармениона. Оправившись от болезни, Александр двинулся вдоль берега на Мариандрос, оставив больных и небольшой гарнизон в городке Иссе. В это время он получил известие, что Дарий через Амонийский хребет и северные проходы двинулся в Киликию на путь отступления македонской армии.
Александр тотчас же повернул назад, но положение его было трудно: он должен был дать бой, не имея пути отступления. Александр этого не побоялся; напротив, получив сведение о появлении армии Дария в
Второй раз Персидское царство было открыто Александру, Дарий с 4 тыс. бежал к Тапсаку, но Александр, верный первоначально составленному плану, решил продолжать движение вдоль восточных берегов Средиземного моря. Он не опасается в тылу оставить такого противника, как Дарий, зная, что успеет покорить и Сирию, Финикию, Палестину и Египет еще прежде, нежели Дарий успеет собрать новую достаточно сильную армию. Но идти в Среднюю Азию, пока финикийские, палестинские и египетские берега и с ними флот и господство на море еще находились во власти персов, пока собственные тыл и сообщение с Македонией и Грецией еще не были вполне обеспечены, Александр считал неблагоразумным.
3-й поход в Сирии и Египте (333–332 до Р. X.). Отправив Пармениона, чтобы захватить Дамаск с сокровищами Дария, что тот и исполнил без затруднения, Александр занял Арад, Сидон и после семимесячной тяжелой осады Тир. Газа, обороняемая сатрапом Бетисом с наемными арабскими войсками, сдалась после двухмесячной осады. Отсюда Александр двинулся в Египет, с восторгом встретивший освободителя от персидского ига. Посетив в ливийской пустыне храм Юпитера Амона, восстановив древнеегипетские веру, законы и обычаи и заложив в устьях Нила город Александрию, весною 331 г. он возвратился в Финикию к Тиру.
4-й поход для завоевания внутренних областей Персидского государства. Сражение при Гавгамелах и Арбеле (331 г. до Р. X.). Год и три месяца после битвы при Иссе Александр оставлял Дария без малейшего внимания. Возвратившись же в Тир, ввиду предстоящей окончательной с ним борьбы, Александр потратил еще несколько месяцев на обеспечение сообщений и укомплектование войск; вербовками в Азии он довел свою линейную пехоту до 24 тыс. чел. Наконец, в исходе августа 331 г. он двинулся от Дира к Гапсаку на Евфрате с войском, состоявшим более нежели из 40 тыс. пехоты и 7 тыс. чел. конницы. Войско Дария исчисляют от 400 тыс. чел. до и миллиона с 40 тыс. конницы, 200 военных колесниц и 15 слонами. В этой разноплеменной, разнохарактерной толпе, составлявшей последний оплот Персидского царства, самым надежнейшим войском было 15 тыс. отборных персов, так называемых бессмертных, и 20 тыс. наемных греков.
К переправе через Евфрат у Тапсака Дарий выслал отряд Мазея [из] 3 тыс. конницы и 2 тыс. греческой наемной пехоты. Дарий с главными силами расположился на левой стороне Среднего Тигра, на равнине близ селения Гавгамелы, к западу от ассирийского города Арбела.
По приближении Александра к Тапсаку отряд Мазея бежал, и македонская армия двинулась к Вавилону долиною р. Тигра, предполагая там Дария. Но от захваченных пленных получены были сведения о действительном расположении персидской армии: тогда Александр быстро двинулся к Тигру и у Мосула, напротив Кордухийских гор, беспрепятственно переправился на левый берег реки и двинулся вниз навстречу Дарию. На четвертый день были встречены персидские разъезды; от пленных узнали, что армия Дария стоит на Гавгамельской равнине. В десяти верстах от нее Александр остановился, расположил армию в закрепленном стане и дал войскам 4-дневный отдых. На пятый день он двинулся навстречу персидской армии, которая выстроилась в боевой порядок, произвел рекогносцировку позиций противника, но нападение, по совету Пармениона, отложил до следующего дня. Дарий приказал выровнять местность перед флангами и в некоторых направлениях перед центром выкопать волчьи ямы.
