Рябинка для мамы. Рождественская история

Дэлия Цветковская

Рябинка для мамы. Рождественская история

В верховьях Большой реки – там, где эта река ещё не такая большая и глубокая, чтобы по ней могли плавать пароходы, и скорее напоминает обычную среднюю речушку, только-только вырвавшуюся из горных теснин на простор широкой долины – стоит маленький хутор. Хутор действительно маленький: всего два жилых дома, конюшня, коровник, курятники, несколько сараев и навес – вот и всё. Да и эти строения используются не совсем по назначению. Ну, кто нынче будет держать коров в таком маленьком хозяйстве! Хлопотно и не выгодно. Коза – ещё куда ни шло. И куры, конечно. Вместо лошадей – у хозяев под навесом два внедорожника. Один закрытый, а другой – с открытым кузовом, чтобы и по хозяйству, если что надо, и до города добираться без проблем. Ближайший город – в тридцати семи километрах, вниз по долине и через лес. По дороге, правда, раскидано ещё несколько хуторов – все в том же направлении, в северном. А к югу – ни одного. Там высокие холмы, сплошь покрытые лесом, которые дальше переходят в настоящие высокие горы.

В одном из домов маленького хутора живут двое мальчиков, Филип и Макс, их папа и мама. В другом – девочка Ника, вместе со своей мамой. Мама Ники – родная сестра папы Филипа и Макса. Так что все они родственники, и можно сказать, что на хуторе проживает одно большое семейство. Всего шесть человек. Раньше-то здесь было куда многолюднее. Когда-то и во всей долине Большой реки проживало гораздо больше народу. Но это было давно, что говорить о прошлом.

Сейчас я хочу рассказать историю, которая произошла не так уж и давно с одной из обитательниц хутора, маленькой Никой. Началась она обычным хмурым зимним утром. Впрочем – нет, утро нельзя было назвать совсем обычным, потому что это было утро сочельника – дня накануне Рождества.

Ника проснулась, когда за окном было уже светло.

– Мама! – позвала она.

Но никто ей не ответил. В доме было тихо.

Ну, как она могла забыть! Мама же уехала сегодня рано-рано, затемно, пока она, Ника, ещё спала. Вчера вечером, когда девочка уже улеглась в постель, у них состоялся серьёзный разговор. Мама сказала:

– Дочур, мне надо завтра съездить в город. Справишься без меня?

Ника удивилась и встревожилась: она заметила, что мать явно нервничает, а кроме того…

– Мама, ты забыла? Ведь послезавтра Рождество! Мы же собирались завтра ёлку украшать!

– Я помню, милая, конечно… Постараюсь совсем рано выехать и до темноты вернуться. По дороге найду и ёлку. Мы с тобой всё успеем, – и мама ободряюще улыбнулась.

– А тебе обязательно завтра ехать?

– Пожалуй, да, – вздохнула мама. – Понимаешь, я должна встретить… одного человека. Он приедет издалека. Мы не виделись много лет. И вот он прислал письмо, что приедет в наш город на это рождество, чтобы повидаться… с нами. Это мой старый друг.

– Настолько старый, что я даже с ним не знакома? – удивилась Ника. Она ведь знала всех маминых друзей. И тех, с которыми мама дружила давным-давно, когда они ещё жили в городе, и тех, с кем она познакомилась уже после переезда сюда – эти были в основном с окрестных хуторов.

– Да. Настолько…

Вид у мамы был странно-задумчивый. И Нике стало даже любопытно: что это за друг такой, которого она никогда не видела. Что ж, пусть мама едет в город и привозит к ним в гости этого таинственного друга.

– Ладно, – вздохнула она, – поезжай. – Ты же знаешь, я справлюсь.

Мама ничего больше не сказала, только крепко обняла и поцеловала дочку. Потом выключила свет и вышла из комнаты.

