Помоги проекту - поделись книгой:
Как у ребенка конфетку!
Все было обставлено настолько безобидно, что я не заподозрил ничего плохого. Меня просто поставили в известность, что теперь гонорар за каждый сценарий нового эпизода реалити-шоу будет выплачиваться отдельно. В связи с этим к основному договору на авторские права требуется дополнительное соглашение. Я никогда не был силен в юриспруденции и всегда – порой безоглядно – доверял людям, а поэтому в короткой цидульке, которую мне подсунули на подпись, не узрел ничего подозрительного. Подмахнул ее. И, как впоследствии оказалось, развязал этим руки Софье Сергеевне Крауклис. Если раньше ей приходилось считаться с тем, что я мог распоряжаться своим авторским правом, как мне заблагорассудится, и в моих силах было даже свернуть реалити-шоу, то теперь оставалось единственное препятствие к тому, чтобы выпереть меня взашей из компании, – мой контракт, действительный только до 2005 года. Когда я это наконец осознал, до этого срока оставалось всего две недели.
Две недели до статуса безработного.
Две недели до торжества Паши Сенявина, чей творческий пыл наконец оценили.
Правда, на пьянке, устроенной в офисе 30 декабря, Крауклис разлюбезно чокнулась со мной шампанским и как бы между прочим обмолвилась:
– Сразу после праздников зайдите в канцелярию, подпишите новый контракт. От прошлого он отличается только более выгодными для вас финансовыми условиями.
– Спасибо, – поблагодарил я.
Это сообщение меня ничуть не порадовало. «Более выгодные финансовые условия» – это звучало слишком неопределенно, чтобы оказаться надежным. Ко всему прочему Паша вот уже несколько дней ходил «грудь колесом» и строил очередные грандиозные планы, в которых, по данным разведки, места мне не было.
Оставалось единственное: не отчаиваться и надеяться на какую-нибудь ничтожную должность у Ширмана на СПТ или у Зифа на Северо-Западном кабельном.
БЕЗОТКАЗНОЕ СРЕДСТВО ПРОТИВ СОБАК И СТАРЫХ ДЕВ
Новый контракт я в тот день так и не подписал. И даже не прочитал. Канцелярия вымерла – похоже, в отличие от меня, для ее обитателей новогодние праздники не прошли без последствий.
Я послонялся по офису, утвердил, не читая, очередные опусы текстовиков, без особого интереса полистал распечатку сообщений, поступивших за праздники на горячую линию реалити-шоу, и решил, что на службе сегодня мне делать нечего. О каком творческом вдохновении, о какой плодотворной работе может быть речь, когда абсолютно неясно, что со мной будет завтра! После обеда я, смачно плюнув на все, смылся домой.
А вечером в гости заявилась Васюта. Прямо с порога протянула мне диск.
– Надоело? – Я посторонился, пропуская ее в квартиру.
– Записала в компьютер. Дашь еще что-нибудь?
– Да ради бога! – Я проводил гостью в комнату, кивнул на заполненную дисками полку. – Выбирай. – И отправился ставить чайник.
Допоздна мы просидели на кухне. Пили кофе с бренди, полбутылки которого я откопал в недрах серванта, и обсуждали то, что произошло со мной сегодняшним утром. Василиса вначале лишь охала: «Вот же старая стерва!» Потом оценила побывавший в собачьих зубах спортивный костюм и пришла к печальному выводу, что на этот раз восстановлению он не подлежит.
– Отправь его в мусор! И не плачь, заяц. Купишь еще. – Она ненадолго о чем-то задумалась, хихикнула и радостно блеснула глазами: – А ведь мы устроим этой паскуде веселую жизнь! Короче, так: завтра утром от греха подальше пропусти свою тренировку. Или выбери другой маршрут. А вот послезавтра все и начнется.
– Что начнется?
– Увидишь.
…Выведать, что она задумала, мне так и не удалось. Но, возможно, в соседней квартире, и правда, затевалось нечто загадочное – впервые за месяц оттуда не донеслось ни единого звука.
Утром я пропустил пробежку. Дисциплинированно проскучал до шести часов в офисе. Как и вчера, канцелярия оказалась безжизненной и неприступной, Крауклис пребывала в Москве, Паша Сенявин еще не вернулся с рождественских каникул, которые он решил провести не абы где, а в Танзании, на озере Ньяса. «Хоть бы там тебя сожрал крокодил!» – мечтал я. Но настолько дурных крокодилов, чтобы рискнуть испортить себе желудок, в Африке, увы, не водилось.
Когда я вернулся домой, из-за стены привычно гремела музыка. Девочка с лиловыми волосами увлеченно прослушивала один из моих дисков. Я переоделся в купленный по дороге с работы новый спортивный костюм и отправился к ней.
– Как тебе?
Василиса оценила придирчивым взглядом покупку и откровенно ответила:
– Первый был лучше. А вообще-то прикольно. – Она взяла со стола какую-то штуковину размером с сотовый телефон и протянула мне. – Держи.
Штуковина имела несколько кнопок. И несколько надписей. По-японски. Или по-китайски. Короче, иероглифы.
– Аккумулятор я зарядила, – доложила Васюта. И, не откладывая, провела инструктаж: – Жмешь на красную кнопку, и все чики-чики.
– Погоди. – Я крутил в руке выданный мне прибор и никак не мог сообразить, для чего же он предназначен. – Сперва объясни, что это за хрень. А то нажму на красную кнопку и взорву к чертям «Мерседес» какого-нибудь олигарха.
– Никакой «Мерседес» ты не взорвешь. А вот соседской собачке доставишь пару приятных минут. Это элементарный ультразвуковой излучатель, который способен генерировать мощнейший сигнал. Человеческое ухо его не улавливает, но из собаки этот звук на какое-то время вышибает мозги. Впрочем, его можно применять не только против собак. Против лошадей тоже, – усмехнулась Васюта. – Бывали случаи, когда подобные штучки использовали во время соревнований по выездке и конкуру, чтобы выбить из седла конкурентов. Возможно, поэтому в свободной продаже ты их не найдешь. Вернее, встречаются суррогаты с ограниченной мощностью.
– А ты где нашла? – задал я дурацкий вопрос. И получил соответствующий дурацкий ответ:
– У воина на белом коне товарища Ким Чен Ира. Судя по иероглифам, это могло оказаться правдой.
– Завтра возьмешь излучатель с собой на пробежку, – наставляла меня Василиса, прикуривая сигарету. – Когда псина будет от тебя метрах в двух, направишь его на нее и надавишь на кнопку. Справится и дебил.
– Тогда есть шансы, что, действительно, справлюсь, – поморщился я: «Две недели назад слабохарактерный рохля. Теперь вот дебил». – А с чего ты взяла, что нападение повторится? Может быть, эта ментовская дамочка решила, что с меня довольно, и угомонилась?
– Не беспокойся, такие не способны угомониться. К тому же я сделаю так, что завтра утром она будет тебя ждать с особенным нетерпением, – уверенно заявила Васюта.
И, действительно, сделала для этого все возможное.
Впрочем, больших усилий это от нее не потребовало: шарахнула кулачком по своему музыкальному центру, выкрутила до максимума громкость – и всего-то делов. Всю ночь я сквозь сон слушал… нет, уже не попсу… гремучую смесь из того, что Василиса отобрала у меня на полочке с дисками.
Это не могло не дать результата.
Наутро на старом месте меня поджидала компания вдвое солиднее, чем два дня назад. К соседке снизу прибыло подкрепление в лице еще одной старой девы и большого ротвейлера. Похоже, на этот раз меня решили поиметь не по-детски.
Задувал северо-западный ветер. Шел снег, тяжелый и мокрый, вперемешку с дождем. Свинцовое небо придавило Питер и смазало даже те тусклые краски, которыми скупо подретушировала мрачное январское утро природа. Я где-то читал, что такой же серенький и убогий денек стоял, когда на берегу Черной речки Дантес угробил Александра Сергеевича Пушкина.
В какой-то момент я чуть было не дал слабины. Даже слегка притормозил, засомневавшись: «А не случится ли так, что на этот излучатель собачкам окажется глубоко наплевать? Ведь тогда от меня не останется и мокрого места!»
Еще было не поздно развернуться и рвать отсюда когти. Но усилием воли я заставил себя продолжать бежать вперед. Поравнявшись со старыми девами и их собаками, я, набравшись наглости, изобразил на лице некое подобие едкой ухмылки и поинтересовался:
– Как спалось? Как делишки? «Большевичка» в ответ скорчила кислую рожу.
Ее подруга – невзрачная дамочка пенсионного возраста в маргинальной шубейке – сделала вид, будто меня не заметила.
Ротвейлер скосил на меня безразличный взгляд – никакого интереса лениво бегущий мужик для него не представлял.
А потом привычно пошла в атаку овчарка!
Я не стал ждать, когда псина доберется до моих новых штанов и героически закатал ей по морде ногой.
Овчарка растерянно хрюкнула и притормозила.
И тут я, решив, что дальнейшее промедление ни к чему доброму не приведет, направил на собаку ультразвуковой излучатель и надавил большим пальцем на красную кнопку.
