Должность

– Ничего, я по началу тоже удивился. Потом привык.

– А вы тоже набираете текст на машинке?

– Я? Нет, – покачал головой парень, – Я перекладываю письма.

– Что?

– Мне дают письмо. Я должен его вскрыть, переложить содержимое в другой конверт и запечатать. После чего раздают новые письма. Все запечатанные письма я складываю в один лоток, оставшиеся вскрытые пустые конверты – в другой, а перед обедом и в конце дня их забирают.

Лифт остановился, и двери открылись

– Это… – Кристина не могла подобрать нужные слова, затем решила сказать первое, что пришло в голову, – Это еще более бессмысленно, чем то, что делаю я.

– Ну да, возможно, – рассмеялся парень. Двери стали закрываться, и он нажал на кнопку, – Ваш этаж.

– Ой, да. Извините, – Кристина вышла из кабины лифта, – Простите, я не представилась. Меня зовут Кристина, а как вас?

– Паша, – сказал парень, прежде, чем двери закрылись, – И можно на “ты”.

Лифт унес его наверх, а Кристина отправилась на свое место. Вокруг все также рассаживались за столы. Кристина решила на этот раз обратиться к девушке, сидящей слева:

– Извините.

Девушка повернула к ней голову и вопросительно подняла брови.

– Извините, я новенькая, – сказала Кристина, – Подскажите… Эти факсы… Это только сегодня мы будем это делать или…

– Нет, – спокойно сказала девушка слева, – Каждый день так.

– Каждый день? – призрачная надежда Кристины улетучилась, – Простите, а сколько вы уже тут работаете?

– Два года, – отрапортовала девушка.

Два года? Два года бессмысленного набора текста?

– Но… – Кристина не знала, что спросить, – Но как же так?…

Уголки губ девушки слегка приподнялись, она отвернулась от Кристины и стала заправлять лист бумаги в печатную машинку.

Часы показали “13:00”, и все началось заново. Приходили факсы, Кристина печатала текст, клала листы в лотки. И снова. И снова.

“Маэстро прибыл в половине одиннадцатого. Поверхность стола блестела в лучах утреннего солнца”.

“Кнопка была расположена на правом торце устройства. Аммиак растворяет налет”.

“Спина болела как будто его били палками. Анкету следует заполнять снизу вверх”.

К концу рабочего дня голова Кристины шла кругом. В четыре пятьдесят девять в помещение снова зашли люди в серых костюмах. На сей раз к ее столу подошел седой мужчина лет шестидесяти с густыми усами. Он вновь положил листы в желтый и синий конверты и удалился вместе с остальными.

Рабочий день закончился. Все стали собираться домой.

Кристина огляделась и поняла, что слишком устала для того, чтобы разговаривать с кем-то из коллег, а потому снова решила отложить знакомство с ними на потом. Она взяла куртку и сумку и отправилась домой.

В ушах стоял звон. Мышцы болели, словно весь день Кристина не набирала текст на машинке, а разгружала вагоны. Тем не менее, приняв обжигающий душ, она нашла в себе силы отыскать среди лежащих в ящике стола бумаг трудовой договор, который подписала в прошлый четверг. Подписала, не читая.

Договор был довольно типовым. “ООО “Финтехтрейд” в лице генерального директора…”, “Черненко Кристина Николавена, паспорт серия, номер…”, ссылки на трудовой кодекс. Ничего необычного.

Но когда Кристина открыла должностную инструкцию, она аж села в постели от удивления. Документ состоял из одной страницы текста. Шапка стандартная. А вот в “должностных обязанностях” три пункта:

“Работник обязуется:

1) принять факс, содержащий два предложения на русском языке;

2) набрать текст, состоящий из предложений, указанных в пункте 1, в обратном порядке посредством печатной машинки;

3) положить указанный в пункте 1 факс в верхний лоток, а лист из печатной машинки, указанный в пункте 2, в нижний лоток”.

Внизу стояла ее подпись.

Как такое возможно? Неужели она такая дура? Неужели она вообще не читала тот бред, который подписывала?

Кристина попыталась вспомнить свой последний визит в отдел кадров “Финтехтрейда”. Ее встретила милая девушка, кажется, Алена. Они весело перешучивались, пока Алена показывала Кристине, где нужно подписать. “Договор стандартный, говорила она, дома почитаете”.

Ну что ж, вот и почитала. Кристина выключила лампу и улеглась на бок, злясь на себя. Что же за чертовщина творится?