И вот теперь проснувшаяся Ника лежала в обнимку со своим плюшевым енотом Веней и слушала, как в тишине дома тикают часы. Пожалуй, уже немало времени, раз совсем светло, а у неё ведь столько дел! Девочка решительным движением сбросила одеяло и вскочила с постели.

Так. Первым делом – покормить козу (хорошо, что мама её уже подоила). Потом кур и кошку Ласку. А затем уж можно и самой поесть. Да, Ника многое умела. И не только по хозяйству. В свои шесть лет она и читала совсем неплохо, и считать, и писать уже могла (только печатными буквами), и в шахматы… Да мало ли, всего и не перечислишь! Так что девочка быстро справилась со всеми необходимыми делами и уселась за стол завтракать. Налив молока себе и Ласке, Ника смотрела в окно на заснеженный двор и раздумывала о том, что странное в этом году у них получается Рождество.

Она так любила этот праздник! Всегда он был – шумный, весёлый, волшебный и прекрасный! И ёлка, и народу много… А теперь что? Дядя Антон, мамин брат, уехал вместе со своими в город – даже не их, ближайший, а ещё дальше, где сейчас учится Филип – потому что тот почему-то не смог приехать на праздники, как обычно. Ну, раз он не смог сюда, то вся семья двинулась туда, к нему, чтобы на Рождество быть вместе. Они и их с мамой уговаривали с ними поехать. Но мама вдруг упёрлась и ни в какую. И что на неё нашло? «Нет, – говорит, – мы с Никой будем дома на Рождество. Да тебе же, брат, и лучше – мы на хозяйстве останемся, и не надо будет Нину просить приглядывать». А дядя Антон всё не соглашался. Даже рассердился. Ника сама слышала, как он тихо говорил маме: «И зачем тебе эти гости из прошлого?!» Интересно, про каких это гостей он говорил?

Вдруг Нику осенило: а вдруг дядя Антон имел в виду того самого друга, за которым мама в город поехала? Когда такая мысль пришла ей в голову, девочка почувствовала неожиданную неприязнь к таинственному «гостю из прошлого». Это из-за него они не поехали вместе со всеми, и мама тоже уехала, а она, Ника, сидит теперь одна и не знает толком, будет ли у них настоящий праздник.

«Ну что за непонятное Рождество! Даже ёлки ещё нет. А если маме не удастся найти её в городе?» – подумала девочка и ужаснулась. Ведь когда мама вернётся, наверняка уже стемнеет и поздно будет идти в лес за ёлкой. Тогда праздника не будет вовсе. Ну какое Рождество без ёлки!

Ника продолжала смотреть в окно, одной рукой прижимая к себе енотика Веню, а другой проводя по губам кончиком косички, что всегда означало у неё – «я вся в раздумьях». И нынче все её мысли были об одном: как добыть ёлку.

«Вот бы Веня пришёл. Вот прямо сейчас. Мы бы с ним что-нибудь придумали», – подумала Ника и сильно зажмурилась от желания, чтобы её друг был здесь.

Здесь надо кое-что пояснить – про Никиных друзей-енотов. Дело в том, что Веня у неё был не один. Их было двое. Один – плюшевый Веня – енотик, которого ей подарили, когда она только родилась. Он был с ней всегда, сколько она себя помнила – девочка с ним не расставалась. А вот со вторым Веней она встречалась только тогда, когда он сам приходил в гости. Потому что был он самым настоящим живым енотом. Вышло так, что однажды ночью он забрёл к ним в дом. Нике было тогда три года и она ещё не очень хорошо говорила. И тут выяснилась удивительная вещь: енот отлично её понимал и, что того удивительнее, девочка тоже прекрасно его понимала.

Вот так они познакомились и подружились. С тех пор Веня был частым гостем на хуторе и Ника очень его любила (если честно, даже немножко больше, чем плюшевого). И сейчас девочка весьма надеялась на его приход – Веня всегда словно чувствовал, когда Ника его особенно ждёт.

