Тьма

Софья Ангел

Тьма

У Тьмы нет предела, нет границ, она повсюду и нигде, она все и ничто, она повсюду, в каждом из нас, она в тебе, даже если ты об этом и не подозреваешь, тьма есть абсолют , она совершенство, которое все ненавидят и к которому всех непостижимо влечет, которое боятся и страстно желают , тьму нельзя познать- в нее можно только провалиться!

Чертова жизнь, проклятый город! Под ногами снова лужи и тяжелые тучи, словно давят мне на грудь, заставляя задыхаться между этими фильшивыми людьми. Здесь нет жизни, это лишь спектакль живых мертвецов. Как же я хочу закрыть глаза и провалиться, оказаться не здесь… Но уже слишком поздно. Я погряз в сетях этого города и меня не спасти. Я пропащий человек, почти уже мертв, а значит, нечего себя беречь и свое здоровье. Все равно, чем бы я сейчас не занимался, это неизбежно меня приближает к концу. А значит можно и выпить. Чтобы забыться. Чтобы не помнить, кто я и зачем я здесь. Все слишком бессмысленно. Если я сегодня умру, несколько дней поплачут мои глупенькие фанатки, а потом забудут и продолжат жить своей беззаботной бессмысленной жизнью дальше. Несколько лет мои песни будут звучать на радио. А потом…потом тьма! Никто меня и не вспомнит. Что я могу оставить после себя? Детей? Они тоже умрут и их все забудут, великое творение, которое останется в веках, но пройдет мода и оно неизбежно канет в забвение. Нет ничего вечного и это значит, что забвение неизбежно, а значит наша жизнь ничтожна и бессмысленна. Но есть ли хоть что-то большее, что-то , к чему можно стремиться, что-то, что даст надежду понять нечто большее и все изменить…

Бармен наливает мне стакан, потом второй, третий, а я все также чувствую дыру в своем сердце, глубокую пустоту, которую ничем не заполнить и не унять. С каждым разом я пью все больше, нюхаю больше порошка, но его действие слабеет. Вскоре мне ничто не сможет помочь.

Ко мне подходит Джейк- местный торговец кокаином, еще одна потерянная душа. Он продает мне несколько пакетиков порошка, хлопает по плечу и уходит. Интересно, почему все так уверены, что у каждого есть душа ? Я почти уверен, что у большинства ее нет, это просто тела, с инстинктами, которые заложены определенной программой. Существуют, делая изо дня в день одно и то же. Даже не задумываясь зачем. Просто потому что так " положено", чтобы быть как "все". Наличие души определяется явно другим. Я даже не уверен, что она есть во мне. Когда-то была, я сочинял красивые песни о любви, но моя душа умерла вместе с тем, как пришло разочарование в этом гнилом мире. Сейчас я почти такой, как они все. Разница лишь в том, что я осознаю всю бессмысленность жизни и понимаю, что тут нечему радоваться, а они нет. Неспособность осознать- это то, что делает рабом.

Я просыпаюсь от яркого света. Но , к сожалению, это не тот свет, какой бы я хотел наконец увидеть. Окна открыл Фрэнк.

– Фрэнк, какого черта ты делаешь у меня в квартире в такую рань?

Фрэнк выпучил на меня свои возмущенные глаза:

– Рань? Сейчас пять часов вечера! Твой телефон отключен, а у тебя концерт через три часа. Собирайся! Поехали!

– Черт! Можно я не поеду? Мне сегодня как-то особенно хреново.

– Нет , ты поедешь и отработаешь эти чертовы деньги, потому что тебе надо на что-то покупать твой гребаный кокс. Совсем мозги пропил последние!

Фрэнк там орет, что стены трясутся в моей студии. Я встаю и пытаюсь доползти до умывальника. Вода заставляет меня прийти в чувства.

Мы молча едем в машине мимо безжизненных улиц. Интересно, кто придумал загнать всех в эти бетонные коробки. Это ведь даже неестественно. Смотришь на них и жить не хочется, до чего же все статично и безжизненно! А я всегда мечтал жить за городом на берегу океана. Вода- моя стихия, она дает силы жить дальше, даже один вид океана способен заставить меня дышать полной грудью и переносить эту жизнь дальше.

– Марс! Марс!– Фрэнк уже кричал на меня.

