Родственные души

Ника Фэвэриш

Родственные души

Манера общения телефонного собеседника напоминала Ивану Фёдоровичу – отставному военнослужащему – автоматную очередь. В ходе разговора юный женский голос сообщил ему, что у него имеется внушительная задолженность по коммунальным платежам, которую он должен погасить в довольно короткий срок – две недели. Для очень ответственного человека, который всегда своевременно вносил оплаты, услышать подобное, было сродни удару током.

Трясущимися руками семидесятитрехлетний пенсионер пытался вынуть из папки все оплаченные квитанции, не прерывая разговор. Сердце его в это время скакало с бешеной скоростью. Дыхание учащалось, складывалось впечатление, что он пробежал стометровку. Мужчина ощутил сильнейшую боль в груди, как будто бетонная плита навалилась сверху. В глазах замелькали темные круги. Мобильный телефон, выскользнув из рук, едва соприкоснувшись с паркетом, дал трещину. Квитанции рассыпались, выскользнув из онемевших рук. Иван Фёдорович почувствовал чье-то зловещее присутствие, выражавшееся в довлеющем взгляде на спине и веющее холодом дыхание – это были признаки нависшей над ним нежданной гостьи, заглядывающей рано или поздно к каждому из всех живущих на земле – смерти. Взмах косой, звон стали, и сердце пожилого мужчины треснуло как экран смартфона.

А дальше не последовало ничего из того, о чём когда-то раньше слышал, видел, читал пенсионер: яркого света в конце тоннеля, парений в воздухе вокруг своего тела, мельканий кадров прожитой жизни, райских садов, горящих адских котлов. Возможно, это как сновидения. Ведь утверждают, что невозможно их не видеть, а можно забыть. Может и здесь тот самый случай, когда пожилой человек просто запамятовал обо всём, что с ним происходило. Хоть и при жизни провалами памяти ни разу не страдал. Он просто умер, его не стало. Только одно лишь впечатление, что кто-то выключил его сознание, нажав на кнопку пульта управления. В одно мгновение всё исчезло: свет, запах, вкус, эмоции, мысли. Наступила непроглядная бесконечная ночь.

Когда к Ивану Фёдоровичу вернулась возможность видеть и слышать – он сидел на стульчике напротив женщины, сидящей за столом. Монотонным голосом она огласила даты его рождения и смерти, краткую биографию – годы учебы в школе, его скромные достижения за всё время военной службы, а также состав семьи. Окончив зачитывать, протянула документ мужчине на ознакомление и подпись.

– Теперь Вы – бесплотный дух, чтобы обрести новую плоть Вам необходимо собрать воспоминания кого-либо из Ваших знакомых или родственников, – констатировала факт сидящая напротив, протягивая предмет похожий на ручку с острым жалом длинной в один сантиметр, – приложите это к виску, – указывая на жало, – и всё.

– А это не причинит боль?

– Нет. Вы, разумеется, можете отказаться, но тогда навсегда останетесь неприкаянным духом. Вы останетесь вечно, бродить без тела по земле.

Каждое произнесенное женщиной слово напоминали Ивану Фёдоровичу удары отцовским ремнём. Как бывший военный мужчина решил отнестись к этому как к приказу, который нужно выполнить.

– Я могу идти?

– Вас проводят.

Боковым зрением Иван Фёдорович успел заметить, как то самое место, где он только что сидел, занимала молодая женщина. Когда на его правое плечо легла чья-то ладонь – он снова был в своей квартире. Что за странные шутки? Может ему вкололи какой-то препарат, вызывающий галлюцинации, а всё происходящее вокруг – это плод разыгравшегося воображения или какой-то странный сон? Пока пожилой мужчина прокручивал возможные сценарии, стоящий по правую сторону решил заговорить:

– На сбор воспоминаний, а также на прощание Вам даётся 9 дней. Когда истечет отведенное время, – я появлюсь на этом же месте, и если Вас не будет, то Вы будете объявлены неприкаянным и навсегда останетесь блуждать без тела на земле. Если же Вы попытаетесь контактировать с чем-либо или кем-либо, тогда Вас поставят на учет как злой дух.

– И что из этого следует?

– На Вас объявят охоту клирики. Вы будете изгнаны без права перевоплощения.