Чутьё не подвело енота и на этот раз. Очень скоро Ника увидела в окно, что её пушистый друг спускается с горки, а потом в привычном месте подлезает под обломанную штакетину. От этого Никино настроение сразу поднялось и стало немножко более праздничным.

Как только енот появился на пороге, Ника бросилась к нему и после взаимных приветствий начала взахлёб рассказывать обо всех странностях нынешнего Рождества и о своих опасениях, что на этот раз оно окажется не таким весёлым, как обычно.

– И теперь я даже не уверена, что у нас будет ёлка… – грустно закончила она своё описание текущих событий.

Веня, как обычно, слушал внимательно. Может быть, он и не всё понял в переживаниях своей подруги, но главное уразумел: у неё в доме намечается праздник, и для этого праздника почему-то обязательно нужна ёлка, которой пока нету.

– Так пойдём в лес и принесём её, – предложил енот, недоумевая, отчего такая простая мысль не пришла в голову самой Нике.

– Пойдём, – согласилась девочка. – Я как раз тебя ждала, чтобы вместе. Только… – она замялась.

– Что мешает? – деловито спросил Веня.

– Я не умею ни пилить, ни рубить деревья. И ещё… мне их жалко – ведь это их убивает, – призналась Ника.

Веня на минутку задумался.

– Я знаю одно место, где ёлки как раз надо проредить. Они там так густо растут, что мешают друг другу. Это на канаве. И там же, кстати, бобры живут. Они нам помогут деревце срезать. Так что если ёлка нужна, собирайся, – сказал он.

«Ну вот, без ёлки мы теперь точно не останемся!» – обрадовалась Ника и стала торопливо одеваться.

Енот с девочкой отправились прямёхонько в лес, к широкой канаве, о которой говорил Веня. Когда-то давно это была небольшая речушка, впадавшая в Большую реку ниже того места, где стоял маленький хутор. Люди спрямили её для каких-то своих нужд, получилась канава. Но потом всё было заброшено, люди ушли, и берега канавы вновь скрыла густая растительность.

Погода стояла настоящая рождественская – лёгкий морозец, пушистый снег на ветвях деревьев и под ними – по счастью, ещё неглубокий, так что идти по нему было легко. Только солнышка не хватало для полноты картины. По дороге Ника рассказывала Вене, всё, что знала про Рождество, а тот только кивал, да изредка вставлял: «Да ну!» или «Ну надо же!» За разговорами друзья и не заметили, как добрались до нужного места.

Ёлочки и впрямь росли здесь во множестве. И выбрать небольшую пушистую красавицу оказалось не трудно. Теперь предстояло её срезать, или «отгрызть», как сказал Веня. И енот отправился на поиски бобров. А Ника осталась караулить свою ёлочку, словно та могла куда-то убежать.

Пока девочка стряхивала снег с ветвей, из хвойных зарослей донеслось: «Привет!» и показался изящный рыжий носик. А потом из-за ёлки выпрыгнула молодая лисичка Джойя. Ника была хорошо с ней знакома, потому что та тоже частенько захаживала на хутор, особенно пока жив был старый Пёс. Этот пёс спас когда-то маленькую Джойю, которая почти сразу после рождения стала сиротой. Он прятал малышку в своей будке, кормил и опекал её. А когда его самого прогнали со двора, они с Джойей бродили по разным местам и давали представления: пёс пел, а лисичка танцевала. Они пришли из низовий долины – там тогда был пожар, так что много лесного народа перебралось сюда. И в этих краях старик и малышка обрели своё счастье: Джойа нашла здесь своего старшего брата и обрела семью, а Пса пригрели обитатели хутора и очень его любили.1

Когда Ника вспомнила всё это, на глаза её невольно навернулись слёзы, но она улыбнулась лисичке и тоже сказала «Привет».

– А что ты тут делаешь? – с любопытством спросила Джойя.

– Мы с Веней пришли за ёлкой! – ответила девочка.

Лисичка удивилась:

– А зачем она вам?

