Помоги проекту - поделись книгой:
Максимов просил зачислить его в группу ликвидаторов, сославшись на свою службу в органах ВЧК с 1918 года. Шпигельгласс поручил провести собеседование с новым кандидатом в ликвидаторы Нольману.
– Вы сотрудник ВЧК с лета 1918 года? – спросил Нольман Максимова.
– Так точно.
– В вашем деле нет указаний на ваше образование? Вы учились в гимназии?
– Нет. Только приходская школа.
– Но вы проситесь в Иностранный отдел, товарищ Максимов. Вы говорите на иностранных языках?
– Немного по-польски. Воевал там с Тухачевским.
– Иностранный отдел ОГПУ это особый отдел, товарищ Максимов. Я лично говорю по-немецки, по-французски, по-английски и немного знаю итальянский.
– Насколько я знаю, товарищ Нольман, в вашем отделе есть и люди, слабо знающие языки. В Европе много русских эмигрантов. И я готов учиться.
– А с чего вас так тянет в нашу группу, Максимов?
– Хочу быть полезным своей стране.
Нольман еще раз посмотрел в послужной список Максимова.
– В вашем деле есть запись от 1919 года. Вы были в плену?
– Да меня захватили люди из колчаковской контрразведки.
– И как вам удалось выжить?
– Меня отпустили, – честно признался Максимов.
– Отпустили? Из контрразведки адмирала Колчака? Оттуда выпускали только на тот свет.
– Но как видите, товарищ Нольман, я сижу перед вами.
–Хорошо, товарищ Максимов. Я сделаю заключение и передам товарищу Шпигельглассу…
***
В итоге с подачи Нольмана Шпигельгласс ответил Максимову отказом. Иван Артурович был не совсем высоко мнения о способностях чекиста Максимова.
За несколько последующих лет группа «Дугласа» совершила ряд громких политических убийств и похищений. Это они выкрали и доставили в СССР генерала Миллера10. Это они убили в Роттердаме видного украинского националиста Коновальца11.
Но «ветер подул» в иную сторону и Шпигельгласс стал неугоден. Время иностранного террора прошло, и руководство предпочло избавиться от группы. Так сильно запачкавший себя кровью Шпигельгласс был в феврале 1938 года, после смерти начальника Иностранного отдела Слуцкого, назначен на его место исполняющим обязанности. Но в новой должности он не задержался, и в ноябре 1938 года был арестован по обвинению в шпионаже. А в 1941 расстрелян. Такая же судьба ждала и Нольмана. Но его спас Берия. Ставший уже тогда всесильным при Хозяине12 Лаврентий Павлович высоко ценил аналитические способности Нольмана.
В 1940 году они встретились во второй раз – Нольман и Максимов. Но на этот раз в кресле начальника уже сидел Максимов…
***
– Я прочитал в вашем личном деле, товарищ Нольман, что вы в 1919 году работали в специальном отделе под руководством товарища Кедрова?
– Да, впоследствии это Особый отдел ВЧК.
– Здесь прилагается ваша характеристика, выданная Особым отделом ВЧК в 1920 году. «Товарищ Нольман состоял сотрудником Особого отдела ВЧК и проявил себя честным и заслуживающим доверия работником».
Нольман ничего не сказал на это.
– Затем вы, товарищ Нольман были уполномоченным ВУЧК в Киеве. В 1921 году вас отозвали в Москву. Вы заняли должность в КРО ГПУ. А затем перевелись к Шпигельглассу в Иностранный отдел ОГПУ. Все верно?
– Да.
– Так, – Максимов перевернул лист. – Но вот запись иного рода в вашем деле, товарищ Нольман. Вот послушайте «За измену Родине, участие в заговорщицкой деятельности, шпионаж и связь с врагами народа» вас арестовали.
– Это так! – ответил Нольман.
– Вы признались в том, что здесь написано?
– С меня сняли все обвинения, товарищ комиссар.
– Но вы признались? Как признался ваш руководитель Шпигельгласс?
Нольман повторил:
– С меня сняли все обвинения. Обратитесь к наркому внутренних дел СССР товарищу Берии, товарищ Максимов…
***
Но с 1941 года Нольман стал работать под началом Максимова и отношения между ними наладились.
***
Москва.
Управление НКГБ СССР.
Осень, 1943 год.
Иван Артурович Нольман вызвал к себе лейтенанта госбезопасности Елену Костину.
***
Костина Елена Николаевна
Родилась 1 февраля 1920 года в Москве.
Отец: Костин Николай Иванович, военный инженер. С мая 1918 года в Красной Армии. В 1934 году – преподаватель Артиллерийской академии РККА имени Ф.Э.Дзержинского, полковник РККА.
В июне 1938 года арестован и находился под следствием по делу «участие в контрреволюционной монархической организации». Освобожден в марте 1939 года. Восстановлен в рядах РККА. Вернулся к прежней работе в Артиллерийской академии РККА имени Ф.Э. Дзержинского.
Мать: Костина (Граве) Мария Ивановна. Дочь Ивана Платоновича Граве генерал-майора инженерно-технической службы РККА. Врач-невролог. Преподаватель военно-медицинской академии.
