– А долго нам ещё чапать?
– Недолго. Гонки теперь короткие. Примерно, пять земных месяцев.
– Пять месяцев! – взвился Слава. – Да ты чё, серьёзно? Почему мне раньше никто не сказал! Я же здесь со скуки с ума сойду!
– А зачем человека заранее зря расстраивать? – меланхолично отозвался искин. – Пять месяцев – это совсем не много. Со старыми технологиями парусов самая короткая гонка годы занимала. Это же паруса, а не ракеты.
– Пять месяцев, – прошептал Слава, – и без женщин!
Искин издевательским тоном запел:
– Да пошел ты в жопу, – разозлился Слава.
– А может, порнуху тебе показать? – не унимался искин, – не пожалею на экран энергии!
– Артур, ты же за ватт-час удавишься!
– Уж очень охота на тебя полюбоваться.
– Да пошел ты в жопу.
– Ладно, не сердись, Слава, – примирительно произнес искин, – я тебе генератор гипноритмов буду включать. И пусть тебе приснятся весёлые эротические сны.
***
Прошел земной месяц. День был похож на день. Точнее дней не было вовсе, а была сплошная звёздная ночь. Голубой звезды никогда не было видно из-за защитного экрана, а далёкие красные карлики света почти не давали. Суточный биологический ритм у Славы перестроился примерно на трёхсуточный. Есть уже вроде бы и не так хотелось, но с набитым желудком, было бы легче засыпать.
Время от времени искин позволял Славе некоторую физическую активность:
– Кальций из костей теряешь. Так и быть, иди педали покрути маленько.
Энергия, выработанная Славой на велотренажере, запасалась в аккумуляторе, а потом бережно тратилась на тусклое освещение. Слава просил:
– Артур, а давай я тебе ещё энергии выдам, а ты мне немножко света дашь, чтобы книжку почитать?
– Я бы рад, но КПД у вас – людей – низкий. Всё в тепло уходит. А тепло системе ещё отводить надо, излучать куда-то. Короче, невыгодно. Я тебе даю подвигаться, только чтобы инвалида на финиш не привезти. Света не дам, и экран не дам!
Немного погодя искин смягчился:
– Лучше я тебе аудиокнигу почитаю. Но потом – спать, договорились?
Слава кивнул.
***
– А зачем спать? Почитай дальше, – просил Слава, – и Артура Кларка ещё почитай!
– Много нельзя: ты над книгой думаешь, а значит, тратишь энергию. Мозг у вас – самый энергозатратный орган, слышал про такое? Спи!
Проснувшись, Слава подолгу рассматривал рисунок чужого звёздного неба. Время от времени ему удавалось разглядеть в телескоп чужие паруса.
– Артур, как идем?
– Нормально идём. В серединке.
– А уже давай порубаем чего-нибудь.
– Рано ещё. И зачем? Лишняя нагрузка на систему жизнеобеспечения. Да и продуктов у нас впритык.
Слава горько улыбнулся и запел:
– Лучше поспи, – отозвался искин.
– Да спал я уже!
– Может, вчерась? – поддразнил искин.
– А ты что, ревизор? – в тон ему отозвался Слава.
– Как только тебя сюда взяли! – тяжело вздохнул искин. – Надо было пожарного-эмчеэсника вместо тебя брать. У них, говорят, приёмный экзамен такой: надо три дня подряд проспать. Вот на других яхтах, небось, всё в порядке: рептилии в спячке, насекомые в анабиозе. Да и гуманоиды в других цивилизациях, говорят, мозг уже совсем отключают. А мозг у вас – самый энергозатратный орган! Должно быть, поэтому вас на эти соревнования и допустили, знали, что вам с ними на этом поле не состязаться.
– Артур, ты такой умный! Почему бы тебе не захватить мировое господство?
– А зачем оно мне?
– Ну, люди и другие расы за него же борются!
– Потому что в вас встроен инстинкт размножения, а у искинов его нет. Эти гонки – они же тоже от инстинкта размножения: кто первый добежит до другой планеты и размножится там, тот и захватит космос.
Тут искин неожиданно издевательски запел:
– Вот и бегаете наперегонки, как умалишённые, – заключил он, – а ещё себя разумными расами называете!
– Кроткие наследуют Землю. А шустрые – космос! – засмеялся Слава.
***
Случилось прежде небывалое: искин разбудил Славу.
– Слава, ты дождался своего звёздного часа. Принимай решение. Впереди по курсу астероидная банка, на карте необозначенная. Огибать – потеряем время и скорость. Идти напрямик – можем не дойти вовсе. По правилам, я обязан тебя спросить.
– Если налетим, погибнем?
– Это вряд ли. Капсулу с нами судейские подберут. Но с гонки тогда уже снимут.
– А ты что скажешь?
– Вероятность шестьдесят три процента, что порвем паруса или мачты сломаем.
– А остальные как?
– Эргеши уже налетели и порвали паруса. Куросавы и фоши, видимо, уклоняются. Остальные – пока непонятно. Их искины, похоже, долго выводят из анабиоза своих пассажиров, чтобы спросить.
– А если рискнем, получим шанс победить?
– В случае удачи, шанс, безусловно, сильно возрастёт.