И Ника снова стала рассказывать про Рождество – про сам праздник и про украшение рождественского дерева.

– Как, наверное, это красиво… – мечтательно прошептала лисичка, задумчиво глядя на пушистую ёлочку, – и праздник… Надо нашим тоже устроить!

– Приходите к нам праздновать Рождество! – тут же предложила Ника.

– Спасибо! – обрадовалась Джойя. – Может, и придём… Ну, куда же Веня запропал? – и она беспокойно завертела головой.

Ника указала в сторону канавы:

– Пошёл искать бобров на подмогу.

– Ой, я сейчас!.. – воскликнула юная лисичка и её хвост замелькал среди ёлок и исчез за прибрежными кустами.

Оттуда послышался какой-то особенный свист и вскоре они появились втроём: Веня, Джойя и высвистанный лисичкой бобр Боб. Этому молодцу хватило пяти минут, чтобы перегрызть ствол и положить пушистую ёлочку к ногам девочки. После чего он кивнул всем и удалился восвояси.

– У него дела, – вздохнула Джойя, – срочные. На канаве плотина сломалась, чинить надо. Но он всё равно никогда не отказывается подсобить, если кому-то надо. Мы с ним старые друзья.

– Может быть, я тоже сумею ему помочь? – спросила Ника. – Ну, с плотиной этой… Пойдём посмотрим. – И она решительно зашагала в сторону канавы.

Лисичка и енот следовали за ней по-пятам. После недолгих переговоров выяснилось, что девочка действительно может кое-что сделать для безотказного бобра – например, наломать больших веток и подтащить их поближе к месту аварии. И дело закипело: Ника ломала, таскала, а Боб уже сам укладывал, сплетал, подтыкал, как ему было нужно. Веня и Джойя тоже помогали, по мере сил. Когда всё было сделано, плотина восстановлена, и довольный бобр, поблагодарив за помощь, нырнул в полынью и исчез подо льдом, настало время возвращаться домой. С ёлкой! Но прежде Нике хотелось осуществить ещё одно своё желание.

Надо льдом канавы свешивалась ветка с ярко-красными ягодами рябины. Девочка давно на неё посматривала, проходя мимо с сучьями для ремонта плотины. И теперь она сказала своим друзьям:

– Знаете, на Рождество всегда дарят подарки своим родным. А у меня для мамы нет хорошего подарка. Ну, почти… Я, конечно, сделала для неё игрушечного человечка – из шишек. Но если бы мне удалось достать вон ту прекрасную ветку рябины… Я поставила бы её в вазу, и это был бы очень красивый подарок.

Джойя оценивающим взглядом смерила высоту и призналась:

– Хотя я и тренируюсь в прыжках в высоту, но боюсь, что мне не допрыгнуть… Могу, конечно, попробовать… – и она вся подобралась, готовясь к броску.

Но Веня остановил её:

– Здесь прыгать нельзя! Видишь – ветка над канавой. А лёд ещё совсем тонкий. Даже если допрыгнешь, упадёшь и провалишься под лёд. Тут и у самого берега глубоко.

– Конечно, не надо прыгать, – поддержала енота Ника. – В таком деле смекалка нужна. Вот я сейчас возьму длинный сучок, зацеплю ветку и…

С этими словами она действительно достала палкой до заветной ветки, согнула её, притянула и даже уже схватила… Но потеряла равновесие и, поскользнувшись на ледяном склоне, поехала ногами прямо в канаву. Раздалось – «Крак!» и сразу за этим – «Плюх!» – то есть, случилось то, от чего предостерегал умный енот: девочка оказалась в воде, пробив ногами тонкий лёд. Всё произошло за какую-то секунду, и если бы не молниеносная реакция друзей, эта история могла бы закончиться совсем грустно. Но и сейчас ситуация выглядела не самым лучшим образом: Ника, лёжа спиной на льду, полоскалась ногами в холоднющей воде, Веня намертво вцепился лапками в ворот Никиной куртки, а Джойя тянула зубами за капюшон, удерживая девочку от того, чтобы текущая вода не утащила её под лёд.