Итого: в первой линии 29 700 чел, во второй 14 800 чел., в лагере 3000 чел.
«Дарий оставался всю ночь в боевом порядке: он не укрепил лагерь свой и боялся нападения. Ничто так не повредило ему, как это долгое ожидание в полном вооружении. Страх, рождающийся при приближении решительной битвы, давно уже овладел сердцами его воинов»[14].
Первоначальное построение македонской армии было таково, что правое крыло ее приходилось против центра армии Дария. Чтобы не подвергнуться охвату, а самому охватить противника, Александр двинул свое правое крыло вправо, приказал остальным войскам медленно подаваться вперед, почему должны были образоваться уступы справа.
Как только Дарий заметил это движение, он приказал своему левому крылу растянуться влево, но Александр продолжал движение. Чтобы задержать его, Дарий приказал бактрианам и скифам заехать налево и атаковать во фланг правое крыло Александра. Эту атаку отбивают последовательно введенные в бой войска второй линии, бывшие за правым крылом. Теперь Дарий приказал двинуться вперед своим колесницам, но легкая пехота почти все их уничтожила или захватила, а те, которые наскакали на войска Александра, были пропущены раздавшимися рядами и захвачены уже в тылу гипаспистами. После этих двух неудачных попыток Дарий приказал войскам левого крыла охватить фланг передовых войск Александра. Это окончательно погубило персов, ибо когда кавалерия их двинулась вперед, то пехота отстала от нее; почему в боевом порядке их образовались прорывы. Александр, увидев это, тотчас же прекратил фланговое движение и бросился с своими гетайрами, уступами из середины, в открытые промежутки, а за ним ринулась туда же и пехотах. Александр повернул прямо на Дария. Начался страшно кровопролитный и нерешительный бой. Здесь были лучшие войска персидского царя, но он сам первый, повернув свою колесницу, убежал с поля сражения, увлекая за собою свиту и ближайшие войска. С этого момента сражение было проиграно: центр и левое крыло персидской армии в беспорядочном бегстве были преследуемы войсками Александра. В это время на левом крыле у Пармениона положение было критическое. Когда правое крыло Александра отделилось и образовался большой промежуток между ним и крайними фалангами, то парфяне, стоявшие в центре армии Дария, подобно Александру, устремились в открытый промежуток, отбросили крайние фаланги на левое крыло и бросились на лагерь, где фракийцы были бы истреблены, если бы не подоспели их выручить вторая линия и один из батальонов гипаспистов правого крыла. Эта атака лишила Пармениона части сил, а между тем он одновременно подвергнулся и атаке правого крыла персидской армии. Он обратился за помощью к Александру, который тотчас же прекратил преследование и двинулся с гетайрами на помощь Пармениону, но, к его несчастью, в это самое время отхлынувшие от лагеря парфяне наскочили на него. Снова начался кровопролитный бой, так как парфяне для своего спасения должны были напрячь все силы, чтобы пробиться. Они были почти все уничтожены, но и гетайры понесли большия потери. Это задержало выручку Пармениона, но уже там мужественная фессалийская конница сама отбила превосходного в числе противника. Когда Александр убедился, что Парменион в его помощи не нуждается, он снова устремился преследовать Дария и остановился уже ночью. Парменион овладел лагерем, обозом, слонами и верблюдами. Дав маленький отдых коннице, в полночь Александр снова двинулся к Арбеле, где захватил сокровища, колесницу и оружие Дария. Преследование велось на протяжении более 100 верст.
Наибольшие потери понесли персы при преследовании. Историки полагают их в несколько сот тысяч, в то время как у Александра было потери 1200 чел. убитых.
Подробно описанное нами сражение обрисовывает тактический гений Александра Македонского: 1) решает бой атака правого крыла – 8½ тыс. чел., – составленного из лучших войск, 2) это крыло состоит из легкой пехоты, кавалерии и средней пехоты; 3) вторая линия (пехота и конница) выполняет все пассивные задачи резерва, 4) чтобы не подвергнуться охвату на решительном пункте, он производит фланговый марш на поле сражения с целью самому охватить фланг противника, 5) замечательный глазомер и быстрая решимость выказана при приостановке флангового движения с целью атаковать Дария в образовавшиеся прорывы его боевого порядка, 6) превосходное управление кавалерией, которой он делает прорыв, потом преследует бегущего противника, затем, по просьбе Пармениона, идет к нему на выручку, по дороге выдерживает снова упорный бой с парфянами, далее прибывает к Пармениону и опять бросается преследовать и, наконец, 7) он показал высокий образец эксплуатации победы в форме преследования всеми войсками на поле сражения и, затем, на 100 верст вне его.