Следующие рабочие дни были похожи друг на друга как капли воды. Кристина приходила на работу в одно и то же время, вешала куртку и сумку на одну и ту же вешалку, потом печатала дурацкие предложения на машинке, после чего люди в серых костюмах забирали из ее лотка бумаги, и она шла на обед. После обеда – еще один четырехчасовой марафон, после чего Кристина ехала домой, где с порога принимала две таблетки аспирина, чтобы унять звон, стоящий в голове.

Пашу она больше не встречала, но зато познакомилась с девушкой, сидящей через один стол по диагонали. Ее звали Наташа, и она работала здесь уже почти два месяца. Когда они прогуливались в обеденный перерыв в четверг, Наташа рассказала, что тоже поначалу не верила в реальность происходящего.

– А как ты сюда попала? – спросила Кристина.

– Откликнулась на вакансию, вот и все, – пожала плечами Наташа, – Предлагали хорошую зарплату, работу в офисе. Я загуглила – фирма вроде как большая, сайт у них такой… И меня позвали на собеседование.

– Ты тоже делала всякие тесты?

– Да, все их делали. Слушай, если ты хочешь спросить меня, что за хрень тут происходит – я не знаю. Я делаю то, что от меня хотят, и мне платят. У меня ипотека, так что…

– Бред какой-то… Я встретила в лифте парня с восьмого этажа. Он перекладывает письма из конверта в конверт.

Наташа вздохнула.

– Да, здесь целая куча отделов, и все занимаются какой-то бессмысленной хренью. Я… Ты только не смейся, ладно? Я думаю, что это какой-то секретный правительственный эксперимент. Типа наблюдают за нашей реакцией или что-то такое… Ведь тут повсюду камеры, не замечала?… Ладно, мне нужно тут в одно место, так что давай увидимся на работе, хорошо?

Кристина кивнула и отправилась в уже привычное кафе, где заказала то же, что заказывала каждый день до этого. Столик, за которым в понедельник сидел подозрительный мужчина, на этот раз пустовал.

В пятницу, когда очередной человек в сером костюме забрал бумаги из лотков на столе Кристины, и она направилась на обед, на выходе ее встретила Марина Александровна.

– Здравствуйте, Кристина, – расплылась она в улыбке.

– Добрый день, – Кристина была удивлена увидеть начальницу, ведь та не попадалась ей на глаза с самого понедельника.

– Можно я отниму у вас несколько минут от вашего обеденного перерыва? Помнится, вы хотели со мной поговорить.

Кристина несколько раз моргнула. В ушах стоял уже привычный звон, и мысли не желали собираться в кучу.

– Да… Да, конечно.

– Отлично, тогда пройдем в мой кабинет, хорошо?

Марина Александровна провела Кристину по очередному лабиринту коридоров, и они оказались в просторном кабинете, обставленном дорогой деревянной мебелью. Начальница села в черное кожаное кресло, и пригласила Кристину сесть на стул для посетителей напротив.

– Наверное, у вас много вопросов?

– Честно говоря… – Кристина на секунду закрыла глаза и потерла ладонью лоб, – Я… Вообще ничего не понимаю.

– Могу себе представить, – понимающе сказала Марина Александровна.

– Чем я вообще занимаюсь? Это же бред какой-то, какой в этом смысл?

– Вы делаете свою работу.

– Да, но почему она такая… Странная? Любая работа делается для какой-то цели. Какая цель у перепечатывания текста из двух предложений? Я не понимаю.

Марина Александровна выслушала Кристину и после паузы спросила:

– Скажите, зачем вы в принципе ходите на работу?

Кристина непонимающе уставилась на начальницу.

– В каком смысле?

– Вы говорите, что у любой работы должна быть цель. Для вас цель – получать зарплату. Зачем ваша работа нужна нам – вас интересовать не должно.

– Но как же так?

– А зачем вам это знать? – Марина Александровна снова широко улыбнулась.

– Как зачем? Это же…

– Бред. Я уже слышала это. Но это лишь ваша точка зрения. А для нас ваша работа ценна и важна.

– Я не понимаю, – тупо повторила Кристина.

– Вам и не нужно. Скажите, Кристина Николаевна, вы когда-нибудь задумывались над происхождением слова “должность”?

Кристина несколько раз моргнула.

