25 киберджеков

Ганновер: мистер Ганновер к вашим услугам господин Антверпен.

Антверпен: я тебя и так уже вычислил скотина.

Толедо: какого черта вы затеяли эту пальбу?

Антверпен: что значит, какого черта, ты с луны свалился дружок?

Толедо: я думал из вас идиотов собрать приличный партизанский отряд, ну видимо таков уж наш путь и он скоро кончится.

Антверпен: значит, это ты привел сюда двух отцифрованных. Теперь ясно, почему ты сбежал крысенышь.

Толедо: чего ты мелишь, кого я привел?

Ганновер: ладно тебе отпираться, я хотел им рассказать, но было поздно.

Толедо: ох и дурак.

Снова раздается выстрел, звуки борьбы и глухой стон.

Толедо: зачем ты убил его?

Ганновер: кого?

Толедо: Антверпена этого.

Антверпен: я тут.

Толедо: а тот тогда кто?

Ганновер подползает с зажигалкой и смотрит в лицо.

Ганновер: Йорк был.

Антверпен: ладно, уже кончайте, у меня брюхо пробито я больше вам не соперник.

Толедо: как же глупо, как дети, а , ну дети же, ну. Объегорили сами себя, ну и поделом.

Ганновер: это я виноват, я не должен был идти сюда. Это из-за меня все.

Аантверпен: я не знаю о чем ты, но если бы не твой напарничек вы бы еще пожили. Все бы еще пожили, надо ж было отыскать такого.

Ганновер: да уж, тем более что он, в самом деле, был человек.

Антверпен: этот-то, ну не смеши.

Толедо: он не врет, какой ему теперь смысл врать.

Ганновер: мы теперь вряд ли отсюда выйдем так ведь?

Толедо: почему?

Ганновер: ты цел?

Толедо: да.

Ганновер: а мы нет. У меня колено пробито и грудь.

Антверпен: ха, (закашливается) ну хоть кто-то попал.

Ганновер: чему ты радуешься? Ну, радуйся, радуйся. При всем желании двоих Толедо не унесет.

Антверпен: я вашего брата терпеть не могу и у меня есть на то основания.

Толедо: мне ты уже рассказывал.

Антверпен: пусть послушает он. Нам было по двадцать пять лет, когда однажды, выйдя на площадь, нас с женой истерзала толпа киберджеков в масках. Я как-то выбрался из той передряги, а вот она нет.

Толедо: расскажи тогда, что ты там делал на этой площади, пусть тоже знает.

Антверпен: мы боролись.

Ганновер: я знаю, почему ты так зол на меня, я ваши истории знаю и не моя вина что некто в правительстве решил избавиться от вас. Все борются.

Антверпен: и ты?

Ганновер: наверное, теперь уже да. Да я киберджек и мне не очень-то есть дело до вас мистер Антверпен и даже до остальных людей в отдельности. Но мне важно чтобы человечество существовало, потому что только вы способны мыслить дальше простого существования. Так уж вышло, что со мной произошел сбой, которому я, почему то рад. У меня нет работы, но зато появилось время подумать. В самом начале, в своих раздумьях, я счел себя несчастным и только позже узнал, что именно в этом несчастье есть какая-то крупица человеческого во мне, которую я так полюбил, что теперь не могу променять ни на что на свете. Будто теперь со мною бог. Он не бережет меня, по-видимому, но одно то, что он меня видит, делает меня истинно живым.

Толедо: видно короче ты говорить не умеешь.

Ганновер: это сложно, но в целом нужно только понять, что в репликантах есть все, чтобы существовать. Но вот именно этого мне хочется меньше всего. Как страшно без боли. Нет, вы не поймете. Кажется, что сейчас ты мне скажешь, что меня нет и меня, действительно не станет. Вам больно, но вы не бойтесь, вы никогда не умрете.

Антверпен: значит, раны твои не болят, и ты только играешься, будто тебе сейчас тяжко.

Ганновер: мне действительно плохо, вполне, даже физически, тяжело говорить и дышать, вот только не больно.

Толедо: как шок.

Слышен шорох в углу.

Антверпен: кто это там?

Бордо: это Йорк, он кажется, оклемался.

Включается свет. Рядом с перевернутым столом сидят Толедо, Ганновер, А.нтверпен. Возле них Йорк, пытается встать. На стуле сидит Бордо.

Антверпен: ты почему сразу не сказал что живой?

Бордо: меня никто и не спрашивал. Да и потом, много ли лучше было выдать себя сразу? Бойня бы только продолжилась, за вас был совершенно здоровый Йорк, меня бы вы перетянули на свою сторону. Мне было бы странно отказываться перейти к вам, были бы подозрения и как знать может, убили бы и меня.

Антверпен: да вы стратег.

Бордо: я просто чуть более осторожен, в отличии от вас. У вас было еще две пули и будь комната освещена вы бы попали в мистера Ганновера. Да и в Толедо, возможно бы не промахнулись. И то был бы совсем печальный конец.

Антверпен: будто теперь он лучше.

Бордо: вы знаете у меня оптимистичные взгляды на этот счет. Смотрите, что мы имеем в итоге: живо пять человек, из них две такие важные особы как мистер Толедо и киберджек, который открывает для нас совершенно новые способы бороться с несправедливостью власти.

Антверпен: при чем здесь власть?

Бордо: а при том, что именно они решают, кто должен жить из двух наших внутренне непохожих рас.

Толедо: это все верно, вот только погибших все равно жалко.

Бордо: ну, положим, не все были так уж нужны нашему обществу. Мистер Ковентри пал совершенно напрасно, но вот о Палермо я бы жалеть не стал. Он был через чур экспрессивен и мало доверялся здравой логике. Из-за него, кстати, все и началось.

Антверпен: так выходит тот малец, опередил-таки Палермо.

Бордо: дело обстояло так: когда мистер Вайле занервничал и спустил курок, замертво упал мистер Палермо, начал палить мистер Ковентри и дважды не попал по мистеру Вайле, наградив вас, мистер Ганновер двумя пулями в колено и грудь, если не ошибаюсь.

Толедо: думаю, он не промахивался.

Бордо: этого мы уже не узнаем, потому, как Вайле очень точно поразил мистера Ковентри выстрелом в голову. Затем я выключил свет, чтобы не случилось еще чего хуже.

Толедо: ишь, как разошелся. Вы, кажется, упустили момент, в котором Вайле умирает.

Бордо: а я не сказал?

Антверпен: нет.

Бордо: это я.

Ганновер: что вы?

Толедо: убил он его, что не ясно.

Антверпен: что там с Йорком?

Бордо: приходит в чувства. У кого-нибудь есть часы? Сколько прошло с момента стрельбы?

Толедо: полчаса, может минут сорок, а что?

Бордо: а то, что уж очень давно нет бармена так радушно нас принявшего. Пора убираться господа!

Автор иллюстрации: И.Н. Пальмов.