Оказывается, мы уде подъехали, а я все еще не мог заставить себя выйти из машины. Мою душу охватило темное чувство, подобное смерти, будто это мой последний концерт, словно я не должен идти туда. Будто я умру, чтобы переродиться в нечто новое. Сердце сжалось в горошину, но я сжал кулаки и заставил себя выйти.

Гримерка. Я сижу напротив зеркала. Оттуда на меня смотрит какой-то разрисованный уставший человек. Но это не я! Я не узнаю себя в зеркале! Я разрываю пакетик трясущимися руками и вдыхаю волшебную пыльцу. Без этого я не могу петь эту чушь и смотреть на лица тех, кому она нравится.

Я выхожу на сцену клуба. Все как обычно, будто время замерло. Глупые девчонки прыгают и кидают мне на сцену свои трусики. Признаюсь , поначалу это мне нравилось, но сейчас я смотрю на них, как на стадо глупеньких клонов, сегодня они гововы убить за меня, а завтра желтая пресса расскажет обо мне новую байку и они будут хотеть убить меня. До чего же пусты их взгляды! Изо дня в день одно и то же. Годы идут, но ничто не меняется. Но в этот раз иначе… Что-то изменилось… Я ловлю мимолетный взгляд в толпе, такого я не видел ранее. Я вновь пытаюсь найти этот взгляд. Вот она! Стоит по среди всех холодная , как лед. Среди всеобщего безумия она одна неподвижна. Лишь сверкающий, как далекие звезды, холодный взгляд. Я продолжаю что-то петь, а сам боюсь потерять ее в толпе. Я не в силах отвести от нее взгляд. Тишина. Музыка умолкла. Я оборачиваюсь, все музыканты смотрят на меня. Опускаю глаза вниз и вижу на сцене лежащий микрофон. Я выронил микрофон. Я выбегаю со сцены и сразу бегу в туалет, чтобы умыться холодной водой. Что за навождение!

Захожу в гримерку, недовольный Фрэнк выводит меня на улицу. Сумасшедшие фанстки окружили машину, их с трудом сдерживает охрана. Я собираюсь сесть в машину, но снова ловлю на себе этот взгляд. Я подбегаю к ней!

– Марс! Марс , куда ты?! Черт тебя дери! – Фрэнк орет, но я его не слышу.

Я молча стою прямо перед ней и смотрю ей в глаза.

– Зачем ты здесь?

– Я пришла не к тебе, а к тому, кто внутри тебя.

Ее слова показались мне странными, ничего подобного я никогда ни от кого не слышал.

– Я хочу с тобой.

– Это Либо убьет, либо даст тебе новую жизнь.

Она поворачивается и уходит во тьму. Я пытаюсь догнать ее, но толпа меня окружила и зажала в кольце.

Фрэнк в машине удивленно на меня смотрит:

– Марс, что с тобой?! Сколько тебя помню, ты никогда не прыгал в толпу, это самоубийство. Ты вроде совсем не мальчик, чтобы делать подобные глупости. Скажи, это из-за какой-то девчонки, да? Я ведь прав?

Я решил просто промолчать.

Я снова бреду по темной Лондонской улице из бара домой. Но в этот раз я не одинок. Я слышу , доносящиеся сзади, шаги. Я оборачиваюсь. Никого. Кокаин довел меня до паранои? Не может быть! Я снова оборачиваюсь- никого, поаорачиваюсь обратно и вижу перед собой ее! Впервые за долгое время я ощутил страх.

– Ты хотел меня видеть? – она задала вопрос своим детским голосом.

– Как ты здесь…– я ничего не мог из себя выдавить.

– Ты ведь оглянулся, значит ждал меня.

– Я хочу чтобы ты мне все рассказала.– решил настаивать я, по правде говоря, я и сам не знал, что хотел от нее узнать.

– Не боишься провалиться во тьму?

Она зашла в подворотню. Там было слишком темно, чтобы что-то рассмотреть. Я пошел за ней. Но ее там уже не было. Невероятно! У меня галлюцинации! Однако нет. Я ее видел!

Всю ночь я не мог уснуть. Каждый час я подскакивал с кровати. Мне казалось, что она рядом сидит и смотрит на меня своими сверкающими глазами.

Я снова сижу в своем баре. Одинокие вечера всегда заканчиваются алкоголем. Но лучше так, чем с одной из этих копий, что ходят вокруг меня.Моя свобода- это единственная ценность, которую я не променяю ни на что.

Неожиданно по спине побежали мурашки. Я поворачиваю голову и вижу, что она сидит рядом со мной. Как ни в чем не бывало, она , ни обращая на меня никакого внимания, заказывает себе бокал вина . А я просто не могу отвести от нее завороженный взгляд! До чего же она восхитительна!

– Зачем ты здесь? – не выдерживаю я.

– Я пришла ни к тебе, а к нему. – она дотрагивается пальцем до моей груди, а кажется , будто до самого сердца, от чего у меня пробегает легкая дрожь по всему телу .

– Что ты от меня хочешь?

Она наклоняется ко мне, упираясь одной рукой на мою ногу, а второй обхватывая голову, и шепчет, словно змея, мнемна ухо:

– Я пришла забрать твою душу. Утащить во Тьму.

– У меня все равно нет души. Делай со мной, что хочешь.

– А ты не боишься, что ошибся, и я все же украду твою душу?

– Я уже ничего не боюсь!

– Мне нравится твое бесстрашие.

– Но мне нужны ответы на вопросы.

– Я направлю тебя. Завтра в одиннадцать вечера. – она встает и уходит. А я смотрю ей вслед, не в силах отвести взгляд. Она ушла так быстро, а я ведь так и не спросил ее имя.

На следующий день я снова отправился в бар, но ее не было. Я прождал там пол ночи и , отчаявшись, направился домой. Войдя, я , не включая свет, упал на диван, чтобы провалиться во Тьму. Но Тьма нашла меня раньше. Неожиданно я почувствовал чье-то присутствие. Когда я обернулся, то увидел ее сидящей в кресле.

– Опаздываешь. – пошутила она игривым голосом.

– Как ты сюда попала?! – закричал я взволнованным голосом и подскачил с кровати.

– Надо закрывать балкон…

– Но я живу на двадцать четвертом этаже… Как?

– Ты вчера сам заявил, что готов провалиться во Тьму, а когда Тьма пришла к тебе, ты стал сопротивляться. Расслабься и получай удовольствие. Только так ты познаешь всю суть.

Она повалила меня на кровать и оседлала. Я был готов ко всему, но не к тому, что произошло дальше. Она наклонилась надо мной , словно хотела поцеловать, но не сделала это. Она смотрела прямо мне в глаза , словно поглощала меня. Я провалился в туннель , через который стал лететь с неумолимой скоростью. Меня словно что-то изнутри рвало на куски, признаться честно, мне никогда в жизни не было так страшно, даже когда у меня случился передоз, это прошло спокойней. Есть чувство, когда ты боишься за свою жизнь, а есть нечто более страшное, необъяснимое… Когда ты боишься потерять себя. Потом я провалился туда, где покой, я , словно слился с неким абсолютом, я почувствовал, что все есть я.

Открыл глаза я лишь утром. В квартире никого не было. Было одиннадцать и я поторопился собрать вещи.

Когда я спустился, машина с Фрэнком уже ждала меня у выхода.

– Что-то ты сегодня пунктуален. Что с тобой?

Я снова промолчал. Всю дорогу я думал о ней, о том, что со мной вчера произошло, но объяснения этому я не находил.

Надо было петь, но меня снова не тянуло.

– Вот твой кокс. – Фрэнк протянул мне тарелку с кокаином. – Нюхни и бегом на сцену!

– Фрэнк, прости, но я не могу.

Я отодвинул от себя тарелку и пошел на сцену. В этот раз мне даже работалось как-то легче, словно во мне прибавилось силы. Я даже начал вспоминать, каким я был десять лет назад.

Мы остановились в отеле. Это было только начало нашего гастрольного тура. Где-то в глубине сердца меня кольнуло чувство вины за то , что я не предупредил ее, что уезжаю на долго. Однако я не мог понять, хочу ли я ее видеть вновь. С одной стороны , все это было более чем странно , а с другой меня притягивало к ней какое-то неземное притяжение, словно между нами была волшебная нить. Такой Силы магнетизма я не испытывал никогда ранее.

Мои размышления прервал стук в дверь. Это был Фрэнк. Есть такие люди, как он, которые все время вьются вокруг, словно назойливые мухи и нет от них нигде никакого спасения .

– Ты мне что-то совсем не нравишься. Нельзя же вот так резко взять и бросить кокс. Это вредно. Как ты будешь выступать без должного настроения? – он снова протянул мне пакетик кокаина. – на вот тебе и не глупи.

– Иди к черту, Фрэнк! – я взял пакетик и выкинул в окно.

– Твое решение. Но если качество концерта пострадает и я не получу свои бабки… Пиняй на себя!

Фрэнк выбежал из номера, как ошпаренный.

Им выгодно сажать нас на кокаин, а потом делать зависимой игрушкой в их руках. Именно Фрэнк дал мне его первый раз , так сказать, для настроения. Но больше я не собираюсь играть в их игру. Я начну свою.

Месяц тянулся целую вечность. Каждую секунду я думал о ней. А когда вернулся, не знал, где ее искать. В бар идти не хотелось , алкоголь не лез мне в горло. Оставалось только ждать. А это хучшая из пыток.

Я просто лег на кровать и смотрел в потолок. Если бы можно было сделать крышу прозрачной, то я бы любовался сейчас звездами, а не этой белизной. Он столь же чист, как и моя жизнь. Пустота. Даже вспомнить нечего. Всю жизнь я пил, гулял и веселился, что быстро ушло и я остался один. Ход моих мыслей прервал скрежет на балконе. Я повернул голову и увидел, что в дверях стоит она.

Я от радости подскачил с кровати.

– Как ты это делаешь?

– Могу и тебя научить. Пойдем со мной? – она протянула мне руку. – Но прежде чем ты переступишь этот порог, что будет символизировать избрание этого пути, я должна тебя предупредить: взяв меня за руку, обратного пути уже не будет.

Я решительно взял ее за руку и мы вышли на балкон.

– Кто ты? Как тебя зовут?

– У меня много имен. Не стоит запоминать ни одно, ибо оно ложно, потому что не способно в себя вобрать всю мою суть. Если хочешь понять, представь абсолют. Но только помни: познать до конца абсолют не дано, к нему можно лишь прикоснуться и раствориться в нем.

– Но я хочу раствориться. – я смотрел в ее глаза и говорил.

– Ты пока не можешь стать моим королем, пока не очистишься и не пройдешь инициацию.

– Я готов!

В это же самое мгновение она толкнула меня с балкона и я с криком полетел вниз.

Очнулся я на утро в своей постели жив и невредим. Но я то знал, что это было!

Ночь. И снова она. Ее легкие шаги плывут по квартире.

– Чтобы обрести себя, сначала надо потерять. И не бойся этого.

– А вдруг я себя нравлюсь и таким?

– Чушь! Ты ненавидишь себя и свою жизнь. У каждого человека есть слабости и недостатки и если он их не видит, значит, их видят другие. Либо наоборот. Такой ты должен умереть, чтобы возродиться совершенством.

Она набрала ванну и мне пришлось в нее лечь. Я погрузился под воду. Сквозь толщу воды она смотрела мне прямо в глаза и я упал. Я летел и растворился во тьме. Но очнулся я только под утро, будучи уже совсем иным . И даже вряд ли человеком. Когда я был там, мне открылось, сколь все неважно здесь . Я освободился от всего по-настоящему и обрел свободу.

Вечером за мной заехал Фрэнк. Мы отправились на выступление в клуб. Всю дорогу я размышлял свободен ли я и я понял, что мне осталось сбросить послелние оковы. На светофоре я открыл дверцу машины и выбежал. Мне было плевать на концерт , Фрэнка и все остальное. Я расправил крылья, обретя свободу.

– Стой! У тебя контракт!

Но я лишь улыбнулся и ушел прочь.

Этой ночью я был свободен, как никогда. Я гулял по пустым темным улицам и чувствовал, что вновь живой. Я еще могу столько сделать, я все могу!

Фрэнк знал, что для меня это хорошо не кончится. Ночью ко мне вломились хозяева . Мне на голову одели мешок и потащили в машину. Очнулся я в каком-то гараже, привязанный к стулу. Предо мной стоял хозяин моего лейбла со всей своей охраной.

– Сукин сын! С чего ты взял, что можешь это творить?! Думаешь, ты звезда? Да ты никто! Мы тебя подобрали, когда ты на улице играл на гитаре свои плаксивые песенки. То, кем ты являешься, это наша заслуга. Мы тебя таким сделали! Скажи, ты хочешь все это потерять?! Так мы тебе это устроим!

Он орал прямо на меня, но я этого не слышал. Я , словно был не там. Мне чудились ее сверкающие глаза , и я просто не мог сдержать улыбки.

– Ты чего лыбишься , дебил?