Воскресители

"Я уже тоже начинаю догонять," – раздалось в голове. "Интересно, это пройдет?"

Мир вокруг был совершенно обычным миром, насколько это понятие применимо к не особо секретной лаборатории ФСБ. Ауры, однако, никуда не девались, напротив – стали видны отчётливо вкрапления где-то в области органов и желез .

– Ты видишь, что свечение неоднородно? – подумал я .

– Вижу. А еще я вижу, что одно из них краснеет и, кажется, сейчас нас расцепит…

Действительно, к нам приблизился профессор, сияя красным светом, и начал дергать нас за руки. Я попытался разжать свою сам, но у меня не получалось – рука не слушалась.

"Регина", – подумал я, – "Ты можешь?"

"Нет, никак!" – раздалось у меня в голове. -"Смотрите, они все краснеют!"

И действительно они заметно волновались, то есть краснели и уже спешили к нам , чтобы оказать профессору помощь , наверное посредством монтировки – тут она была бы совсем кстати. Я увидел, как пара ассистентов взяла меня на руку, ещё один с профессором – Регину, кто-то пытался расцепить наши пальцы , тянули в разные стороны. Потом в голову пришла боль. Мой мозг превратился в кричащую кровавую кашу, эта каша била в пространство лаборатории, заставляя меркнуть светлячки aур тех, кто находился рядом с нами. Они действительно гасли, и их хозяева медленно оседали на пол.

– Регина, оторвись от меня! – прокричал я уже голосом и посмотрел на неё. Она беззвучно кричала, а может быть просто так застыла, но зрелище было не из тех что потом хочется вспоминать. Ее внутренний взор отсутствовал, на меня просто смотрело перекошенное лицо с открытым ртом , бледнее которого были только глаза по-прежнему без зрачков. Она вдруг сомкнула челюсти, с такой силой, на которую, вероятно не способен человек, на меня брызнуло кровью и осколками зубов. Я напряг все силы, которых у меня , наверное, уже не было, и сквозь боль , всё нарастающую, успел понять, что темнеет теперь и у меня. Тьма была избавлением, как черные воды озера, смыкающиеся над горящим заживо человеком, мрак убил боль и отключил свет ,скрыв всё, что я называл этим миром.

– Ты слаб! – раздался откуда-то смутно знакомый голос. Короткий смешок. – Ума не приложу, как тебе ещё удавалось при таких-то силах спасать кого-то… – Снова смех. – Но ничего, с тем, что такое сила я тебя познакомлю, обещаю!

Глава 6

Я открыл глаза. Было тихо и пусто. Я обнаружил себя в какой-то кровати похожей на больничную и с чем-то на лице. Кислородная маска? Она, родимая. Я снял ее и вдохнул. Пахло и впрямь больницей. Я попытался встать, при этом приборы вокруг меня недовольно запищали, своей какофонией прекрасно дополняя мою личную внутри головы. Послышались торопливые шаги и вошла, по-видимому, медсестра. Точнее, вбежала и уложила меня обратно, что удалось ей без особого труда. Кто-то невидимый был прав – силой моё состояние было назвать сложно. Сестра с усилием, как они это обычно умеют, сделала доброе лицо и менторским тоном произнесла что-то типа "вамнельзявставатьсейчаспридетдоктор". Я кивнул, пока меня занимал только один вопрос.

– Сколько я здесь?– спросил я пересохшим ртом.

– Около недели, – мило улыбнулась она.

– Твою мать, – вырвалось у меня.

– Лежите, – был мне ответ и она скрылась за дверью.

Я глянул в окно. Солнечная и радостная погода теперь была снова заменена обычным свинцовым Питерским днём, красок которому добавляли лишь красно-желтые облетевшие листья на подоконнике.

"Интересно", – подумал я,– "Настя приходила и видела как из-под меня таскают утки? И она вообще в курсе этого всего?"

Открылась дверь и в комнату вошел кто бы вы думали? Конечно он, досточтимый господин профессор. С недоверием он глянул на меня поверх очков.

– Здравствуйте.

Пауза.

– Как чувствуете себя?

– Как маринованная медуза, – сделал я попытку пошутить.

– Шутить изволите? – он не улыбался, – Впрочем, это по всему видать почти у всех такая реакция. Я заметил, что он опирается на трость, чего раньше ,вроде, не было.

– Меня вот до сих пор не совсем еще отпустило, но уже лучше, куда лучше…

– Почти? А кого нет?

Он посмотрел куда-то вдаль.

– Регина была единственная кто не отключился или отключился, но ненадолго . Она была единственной, кого по окончании слияния вошедшие нашли в сознании. Понимаете, все были в отключке, а она – в относительно нормальном состоянии, если конечно не учитывать состояние зубов и то, что она сидела и смотрела куда – то в пустоту. Потом и прострация ушла, ее в тот же день забрал отец и с тех пор не выходит с нами на связь.

– Доигрались , -мрачно резюмировал я, – никто хоть не умер?

– Никто, – отозвался Корнеев , – но оборудование всё сгорело к чертям, по крайней мере то, что было в комнате. Стоит ли говорить, сколько оно стоило?

– У меня есть девушка, профессор, – сказал я, – ей кто-нибудь сказал?

– На сколько я знаю – да, но лучше на этот счёт пообщайтесь с ним.

Открылась дверь и вошел Иван Васильевич, глядя на меня как на кота, в очередной раз промахнувшегося мимо лотка с наполнителем.

– Вы вот оба на меня смотрите как будто это я во всём виноват, – попытался протестовать я.

– А кто? Девочка несмышленая? Или может профессор, что не догадался тогда разъединить вас автогеном? – парировал шеф.

Было обидно. С одной стороны, аргумент был понятен, а с другой – обвинение смахивало на недовольство санитаров психом, азартно гоняющим по палате оранжевых чертей. Тут губы моих "гостей" губы задрожали и они зашлись почти детским смехом , тыча в меня пальцами и только что не держась за животы.

– Не ну и рожа, ты бы ее видел! , – давясь вещал шеф, – прямо картина "Опять двойка"!

Я ждал, когда они проржутся, но чувствовал как с плеч сползает Эверест. Наконец, они вроде – бы успокоились.

– Оборудование? – спросил я

Профессор вытер под очками мокрые глаза.

– Ерунда, пара предохранителей поменяли и всё в порядке, – ответил он, – но впредь… -Он вдруг посерьезнел. – Ладно, техника – не люди, можно починить.

– Шеф, у меня есть девушка. Она что-нибудь об этом знает?

– Да, мы поставили ее в известность, – сказал шеф и посмотрел куда-то в сторону.

– А она не приходила? – спросил я и немного напрягся, последним, что я хотел бы увидеть – так это то, как она наблюдает мои походы под самого себя.

– Раз была, – ответил он, – минут на 10. – Он замялся. – Случайно попала на "Утиные Истории"…

– Фак , – сказал я вслух, – вот же фартит…

– С тех пор от нее ни слуху ни духу, – сказал Шеф, – впрочем, разберётесь сами, я думаю. А пока отдыхай.

И я вдруг почувствовал, что идея эта не такая плохая, хоть я этим и занимался, если верить медсестре, всю последнюю неделю.

– Хорошо, – ответил я, – только отцепите от меня всю эту бадню, хочу обойтись без пролежней и им подобных сюрпризов.

Спал я на животе, это было действительно сном а не каким – то забытьем, и мне снились сны.

***

Режущий глаза белый свет занимал все обозримое пространство и только сидящая неподалеку девочка с волосами, закрывающими лицо, нарушала эту своеобразную гармонию.

– Регина? – спросил я приблизившись.

Она вскинула на меня голову, и я увидел это лицо. Точнее то, что было вместо него. Искаженное злобой и безглазое, всё теми же белками оно смотрело на меня, и я чувствовал как что-то внутри меня сжимается. Регина криво усмехнулась, изо рта показались осколки некогда ровных зубов. Я отступил назад.

– Верни мне моё, – прохрипела она, – или возьму сама.

– Кто ты? – спросил я, уже начиная о чём-то догадываться. Больше всего это походило на какого-то демона, в которых наука не верила, да и я, откровенно говоря, тоже, но то, что стояло передо мной, Региной не было точно .

– Я – это ты, ты – это я, мы одно, надвое разделенное. Ты глуп, если еще не понял.

– Что ты сделала с девчонкой? – спросил я, подобравшись.

– Всё идёт так, как и должно. Она – это я, я – это она.

Мне вдруг больше всего на свете захотелось приложить тварь об пол, тем более, что девочкой лет 12 она не являлась. Страх куда-то ушёл, и на лице Регины отразилось подобие удивления.

– Она – это точно не ты, – услышал я себя, – а сам я лучше сдохну, чем стану тобой!

Существо расхохоталась смехом ведьмы, больной туберкулезом, а потом так же внезапно прекратило.

– Это можно, – сказало оно и резко прыгнуло, преодолев с десяток разделявших нас шагов.

Я успел выставить руки, но от неожиданности и той силы удара, что, наверное, успело развить по сути худощавое тело, я грохнулся на спину и приложился головой. Регина держала крепко, восседая на мне я пытаясь дотянуться пастью до лица. Зубы щелкали возле моего носа, всё ближе и ближе. Сил у неё было никак не меньше, чем у пары крепких мужиков, и когда она уже почти дотянулась, я почувствовал, что мир начал меркнуть. Мои уши прорезал вопль совершенно нечеловеческой ярости, и ещё успел ощутить боль, разодравшую шею.

Я проснулся. Не то, чтобы в холодном поту , но определенно сон был из разряда тех , которые не хочется досматривать.

"А сон ли это был?" – спросил я себя и похолодел. Вся та чертовщина, которая ознаменовала Регинин приход в мою жизнь, никак нормальной не являлась, даже для моей не очень обычной работы. Хотя, что гадать? Если ее отец на связи, всё можно выяснить одним звонком.

Я попробовал встать, к моему удивлению мне это удалось легко, как будто и не было моего вчерашнего овощного состояния. Было утро, было солнце и какое-то приподнятое настроение. Открылась дверь и вошла знакомая медсестра.

– Доброе утро, – сказала она, скептически оглядев меня, стоящего у кровати в больничной пижаме. – Как я понимаю, чувствуете вы себя сегодня лучше вчерашнего?

Я кивнул.

– Что-то даже похожее на хорошее настроение у меня внутри. И кстати, где моя одежда?

– Вам рано, – ответила она. – Сначала вас должны обследовать и убедиться в том, что вы действительно в порядке. Профессор займется вами лично, он будет через полтора часа.

"Ох уж эти мне врачи", – подумал я.

– Ну а телефон можно получить? – сказал я уже вслух.

– Конечно, сейчас принесу, – ответила она и вышла.

Да, нынешний человек слишком привык к подобного рода прибамбасам и тянется к ним при каждом удобном случае, но у меня, однако, повод был. Уж с кем – с кем , а с Настей связаться было нужно, так как она, как мне думалось, должна была сидеть на иголках.

Телефон высветил несколько ее пропущенных в первый же день, и я нажал вызов. Это, однако, не дало результата – трубку никто не брал, и тут волноваться уже начал я , всё ли с ней в порядке. Единственным рациональным решением был контакт. Войдя в него я понял, что просто загоняюсь, так как она была в сети минут 20 назад, а значит просто занята и перезвонит, как только освободится. В остальном сеть безмолвствовала. Пара потерявших меня собутыльников, пара лайков и в общем – всё. Немудрено, если друзья, в основном, обзавелись семьями и сидели по пещерам. Мелькнула мысль, что в этом возрасте уже половина друзей может пребывать в мире ином, а ты сидишь и ничего не знаешь, если, конечно, кто-то не запостит их фотку с черной лентой . Какая – то мракота.

За перемещением ползунка вниз я провёл всё время до того момента, как профессор вошел в мои "апартаменты."

– А, привет док! – махнул я ему рукой. – Как ваше ничего?

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Как заново родился, если честно! Мне уже нереально надоела эта палата, – ответил я.

– Тогда вот твои вещи, – бросил он пакет мене на кровать, – надо ехать.

– Куда? – немного оторопев ответил я.

– К Арефьеву домой. Регина пропала.

***

Я сидел на пассажирском сидении и пил персиковый сок. Хотелось жрать, но профессор только покрутил у виска от такой идеи и сказал, что способы суицида есть куда более приятные, после чего и вручил мне пачку этого пойла. Всё же оно было лучше, чем ничего, я потихоньку его попивал и слушал всё произошедшее за последнее время. Как выяснилось, Арефьев не на шутку перепугался после массовой отключки в лаборатории, и понять как отца его было можно. На звонки не отвечал, но как было известно, на работе появлялся, а значит был здоров, жив и всего-навсего с полными штанами. Контора решила пока оставить его в покое, но сегодня он позвонил сам в состоянии, близком к психозу и орал, чтобы вернули ему дочь.

– А зачем мы к нему едем? – спросил я, ощущая смутный холодок внутри. – Я здесь вам за каким лешим? Он же меня живьём сожрет, ведь до контакта со мной она была совершенно нормальным ребенком…

– Он сам попросил тебя взять. Если кто и сможет с ней общаться где угодно – так это ты. Я точно знаю, что ФСБ не имеет к этому никакого отношения, а кто уж мог к этому лапу приложить – не до конца понятно. И такое уже не в первый раз, не находишь?

– Нахожу , – я отпил ещё сока. – Сыскной отдел уже там?

– Да, роют землю, но пока вроде безрезультатно. Узнаем часа через пол, если пробок не будет. То что снова спать? А , я же всё забываю, с кем имею дело.

Я открыл глаза, когда мы въезжали в арефьевский особняк. Спросонья мне показалось, что я попал куда-то в средневековую Японию но потом сообразил что эта самая Япония находится где-то под зеленогорском и даймё нас ждет. Бунгало исполняли в азиатском стиле, и с первого взгляда было понятно, что хозяин в этих вещах разбирался. Место жительства Семёна Степановича производило впечатление от ограды до витражей и вооруженных охранников, прочесывающих периметр, которых оставалось для пущего эффекта только нарядить самураями. Теперь они, впрочем, как-то странно поглядывали на нас, один из них подошел к нам.

– Здравствуйте, – сказал он каким-то механическим голосом, – хозяин ждёт.

Ростом он был никак не меньше 2 метров и как и положено стереотипным бодигардам, имел в ухе гарнитуру, а на носу – очки, не смотря на полное отсутствие солнца в небе.

Мы вошли и направились по дорожке. заботливо выложенной какими – то камнями к главному входу, где нас должен был ждать безутешный папаша. Он, впрочем, не выглядел безутешно, а скорее был похож на блаженного Будду, восседая в позе лотоса на возвышении. И в голову не приходило, что он ещё утром мог орать, переходя на ультразвук. Глаза его были закрыты, а вокруг него дымились ароматические палочки.

Мы с профессором переглянулись в нерешительности. Может, было бы безопаснее подождать , а то кто там их знает , буддистов этих. Профессор пожал плечами и вежливо кашлянул.

Арефьев открыл глаза. Глаз, однако, не было – совсем как у Регины во время наших с ней сопряжений.

– Здравствуйте, – произнес он голосом, похожим интонациями на голос сопровождавшего нас охранника. Я было уже решил, что это какая-то шутка , но услышал, как сзади закрывается дверь. Судя по звуку, она была точно не из рисовой бумаги , а вот из монолитной стали – как минимум. Я обернулся назад и обнаружил, что там теперь стояло целых четыре охранника и один где-то уже успел потерять очки, так же сверкая белками глаз и не имея на лице абсолютно никакого выражения. Они достали пистолеты и направили на нас, мы , естественно, подняли руки. Вот теперь мне стало страшно. Я посмотрел на профессора , он явно ничего не понимал. А я вот , кажется, начал. В этот момент сзади нас что-то с шлепнулось. Я медленно повернулся назад и увидел, что и ожидал, а именно Регину. Почему – то в той же пижаме, та же девочка , если бы не лицо – оно было таким же ужасающим как во сне, но сном это не было.