«То есть миссия будет провалена» – заключил про себя Иван Фёдорович.

– Вы можете связаться со мной в любое время, если возникнет острая необходимость. Достаточно произнести моё имя – Ханаил. У Вас есть ещё вопросы?

– Нет.

– Вам всё понятно?

– Да.

– Тогда – до встречи.

Произнеся последние слова представившийся Ханаилом исчез, словно его и не было.

Оставшись наедине, Иван Фёдорович как в первый раз все осматривал, пытаясь запомнить каждую деталь в комнатах, как будто его глаза были фотоаппаратом, а где-то внутри него находился накопитель памяти. При попытке прикоснуться к стоявшему в рамке снимку, где запечатлены улыбающиеся члены семьи, его рука проскользнула мимо. Мужчина вздрогнул от щелчка открывающегося дверного замка, испугавшись, словно он находился здесь как вор. Среди вошедшей компании подростков он узнал своего внука Юру.

– Всё тут отстойное, – скривив юное накрашенное личико, заметила неизвестная Ивану Фёдоровичу девушка, но голос её показался ему знакомым.

– Предки пообещали сделать ремонт и выбросить весь хлам.

«Хлам, – подумал Иван Фёдорович, – это внук о его вещах так отзывается?»

– А они точно не будут тебя пилить за сегодняшнюю вечеринку? – неуверенно поинтересовалась та девушка, красуясь у зеркала.

– Всё ОК. Не парься! Оторвёмся! Они сейчас заняты оформлением наследства. – парень медленно подкрадывался сзади к девушке как охотник к своей добыче. Крепко сжав её бедра, привлекая к себе, осыпал поцелуями её шею, воркуя: – Ты же знаешь, я не привык слышать слово «Нет», тем более от родителей.

Компания радостно завизжала, когда новоявленный хозяин водрузил на середину стола целый ящик пивка. Внук подошел к той девушке и шепнул ей что-то, после чего они уединились в спальне ранее принадлежавшей Ивану Фёдоровичу.

– Подожди… – отталкивая руки парня, шарящие по ее тоненькой талии, пролепетала тихонько девушка, – мне как-то стрёмно… ты ничего не чувствуешь?

– Ты просто выламываешься как всегда! – обидевшись на девушку, парень схватил бутылку водки из пакета и начал пить прямо из горла. – Опять полное динамо! Лучше бы я Настю вместо тебя позвал – она бы давно дала!

– Как звонить твоему деду и пугать его всякой ерундой так я, а как… – подбоченившись, девушка задыхалась от возмущения, – как же любовь, ухаживания? Ты вообще меня любишь? Тебе всегда в тягость, словом со мной перекинуться! Ты хоть кого-то кроме себя любимого замечаешь?! Тебе не стыдно?

– А за что мне должно быть стыдно? – Юра окинул себя взглядом: – Вроде ничего не видно.

– Я сейчас не о том! Я имела в виду твоего деда! Ведь это после нашего звонка он…

– Не нашего, а твоего.

– Так ты же меня попросил!

– Но не под дулом автомата же ты звонила.

– Ну, всё с тобой понятно! Так ты не ответил, любишь ты меня или нет!?

Ивану Фёдоровичу было неприятно и неловко находиться при выяснении отношений между этой парой, но после слов девушки он стоял как пригвождённый к месту и не мог шевельнуться. «Что это такое, неужели мой внук решил так зло пошутить надо мной, но за что?» – вопросы роились и нещадно жалили один за другим, не находя ответов.

– Оль, ну, что ты как…

– Как что я?

– Курица! Клюёшь-клюёшь, долбишь-долбишь этой любовью! Или принимай меня таким, какой есть, или оставайся без меня наедине со своей любовью! Ведешь себя, как будто мы женаты лет сто! Тошнит уже от тебя!

– Да пошел ты, сухарь! Самовлюблённый павлин!

– Вот бери и иди сама из моей квартиры, мокрая курица. Достала уже своим нытьём!

Девушка прошла сквозь Ивана Фёдоровича, схватила свою сумочку, накинув куртку, громко хлопнула дверью.

– Что никак не завалишь это чучело? – начинал свой традиционный акт глумлений Артём – одноклассник Юры. – Говорил же тебе олуху, что Настюха стопудово даёт!

– Отвянь!

Юрий, одержимый дикой яростью, схватил настольную лампу, которую его бабушка подарила на день рождение деду, и швырнул в стену. Парень действительно абсолютно не привыкший к отказам совершенно ни в чём, получил его уже второй раз. Первым стал от деда, когда он попросил купить ему мотоцикл. Таким образом, внучок решил отыграться, и был уверен, что дед получил по заслугам.

«Неужели это мой внук!?» – если бы Иван Фёдорович был человеком у него волосы встали дыбом, но он теперь неосязаемый, бесплотный дух и мог только со стороны, оставаясь, незамеченным наблюдать, как его внук раскуривает сигареты одну за другой.

– Так я звоню Насте?

– Делай, что хочешь только отвали от меня!

Иван Фёдорович решил выбраться из этого помещения, когда в нем начала подниматься и нарастать волна гнева. Он уже привык проходить сквозь предметы, но на этот раз он задел и опрокинул стул.

– Эй, не ломайте ничего! – спохватился Юрий из спальни.

– Оно само, – кто-то обиженно проскулил из другой комнаты.

«Ага, как же само оно» – Юра уже и сам жалел, что решил собрать эту компанию.

Не успел Иван Фёдорович ступить за порог, как перед ним возник мужчина в черном костюме – явно дорогом, а все присутствующие замерли как восковые фигуры. Казалось, даже время остановилось и вот-вот повернёт и пойдёт вспять. От мужчины веяло жаром и опасностью, его чёрные глаза изучающе вцепились в Ивана Фёдоровича.

– Я понимаю Ваши чувства. Не вдаваясь в подробности, и не отнимая у Вас, – незнакомец запнулся еще раз, окидывая взглядом фигуру Ивана Фёдоровича, – много времени могу сделать предложение на более выгодных условиях в отличие от того, что Вы получили ранее. Вы сможете не только выбрать новое перевоплощение, но и наказать виновного в Вашей смерти.

– То есть Вы предлагаете мне поквитаться с собственным внуком?

– Ну и что? Его же этот факт не остановил.

– Сводить личные счёты – это гадко и мерзко!

– Разве плохо добиться торжества справедливости?

Незнакомец продолжал гнуть свою линию с непоколебимой уверенностью в правильности собственных суждений. Своими убеждениями малолетнего ребенка только больше злил Ивана Фёдоровича. Напоследок сунув сложенную конвертом бумажку назойливый тип исчез. Клочок бумаги тот час же был скомкан и выброшен, оставшись непрочитанным.

Наконец-то оказавшись наедине с собой, Иван Фёдорович побрёл вдоль улицы впервые за долгие годы, не ощущая ни тяжести собственного тела, ни боли в травмированном колене, ни скованности в межпозвонковых дисках, ни учащающегося сердцебиение от физической нагрузки на сердце. Он проходил сквозь людей или люди через него. Все бежали куда-то очень спеша, не замечая ничего и никого вокруг себя, пихаясь и толкаясь локтями. Внезапно мужчину пронзило неприятное открытие, что все были с одинаковым как под копирку выражением ненависти на лице. Кровь бы застыла в жилах у Ивана Федорович, если бы она у него была, когда он увидел в точности такое же собственное выражение в зеркальной витрине. Может и они все такие же, как и он – задумался Иван Фёдорович.

– Эй, – кто-то, дернув Ивана Фёдоровича за рукав пиджака, громко вскрикнул, отдергивая руку словно обжегся, – ай, больно!

– Ты можешь меня видеть и дотрагиваться? То есть ты…

– Бу-у-у… я привидение со всеми вытекающими,… но добрый и симпатичный малый, так что ты меня не бойся.

– Я и не боюсь.

– Значит, можешь мне помочь.

– И чем же?

Ивану Фёдоровичу самому стало любопытно. Молодой парень внешне ровесник его внука, сидевший в конструкции напоминавшей клетку для птиц, не был похож на злодея. В очередной раз Иван Фёдорович приказал себе не торопиться с выводами, напоминая, что внешний вид может оказаться обманчив. Как румяное яблочко снаружи – изнутри выявится гнилым, даже самый белый и пушистый персонаж на проверку выяснится – заплесневелый продукт.

– Для начала тем, что прекратишь тупить и задавать глупые вопросы, а окажешь помощь пострадавшему.