В тот же момент плешивую тварь тряхануло! Она пискнула совсем не по-собачьи, скорее, человечьим голосом – где-то я слышал, что так кричат в предсмертной агонии зайцы – и опрокинулась на бок. Тонким фальцетом овчарке тут же подпел ротвейлер. Он выпятил вверх упругую задницу, увенчанную куцым обрубком хвоста, и принялся елозить по земле откормленной ряхой, словно пытаясь стереть с нее это невесть откуда взявшееся ощущение кошмарного дискомфорта.
Лучшей эффективности от штуковины с иероглифами не стоило и желать!
– Собакам кранты! – победно констатировал я. Моя старая знакомая попросту окаменела. Дамочка в драной шубейке, настойчиво дергая за поводок, безуспешно пыталась поднять с подогнувшихся лап своего ротвейлера.
А я торжественно объявил:
– Так теперь будет всякий раз, когда встречусь с вашими псинами. Обходите меня за километр, мамаши! Не то разоритесь на ветеринаров. – И в прекрасном расположении духа побежал дальше, размышляя о том, какое эта история получит продолжение.
В том, что получит, я нисколько не сомневался. А вот того, что это произойдет уже нынешней ночью, совсем не ожидал.
ПОДНИМИТЕ МНЕ ВЕКИ
Как ни хотелось мне, вернувшись с работы, зайти к Василисе и поведать о том, каким эффективным оказался ее излучатель, делать этого я не стал. Судя по доносившимся из-за стены голосам, соседка принимала гостей. И прогостили они у нее допоздна. Я уже лег в постель, а в привычную музыку из-за стены все еще врывались взрывы хохота и чьи-то пьяные визги. Мне они не мешали. Но поспать в эту ночь мне все-таки было не суждено.
Меня разбудил звонок в дверь. Я оторвал голову от подушки и первым делом автоматически отметил, что за стеной стоит непривычная тишина. И только было решил, что звонок мне приснился, как он повторился. Кто-то за дверью жал на кнопку с настойчивостью вусмерть упившегося алкаша.
– Дерьмо! – процедил я сквозь зубы и потянулся за халатом.
Я даже не сомневался, что это пьяная Василиса, которая явно перепутала день с ночью и, от души погуляв со своими гостями, решила продолжить вечеринку у меня. В другой раз я был бы не против.
Но сейчас мне хотелось спать!
Возможно, поэтому я и допустил непозволительную ошибку – не посмотрел в глазок, даже не спросил: «Кто там?». Продолжая дремать на ходу, включил свет в прихожей, отомкнул замки, распахнул дверь и тут же отлетел назад после сильного толчка в грудь.
В квартиру по-хозяйски ввалились трое ментов – в бронежилетах и с автоматами. Их шумный марш замыкала соседка снизу – с каменной рожей и, кажется, с очень дурными намерениями.
– Не понял! – моментально проснулся я.
– Сейчас поймешь! – Тот мусор, что вошел первым, решил сокрушить меня с ходу. Вот только мои возможности он немного недооценил. Его дилетантский удар я блокировал автоматически. И так же автоматически, словно на тренировке, подсек мента под опорную ногу. Громыхнув «калашом», этот олень эффектно раскинул рога на линолеуме. А я, воспользовавшись моментом, скинул тапочки и прытко сиганул в узкий аппендикс, ведущий на кухню. Там было слишком тесно для того, чтобы мусора могли навалиться на меня всей святой троицей. А поодиночке я бы не подпустил к себе никого и мог держать оборону достаточно долго. Если бы, конечно, эти уроды не вздумали стрелять.
– Короче, не по-о-онял!!! – включив максимальную громкость, повторил я.
И подумал при этом, что великолепная слышимость в блочной коробке может не только мешать, но иногда и приносить несомненную пользу. Скажем, при разбойном налете. Или при подобном милицейском десанте. Разбуженные соседи если и не всполошатся, если и не рискнут высунуть нос из квартир и полюбопытствовать, что это там у меня происходит, то позже вполне могут оказаться полезными как свидетели ментовского беспредела. Если, конечно, не струсят.
Именно поэтому я, не стесняясь, и принялся вопить во всю глотку.
– Ублюдки!!! Это налет!! Разбой!! Что вы хотите?!! Ни у кого нет права врываться ко мне!!! Даже легавым!!!
Соседи, слушайте! А еще лучше: позвоните по «01»… Кстати, идея!
– Пожар!!! – пронзительно заверещал я и удачно встретил пяткой в лобешник неосмотрительно сунувшегося ко мне мусорка. – Горим!!! Вызывайте пожарных!!!
– Заткнись! – прошипела соседка снизу.
