Высыпайся

– О, Димон, ты уже пришел? – спросили Морфея.

– Да, был рядом и дай, думаю, зайду… А ты чего тут? – Морфей постарался найти точку входа пользователя, но было ощущение, что он не входил на сервер, а вместо этого просто остался тут после отключения. Словно автономная программа… Но этого не может быть!

– Да вот, завтракать собираюсь, ты будешь? – Антон, ворошил лопаткой яичницу на сковородке, не глядя на Морфея.

– Да, возьми мне круассан и кофе, хорошо? – Морфей коснулся рукой его плеча.

Мир вокруг резко изменился. Вместо сковородки в руках Антона оказался телефон, а вокруг было кафе и столики. Он повернулся к бариста и, ничему не удивляясь, выпалил заказ. Надо было что-то с этим делать, Морфей опять прикинулся другом и обратился к Антону:

– Я в туалет, ты со мной?

– А? Да, конечно, пойдем.

Мир снова изменился и не двигаясь с места, они оказались в общественном туалете с кучей писсуаров вдоль стены. Морфей дошел примерно до середины и повернувшись к стене следил, чтобы Антон сделал тоже самое. Когда процесс начался, Морфей вновь коснулся Антона рукой и тот начал озираться, затем его начало трясти и через несколько секунд он исчез.

– Ну вот, так-то лучше… – прошептал Морфей в пустоту.

Мир вокруг померк, наступила темнота и он открыл глаза. Он снова был в кабинете, перед ним, на его столе сидел Икел и жевал очередной кусок пиццы.

– Клиент пропал? – спросил Морфей, отстегивая ремень и вставая с кресла.

– Чисто! – громко подтвердил Фантас со своего места, глядя на показатели. – Все, я запускаю обновление сервера. – Как ты это сделал?

– Как всегда, ручейком… – Морфей не очень-то гордился тем, что ему пришлось сделать, но это был самый надежный способ.

– Фу! Блин, Морф… Ну я же ем… – заорал Икел, потрясая недоеденным куском.

– Можешь не есть, тебя никто не заставляет. – парировал Морфей и открыл очередную коробку с пиццей. – Если такой умный, сам в следующий раз иди и сделай “как положено”, а то критиковать, знаешь, все мастаки.

– Неужели не было другого варианта избавиться от пользователя? Он же тебе ничего плохого не сделал. – Икел положил недоеденный кусок пиццы обратно в коробку, явно показывая, что у него пропал аппетит.

Морфей жадно ел пиццу, не забывая часто ее запивать, сейчас ему очень сильно хотелось есть. Когда выходишь из реальности, время начинает течь совершенно иначе. Люди, подключаясь к серверам, способны обрабатывать сотни гигабайт информации в секунду, их мозг производит анализ и принимает решения в таких ситуациях, где любая техника пасует! Само собой, система никогда не полагается на решение одного человека, люди всегда рассматриваются в массе.

Каждый раз, когда кто-то из сотрудников сам подключается к серверу, он вынужден разгонять свой мозг в сотни раз, синхронизируясь с пользователем. Все это накладывает определенные ограничения, например, нельзя долго находиться в контакте, иначе можно просто потерять сознание. Но главное, каждый раз после погружения дико хочется есть, тело тратит так много энергии, что, кажется, готов слопать слона! Собственно, именно стремительная потеря сил являлась причиной короткого нахождения в подключении.

Глава 3

Проснувшись утром, на этот раз по-настоящему, в чем я легко убедился, когда вытаскивал постиранное и влажное белье из машинки, я отправился на кухню. На завтрак были все те же яйца. Голова гудела и раскалывалась, было ощущение, что я вовсе не спал, а еще дико хотелось пить, видимо это последствия снотворного. Яйцам я не дал никакого шанса быть красивыми и, как только они оказались на сковороде, сразу превратил их в кашу. В руках была слабость, шея болела, словно я всю ночь держал голову на весу, впрочем, кто его знает, может так и было.

Сидя за столом и завтракая, я ждал, когда гейзерный кофейник перестанет булькать и сварит, наконец-то, мне кофе. Доев яичницу, я открыл холодильник на предмет сладкого и вынул недоеденную шоколадку, покрытую инеем от старости. Попивая кофе и закусывая его шоколадкой, я лениво ковырял телефон, ползая по фотографиям и мемасикам. От этого чудесного времяпрепровождения меня отвлек звонок Димона, в этот раз все было по-настоящему и он не появился сказочным образом у меня в квартире, а просто позвонил. Судя по голосу, он только что встал.

– Тоха, ты уже проснулся? – хрипло произнес он.

– Я уже позавтракал и сижу, кофе пью, а ты?

– А я нет… Я, блин, ужасно спал этой ночью… Слушай, давай через минут… Эдак двадцать, у метро – да?

– Да, я тоже так себе спал… – очень хотелось спросить не обоссался ли он ночью, но это могло вызвать встречный нездоровый интерес. – Слушай, а мы не опоздаем?

– Куда? У нас же экзамен сегодня… Опоздать можно, только если совсем не прийти. Все, до связи, пойду просыпаться.

Трубку положили, однако странное совпадение заставило меня задуматься, я открыл чат нашей группы и спросил – кто как спал сегодня. В ответ посыпались жалобы со всех сторон, что пришлось учить полночи и выспаться никому не удалось.

Статистика дала сбой, само собой, студент за день до экзамена плохо спит или не спит вовсе, успокоившись таким логичным выводом, я залпом влил в себя кофе, закинул остатки шоколадки и пошел одеваться.

Тащить с собой учебники не было никакого смысла, поэтому я взял только конспекты, да распечатку билетов, которую зубрил в эти дни. Дойдя до спуска в метро и убедившись, что Димона пока нет, я отошел в сторону и закурил. Настроение было странное, с одной стороны, я вроде как быстро уснул и ночью не просыпался, но с другой стороны, я отчетливо помнил, как это было сложно сделать. Что это было – нервозность, которая слетела после шока? Или мой организм таким вот образом выразил протест зубрежке сотен дат? Димка плелся по улице в бейсболке и темных очках, изредка шаркая ногами – сразу было видно, что он сильно не выспался.

– Димон, а ты чего это, переучился вчера? – кинул я пробный камень наудачу.

– Да блин, я полночи не спал, не читал, не учил, просто лежал и не мог уснуть.

– Ага, а потом?

– Что потом? Наверно уснул, по крайней мере утром же я проснулся… Голова только раскалывается, словно с бодуна.

– А ты ночью не просыпался? – решил уточнить я, без особых намеков.

– Не знаю, нет вроде. Может в туалет на автопилоте… Не помню я, чего ты допрос устроил?

– Да просто я тебя во сне видел сегодня. – ответил я уклончиво.

– Ну видел и чего? Мы поругались что ли?

– Нет, ты в гости пришел, а потом мы в кафе пошли завтракать, ты еще круассан попросил купить тебе.

– Ну? Ты купил?

– Не помню, вроде да.

– И где этот круассан?

– Да блин, я же говорю во сне это все было.

– Значит не купил… Жаль, я бы сейчас от круассана с кофе не отказался… – Мечтательно протянул Дима, громко вдыхая воздух носом.

– Вот такой вот сон был. А потом я проснулся. – подытожил я.

– Тоже неплохо.

– А ты чего в очках? Бухал, что ли?

– Если бы… – Дима приспустил очки и показал красные от лопнувших сосудов глаза. – Представляешь, если меня милиция таким увидит? Я двое суток учил, на энергетиках и кофе, а вчера решил дать отдохнуть организму, но он походу забыл, как это – “спать по ночам”, в итоге я за три дня проспал часа четыре. – Диму качало, поэтому он старался крепко держаться руками за поручень. – Сейчас главное на экзамене не уснуть, а потом сразу домой и спать.

– Праздновать со всеми не будешь?

– Ой, было бы что праздновать. Это не самая лучшая моя сессия, честно скажем.

– Значит, говоришь, я тебе не снился, ну да и ладно.

– Ты нет… Препод наш снился, он что-то орал в окно со второго этажа, а мы все стояли на улице и слушали. Потом снилось, как я машину себе купить хотел и все выбирал, что бы получше, да подешевле. Ерунда, в общем, какая-то снилась и все.

Пока мы ехали в метро, я рассматривал людей в вагоне, многие клевали носом, а один парень, засыпая, даже выронил телефон на пол. Проснувшись, он поднял телефон и начал рассматривать, не повредился ли экран. Судя по кислой мине, он все же разбил стекло.

Девушка напротив периодически засыпала и ее сразу клонило в сторону мужчины, сидящего по соседству, чья жена подозрительно смотрела на это действо и толкала его локтем. Делала она это с таким рвением, что толчок передавался через ее мужа к девушке и та просыпалась, косясь на мужика. Мне показалось, что мужчина был вовсе не против того, что на него укладывается такая молодая особа и он всячески пытался отвлечь свою жену от этого, но у него это не очень-то получалось.

Статистически, в метро было больше сонных, чем бодрых, хотя, с другой стороны, это утро, да и я тоже сейчас не выглядел сонным, а это не означало, что я хорошо выспался. Эх, жаль нельзя было просто взять и попросить: “Пожалуйста, поднимите руку те, кто долго не мог уснуть этой ночью!”, – что-то мне подсказывало, что почти все подняли бы руки.