– У меня есть вариант лучше – я пойду, а ты упражняйся в дерзости на ком-то другом.

– Подожди, пожалуйста, извини! Помоги, прошу, – сбросив всю свою спесь, теперь уже с мольбой глядя в спину уходящему пожилому человеку.

– Парень, ты реально меня за идиота держишь? Если ты такой же, как и я, то можешь свободно пройти сквозь решетки.

– Правда? Оказывается, что я просто могу пройти сквозь них, а я уже столько сижу-сижу. Может, тогда хоть руку подашь?

С тенью подозрения Иван Фёдорович все-таки протянул руку и попался в хитроумную уловку парня, который резко дёрнул на себя, а мужчина, покачнувшись, обжёгся о решетки, едва соприкоснувшись.

– Но как такое возможно? Что это такое?

– Это дело рук клириков. И если ты и дальше собираешься тянуть лямку, то они придут и убьют меня!

– Что ты мелешь? Кто тебя может убить, если ты уже мёртв? Выходит ты – злой дух.

– Ну, почему же сразу злой?! Я и добрым быть могу, когда сам захочу.

– Ты нарушаешь правила.

– Какой же ты нудила! Правила созданы для того, чтобы их хотелось нарушить. Так ты собираешься мне помогать или бросишь на произвол судьбы и будешь спокойно наблюдать, как меня будут уничтожать те уничтожители?

– Чем я могу тебе помочь? – после недолгого колебания, всё-таки Иван Фёдорович не мог не помочь оказавшемуся в беде и неважно как он сам относился к тому персонажу.

– Точно не тем, что будешь тормозить и задавать тупые вопросы!

– Если так, то я пойду.

– Стой! Вселись… ну, хотя бы попытайся вселиться в кого-нибудь.

– Как?

– Как-как, просто подойди к человеку и если у него слабая аура, то ты легко внедришься.

– Из-за тебя я стану таким же нарушителем, как и ты. Я никогда в жизни ничего не нарушал. Ладно, допустим, я вселился, а потом что?

– Всё когда-нибудь бывает впервые. И ты для начала вселись. Хватит болтать! Делай что-нибудь, они скоро явятся!

– Ещё и приказывает, – буркнул напоследок Иван Фёдорович, отправляясь на поиски подходящего человека.

Все попытки вселиться оборачивались крахом. Он настолько вымотался, что при очередной попытке его отбросило на несколько метров, и он остался лежать обессиленный и поверженный. Не давая себе долго прохлаждаться ведь от него зависит будущее того паренька Иван Фёдорович начал подниматься краем глаза успев заметить как к заключенному в клетке подошел странно одетый человек. На нём был чёрного цвета длинной до самой земли балахон и огромный золотой крест, который поместился бы в его большой ладони. Тот странный человек достал из кармана чёрный маленький блокнотик, раскрыв на нужной странице начал произносить какие-то непонятные Ивану Фёдоровичу фразы.

– Всё – это конец. Прощай, дедуля. – только успел вымолвить парень, и под его ногами исчезла земля, образовав чёрный круг, а он провалился бы, если бы не ухватился за решетку, причинявшую ему боль.

– Подождите, – Иван Фёдорович надеялся договориться, обращаясь к тому странному человеку, ему было невыносимо видеть, как мучается и страдает юноша, – прекратите это! Разве не видите, как он страдает?

Но странный человек не обращая никакого внимания на Ивана Фёдоровича словно того и не было продолжал бубнить что-то на непонятном языке.

– Это бесполезно, дед, – простонал парень, – он тебя не видит и не слышит, ведь ты же умер, забыл? Меня он тоже не видит, а только эту проклятую клетку-ловушку для злых духов.

Когда парень в очередной раз взвыл от боли Иван Фёдорович невольно потянулся к руке того странного человека, чтобы встряхнув обратить на себя внимание. Хватило одного едва заметного соприкосновения и его мгновенно втянуло в тело того человека. У парня чуть глаза из орбит не вылетели.

– Ого! Ну, ты даешь! – прокомментировал юноша, забыв на долю секунды о боли. – Давай теперь найди страничку 28 там пятый абзац сверху.

– Но я же не смогу ничего прочитать, не зная, на каком языке всё написано.

– Дед, не беси, просто открой ту страницу! У меня уже сил нет!