Дед: Граве Иван Платонович. С августа 1892 года завершил курс Михайловского артиллерийского училища. В 1900 году окончил Михайловскую артиллерийскую академию. С 1904 года штатный преподаватель Константиновского артиллерийского училища. С февраля 1918 года в Красной Армии. В апреле 1931 года арестован и полгода находился под следствием по делу «Весна». Освобожден в мае 1931 года. Восстановлен в кадрах РККА в мае 1933 года. В начале 1938 года второй раз уволен из армии. 28 июня 1938 года арестован и находился под следствием по делу «участие в контрреволюционной монархической организации». Освобожден в январе 1939 года. В марте 1939 года восстановлен в рядах РККА. Назначен преподавателем кафедры баллистики Артиллерийской академии РККА имени Ф.Э. Дзержинского.
Костина Елена Николаевна в 1937 году стала студенткой механико-математического факультета МГУ. Курса не завершила. Была призвана на службу в НКГБ СССР (знание иностранных языков).
В 1938 году обучалась в Школе особого назначения НКВД СССР.
Сотрудник НКГБ с 1939 года. Успешно работала в Харькове осенью 1941 года. Позывной «Тося». Лейтенант государственной безопасности. Офицер 4-го управления НКГБ СССР.
С февраля 1942 года в группе полковника Одинцова в Ровно, столице рейхскомссариата Украина. Летом отозвана в Москву в связи с провалом группы.
В сентябре 1942 года переведена в группу старшего майора государственной безопасности И.А. Нольмана. Успешно работала над операцией НКГБ «Подмена».
***
С Костиной Нольман работал давно. Познакомились, когда Нольман состоял преподавателем в Школе особого назначения НКВД. Он заметил талантливую девушку и выделил её среди других курсантов.
В 1941 году Костина работала в Харькове и Нольман с её помощью почти поймал агента Абвера «Вдову». Если бы тогда не вмешались сотрудники харьковского управления НКГБ, которые все испортили своей некомпетентностью, точка в карьере «Вдовы» была бы поставлена на год раньше.
Нольман полностью доверял Костиной. Но сейчас даже её не мог посвятить в детали операции «Крыса в норе». Об операции знает он сам и знает его начальник комиссар госбезопасности Максимов.
– Твоя задача внедриться, Лена. Сейчас немцы станут думать о восстановлении связей с ОУН. Не просто так ОУН активно формирует свою армию УПА.
– Мне доверят миссию в Ровно? – спросила Костина.
– Да. Твоя задача ОУН и УПА. И работать нужно будет не просто осторожно, но ювелирно. Всё по моей инструкции и никакой самодеятельности!
– Сколько людей мне готовить для группы?
– Три человека. Это у тебя. Затем высадятся еще две группы. Но ты о них знать не будешь. Как и они не будет знать о тебе. И все три группы будут возглавлять женщины.
– Вот как? Так задумано?
– Да.
– И каков состав моей группы?
– Я отберу лучших из курсантов наших разведшкол, Лена.
– Мое основное задание?
– Во-первых, сведения про УПА. Нам нужно знать все об этой организации. Они хорошо законспирированы и никогда не выступают под настоящими фамилиями.
– Нужно знать их лидеров?
– Это крайне важно, Лена. Во-вторых, уровень оснащения, социальную базу, связи. И, в-третьих, политические мотивы.
– Политические?
– Именно политические! Местное население сейчас, по нашим сведениям, их поддерживает. Пока это не так плохо для нас. Но скоро мы возвратим те земли под наш контроль. И тогда УПА станет не немецкой, но нашей головной болью, Лена. Мне нужны их журналисты и пропагандисты. Я должен знать, кто они и как они мыслят.
– Моя легенда? – спросила Костина.
– Твой псевдоним – «Красная вдова».
– «Вдова»?
– В Ровно в службе СД работает наш старый «знакомец» по Харькову гауптштурмфюрер Фридрих Вильке.
– Куратор немецкой «Вдовы», которая попала к нам в 1942-ом году?
– Он заставил нас погоняться за его «Вдовой»13 пусть теперь поищет нашу…
***
Сарненские леса.
Партизанский отряд «Молот».
Декабрь, 1943 год.
Командир отряда Молот, полковник НКВД Трофим Стерненко получил приказ от своего куратора Нольмана. Расшифровку принес его заместитель и комиссар отряда майор НКВД Лурье.
– Шифровка от Общего друга, – сказал Лурье.
– Когда получена?
– Сегодня. Я только завершил расшифровку.
– И что там?
– Общий Друг приказывает задействовать Ликвидатора.
Стерненко выругался:
– Черт возьми! Он забирает у нас Ликвидатора?
Ликвидатор работал с ними уже год и зарекомендовал себя как настоящая машина для убийств. Ни одной осечки за все время у него не было. Многие в отряде Молот слышали легенды о загадочном Ликвидаторе. Но о том, кто такой Ликвидатор, знали только двое – Стерненко и Лурье.
– Именно так, – кивнул Лурье. – Агент Ликвидатор переходит на выполнение другого задания. Нам запрещено его использование до особого распоряжения из Москвы, полковник.
Поделиться книгой: