ВЕЗЕНИЕ, ПРУЛЬНОСТЬ и всякое НЕПОНЯТНОЕ в моей жизни

И это все в меня запало

И лишь потом во мне очнулось!

Давид Самойлов

Вступление в тему

Здравствуйте! Меня зовут Игорь Юрьевич Литвинцев. Во Франции – просто Игор (прикидываются, что им не выговорить мою совсем не сложную русскую фамилию). Родился в 1948 г. 02.02, учился в Ярославле. После окончания Технологического института в 1971 сразу поступил в аспирантуру МХТИ им. Д. И. Менделеева (теперь РХТУ) кафедры «Технология основного органического и нефтехимического синтеза». То есть, по той же специальности, которую и получил в ЯТИ.

Большую часть своей жизни (свыше 30 лет) я на ней и проработал, не считая годичной стажировки во Франции, двух лет преподавания в Тунисе и многочисленных (иногда достаточно продолжительных) командировок. Самая экзотическая была в Мексике, два месяца в столичном Университете «Ацкапотцалко».

Последние годы – сначала совмещал (с 1998 г.), а потом и на полную ставку работал топ-менеджером в представительстве компании «Эксесс Индастриз». Пенсию и деньги на оставшуюся жизнь именно там и заработал.

На свое 65-летие я получил от сестры Ирины офигительный подарок (у меня было и другое прилагательное, чтобы выразить свое состояние в момент, когда я его впервые увидел, но забраковала цензура): часть небольшого дома, состоящая из двух комнат и большой террасы, прилепившихся к склону горы с прекрасной панорамой на Средиземное море. Административно участок относится к коммуне Вильфранша, но расположен прямо над маленьким городком Болье-сюр-Мер (что переводится как «Прекрасное место у Моря» и полностью соответствует своему названию). Пятнадцать минут спуска, включающего несколько лестниц в семь сотен ступенек, и вы в центре Болье. Мог бы и там жить в современном многоквартирном доме, но выбрал именно этот вариант (из предложенных сестрой).

Так как через год я ушел на пенсию, которой с учетом наших накоплений и стоимости проданной московской квартиры нам с супругой хватает не только на здешнюю спокойную жизнь без излишеств, но и на авто-туристские набеги вглубь Франции и Италии (и даже Испании). Тут я наконец-то получил возможность свободно и спокойно заниматься тем, что мне всегда нравилось.

И не только выискивать новые интересные книги и их читать (одновременно валяясь с котом либо на террасе – загорая, либо в домике – прячась от солнца), но и долго плавать с маской и трубкой вдоль побережья полуострова Кап Ферра. И пытаться собирать грибы в подходящих и совсем не подходящих местах. А также смотреть футбол всей Европы (ну и наш, конечно, – мазохизм никто не отменял) и ковыряться в маленьком саду (стараясь не пугать сильно моих богомолов и древесных лягушек, которых я сам и развожу). Пробовал продолжить собирание марок, но меня финансовая составляющая, в лице супруги, остановила. А в итоге занялся сочинением книг (что явилось для меня совсем новым хобби, но затянуло сильно): про историю окружающей меня территории и про свою непростую жизнь, которую попытался анализировать с разных сторон.

В частности, в этой – своей первой книге серии: «И это все в меня запало и лишь потом во мне очнулось» – я ее исследовал с точки зрения всего странного, необъяснимого и неадекватного, что со мной происходило. И полученные результаты заставили меня очень сильно задуматься. А затем попробовать проклассифицировать все неординарные события с точки зрения возможности (которая иногда была минимальна) их позитивного для меня завершения и постараться найти всему этому объяснение. Или скорее предложить гипотезу, хоть в какой-то степени отвечающую на вопросы: почему этих событий было так много? почему именно со мной они происходили и всегда кончались благополучно? что или кто мог бы за всем этим стоять?

А чтобы во всем разобраться, я решил сделать достаточно подробное и, надеюсь, не скучное описание всех происшествий в деталях, а, соответственно, и этапов моей жизни, с ними связанных. Предлагаю начать с одного из самых любопытных и значимых – моей поездки в Питер для встречи с дамой-целительницей, самым модным экстрасенсом года.

Святые старцы за левым плечом или история о получении толчка от питерских целительниц

По настойчивому желанию своей сестры, только что перебравшейся в Москву, я отправился в Питер для целенаправленной лечебной встречи с некой целительницей-экстрасенсом. Всякие там Чумаки, Кашпировские, Глобы и т. п. уже активно присутствовали в реалиях нашей жизни. Я знал очень неглупых людей, совершенно нормальных психически, которые ставили банки с водой для подзарядки к телевизору при их сеансах. С надеждой: а вдруг и вправду поможет?

