Крылья инкуба

– Чёрт! Ну, неужели Вам каждый день предлагают прокатиться в настоящем кабриолете?! – теряя терпение, почти прорычал демон.

– Послушайте, – ледяным голосом отчеканила она. – У меня уже есть парень, поэтому никакие кабриолеты меня совершенно не интересуют.

– А при чём здесь парень? Я же Вам не замуж за себя выйти предлагаю, а только подвезти хочу и, может быть, ужином угостить в знак раскаянья.

Девушка вдруг звонко рассмеялась:

– О! Уже и ужин! Вот меня и оценили!

– А что плохого в том, что интересный и обеспеченный мужчина хочет провести время с красивой женщиной?

– Плохого – ничего нет. Только хорошее – у неё уже есть, с кем своё время проводить. Всё. Разговор окончен. Я очень спешу… И да! – Она вдруг обернулась к, наконец-то, отставшему от неё «донжуану» и улыбнулась на прощанье. – Если для Вас это действительно так уж важно, то раскаиваться Вам не в чем: спектакль был и правда глупый, но я Вам его уже простила. Честно. Всего хорошего!

Сагриэль задумчиво смотрел ей вслед, одновременно накладывая на обожженную ладонь рубцующее заклинание. Ему не нужны были никакие вскрывающие сознание чары, чтобы понять, что уже через пару минут встреча с богатым щёголем станет для девушки лишь недоразумением, а все её мысли опять будут заняты тем, кому она отдала своё сердце.

– Значит, деньги, роскошь и развлечения тебя не интересуют. Жаль, конечно, но так даже интереснее… Что ж, время у меня пока есть…

Его взор скользнул по двум перешёптывающимся неподалёку симпатичным девицам, которые уже давно кидали на него очень выразительные взгляды и, поколебавшись секунду, инкуб направился к ним. Ему нужно было успокоиться, расслабиться и подумать.

И этот вечер он собирался провести с пользой. Для себя.

А пару недель спустя Сагриэль в облике молодого, на этот раз темноволосого мужчины сидел на веранде небольшого летнего кафе, устроенного на берегу паркового водохранилища. Небрежно закинув ногу на ногу, он лениво потягивал обжигающий холодом и одновременно приятно согревающий градусом мартини. Конечно, гораздо комфортнее демон чувствовал бы себя в каком-нибудь ночном клубе или на худой конец прокуренном баре, но выбирать не приходилось. Как выяснилось, ни в тех, ни в других увеселительных заведениях его будущая жертва ни разу в жизни не засветилась. Зато с завидной регулярностью появлялась на дорожках старого парка, правда, всегда в компании одного и того же парня, чем постоянно раздражала и приводила в недоумение следящего за ней инкуба. Ведь понятие «постоянство» было абсолютно чуждо и до омерзения противно его чёрной душе. И теперь из-за этой «людской придури» демону приходилось терпеть и изводить себя скукой, выжидая удобный момент для второго шанса. Что ж, радовало хотя бы то, что можно было спрятаться под навес веранды, в тени которой было не так тяжело дышать.

Расположившиеся за соседними столиками женщины и девушки, чувствуя необъяснимое волнение, то и дело бросали взгляды на красивого со вкусом одетого мужчину, сидящего в полном одиночестве и задумчиво оглядывающего парковые дорожки. Две молоденькие симпатичные официантки, явно стараясь опередить друг дружку, с разных сторон подлетели к его столику:

– Хотите ещё чего-нибудь? – чуть наклонившись над плечом Сагриэля, томно проворковала та, что была порасторопнее.

Инкуб посмотрел ей в глаза, а потом медленно приласкал взглядом молодое, опытное в удовольствии (это он всегда определял безошибочно) тело. Зрачки девушки расширились, дыхание сбилось, и, прикрыв глаза лишь на мгновенье, она будто наяву увидела такое, от чего бедняжка покачнулась и тихо застонала.

– Что с Вами? Вам нехорошо? – с едва уловимой насмешкой в голосе спросил демон. Он подхватил её под локоть и помог присесть рядом, чувствуя, что эту душу он может забрать хоть сейчас. Сагриэль усмехнулся. Да, чары инкуба безотказно действовали на человеческих женщин, особенно на незащищённых силой света. Это было неоспоримо.

Отвернувшись от пожиравшей его глазами девушки, Сагриэль снова не спеша оглядел парк, и усмешка сползла с его лица. К сожалению, веселье пора было заканчивать, едва начав. Наклонившись, он прошептал в самое ухо официантки:

– В другой раз. – Потом встал и, не расплатившись, спустился с террасы. Инкуб знал, что теперь за подобное обещание одурманенная красотка заплатила бы за него и в самом дорогом ресторане.

Сагриэль неспешным шагом подошёл к парковой скамейке, на которую присела светловолосая девушка. Демон заметил её, медленно бредущую по асфальтированным парковым дорожкам, ещё с террасы кафе, и его даже передёрнуло от омерзения, когда он увидел выражение безграничного светлого счастья на юном лице. «Человек может испытывать только счастье падения во тьму» – это было целью существования всего подземного мира. Жадность, зависть, кровавое упоение – да. А любовь и подобное счастье должны были быть уничтоженными, и чем быстрее, тем лучше.

Девушка сидела, откинувшись на спинку скамьи, и задумчиво улыбалась, не сводя глаз с маленького бледно-розового цветка, который осторожно крутила в пальцах. Льняные пряди волос, подколотых у висков, и подол лёгкого платья из светлой жатой ткани в мелкий рисунок, при ближайшем рассмотрении оказавшийся тёмными розовыми бутонами, едва заметно перебирал тёплый ветерок. Когда Сагриэль опустился на другой край скамьи, девушка, казалось, даже не обратила на него внимание.

– Хороший денёк, – не поворачивая головы, произнёс демон и краем глаза заметил, как она вздрогнула от неожиданности и, бросив на него быстрый взгляд, рассеянно отозвалась:

– Да, хороший…

– Вам здесь нравится? – помолчав немного, спросил Сагриэль, по-прежнему не глядя на собеседницу, и услышал слегка растерянный голос:

– Что?

– Я спросил, Вам здесь нравится? – Когда он, наконец, посмотрел на девушку, та снова опустила глаза и лишь неопределённо пожала плечами. – Простите, просто я несколько раз видел Вас здесь раньше. – Инкуб передвинулся поближе и, почувствовав, как она насторожилась, объяснил, примирительно улыбнувшись: – Я частенько обедаю в том кафе. – Кивок головы в сторону недавно покинутой террасы. – Мне здесь тоже очень нравится.

Девушка улыбнулась и заметила с иронией:

– Тогда Вы должны были видеть, что обычно я бываю здесь не одна.

– Значит сегодня необычный день. Для меня – так вообще волшебный, потому что я могу поговорить с Вами наедине.

Сагриэль вдруг осознал, что уже во второй раз никак не может поймать взгляд её глаз. Она будто специально избегала смотреть на него. А глаза у неё были тёмные, но не такие, как у других людей. Внезапно ему очень захотелось увидеть их, вернее, то, что в них. Демон протянул ладонь к её плечу, на которое так кстати опустилась пёстрая бабочка, но, уловив его движение, девушка резко отпрянула и обернулась, в упор взглянув в лицо сидящему рядом мужчине.

В первую секунду инкубу показалось, что он вдруг разучился дышать, потому что из её глаз на него смотрела сама ночь, та самая – чарующая, бархатная, тёмно-сапфировая, мерцающая в глубине россыпью таинственных созвездий – его верная подруга. Его единственная возлюбленная, которую он прятал от всего мира.

– Твои глаза. Они… Они прекрасны…

– Мы уже на «ты»? – несколько опешила она, но демон не обратил внимания на её слова.

Сагриэль никогда раньше не чувствовал ничего, что хоть отдалённо бы напоминало то, что творилось у него в груди. Он не знал слов, которыми можно было бы описать ту муку, боль, сладость и восторг, которые сейчас разрывали его изнутри. Это не было похоже ни на бесстыдные ласки его рабынь – хоть по одной, хоть всех разом, – ни на ненасытное, безумное, выпивающее его досуха соитие с Лилит. А больше ему и сравнивать было не с чем. Другого счастья до сего дня Сагриэль не знал.

– Как твоё имя? – вновь обретя дыхание, но всё ещё не в силах отвести взгляда от её лица, хрипло спросил он девушку, и она смущённо пробормотала:

– Вам это знать не нужно.

От удивления демон даже частично пришёл в себя, собрав воедино свою временно растерянную сущность и вспомнив, что ему вообще понадобилось здесь, на земле.

– Почему? Моё, например, Сергей.

– Потому что не нужно…

– Хорошо. Тогда сделаем так: ты называешь мне своё имя, а я оставляю тебя в покое, идёт?

Помолчав, девушка обречённо вздохнула и ответила:

– Идёт… Милена. Меня зовут Милена. А теперь – извините! – мне пора идти. – Она встала со скамьи, но Сагриэль поднялся следом за ней.

– Я провожу тебя, – безапелляционно заявил он, и девушка тут же возмутилась:

– Что?! Вы же обещали оставить меня в покое!

– Прости, я солгал, – равнодушно пожал плечами демон, при этом умудрившись улыбнуться своей самой очаровательной и невинной улыбкой, когда почувствовал, что в её душе начало подниматься невольное раздражение. – И в знак примирения – вот, это тебе. Настоящая бургундская роза. Как раз под твоё платье.

Сагриэль протянул ей руку. Его пальцы осторожно обнимали крупную изумительной красоты бордовую розу. Капельки росы покоились на её идеальных лепестках, подобные маленьким бриллиантам. Цветок был так прекрасен, что девушка невольно залюбовалась им, но не взяла, чем поставила инкуба в почти человеческий тупик. За весь его долгий век ни одна женщина – именно женщина! – ни разу не отказалась от такого подарка. Тем более, что цветок того стоил, ибо не был сотворён путём наведения несложной иллюзии на какую-нибудь подобранную ветку. Он действительно был только что срезан в садах Шато-Шинон и в ту же секунду появился здесь, в нескольких тысячах километров от своей родины, лишь благодаря мысленному повелению Сагриэля.

– Ты не любишь цветы? – Демон удивлённо приподнял брови.

– Люблю, но…

– Тогда бери! Она – твоя. – Голос инкуба стал вдруг мягким, обволакивающим, с лёгкой хрипотцой. – Истинная королева Франции, колыбели куртуазной любви и изысканных вин, таких же восхитительных, как эта роза. Посмотри: она сама – словно бокал дорогого бургундского вина – совершенна… Ты пробовала когда-нибудь настоящее бургундское вино? – чуть приблизившись, неожиданно спросил инкуб, и девушка зачарованно покачала головой. – Какое упущение! Ты просто обязана попробовать «Шамболь-Мюзиньи» две тысячи второго года. Оно покоряет почти так же, как синева твоих глаз – незаметно, но навсегда.

Его пальцы нежно коснулись светлых волос возле её виска и, помедлив, спустились к плечу. Девушка закрыла глаза и, опустив голову, сглотнула.

– Вы обещали оставить меня в покое, – дрогнувшим голосом произнесла она, и Сагриэль про себя помянул недобрыми словами всех обитателей рая вместе со всеми их защитами и благословеньями, понимая, что орешек-то оказался гораздо крепче, чем хотелось бы.

– Я не могу, – беспомощно улыбнулся он, делая ещё один маленький шажок и оказываясь совсем рядом с девушкой. – Ты украла моё сердце.

– И как же мне вернуть его Вам обратно? – не шевелясь, спросила она.

– Не знаю. – Сагриэль склонился к её лицу. – Может быть, поцелуем?

Резкий звук пощёчины разорвал спокойное умиротворение парка, заставив загореться удивлением и любопытством взгляды находившихся неподалёку людей. Инкуб же, ощутив на своей скуле хлёсткий удар маленькой ладони, отпрянул от неожиданности и, потрясённый просто нереальной выходкой человеческой самки, чуть было не потерял свою личину. Утробно зарычав от ярости, Сагриэль с трудом подавил непреодолимое желание немедленно догнать убегающую от него строптивую тварь, чтобы… чтобы…

Демон сжал кулаки и с тихим хлопком провалился под землю, оставив после себя едва уловимый запах серы.

В подземных лабиринтах ада царила кромешная тьма, местами разбавленная пламенем чадящих в некоторых пещерах костров. Но инкубу, как и другим тёмным, это не мешало. Для них мрак или мечущиеся по каменным стенам и сводам уродливые тени, теряющиеся в клубах жирного дыма, были привычны. Правда, эти «родные стены» не помогали успокоиться, а, наоборот, ещё больше разжигали ревущее внутри бешенство.