– Скидывай сапоги! Быстрее!.. – пропыхтел енот. Он напрягался изо всех сил и очень боялся, что их не хватит.

Ника тут же постаралась это сделать. Хоть и не мгновенно, но у неё всё же получилось освободиться от обуви, отяжелевшей от воды и тянущей её вниз. Это решило дело. Друзьям удалось вытащить девочку на край канавы, а там и на берег. Однако стоять на морозе было никак нельзя.

– Ёлку! – снова скомандовал Веня, обращаясь к лисичке. – Бежим! – затормошил он Нику. Потому что та стояла, совсем оторопев, и дрожала от холода. В руке она так и сжимала отломленную ветку рябины, добытую такой нелёгкой ценой.

Джойя помчалась во всю прыть, чтобы подтащить поближе срезанное деревце. Девочка – за ней. И вскоре они встретились.

Нику усадили прямо на ёлку. Веня быстренько стащил с девочки мокрые и уже заледеневшие носки и своими ловкими лапками энергично растирал её ноги пригоршнями снега. Джойя носилась кругами и громко подавала сигналы бедствия: три отрывистых тявка и две длинных ноты с подвыванием. Расчёт был на то, что если кто-то из своих услышит, то тут же прибежит. И чем больше их будет, тем скорее удастся доставить девочку домой – хоть волоком, на той самой ёлке. Не идти же ей, в самом деле, босиком по снегу целых два километра! Так и ноги можно отморозить напрочь! У людей это быстро, они к холоду непривычные. Но на беду, пока никто не отзывался. Видимо, все родные и знакомые были далеко от канавы в этот час.

Тогда Джойя вернулась к своим друзьям и улеглась тёплым меховым одеялом прямо Нике на ноги, согревая и успокаивая её. А густая хвоя неплохо защищала от холода снизу. Так что Веня пошёл и наломал побольше еловых веток, чтобы укрыть промокшую и замёрзшую девочку со всех сторон. Потом они стали держать совет: как быть дальше.

– Эх, жаль, санок нет, – вздохнула Джойя, – на них бы сподручнее, конечно. Но, на худой конец, можно бы и на ёлке её домой отвезти. И верёвка вон есть, – лисичка покосилась на торчащий из кармана Никиной куртки моток, который та прихватила из дому, чтобы связать ёлочные ветви – так удобнее было нести деревце. – Что скажешь, Веня?

Енот привык всё решать и делать обстоятельно – в этом он был очень похож на своего дедушку-енота, которого очень уважали все звери округи и к которому все шли за помощью. Ответил он не сразу. Сначала всё взвесил как следует. Оценив силы, Веня покачал головой.

– Боюсь, вдвоём нам не справиться. Мы с тобой, Джойя, ловкие, но мелкие. Из воды-то с трудом вытащили. А тут – по тропе через горку, сначала всё вверх да вверх, и только потом – вниз. Можно бы вдоль канавы, но это путь удлинит вдвое, да и заросло всё там – проберись-ка с волокушей! – Енот задумчиво почесал нос. – Здесь нужен кто-то посильнее нас. Но кого можно позвать, да чтобы – быстро, ума не приложу. К тому же, верёвка – это ещё не всё. Как ты за неё тянуть-то будешь? Неудобно. И до тех вон берёз не дойдёшь, выдохнешься. Вот если бы…

– … шлейка! – подхватила Ника. – У нас есть! В сарае висит, на гвоздике. – Она уже чуть согрелась в обнимку с Джойей и более живо воспринимала происходящее.

Веня одобрительно кивнул.

– Да, шлейка в таком деле – как раз то, что нужно. Но… дома-то разве есть кто?

– Никого. Но дверь не заперта. А мама, думаю, ещё нескоро вернётся.

Вспомнив про маму, девочка расстроено вздохнула. Потом она представила, как та будет волноваться, не застав дочь дома, и совсем приуныла. Да… Хорошенькое получается Рождество.