– Хуже то уж точно не будет – так моя мама, уважаемый сотрудниками и обожаемый больными главврач ярославской поликлиники, говорила, придвигая табуретки с двумя полными трехлитровыми банками поближе к экрану.

Но это было еще достаточно пассивное действие. А вот Корнелия, моя троюродная сестра в Киеве, очень практичная и разумная по жизни женщина и мать двоих детей, вдруг почувствовала в себе способности белой колдуньи. И, читая лекции на курсах повышения квалификации, что-то по этой теме и там впендюривала доверчивым слушателям. С пользой для своего авторитета и финансового положения! А вот ее муж Юра, кандидат наук, преподающий какие-то точные науки в университете, активно занялся налаживанием хороших отношений с домовушками, якобы обитавшими у них в квартире (без малейшей пользы для улучшения финансового положения семьи, на что ему её женская половина неоднократно намекали открытым текстом).

– А зато с пользой для нас, они за климат семейный отвечают, – так убежденно отвечал он и жене и дочери. И мне с таким напором и так вдохновенно про это рассказывал, что верить с радостью хотелось!

Старый, понятный до отвращения, социалистический мир разлетелся на кусочки, и на его обломках люди придумывали себе иллюзии, по-видимому, помогавшие им как-то выживать в этой безжалостной мешанине социализма, капитализма, идиотизма и бандитизма, лишенной прежних перспектив и иллюзий, новых горизонтов и хотя бы каких-то координат ориентирования.

На этом фоне в появлении еще одной, быстро ставшей очень модной, целительницы из Питера я ничего удивительного не усмотрел. И, постонав для порядка о потере времени, все-таки поехал, хотя никогда не верил (да и сейчас почти не верю) во все эти экстрасенские штучки. Другое дело (причем на своем опыте убедился), что целительные способности у отдельных людей действительно присутствуют. Но жуликов в их рядах много больше, и наши отечественные деятели, активно унаваживающие это поле чудес и дураков, на 99 процентов – сознательные шарлатаны незамутненной воды.

Меня трудно заставить сделать то, чем я принципиально заниматься не хочу. Однако в этой ситуации отказаться было нереально. Я люблю свою младшую, но более сильную духом и очень решительную сестру. Вся организация этой поездки была искренним проявлением заботы обо мне с ее стороны. К тому же все уже было Ирочкой оплачено. И она меня просто поставила перед фактом: «сестра у тебя одна: что, так уж трудно выполнить ее редкую и маленькую просьбу? Они там все, что надо, с тобой сделают. Необходимую информацию я уже отправила. (Меня, оказывается, ждали аж две сестры–целительницы, проинформированные заранее, вот жаль, что не знал, о чем). Ты, главное, побольше молчи и поменьше умничай, а то знаю я тебя и твои дурацкие шуточки. Только все испортишь.»

Я даже не стал спрашивать, про какую информацию идет речь. Пообещал молчать, как немой партизан. Выкрутился в институте с лекциями и прочей кафедральной текучкой и поехал.

Главная целительница, женщина статная и даже крупная, с тщательно уложенной сложной халой светлых волос на голове, очень напоминала повадками и внешним корпускулярным видом заведующую мясным отделом в крупном универмаге. Именно такие тети иногда торжественно выносили себя из внутреннего мира своих кладовых «в народ», чтобы взглянуть собственными глазами на жалких покупателей, теснящихся перед пустыми кормушками в ожидании выброса туда чего-нибудь съедобного, пусть и малопривлекательного на вид.

Вот и тогда она держала себя очень важно, смотрела насквозь, и мне совсем не понравилась. А вот Катерина, вторая целительница, постарше, была полной ее противоположностью. Худощавая, улыбчивая, с добрыми руками, она и проводила надо мной всякие магические обряды, пассы и процедуры с бормотанием молитв и заклинаний, проявляя неподдельную заботу.

Согласно легенде, бурная карьера старшей началась с ее предсказания самому ВВП великого будущего, когда он, еще являясь никем, выходил из моря на берег с группой товарищей. Она там (наверное же на пляже?) случайно оказалась, но зорким внутренним оком сразу заметила что-то типа светящегося венца над головой будущего правителя России. О чем и было немедленно сообщено всем его окружающим с соответствующей трактовкой такого совершенно нетривиального явления.

Все члены компании тогда, наверное, только посмеялись, в том числе и венценосец, но дамочку профессионально запомнили и взяли на карандаш. Ну, а когда предсказание начало реализовываться, то случай вспомнили, и спрос на местную Кассандру быстро пошел в гору. Ясновидящей оставалось только грамотно воспользоваться ситуацией. И так как деловая жилка у нее присутствовала, дамочка быстро трансформировала программу своих возможностей, добавив к ненадежным предсказаниям относительно близкого будущего золотую жилу спасения здоровья клиентов, естественно, связанного с состоянием их ауры. Подтянула к этому беспроигрышному бизнесу и старшую сестру, тем более что уже знала природные Катины способности (в которых я потом и сам убедился) снимать руками некоторые боли.