След от человеческой пощёчины жёг с такой силой, как если бы к лицу Сагриэля приложили распятье. Но ещё сильнее горело, почти плавилось в святой воде, его самолюбие. Ему отказала женщина! Его ударила женщина!!! Собственноручно сорвать с себя крылья не давало только знание, что это была необычная женщина. Теперь он прямо-таки обязан был с ней поквитаться. Он не просто разрушит её любовь, он растопчет саму её жизнь, сделает из этой самки объект для самых тёмных своих желаний!

Демон сделал шаг и оказался в небольшой пещере, где на стенах багровым огнём горели шесть факелов, заволакивая камору удушливым дымом, а из дальнего угла непрерывно раздавались многоголосый надрывный женский кашель и ещё звуки, в происхождении которых не приходилось сомневаться.

Сагриэль жестоко усмехнулся – низшие инкубы опять использовали чужих рабынь, пока хозяина не было дома. Причём самыми неприятными способами, на которые хватало их извращённой фантазии. Хорошо, что души рабынь были бессмертны, и избавиться от них можно было только по собственному желанию, когда наскучат.

Но душу Милены он никогда не изгонит, а будет собственноручно отдавать её низшим, трём или четырём одновременно.

Крылья Сагриэля зашуршали, расправляясь и объявляя, что хозяин вернулся, и сразу несколько негромких хлопков дали понять, что незваные гости ретировались из чужих владений. А к ногам инкуба, сладострастно стеная, поползли обнажённые женские тела. Сагриэль опустился в шевелящийся водоворот их рук и попытался отдаться сладостным ощущениям и забыть строптивицу и своё унижение.

Вот лицо одной из женщин оказалось рядом с его, и демон заглянул ей в глаза. Голубые. Повернул голову и встретился взглядом с другой. Зелёные. Ещё – снова голубые. Дальше: карие, серые, янтарные, синие. Но не такие… «А какие же нужны?» Этот вопрос прорвался в действительность сквозь стоны и учащённое дыхание, и следом сразу же появился ответ: тёмно-сапфировые, бархатные, мерцающие в глубине россыпью созвездий.

Сагриэль взвыл, словно опять получил пощёчину, и вдруг понял, что согласен словить ещё хоть целый десяток. И дело даже не в боли, которая тоже может приносить наслаждение, а в прикосновении. В прикосновении руки той, в чьих глазах живёт ночь.

– Да что со мной происходит?! – взревел инкуб.

Притихшие было рабыни бросились в разные стороны и в ужасе скорчились по углам пещеры. Сагриэль легко вскочил на ноги, но в голове его будто жужжал рой диких ос. Он совратил столько душ и сломал столько судеб, что уже давно потерял им счёт, но ни одна из них не врастала в его мысли так, чтобы начать мерещиться повсюду.

– Я должен заполучить её! Любым способом! – Сагриэль стиснул пальцы в кулак и вдруг крикнул: – Лилит!

Понадобился всего миг, чтобы демон перенёсся в совсем другую пещеру, много больше его «апартаментов», при этом половину её занимало огромное масляное озеро, жарко пылавшее дымным пламенем. В центре другой половины, прикрытой прозрачным куполом каких-то чар, располагалось громадное ложе, на котором свободно, ничуть не стесняя друг друга, во всех направлениях разместилось бы человек по десять минимум. По углам его стояли резные базальтовые колонны, поддерживавшие тяжёлый, красный как кровь балдахин, а на чёрных шёлковых простынях полулежало идеальное белоснежное тело женщины. Из одежды на ней были только роскошный обсидиановый, вправленный в золото пояс, обхватывающий тонкую талию, такие же серьги, подчёркивавшие длинную точёную шею, и ожерелье, в несколько ярусов спускавшееся на высокую пышную грудь, будто высеченную из белого мрамора.

– Сагриэль! – Демоница расправила антрацитовые крылья и, томно потянувшись, в один их взмах слетела со своего ложа и, медленно ступая по каменному полу, приблизилась к стоящему инкубу. Свободный конец пояса мерцающей змеёй спускался по её бёдру, притягивая к себе взгляд демона. Рука Лилит по-хозяйски прошлась по телу демона. – Как всегда неотразим, – улыбнулась она и игриво спросила, прильнув к Сагриэлю: – Надоели твои мерзкие рабыни?

Тонкие черты лица демоницы, обрамлённые блестящей копной смоляных волос, оказались совсем близко, и пылающие глаза её обожгли обещанием проклятую душу инкуба.

– Мне нужна твоя помощь, Лилит, – чуть отстранившись, произнёс Сагриэль, пока поцелуй высшего суккуба, способный любого свести с ума, не запечатал его рот всепоглощающим желанием.