Доехав до института, я толкнул Димона, и мы отправились на улицу, где светило солнце и темные очки смотрелись, как минимум, к месту. На улице было сложно определить, кто выспался, а кто нет, но эта мысль, словно заноза, засела у меня в голове и не давала покоя. Добравшись до здания института, мы остановились на крыльце, где уже собралось несколько одногруппников, и я попытался снова устроить опрос. На этот раз надо мной уже начали смеяться, намекая, что сегодня мы сдаем историю, а не статистику.

В аудитории, которую выделили нам для подготовки, царил хаос, кто-то спал на парте, уткнувшись в собственные руки, а кто-то нервно прогуливался вдоль класса. На учительском столе лежал листок с очередностью входа, я сразу записал в него и себя и Димона, дабы проконтролировать его в аудитории и разбудить, в случае чего.

Экзамен оказался сложнее, чем я себе представлял. Трудно было сказать, помогли мне часы зубрежки или нет, но даты я вспомнил правильно. Сами события описал лишь тезисно, в надежде налить побольше воды во время ответа. Однако, как только я пошел отвечать, в голове появилось ощущение “пустого бидона”. Рассказал все, что я знал – посыпались вопросы от преподавателей, они попадали в мою голову, звонко бились о стенки и падали на дно. Все, что я мог ответить, это эхом повторить видоизмененный вопрос, чуть-чуть разбавив его своим собственным мнением или догадками.

– Скажите, что главным образом произошло с крестьянами в период правления Александра Второго? – пытался навести меня на мысль один из преподавателей.

– Во время правления Николая Второго жизнь и быт крестьян сильно изменились.

– Александра… – поправил меня преподаватель.

– Да, простите, конечно же Александра… Александра Второго. – после этого повисла пугающая тишина.

– Так… И как же изменились жизнь и быт крестьян? Что было в манифесте?

– В манифесте были описаны реформы, в том числе и реформа крестьян.

– Реформа крестьян? Хмм… Ну, пусть будет так… А случилось это в одна тысяча восемьсот…

– Шестьдесят третьем. – предположил я наугад.

– Третьем? А не первом?

– Запамятовал, простите, в первом.

– Скажите честно, вы готовились? – внезапно спросил другой преподаватель и я понял, что тону.

– Конечно, просто не выспался, ночь какая-то сумбурная вышла.

– Да, ночь сумбурная… Говорят, магнитные бури были на Солнце, мы вот тоже все не выспались, но, тем не менее, все помним.

– Я правда готовился, хотите я вам еще что-то расскажу?

– О нет, избавьте… На три балла вы уже наговорили, если вам этого достаточно, то вы можете быть свободны.

Тройка это плохо – подумал я, но альтернативой могла стать пересдача, а этого я уж никак не хотел.

– Да, вы правы, пожалуй, я лучше пойду, видимо сегодня не мой день. – промямлил я и протянул зачетку.

– Конечно, не смею задерживать. – преподаватель взял зачетку у меня из рук и отложил ее в сторону.

– Отмена крепостного права! – вдруг дошло до меня. – Это были великие реформы и одной из первых и значимых была отмена крепостного права! И было это при Александре Втором, как мы уже выяснили, в шестьдесят первом году девятнадцатого века. – я вспомнил! Я даже вспомнил, как сам это выписывал в конспект.

– Ну вот, видите, что-то вы все же знаете, идите, зачетку потом у старосты получите.

С чувством выполненного долга я вышел за дверь и только тут понял, что Димон еще не отвечал, хотя и заходил раньше меня. Главное, чтобы он там не уснул, подумал я и, поймав старосту, попросил оставить мою зачетку у себя. После этого я был совершенно свободен, а потому с чистой совестью отправился домой. Минуя все кафе и магазины, я добрался до метро и только тут заметил, что народу на улице стало значительно больше. Видимо, появились те, кто мог позволить себе спать до десяти утра, а то и дольше.

Спустившись под землю, я снова начал пристально изучать людей. Большинство, по-прежнему клевало носом и это было странно. Я посмотрел на часы, чтобы убедиться, что мне не приснился экзамен. Время было почти двенадцать, но народ спал на ходу! Выглядело это подозрительно, словно Землю захватили инопланетяне и стараются всех незаметно усыпить. Впрочем, такая странная ночь, как была у меня, вряд ли случилась еще с кем-то.

Добравшись до дома, я открыл новости на компьютере, и стал читать заголовки. Ничего необычного я не заметил, по всему миру творился вполне себе нормальный бардак, кто-то посещал с официальным визитом, кто-то выходил замуж, кто-то обещал все исправить. Все было как всегда, просто “очередной чудесный день в дурдоме”. Убедившись, что матрац еще не просох, а одеяло даже не думало сушиться, я завалился обратно на диван.

В этот раз спать захотелось очень быстро и сильно, однако, я успел поставить будильник на четыре часа, разумно решив, что успею выспаться и заодно захочу опять спать к ночи. Хотя, в ближайшие несколько дней можно было себе позволить сбить режим сна как угодно, никаких дел у меня запланировано не было.

Как только я разрешил себе спать, мой мозг с удовольствием согласился и словно провалился в сон. На этот раз я провалился в буквальном смысле, было ощущение падения, но не такое, от которого становится страшно и ты просыпаешься словно от удара, а мягкого, как пух. Как перо, что медленно планирует, а затем аккуратно опускается на перину. Я падал или летел? Скорее я медленно спускался, как на парашюте, подо мной была земля, зеленый луг из мягкой травы, что манил и притягивал к себе.

Мягко приземлившись на ноги, мне захотелось почувствовать землю босыми пятками и я обнаружил, что на мне из одежды остались лишь шорты. Ступая по траве, я наслаждался свежим горным воздухом, что-то говорило мне, что этот воздух непременно горный. Впереди маячила река и я, подхватив невесть откуда взявшуюся удочку, отправился к руслу. Оказавшись на берегу, я размотал леску, проверил червяка на крючке и, размахнувшись, забросил его подальше. Затем потрогал воду ногой – она была теплая и я зашел в нее по щиколотку, неотрывно глядя на поплавок.

– Прости за вчера… – раздался позади негромкий голос.

– О, Димон? Ты историю-то сдал? – почему-то я переживал, что он мог уснуть прямо на экзамене и завалить его.

– Прости, мне просто надо было, чтобы ты вышел, понимаешь? – повторил тот, словно не слыша моего вопроса.

– Куда вышел? Что было вчера? – я не понимал, о чем идет речь.

– Послушай, у нас мало времени, у тебя много сил, а я не могу так долго находиться с тобой. Просто хотел предупредить, что мы твой мир немного поломали, ты, если что, не пугайся, ладно? Мы все починим.

О чем это он? – мелькнуло в голове и тут, вдруг, я все вспомнил! Я вспомнил, как это он просил купить ему что-то в кофейне, а затем мы пошли в туалет, после чего я проснулся и чуть было не провалился под землю от стыда и неожиданности.

– Так это ты виноват? – заорал я на него.

– Да, но я же попросил прощения… Просто так надо было. – он не испугался и даже не пытался отрицать вину, но при этом больше не прикидывался Димкой.

– А ты кто?

– Меня зовут Морфей, но это неважно. – он вдруг стал меняться в лице, словно был жидкий и сейчас плавился. – Ты, главное, ничего не бойся, мы скоро все исправим! – его тело продолжало стекать, у него появлялись и исчезали руки, голова становилась то меньше, то больше.

– Египетские Боги! – вскрикнул я со страха.

– Вообще-то, скорее Греческие… Ну да, с историей у тебя не очень хорошо. – Усмехнулся он и, громко звякнув высоким тоном, словно маленький колокольчик, – исчез.

Стоя в реке по колено, пока мой неожиданный гость прикидывался пластилином, я сделал пару шагов вглубь. В руках у меня все еще была удочка, но рыбачить мне уже совершенно расхотелось, отбросив ее в сторону, я вышел из воды. В этот момент налетел резкий порыв ветра и Солнце скрылось за облаками. Вот только дождя сейчас не хватало – подумал я и зашагал вдоль берега против ветра, разумно предполагая, что там должны быть горы.

Взойдя на невысокий холм, я увидел плоскую до самого горизонта землю. Еще никогда мне не доводилось видеть такой идеальной плоскости, разве что на аэродроме. Я готов был поклясться, что земля не просто плоская, она еще и выровнена в горизонт, и будь у меня с собой уровень, я бы обязательно это проверил. Трава под ногами превратилась в каменную крошку, но идти по ней было на удивление приятно. Камни не кололи ноги и не впивались между пальцев, но гор не было видно.

Вдруг, как по мановению волшебной палочки, горы начали расти у меня на глазах. Они становились все выше и выше, макушки пробивали редкие облака и покрывались снегом, а у подножья появлялись деревья, украшая ложбины лесами из елей. Самое удивительное, что вокруг не было ни души, словно я оказался в заповеднике, куда вход строжайше запрещен. Я покрутил головой, в надежде найти хоть кого-то, пусть даже того странного незнакомца и увидел зайца.

Нет, это был не мартовский заяц, в жилетке и с часами, а самый обычный заяц, просто, пока он приближался, он увеличивался в размерах, поэтому, когда он вдруг заговорил, я уже не сильно удивился.

– Привет, ты пока сюда не ходи, хорошо? Ты туда ходи, – он махнул головой куда-то мне за спину.