– Эм… Нет…

– Слово “должность” образовано от слова “долг”. “Долг” в свою очередь – это обязанность. “Общественно обусловленная и внутренне осознанная субъектом необходимость”. То есть тот факт, что вы занимаете должность специалиста по документальному сопровождению, накладывает на вас некоторые обязательства. Вы должны делать свою работу. Это ваша обязанность. Мы должны платить вам зарплату. И мы ее платим.

Кристина молчала, не зная, что сказать, а потому Марина Александровна продолжила:

– Послушайте, мы все понимаем. Работа очень монотонная, да и шум печатных машинок, наверняка, причиняет неудобства. Мы никого не держим здесь насильно. В верхнем ящике стола каждого сотрудника лежит бланк заявления на увольнение. Вы можете в любой момент достать этот бланк, заполнить, подписать его, и спокойно уйти домой, оставив его на столе. Предварительно забрав трудовую в отделе кадров.

– Вот так просто? – спросила Кристина.

– Да, вот так просто. Даже проще, чем набирать текст на печатной машинке. Что ж, – Марина Александровна посмотрела на маленькие золотые часы, украшающие ее запястье, – у вас еще есть время для того, чтобы пообедать.

Кристина прекрасно поняла намек: беседа окончена. Она встала и направилась к выходу из кабинета, но в дверях остановилась и повернулась к начальнице.

– Марина Александровна, еще кое-что… Мне кажется, что за мной… Не знаю… Следят. Какой-то коротко стриженный мужчина…

– Это сотрудник нашей службы безопасности, – спокойно сказала Марина Александровна.

– Что? Службы безопасности?

– Да, Кристина Николаевна, – начальница улыбнулась, – Мы заботимся о безопасности наших сотрудников. Не только когда они находятся в офисе, но и за его пределами.

Кристина снова не знала, что на это сказать, поэтому просто пробормотала “спасибо” и вышла в коридор. Ей хотелось поскорее уйти как можно дальше от кабинета начальницы. Аппетита не было, но пройтись по улице и освежить голову ей точно нужно. Но сначала… Кристине захотелось кое-что проверить. Она вернулась к своему рабочему месту. Все сотрудники ушли на обед, и безлюдный лофт со всеми этими печатными машинками выглядел жутко.

Кристина села за стол. Сердце почему-то забилось чаще. Она взялась пальцами за ручку верхнего выдвижного ящика, вдохнула и резко открыла его. Из ее груди вырвалось нечто среднее между стоном и вздохом.

В ящике лежал револьвер. Его барабан поблескивал в падающих из гигантских окон лучах. Кроме револьвера в ящике не было ничего.

Кристина закрыла ящик и пулей выбежала из здания. “Это все какой-то бред”, – думала она. В висках стучало, Кристина жадно глотала холодный осенний воздух. Кто эти люди? Что за странные эксперименты над ней тут ставят? Пятно на полу… Боже мой, неужели оно как-то связано с тем, что Кристина обнаружила в верхнем ящике стола?

Нужно обратиться в полицию. Вот только… За ней следит служба безопасности, ведь так? Что если ее за это “уволят”? Прямо здесь, на улице?

Кристина огляделась по сторонам и почти сразу увидела его. Коротко стриженного мужчину с серьезным лицом. Он стоял у входа в банк на противоположной стороне улицы и смотрел на нее.

Кристина застонала. Она быстро двинулась вверх по улице, на ходу доставая телефон и набирая номер Маши. Как только та взяла трубку, Кристина выпалила ей все: про револьвер, про службу безопасности, про разговор с Мариной Александровной.

– Боже, Крис, да что ты в самом деле? Тебя же просто разыгрывают, вот и все. Подложили тебе игрушку детскую, чтобы поржать. Наверное, над всеми новенькими так шутят. В полицию она собралась… Господи… Вот реально, ты всегда найдешь, чем быть недовольной. Казалось бы, вот тебе новая работа – не бей лежачего. С отличной зарплатой. Нет, она и тут будет сидеть на измене. Даже если это сверхсекретный правительственный эксперимент – не один ли черт?

– Я не знаю, – Кристина остановилась и задумалась над словами Маши. А вдруг она права? Вдруг это действительно такой дурацкий розыгрыш?

– Аванс когда?

– Завтра.

– Вот когда смска придет – сразу полегчает, увидишь.

– Не знаю даже…

– Точно тебе говорю. Лучше расскажи мне, что там с парнями?

– Маш, мне сейчас не до этого.