Дарий показал полную неспособность к управлению многочисленной армией: задние линии не принимают у него никакого участия в бою. Парируя случайности боя войсками первой линии, он расстраивается, чем искусно пользуется Александр Македонский. Колесницы, на которые он, по-видимому, сильно рассчитывал, не принесли ему никакой пользы. Большая, но неподвижная и дурно управляемая армия всегда уступит слабейшей в числе, но лучше подготовленной в тактическом смысле.
Вывод о военном искусстве Александра Македонского
Стратегическое искусство Александра Македонского представляет высочайший образец методической стратегии: смелая постановка цели и расчетливое, осторожное исполнение, низводящее долю случайностей до минимума, – отличительные ее черты. Только один раз, перед сражением при Иссе, он оставляет в тылу горные проходы без обороны, зная, что противник близок от них и за это платится тяжелым стратегическим положением в бою с противником, захватившим его единственный путь отступления. Тактика должна была искупать ошибки стратегии, когда следует, наоборот, чтобы стратегия создавала в бою благоприятную обстановку для тактики.
Новостью в действиях великого полководца является акт преследования на поле сражения и вне его, для чего он даже сажал отряды пехоты на лошадей.
Затем армия его двигается в нескольких колоннах, имея авангард и арьергард, и никогда не начинает атаки, не произведя тщательно рекогносцировку расположения противника.
Смелостью стратегических комбинаций, даром предвидения, глубокими по идее планами, уменьем пользоваться всевозможными средствами (политическими, моральными и военными) для достижения поставленной цели, быстротою движений войск, даже при трудных местных условиях, своим тактическим искусством, необыкновенным глазомером и решимостью в бою Александр Македонский по справедливости завоевал себе место в числе великих полководцев мира.
Когда Александр, после сражения при Гавгамелах и Арбеле, завоевал Персидское государство, то для дальнейшего распространения своего владычества он должен был покорить небольшие, хотя и воинственные народы.
По завоевании Персии Александр Великий, «Царь Ирана и не Ирана», в 329 и 328 г. покорил северные области Персии и совершил поход в Скинию. В 327 г. он двинулся от Оксуса из Мараканды (вероятно, современный Самарканд) в Индию и в 326 г. на берегах реки Гидаспа разбил царя Пора. В войсках, утомленных 8-летними постоянными походами, обнаружился ропот. Александр принял во внимание это настроение и вернулся назад тремя колоннами: Кратер – через Арахозию и Караманию, сам Александр – через Гедрозию, а Неарх – на морских судах, вдоль берегов, до Персидского залива. В 325 г. Александр и его войско возвратились в Вавилон, а в 323 г. до Р. X. его не стало. Великий полководец скончался 33 лет от роду.
Эпоха Диадохов вскоре снова обнаружила падение военного искусства, наряду с распадением обширной монархии, созданной Александром Великим.
Войска, с которыми Диадохи вели войны, были наследием последнего времени царствования Александра Великого, по крайней мере, по их внешнему устройству и составу. Господствующие классы старались создать и у себя нечто вроде
Пехота была разнообразного состава и вербовалась не из лучших элементов, почему явилось и неуважение к ней, и, как следствие этого обстоятельства, было мало данных, способствовавших ее улучшению; скоро она стала служить лишь для того, чтобы заполнять центр расположения и таким образом крыла, правое и левое, состоявшие из кавалерии. Обыкновенно старались всеми средствами предохранить ее от непосредственной атаки противника и для этого употребляли преимущественно слонов. Гипасписты, хотя и встречались в этих армиях, но только по названию, так как о совместном употреблении их с кавалериею никто и не думал. Легкая пехота,