– Что? – Демоница замерла от изумления, и изящные дуги её бровей взлетели вверх.

– Я должен заполучить душу земной женщины. И для этого мне нужна твоя помощь.

– Тебе? Ты издеваешься?! – оскорблённо воскликнула она.

– Это не простая душа. Она защищена светом.

– Светом? – После недолгого молчания сказала Лилит, нахмурившись: – И где же ты откопал такую редкость?

– Не важно, – качнул головой инкуб. – Ты мне поможешь?

– А что я буду с этого иметь? – в свою очередь спросила демоница после секундной паузы.

– Ну… – Сагриэль улыбнулся. – Если всё выгорит, ты будешь иметь славу той, которая разрушила судьбу оберегаемой светлыми души. Заодно пополнишь свою коллекцию. Разве мало?

– То есть ты хочешь, чтобы я совратила возлюбленного твоей жертвы, а ты в свою очередь сыграешь роль утешителя? – сразу же догадалась обольстительница. – Что ж, я согласна, но… – Лилит медленно обошла вокруг инкуба. – Но в свою коллекцию я хочу кое-что ещё. – Её пальчик с острым коготком упёрся ему в грудь. – Я хочу проклятую душу высшего инкуба. Твою душу, Сагриэль. Хочу, чтобы ты приползал ко мне по первому же зову и исполнял любые мои желания.

– Зачем тебе это? – наигранно удивился демон.

– Ты знаешь. Заполучить душу свободного демона – высший пилотаж. Круче – только заполучить душу ангела, но это ещё никому не удавалось. – Демоница откровенно веселилась.

Чаши весов для Сагриэля качались из стороны в сторону: свобода распоряжаться самим собой, бывать где и когда захочется и никому не принадлежать или возможность обладать синими глазами ночи. Любым способом.

– Идёт, – коротко кивнул он, и Лилит ухмыльнулась своей победе:

– Не сомневалась. Когда вас, инкубов, припрёт, вы становитесь хуже блудливых кошек. – Она в мгновенье ока оплела его красивое тело руками и ногами, шепнув на ухо требовательное: – Аванс?..

Природу инкуба не пришлось долго упрашивать. Чёрные крылья демонов сплелись в непроницаемый вихрь и с шумом подняли своих хозяев под высокие своды пещеры, которая постепенно до краёв наполнилась стонами столь чувственными и страстными, что, услышав их, даже самая прожженная уличная девка покраснела бы до корней волос…

Ожидая вестей, Сагриэль не стал возвращаться к себе, а остался в каменном зале Лилит. Если честно, он даже не заметил, как она исчезла с их чёрного ложа. Вроде бы только что, обессиленная так же как и он, лежала рядом. Удовлетворённо урча как сытая нежить, она слизывала с полных губ капельки тёмной крови из прокушенного на пике страсти плеча инкуба и медленно водила когтем по его груди, оставляя на блестящей от пота коже тонкий замысловатый узор. А затем негромко засмеялась, и демон неожиданно понял, что кроме него и запутавшегося в складках балдахина чарующего смеха высшего суккуба в пещере больше никого нет.

Сагриэль усмехнулся. Всё-таки, в этой демонице заключалось доведённое до совершенства тёмное начало всех земных женщин со всеми их пороками, желаниями, страстями и уловками. Например, как и большинство из них, Лилит обожала театральные жесты. Вот и сейчас взгляд инкуба остановился на древней руне, собственноручно «вырезанной» ею на его груди и обозначающей «ожидание». И демон даже не сомневался в том, что, если всё пойдёт так, как задумано, и Лилит выполнит свою часть договора, то взамен затянувшимся росчеркам коготка суккуба на том же месте появится уже другая руна. Руна «подчинение». Правда, она будет уже выжжена особым заклинанием, которое пометит Сагриэля до конца его существования. Или пока сам Повелитель Тьмы не освободит его от бремени заключённого договора.

Демон повернул голову и посмотрел на рвущееся совсем рядом в неистовой пляске тяжело гудящее пламя. И на какой-то миг в сердце инкуба прокралось сомнение: а стоит ли его неукротимое желание одержать победу той цены, которую он собирался заплатить? Ведь можно найти и другой способ столкнуть в бездну человеческую душу. И пусть он займёт больше времени и потребует почти ангельского терпения, но, по крайней мере, никто за спиной высшего инкуба не будет гнусно хихикать и показывать пальцем, сравнивая его с диванными собачками человеческих самок. Да и свобода его тоже тогда останется при нём, а незримый ошейник с поводком не будет постоянно сдавливать отданную на откуп гордость демона.