Тут ещё одна мысль пришла в голову умной лисички.

– А вторых сапожек у тебя там нету? – спросила она.

Ника отрицательно помотала головой. В этот момент Джойя навострила уши.

– Тише… – шепнула она. – Мне кажется, сюда кто-то идёт.

И правда, не прошло и минуты, как из-за кустов вынырнул крупный лис и остановился как вкопанный, настороженно оглядывая троих друзей. Веня не выказал особого энтузиазма при виде пришедшего, хотя ясно было, что он с ним знаком. Ника же была совершенно уверена, что видит этого лиса в первый раз. Зато Джойя радостно заверещала:

– Ой, Сфидо! Как же замечательно, что ты пришёл! Ты нам так нужен!

– Ты уверена? – с сарказмом в голосе произнёс тот, кого она назвала «Сфидо». – Именно я?

– Ну, конечно! Ты ведь сможешь дотащить эту ёлку с маленькой девочкой до ближайшего хутора? А чтоб удобнее было тащить, нужно сначала сбегать за шлейкой, туда же. Видишь ли, Ника провалилась под лёд, потеряла сапоги и не может идти. К тому же она сильно озябла. Мы должны ей помочь, понимаешь?

Большой лис сердито фыркнул:

– Думаю, человечьи проблемы – это уж точно не ко мне! И вот за этим я был тебе нужен? Чтобы впрягаться и тащить? Да ещё и самому за упряжью сбегать?! – он возмущённо покрутил головой и повернулся, собираясь покинуть окрестности канавы. Перед уходом он бросил через плечо: – Зови только по действительно серьёзному делу! И не советую знаться с людьми…

– Сфидо!.. – в отчаянии воскликнула Джойя. Она просто не могла поверить в происходящее и потому на некоторое время даже потеряла дар речи.

Веня хранил молчание всё это время. Он не особенно удивился позиции Сфидо. Когда-то, когда енотик был совсем малышом, они с этим лисом оказались самыми непримиримыми врагами. Да и все в лесу тогда знали: такого хулигана как этот рыжий – ещё поискать. Потом, правда, им пришлось вместе принимать участие в некоторых волнующих событиях и многое поменялось – и в их отношениях, и в поведении самого Сфидо.2 Но особо тёплыми эти отношения не стали, скорее, их можно было назвать нейтральными.

И тут Джойя «отмерла». Она вскочила с колен Ники и, как фурия, кинулась вслед Сфидо. Обогнав и перегородив ему дорогу, она обрушила на лиса такой град негодования и упрёков, что тот попятился и сел.

– Вот, значит, какой ты на самом деле! – кричала маленькая лисичка, наступая на ошалевшего от такого напора здоровяка. – Для меня это, между прочим, самое серьёзное дело и есть! Я думала, ты сильный и смелый! Что на тебя можно положиться! А выходит… – она задохнулась от возмущения, – надутый и трусливый! Дедушка Пёс был старым и слабым, но он никогда бы не отказался помочь! Никогда не бросил бы ни меня, ни Нику! – Лисичка вдруг осеклась, глаза её наполнились слезами и она сказала совсем другим, тихим голосом: – Ох, как же мне его не хватает… А ты… Уходи!.. Видеть тебя больше не могу…

Выпалив всё это на одном дыхании, она вернулась на ёлку, согревать девочку, и на большого лиса уже не смотрела. Тот почесал за ухом, встряхнулся, сделал два шага и остановился. В душе его явно происходила борьба. Видимо, он не просто так пришёл издалека на зов маленькой лисички – что-то она для него значила. И её бурная реакция не оставила лиса равнодушным.

Сфидо нерешительно приблизился и угрюмо пробормотал:

– Ладно уж… не злись. Сбегаю, раз тебе так это важно. Только как мне эту упряжь добыть… и нацепить? Не умею я – по людским домам лазать и шлейки надевать…