В этот момент я еще раз успешно провел тоби-усиро-гери.[6] На этот раз досталось тому из ментов, у которого не было автомата, зато его отсутствие с лихвой компенсировали маленькие погоны с двумя блестящими звездочками. Лейтенант крякнул и отлетел к входной двери. Я же предположил, что теперь этому мальчику предстоит пару недель замазывать гримом фингал.
– Горим!!! Помоги-и-ите!!!
Менты откровенно растерялись. Не такой реакции они ожидали от слизняка, которому, чтобы знал свое место, собирались слегонца навалять звездюлей. Но разве можно было предвидеть, что я на своей территории не только дам им достойный отпор, но еще и поставлю их в совершенно идиотское положение. Им предстояло либо позорно сваливать, пока, и правда, не появились пожарные, либо срочно подумать над тем, как обосновать ночное появление у меня в квартире.
Позорно сваливать мусора не пожелали.
Думать они не умели.
А поэтому выбрали третье.
Не знаю точно, но вроде бы в комплект к бронежилетам и автоматам газовые баллончики не полагаются. Но именно из такого баллончика мне неожиданно брызнули в физиономию.
– Ч-черт! – единственное, что я успел сказать прежде, чем глотнул этой отравы… прежде, чем меня скрючило.
Ощущение было сродни тому, будто полной грудью вдохнул аммиаку и протер глаза спиртом, настоенным на чилийском перце!
Я больше не помышлял даже о слабом подобии сопротивления. Какое сопротивление, когда абсолютно не соображаешь, что с тобой происходит! Когда ощущаешь, как тебя увлеченно валтузят ногами, но боли при этом не чувствуешь, потому что ее заглушает дикая резь в глазах и ужасное состояние асфиксии – парализованные легкие не в силах втянуть ни глотка воздуха!
…Усердно трудящиеся над моим квелым телом менты… звуковой коктейль из матерщины, кряхтения и звяканья каких-то железок… привкус крови… вонища от смазанных дешевым кремом для обуви мусорских берцев…
Все смешалось!
Все катилось в тартарары!!!
Последнее, что мне запомнилось из этого кошмара – это то, что прежде, чем окончательно отключиться, я успел подумать: «Если мне и предстоит очнуться после этой газовой атаки… после этого массажа… то произойдет это либо в камере, либо в больничной палате».
Я не угадал.
Я пришел в себя явно не на нарах. И не на больничной койке. Потому что в больницах не играет хорошая музыка. И там не должно пахнуть смесью табачного дыма и легкого аромата не то парфюма, не то освежителя воздуха.
«Знакомого аромата, – подумал я и попытался открыть глаза. Безрезультатно. – Где-то я его недавно встречал. Не у Василисы ли?»
– Васюта, – просипел я. И обрадовался, услышав знакомый голос:
– Очухался, воин? Хороший же бланш ты засветил тому мусорку!
– Где они? Слились?
– Поджавши хвосты! Хотели прихватить с собой и тебя. Но я сказала им: «Шиш! Он избит, он без сознания. Так что дожидаемся „скорую“. Ее я уже вызвала». Эти гопники сразу же скисли, – оживленно рассказывала Василиса. – Правда, напоследок попытались дернуться и на меня, но в эту сказку они не попали. Короче, когда все четверо сдристнули, я перетащила тебя к себе. В твоей хате сейчас не продохнуть. Не представляю, что за дрянь они там распылили.
– Какой-то газ из баллончика… Что теперь? – Я рискнул поглубже вдохнуть и тут же застонал от резкой боли в груди. – 3-зараза! У меня что, сломаны ребра?
– Ага, – радостно сообщила мне девочка с лиловыми волосами. – А рожа, как у китайского мандарина. Щас поедем в травмпункт. Ребра надо лечить. Витрину тоже.
«Это лечение выйдет мне боком». – Я сразу вспомнил о новом контракте, который не успел подписать. О неаппетитном Сенявине, на которого так и не позарились танзанийские крокодилы. О деревне Бутылкино, размеренную зимнюю жизнь в которой срочно требовалось подкорректировать каким-нибудь происшествием, не то клятый зрительский рейтинг опять покатится вниз.
– Проклятье! – Я еще раз попытался разомкнуть опухшие веки и понял, что в ближайшее время обречен на слепоту. Хочешь не хочешь, но с этим придется смириться. – Васюта, моя квартира, что, нараспашку?
– Все чики-чики. Квартиру закрыла. Ключ нашла на гвоздике возле двери. Сейчас схожу за твоими пожитками. И документами. Где они, заяц? И где ключи от машины?
– Зачем ключи? – вздохнул я. – Неужели ты думаешь, что я в состоянии сидеть за рулем?
Поделиться книгой: