Розмэри Сатклифф
Меч на закате
Глоссарий
Акве Сулис — Бат
Андерида — Певенси
Бурдигала — Бордо
Вента Белгарум — Винчестер
Виндокладия — Бэдбэри
Вирокониум — Роксетер
Галлия — Франция
Гарумна — Гаронна
Глевум — Глостер
Дубрис — Дувр
Дурокобриве — Данстэйбл
Дэва — Честер
Ир Виддфа — Сноудон
Иска Думнониорум — Эксетер
Каллева — Силчестер
Кастра Кунетиум — Каслдайкс[2]
Клута — Клайд
Комбретовиум — Бэйлам Науз (Саффолк)
Кориниум — Сиренчестер
Корстопитум — Корбридж
Кунетио — Милденхолл
Линдинис — Илчестер
Линдум — Линкольн
Лондиниум — Лондон
Лугуваллиум — Карлайл
Мон — о. Англси
Нарбо Мартиус — Нарбонна
Портус Адурни — Портчестер
Пролив Вектис — Солент
Река Абус — Хамбер
Сабринское море — Бристольский залив
Сегедунум — Уолсенд
Сегонтиум — Карнарвон
Сорвиодунум — Олд Сарум
Тамезис — Темза
Толоса — Тулуза
Тримонтиум — Ньюстед
Эбуракум — Йорк
Эстуарий Бодотрии — Фирт-оф-Форт
Эстуарий Метариса — зал. Уош
Яблочный остров — Гластонбери
Hic Jacet Arthurus Rex Quondam Rexque Futurus[1]
Артура нет… Со сломанным мечом
Навек уснул Тристан. Изольда рядом спит,
Там, где к глубинам запада поток
Над затонувшей Лионессой воды мчит.
Пал Ланселот… Блиставший солнцем шлем
Давно ржавеет рядом с треснувшим копьем.
Гавейн, Гарет и Галахад — все тлен,
И, безымянный, Авалон порос быльем!
Где прах тех рыцарей и ясноглазых дам?
В руинах Камелот, и Тинтагел угас,
Но где они, известно лишь богам —
Ведь чары Мерлина утеряны для нас.
И Гвиневеру не зови. Позволь
Ту прелесть сохранить, что Время-судия
Вложило в имя, где слились восторг и боль,
Став одиноким плачем соловья.
Не углубляйся в тайну. Может статься,
Что терем Аштолат — лишь дымная изба,
Что рыцарем считали самозванца,
Что Дева-Лилия распутна и груба,
А все легенды — лишь красивый вздор,
Их выдумал поэт. Он подбирал слова,
Точно паук, сплетающий узор
На ткани бытия. А правда такова:
Когда Рим пал, как старый, дряхлый ствол,
В котором уж иссяк целебных соков бег,
Из верхней ветки к небу вдруг пошел
Один чудесный, несгибаемый побег —
Британский дух. И горстка храбрецов —
Пусть грубых и простых, но кто был сердцем чист
И за победу умереть готов, —
Смогла подняться, слыша бури рев и свист,
И бой принять, и в злое сердце смело
Направить грозный меч иль крепкое копье,
С величием, что в небесах гремело,
Когда они давно ушли в небытие.
Они легендой стали. Их начальник,
Артур, Амброзий — имя знать нам не дано —
Прославлен доблестью необычайной,
А рыцарям бессмертье суждено.
Их было мало. Нет нигде ни слова —
Когда и как настиг их вечный сон,
Шли они в бой под знаменем Христовым,
Иль вел их Гвента огненный дракон.
Но знаем мы: когда саксонский шквал