Легенда эта, с моей точки зрения, весьма и весьма сомнительна. Почему-то не могу представить себе такую картину серьезно: группа молодых мужиков, дружно вылезающих из воды, и дама с халой на голове в расцвете своих форм (наверное, ведь в купальном костюме там была), важно движущаяся им навстречу с криками «Вижу, венец вижу!!». А вы?

Но за что купил, за то и продаю. В качестве уникальной рекламы собственной значимости и экстрасенсости – самое то. Чего мелочиться?

Два дня я терпеливо выдерживал все процедуры, которые включали элементы православия (в коем совсем не силен), какие-то наговоры, манипуляции со свечами и водой и длинные и заунывные песнопения с пластинок. Под них просто спал. В перерывах главная тетя подробно расспрашивала меня о жизни, причем очень профессионально, подходя к каждому событию с разных сторон, как бы перепроверяя ответы. Может и не в гастрономе она раньше работала?

Но все когда-нибудь кончается. Под вечер второго дня мне было сообщено, что курс лечения был проведен очень успешно, защитная аура приведена в порядок и светит мне теперь хорошо защищенная жизнь на ближайшие 3-4 года. «Очень бы на пять хотелось» – я уже с трудом боролся с собственным ехидством (два дня все-таки терпел.) Но оказалось, что реплика пришлась в жилу. «А вот для этого надо будет годика через три обязательно у нас опять появиться, ауру-то подновлять надо.» Я ясно представил, как дама будет штопать мою ауру, одев ее на лампочку, как старый носок (так нас бережливости на уроках труда в образцовой школе №1 учили), но даже не хихикнул. И только вежливо благодарил и кланялся, пятясь задом и сохраняя последнее терпение.

И мы уже чинно прощались в дверях, когда она неожиданно добавила, что ее внутреннему взору в ходе работы надо мной открылись фигуры неких святых старцев, виртуально находящихся за моим левым плечом. Это именно они с рождения прикрывали меня от всякого рода неприятностей и уже неоднократно спасали от неминуемой смерти.

Вот тут-то я, конечно, сильно заинтересовался, даже в прихожую обратно шагнул за подробностями. Оказалось, что такое благостное наследство досталось нам с сестрой по отцовской линии. Тут меня опять слегка понесло, и я полез с вопросами типа «А можно ли теперь ждать синергизма от совместных усилий и старцев и вас по моей охране? А не помешает ли их заботам обновление моей ауры?» и еще что-то в этом духе. Типа «Наконец-то мне стало понятно, почему левое плечо у меня всегда было ниже правого!»

Но тетя была не лыком шита, никак на мои ехидства не прореагировала. Посмотрела еще раз скрозь и промолчала. Может быть, я просто был ее ответов не достоин, а, может, она значения слова синергизм не знала?

Но про необходимость подновления ауры еще раз напомнила:

– Ждем вас снова через три года, – и добавила: – Но аккуратней жить надо, не думайте, что ваш семейный феномен всесилен.

– Да, да, – я решил блеснуть приобретенной в Тунисе эрудицией. – На Аллаха надейся, но верблюдицу привязывай. – И маханулся, упоминание Аллаха было явно тут неуместно. Не хватало только «Иншааллах» добавить! Она даже передернулась, на чем мы и расстались.

(Неожиданное добавление:

закончив этот раздел, я отдал его на критику любимой сестре. «Да, – написала она. – Начало интригующее, затягивает, жаль только, что руководящая сестра была крупной брюнеткой с короткой стрижкой. Откуда ты взял ее халу и вообще превратил в блондинку, не понимаю». Я и сам не понял, но не хочу ничего менять: каким ее образ мне запечатлелся, пусть таким и остается. А, может быть, она ранее такая и была? А потом уже подстриглась и перекрасилась в брюнетку для добавления своему имиджу некого демонизма? Или следы прошлой жизни заметая? А у меня, может, тогда внутреннее зрение открылось, кто их, эти чакры, знает?)

Конечно, все можно объяснить явлением ложной памяти – парамнезии, – которая запросто способна заставить человека с богатым и живым воображением (мой случай) вспомнить то, чего не было.

Один пример из собственной студенческой жизни: как-то весной мои безбашенные приятели отправились в верховья Кадори на предмет сплавиться к морю по этой абсолютно не судоходной и непроходимой речке. И я должен был ехать с ними. Сам уже не помню, почему пришлось остаться. Может, старцы отвели, но точно помню – никакого страха у меня не было. Тем более, что на этот раз все были полностью экипированы по высшему разряду: новые двухместные надувные спасательные плотики, спасательные шлемы и жилеты, новая кино-, фотоаппаратура. Не помню уж, по какому поводу, но институт щедро спонсировал этот поход. Все было круто и профессионально – не то, что наши первые примитивные конструкции из лодки и надутых автомобильных камер с настилом сверху для сплава по речкам Ярославской области. При испытаниях нового оборудования на Волге был полный восторг. Сам участвовал.

Уже на месте старта местные аборигены настойчиво уговаривали всех приехавших отказаться от задуманного, доказывая, что весной, в паводок, это будет чистое самоубийство. Водили вниз по реке, показывали с берега страшное Чертово ущелье! Поняв бесполезность попыток взывания к здравому смыслу, наивно, но откровенно предложили все ценности лучше им оставить: «Вам ведь все равно! И сами утонете, и они пропадут без толку. А так нам память останется» – и несли чачу. Но куда там: они плохо представляли, как количество чачи, вливаемое в эти глотки, влияет на способности их обладателей вообще о чем-либо думать. Сплавщики. Естественно, всё выпили и, попросили еще по одной добавить – «на посошок»! Наконец команда стартовала. Нормальный отрезок её пути, когда все держались на плотах, оказался даже еще короче чем предсказывали абхазы. Плавсредства были потеряны на первых же сотнях метров, также как и всё шикарное оборудование. Подводные и надводные камни, непредсказуемые водовороты, перекаты и сумасшедшая скорость течения на отдельных участках – ребята чудом сохранили свои жизни только благодаря спасательным жилетам и каскам. Потом их всех, застрявших на камнях, вытягивали на веревках, бросаемых спасателями с берега. А один – конечно, это был Юрик Адижаев – умудрился и тут с веревки сорваться, да так и просвистел вниз.

Все решили – уж на этот раз точно ему конец! Но оказалось, что нет: просидев несколько часов на таком же псевдоостровке (далеко унесло, с трудом вообще нашли), был все-таки вытащен. Но сначала на веревки не соглашался. Требовал вертолет! С трудом уговорили, было же почти ничего не слышно из-за рева воды. Тщательно себя завязал со всех сторон и на этот раз был вытащен. И тут же потребовал чачи – за перенесенные дважды мучения.

Каждый из них рассказывал мне потом свою версию этого ужаса, как сбрасывало с плотов, как крутило под водой в водоворотах, стукая о камни и, казалось, лишая последней надежды. Я так проникся, что постепенно начал этот сплав вспоминать уже как собственное приключение. И потом так и пересказывал за столом в компаниях. Самое интересное – в основном по просьбам непосредственных участников. Они говорили, что у меня много лучше получается. И сами с восторгом слушали.

Однако вернемся к возможному вкладу парамнезии в моем дальнейшем повествовании. Потом я тщательно перепроверил все изложенные факты именно на предмет её присутствия – ничего выдуманного нет. На 100 процентов. Даже приукрашенного, что мне особенно трудно далось, но наступил на горло собственным песням. Ну а такие детали, как некоторое искажение внешности второстепенных персонажей, – так и на старуху бывает проруха.

Покончив с причудами памяти, самое время возвратиться к моменту моего расставания с главной целительницей. Я выскочил из парадного, вырвался на свежий мокрый воздух из этой хрен знает чем пахнущей квартиры. Было не до аур и феноменов,

и так слишком заболтался при прощаниях, как бы не опоздать на поезд!

Старцы, так старцы – спасибо предкам отца, о которых я ничего тогда не знал. И плюхнувшись в кресло вагона, раскрыл свежий «Спорт-Экспресс», попросил кофе с какими-то печенюшками и с чувством полностью выполненного долга поехал в Москву.

Главной дамой сестре сразу было сообщено, что аурой меня прикрыли как надо, защитив от кучи будущих болезней, а, кроме всего прочего, прямо сейчас спасли и от зарождающего уже рака кишечника.

Эта неприятная особа знала, на каких струнах души играть. От рака недавно тяжело умерла наша мама. Ирочка с ней намучилась сполна. Одни ночные дежурства в больнице чего стоили! Уж я-то знаю, как они на психику давят, поучаствовал во время своих приездов в Ярославль. Но это был мизер, а вот сестре досталось. Как и моей второй супруге, Татьяне, которая там дежурила с Ирочкой по очереди. Ну как же такой факт и не использовать для поднятия в ее глазах собственной репутации и оправдания очень нехилой суммы, как я потом узнал, за оплату супер целительных услуг.

Закрутившись в московских проблемах, я довольно быстро забыл все подробности этого визита, но вот святые старцы – мои хранители за левым плечом – в памяти прочно остались. Я их себе представлял почему-то в образе ворчливых волхвов (не до такой степени, как у Высоцкого: «Как вдруг прибежали седые волхвы, К тому же разя перегаром»), но все равно в длинных грязноватых балахонах и с клюками в руках. Часто во сне теперь они ругались на меня и клюками махали, как будто хотели стукнуть. Прямо как моя школьная учительница по математике, которая меня по голове линейкой частенько лупила (и довольно больно), приговаривая: «Умная голова дураку досталась!»

И так эти образы старцев меня достали, что, как только у меня появилась возможность заняться выяснением своей генеалогии, я, конечно, начал с отцовской. И на этом направлении застрял очень надолго – на года. Дело в том, что я почти ничего не знал даже о ближайших предках, и, как потом выяснилось, далеко не случайно. Моя сестра тоже знала не намного больше. Но в поисках всегда была готова финансово помочь. А это было далеко не лишним при работе с архивами и профессиональными поисковиками. Приходилось их привлекать (да ещё жуликов отсеивать) – иного пути не было, так как расспрашивать уже было некого. Все хранители семейной памяти этот мир уже покинули.

А в начале, с помощью глубокого поиска в интернете на фамилию Литвинцев начали мы довольно лихо и успешно. Возможное возникновение родословной нашлось быстро – в 1640 вышел некий Стефан Максимов со своими людишками где-то в районе Черкасс на Российскую землю. Ну и на всякий случай нашими гостеприимными государственными структурами (а вдруг казачок-то засланный?) был сразу в Восточную Сибирь отправлен. Правда, по мягкому варианту, как представитель так называемого сословия боярских детей. Ну, а там как выходца из Литвы его Литвинцевым (-овым) и занесли в приказную книгу. Не пропал, однако. Уже сын его Иван в большие местные начальники вышел и деревеньку Литвинцева основал (жаль, Братским водохранилищем затопили.) Ну, а потом замелькали в истории и известные богатые купцы (промышляли от Джунгарии до Аляски), и непростые казаки, и значимые государственные люди. Даже собор Литвинцевский в Иркутске до сих пор стоит! Лет 10 поисков и удалось цепочку протянуть почти полную от Ивана, сына Стефана – (неидентифицированный период ) – Степан – Степан – Александр – Николай – Алексей –  Юрий и до меня – Игоря.)

Да только потом (относительно недавно) мои дамы засомневались. Другой вариант для ухода в глубину образовался. Вся проблема в том, что очень плодовиты предки были. По десятку сыновей в семье, не предел. Да и имена им иногда одинаковые давали. Вот тут и разберись. Две местные сибирские профи-поисковички ( очень квалифицированные и ответственные) помогали и сейчас помогают, между собой ругаются иногда, но это только на пользу делу идет.

(Все подробности найдете в будущей книге «Моя Родословная», включая и расшифровку данных ДНК-анализа в лабораториях Швейцарии, США и Российской Академии ДНК по 25 маркерам, результаты которых выводят меня на общего давнего предка по отцовской линии ( гаплогруппы R1a -Z92 ветвь 569) с такими известными личностями, как Мусин-Пушкин, Пржевальский и польский гетман Ходасевич, рода которых берут свое начало в северной части великого княжества литовского. И по материнской: гаплогруппы Урсулы -U4a. Это тоже интересная история, так как швейцарцы сначала хотели от меня отделаться, прислав коротенький сертификат, результаты которого меня извещали что я на 69% восточный славянин, на 16 финно-угорец, на 11 британец, а кроме того содержу 2 % генов с Северо-Востока Азии и 1-н из Азии центральной.)

А теперь из таких исторических далей опять вернемся к сибирской линии. Нашлись святые старцы! В ходе этого тяжелого распутывания всех возможных вариантов отцовской родословной мы действительно обнаружили среди его предков по обеим линиям целое скопище сибирских священников. И, возможно, именно из-за этого его дед почетным гражданином Иркутска стал (между прочим – раньше это звание детям передавалось.)

Среди священников Литвинцевых подвижников хватало. Один из самых известных на Аляске засветился. Родной брат моего прапрадеда – Петр Литвинцев был ректором Ново-Архангельской духовной семинарии. Его деяния в начале пути запечатлены в книге «Юконский ворон» Сергея Маркова в сборной личности монаха Гермогена. Последний с крестом на голой груди, бесстрашно скитался в рясе по лесам с целью крещения кровожадных индейцев – тлинк(г)итов или калюшей. Они его считали сумасшедшим. Поэтому и не трогали. И, в отличие от смиренных алеутов, креститься что-то совершенно не хотели, а вот сжечь Ново-Архангельск, а всех русских перебить не только мечтали, но и пытались несколько раз.

Значит, наличие моих гипотетических святых старцев, спасающих меня в экстремальных ситуациях, базируется на неких реальных исторических фактах? Да еще многого я пока не знаю. Ведь чем дальше погружаться в глубины истории, тем вероятность обнаружить святого подвижника среди длинной череды священников – моих предков по отцовской линии – только возрастает. И теперь (конечно, не всегда, но в некоторых случаях) объяснить благополучный исход того или иного моего происшествия автоматическим включением всемогущей защиты предков теоретически можно. Конечно, если уж очень хочется. Ну, а в механизмы ее действия лучше и не пытаться вникать. Просто надо верить и все!

А, впрочем, все религии именно на голой вере и базируются. Но меня такое объяснение не устраивало. Просто верить натура моя противилась, и не только потому, что мне так было не интересно. Как-то у меня не так голова устроена. Не привлекает меня даже родное христианство, с его необходимостью страдать в жизни и смиренно выслуживать попадание в Рай. Впрочем, и другие религии, тоже не манят, хотя одно время буддизмом серьезно интересовался.

Да и многие звенья цепочек моих судьбоносных событий, совершенно не связанные ни между собой, ни со мной, даже теоретически не могли от старцев зависеть. И как быть? И я решил вас пригласить пройтись вместе по последовательному изложению всех достаточно нерядовых событий моей жизни. А потом и по этапам анализа совокупности всех этих явлений.

Пошел по проверенной дорожке! Разве мы не сами с Валентином Николаичем Сапуновым (мой учитель, руководитель в аспирантуре и начальник группы по работе на кафедре, друг по жизни, далее ВН или Николаич) учили наших аспирантов и соискателей: прежде чем свои бредовые гипотезы предлагать, изложите-ка все имеющиеся у вас данные на бумаге по порядку, и чем подробнее, тем лучше! А затем – перечитайте сначала их сами несколько рази попробуйте объяснить. Вот потом и думать над ними можно начинать вместе. Сам учил – самому мне этой методике и придерживаться. Вот ниже такая последовательность и приведена. Я старался сначала вообще всё вспомнить – скорее даже для самого себя. Всю жизнь вспомнить, а потом уже отобрать из нее только события с акцентом на всякие эксцессы и в этой книге их изложить. Вроде получилось, но вместе с ним увязалось и много беллетристики.

Это моя писательская слабость – постоянно тянет начать «растекаться по древу». Так что тем, кто интересуется только раскруткой основного сюжета (жаждет только экшена), философствование при обсуждении заголовка, да и «Взгляд с высоты и т. д.» можно запросто пропустить. А заодно и раздел про детство (до кучи). Если бы я писал книгу только для читателей, я бы может и сам их урезал (ну, процентов на 70%). Но я ее сначала только для себя сочинял, по велению души ( или Сущности.) Так что выбрасывать много текста – жаба душит, пусть будут.

Обсуждение заголовка

Как вы уже поняли в заголовке этой книги отражены элементы классификации всех моих, необъяснимых, сильно неординарных и не особенно тривиальных событий.

ВЕЗЕНИЕ и ПРУЛЬНОСТЬ по достигаемому эффекту относятся к одной категории. И, как правило, достаточно их констатации, чтобы больше не задумываться о происшедшем. И не искать причин случившегося.

А вот всякое НЕПОНЯТНОЕ – явление гораздо более сложное. И если в тексте я употребляю этот термин, значит, на данный момент мной так и не найдено объяснение, каким образом оно могло произойти.

Иногда для описания результата его действия я даже употребляю выражение – «судьбоносное изменение». А как его назвать иначе, если я каким-то чудом оставался в живых либо буквально перерождался внутренне, и у меня начиналась иная жизнь?

Однако вернемся к заголовку. Любая классификация событий всегда достаточно условна, но под ВЕЗЕНИЕМ почти всегда понимают что-то одиночное: счастливый случай, внезапное озарение (звездный час) и т. п. А вот последовательность таких счастливых явлений – это уже ПРУЛЬНОСТЬ, то есть некое действие, растянутое во времени. Возможно, выраженное и как дискретное повторение счастливых случайностей. На карточном жаргоне так и говорят: начался пёр; прульная волна пришла. Некоторые из самоуверенных (а, может, самых талантливых) игроков уверяют, что могут такую прульную волну чувствовать (или предчувствовать) и какое-то время держаться на ней наподобие серфингистов.

Отдельные специфические персонажи народного фольклора были способны вызвать или организовать ее самостоятельно. Наверняка все слышали анекдот про Василия Ивановича, случайно попавшего в лондонский карточный клуб для джентльменов! Сначала не везло – ну, как всегда. Но вскоре до него дошло, что здесь при игре в очко объявленный результат не проверяют. А верят джентельменскому слову. Вот тут-то фишка Чапаеву сразу и поперла, и поперла!

Ну и что? Ничего удивительного! Просто он прульную волну сам себе создал. И ее же и оседлал.

Для преферансистов эта тема является любимой. Кому и когда повезло с прикупом на мизере, а кто и какой пёр поймал на распасах и т. п. – такого рода воспоминания сопровождают почти все длительные заседания игроков, особенно старых приятелей. (Бойцы вспоминают минувшие дни и игры, где вместе рубились они – ну чем не Лермонтов?)

Но карточные везения, даже если их вероятность минимальна, не нуждаются в объяснении. И, как правило, достаточно их прокомментировать восклицаниями типа: «Ну ему и повезло!» или «Уф, сегодня играл как прульщик!» И, как я отмечал выше, всем всё становится ясно.

А вот что делать с НЕПОНЯТНЫМ? С этими комплексными и многослойными явлениями, далеко выходящими за рамки двух вышеприведенных категорий?

Для начала давайте отметим, что существуют два варианта, два случая контакта человеческого существа с НЕПОНЯТНЫМ. Можно под него попасть как под каток. Недаром на блатном жаргоне «попасть в непонятное» – это такое необъяснимое, непредсказуемое развитие событий, которое, как правило, всегда очень плохо кончается именно для «попаданца».

Случалось и такое в моей жизни и должно было плохо кончиться, но в последний момент что-то для этого не складывалось, что-то в механизме этого «наезда» некоего катка не срабатывало.

Но, к моему счастью, в большинстве случаев не я под/в него попадал, а НЕПОНЯТНОЕ работало избирательно в мою пользу, и результат, соответственно, был позитивным, а иногда (повторюсь) и судьбоносным!

Но только один раз, через много лет после необъяснимого сначала происшествия мне удалось найти и понять его причину. Это был просто классический пример «попадания в непонятное», последствия которого и так стали ужасны, а могли бы быть и много хуже!

Но во всех остальных сложных случаях НЕПОНЯТНОЕ так им и осталось, то есть и сегодня для меня – необъяснимым! И я на собственном опыте знаю, что каждое такое явление как заноза надолго застревает в памяти и потом занудливо не дает покоя (особенно по ночам.)

По мере чтения вы сами сможете прикинуть и оценить, сколько же их было, таких явлений, которые можно классифицировать как результат действия НЕПОНЯТНОГО.

Позвольте вас заверить, что я не такой уж глупый и достаточно хорошо эрудированный человек (все-таки пословица «себя не похвалишь – ходишь как оплеванный» не зря придумана). Много и старательно искал, читал и думал. Но только один раз (опять повторюсь) мне удалось найти приемлемое с научной точки зрения объяснение происшедшего. А все остальные случаи так и остались для меня загадками!

Взгляд с высоты и предпосылки к началу расследования природы моих странных происшествий

Серьезно задумываться над всеми своими приключениями я начал только в заключительный отрезок жизни. После выхода на пенсию. Как ни странно, свободного времени при этом почти не прибавилось, но зато я являюсь теперь его полным хозяином (теоретически.) А с учетом накопленного опыта и мудрости (хочется все-таки думать,

что возраст и мудрость пришли вместе) могу более грамотно и эффективно, чем ранее, им распоряжаться.

Чтобы лучше представлять ход моих поисков и рассуждений, коротко пробежимся по результатам моей попытки взглянуть сверху на собственную жизнь. И начнем со студенческой. Несколько слов о том, почему я выбрал именно этот период:

во-первых, возможно именно тогда и началось то, что я отношу к категории НЕПОНЯТНОЕ. И мне очень хотелось именно это понять;

во-вторых, и сам я помню студенческую жизнь достаточно хорошо, и проконсультироваться по некоторым моментам еще пока есть у кого.

Для себя я разделил этот период на две составляющие – учебную и личную.

Если резюмировать коротко, то начало учебной жизни было лихое и удачное. Как и итоги сессии первого семестра, которую я прульно проскочил, сдав все экзамены на пятерки и получив повышенную стипендию. Второй семестр, увы! – кроме пятерок появилась и тройка по черчению (дифференцированный зачет). Стипендии она меня лишила, но я, по наивности, тогда оценивал масштаб негативности этого явления только с денежной точки зрения. Никаких мыслей про диплом еще не было. Да, зачет подвел. А вот на экзаменах прульность была со мной по-прежнему. И по итогам года я даже прозвище в группе соответствующее получил – «прульщик».

После первого курса студенческий отряд, сформированный в основном на базе нашей группы, получил возможность поработать в садах и виноградниках Тамани, собирая разные фрукты-мрукты. Ну и в выходные отдохнуть на берегу Керченского пролива. Там и произошла первая тройная серия личных событий, в каждом из которых я мог бы легко расстаться с жизнью. Насколько они прульные, а насколько необъяснимые – решайте сами, прочитав их детальное описание ниже в главе «Страшная Тамань». Я для себя, начав с них весь анализ, так и не определился с однозначным ответом.

Второй год учебы ничем, выходящим за рамки обыденности, не запомнился. Нельзя сказать, что с экзаменами проблем вообще не было. Но пятерки исправно пополняли мою зачетку.

Зато мой внутренний мир (в результате всех летних таманских событий, а также продления моей вынужденной отсидки в Ярославле. По очень настойчивой просьбе родителей я так и не стал пробовать варианты перевода в Москву) сильно изменился. Оптимизма в восприятии собственной жизни и ее перспектив значительно поубавилось, а степень безразличия к происходящему возросла.

К третьему курсу из Камбоджи вернулись родители, и пришлось мне из отдельной комнаты опять перебираться на диван в общую центрально-проходную. Прощай вольная жизнь. Очень тяжело было перестраиваться к режиму прежнего, почти школьного, существования. Я в нем уже не помещался. Но выхода никакого не было.

И продолжилась моя, какая-то бессмысленная, учеба в Технологе. По этому поводу я даже не особенно рыпался, наверно еще год назад внутренне с этим смирился. И

среда засосала и, по всей видимости, все-таки не было у меня настоящего стремления к цели (в отличие, кстати, от Джеральда Даррелла1). Более того, появилась еще и некая философии непротивления судьбе: если течение несет, то и пусть, само куда-нибудь да и выбросит. Наверно, во многом под влиянием таманских событий.

И в последующие студенческие годы учебная жизнь моя протекала без эксцессов (ну почти). Иногда везло при сдачах экзаменов и даже сильно, ближе к окончанию – реже. А вот на последнем курсе, где преподаватели профилирующей кафедры ТОО и НХС старательно пытались сделать из нас химиков-технологов, началось моё мучение. И учиться то оставалось немного, но мне вдруг все так обрыдло, что я даже за главный экзамен – специальность – два раза подряд четверку умудрился получить. Сам удивляясь полному равнодушию и безразличию.

Почему удивлялся? Безразличие вообще не свойственно моему характеру. А вот честолюбие (правда в небольшой мере), но все-таки присутствовало. Пару раз за все годы в институте, когда что-то не складывалось с первого раза с предметом, я за него брался серьезно, помню, даже на лекции ходил! И выучивал материал для следующего экзамена так, чтобы и сомнений в конечной общей отметке не было. Например, так было с органикой у профессора Мусабекова, которому я по ряду причин лично не нравился. Его дочь училась в соседней группе, а среди наших отличниц имела подружек. И я хорошо представляю, какая информация могла поступать по этой линии. Но пять баллов на втором экзамене он все равно (после долгих гоняний меня по всем темам) поставил!

А тут даже позыва что-то доказывать и повышать балл на второй сдаче не было. Что-то во мне сломалось. Ничего не хотелось, да и уверенность пропала. Оба раза все шло не так, даже лекции нормальные достать не мог (группа-то на специальности была одна), и хорошо еще четверку профессор Фарберов второй раз поставил за мое бормотание.

Я, конечно, могу начать оправдываться, что на лекциях по специальности мухи от тоски дохли. Они (к сожалению не мухи) были такими скучными, часто просто описательными. Материал надо было только зубрить и зубрить, а вот думать при этом просто не требовалось.

Сейчас с высоты своего опыта вспоминаю – а ведь действительно, за редкими исключениями, так и было. И хотя голова у меня была не глупая, а память, хоть и не длинная во времени, но очень неплохая, тут требовалось другое – в отсутствии интереса просто обычная зубрежка. Или хорошие шпоры, но мне и их было неохота делать.

Я и сейчас считаю, после долгих лет моего преподавания и этих, и других химических и технологических дисциплин, что применяемая метода была принципиально неверна. Хорошо, что мне просто повезло потом возродиться, заново научиться думать, а не отупеть окончательно и полностью. И ещё, что это был последний лекционный курс перед дипломной работой. И даже с четверкой по профилирующей дисциплине красный диплом у меня все равно получался.

Иногда в ходе всей учебы меня посещали грустные мысли на тему, а что было бы, если бы?.. (Честно скажу – чем дольше она продолжалась, тем реже они приходили.) Скорее всего, в МГУ я бы поступил со своей серебряной медалью на географию или на экономику зарубежных стран. Профилирующие дисциплины – и география, и математика у меня от зубов отскакивали. И с каким удовольствием бы учился!

Но сам виноват, что после первого курса не настоял на своем. А двух лет имитации учебы в Ярославле, к которой я уже с успехом приспособился, мне хватило, чтобы не особенно дергаться, чтобы из этой уже образовавшейся колеи выбраться. Привык как-то: друзья, подруги, книги, команда КВН, да ещё и кусочек своей жилплощади в начале имел, так меня эта ситуация и засосала.