Но отведя глаза от огненного воплощения ярости, Сагриэль взглянул на свою дважды обожженную за последнюю неделю ладонь, и решимость вернулась. Ведь хотя все его опасения были правильными и обоснованными, и последствия обещали быть, скорее всего, малоприятными, но с другой стороны они не будут такими уж катастрофическими. В конце концов, они с Лилит очень недурно ладят, и каждое обладание друг другом приносит им обоим полное удовлетворение, не смотря на то, что оно не всегда бывает таким же безобидным и безболезненным, как сегодня.

Многие же из тех, кто ткнёт пальцев в «порабощённого» высшего инкуба, на самом деле будет подыхать от зависти, что это не они стали избранными фаворитами самой соблазнительной и желанной демонессы подземного мира. Тем более, что поддаться её чарам ни для кого не считается зазорным, ведь когда-то давно даже сам Повелитель несколько столетий находился под пятой её изящной ножки и до сих пор иногда пользуется её услугами.

А ещё, существовала вероятность, что другого способа заполучить защищённую светом душу, кроме как заставить её пройти через боль безысходности и разочарования, может вообще не оказаться. А потеря крыльев – знака своей силы, и, следовательно, особого положение среди демонов преисподней из-за недостойной высшего инкуба слабости к ночным прогулкам стала бы ещё большей глупостью, чем скоропалительный вызов свету. Даже если условия этого вызова, неизвестные Сагриэлю, изначально были не в его пользу.

И последним, но по какой-то неясной причине, не менее важным для него аргументом для заключения сделки с Лилит стало то, что в случае их успеха в распоряжении инкуба окажется душа оскорбившей его земной женщины. И от этой мысли его тёмная кровь начинала быстрее бежать по венам, словно ударами хлыста подгоняемая неуёмным воображением демона.

Внезапно сильнейший пинок в бок швырнул Сагриэля с постели и хорошенько приложил к стене, едва не сломав инкубу крыло.

– Ты кого мне подсунул, светлый прихвостень?! – оглушительными раскатами громыхнул в пещере голос Лилит.

Собрав воедино изображение окружающей действительности, размножившееся от слишком ощутимого соприкосновения с поверхностью стены, демон сфокусировал взгляд на стоящей посреди чёрного ложа демонице, которая из-за расправленных сверкающих тьмой крыльев выглядела просто огромной. Её горящие неистовой яростью глаза, казалось, готовы были сжечь дотла своего недавнего любовника не хуже костра инквизиции. В правой руке задыхающегося от ненависти суккуба, словно живая змея, извивался длинный кнут, сплетённый из тонких кожаных полос с добавлением нескольких металлических нитей, местами выбившихся из тугой косы. От этого его змеиное тело казалось издалека странно пушистым, но Сагриэль знал, насколько рваные и болезненные раны оставляет оно на коже того несчастного, кому не повезёт познакомиться с ним поближе. А ещё демону было прекрасно известно, что своим излюбленным орудием нетрадиционных удовольствий Лилит владеет в совершенстве, и глубина и характер наносимых им рубцов зависит исключительно от желания и настроения демоницы.

Вот гибкое тело бича шевельнулось и, не спеша отклонившись, вдруг стремительно рванулось вперёд, подчиняясь направившей его руке, туда, где возле неровной стены пещеры, выпрямившись, замер Сагриэль. В последний момент он неожиданно вскинул руку, и плетёное тело кнута несколько раз обвилось вокруг внезапно возникшего препятствия, не позволившего «обнять» инкуба за плечи, и, будто в отместку, сразу же впилось в плоть десятками острых шипов. Перехватив бич другой рукой, Сагриэль с силой дёрнул его к себе.

– Пусти, тварь! Не смей мешать мне! – яростно рявкнула демоница, сохранившая равновесие только за счёт своих крыльев, и то уже гораздо ближе к краю, чем к середине громадной кровати. Но инкуб и не думал подчиняться, а намотал кожаную плеть на кулак и рванул на себя ещё сильнее, почти вплотную подтянув к себе прекрасную фурию.

– Успокойся! Ведёшь себя как истеричная девка! – заорал демон ей в лицо.