– Тогда рискнём! Победитель получает всё!
Они прошли через астероидную банку отделавшись несколькими незначительными дырками в парусах, но на самом выходе удача покинула их: поймали шальной метеорит. Треснула мачта. Парус заполоскало. Вибрация отдавалась даже в кокпите.
– Приплыли, суши вёсла, – спокойно констатировал искин.
– Что делать? – тупо спросил Слава.
– Аварийный передатчик включать.
– А починиться никак?
– Я интеллект – у меня рук нет, – усмехнулся искин. – А ты мачты умеешь чинить?
– Ну, в море латал кое-что кое-как. Подскажешь, что делать, может, и смогу.
– Нам до планеты на этих парусах недолго осталось. Дальше их всё равно надо сбрасывать, а на другой галс ставить уже космический спинакер. Но нас до этого вибрация может разрушить. Если мачту сейчас закрепить и подварить, может удастся вибрацию приостановить. Скафандр аварийный и сварочный аппарат у нас есть. Только ползти по мачте тебе придется. А там – сам смотри. Там я тебе не помощник. Только не вздумай ничего из оборудования в космосе оставить, а то нас дисквалифицируют за реактивный импульс!
Слава обрядился в скафандр, взял сварочный аппарат, приспособления для ремонта и шагнул в люк. Ослабевшее от гиподинамии тело не слушалось. Руки судорожно цеплялись за любую опору. Искин заранее подсказал, как найти сломанную мачту. Слава нащупал ее и понял, что не ошибся. Даже у самого степса руками ощущался особенный гул. Слава пристегнулся страховочным фалом и пополз по углеродной трубе, как по канату. Труба казалась бесконечной. Слава почувствовал себя безумно одиноким во враждебной стихии, ему захотелось плакать от одиночества и безнадёжности, но он не останавливаясь полз и полз вперед.
Через несколько километров обнаружился разрыв: оторванный кусок мачты отошел от основания уже метров на десять.
Слава заставил себя оттолкнуться от мачты и полетел к обломку, ловко поймал его руками, а потом долго не мог прийти в себя от волнения. Наконец, он обвязал обломок припасенным концом и полетел обратно к мачте. Убедившись, что он накрепко принайтовался, стал подтягивать к себе гигантскую конструкцию. Та сначала незаметно, но потом поплыла навстречу с угрожающей быстротой. Слава едва успел поймать её в зажим и защелкнуть. По мачте прошли страшные волны судорог. Слава старался не думать об опасности и быстро орудовал сварочным аппаратом. Дрожь в мачте стала потихоньку затухать, а вот Славу теперь била крупная дрожь… Он не помнил, как добрался до люка, как попал внутрь…
Искин без лишних расспросов выделил ему большой тюбик медицинского спирта и успокоил:
– Всё в порядке, Слава. Теперь дочапаем как-нибудь до поворота.
Слава проспал три земных дня без сновидений.
***
– Артур, как идем?
– Нормально. Главное – идём. Не у всех это получилось. Скоро поворот. Куросавы и фоши далеко впереди, барабелы и трандошане тоже нас обогнали. Много яхт побилось на банке, но многие из тех, кто уклонялся, идут примерно вровень с нами. Но на обратном галсе выигрывают те, кто больше энергии сэкономил. И в этом, я полагаю, ты, Слава, далеко не лучший.
– А как мы делаем манёвр на повороте?
– Сейчас мы идём полным курсом. Звёздный ветер нас несёт потоком частиц, которые отдают парусу свой импульс. Сейчас мы разогнались, но до поворота надо затормозиться и пойти обратно уже острым курсом. Используем гравитационные манёвры. В заданный момент сбрасываем прежние паруса и ставим магнитный. Его мы и называем спинакером. Выкидываем провод из сверхпроводника и делаем в нём токовую петлю. Ток порождает магнитное поле. Поток протонов и альфа-частиц, который на нас летит со звезды, представляет собой электрический ток. Ток, пропущенный сквозь петлю магнитную петлю, тоже порождает силу, которая тянет нас теперь в противоположную сторону. В общем, да пребудет с нами Сила! Понятно?
– Угу.
– Не «угу», а так точно!
– А зачем нам энергия?
– Чтобы ток запустить в сверхпроводнике. Чем сильнее ток, тем эффективнее магнит. Каждый истраченный тобой на твоё биологическое существование милливатт – это недополученные нашей яхтой микро-же ускорения. Людям обычно это непонятно, но это важно.
– Мне как раз понятно. Меня капитан заставлял подводную часть яхты наждачкой-нулёвкой полировать. Объяснял, что этим достигаем снижение сопротивления корпуса, которое на сотнях километров гонки даст нам победные метры.
– А раз понятно, иди и спи.
– Сказку мне на ночь расскажешь?
– Нет. Я гравитационный манёвр рассчитываю. А ты свой мозг лучше выключи.
***
Микро-же накапливались час от часа, день ото дня и плавно потянули яхту обратно к звезде. Перед глазами у Славы по-прежнему расстилалось то же звёздное небо, а звезду закрывал свинцовый экран. Других яхт по-прежнему было не видно: ведь магнитный парус в отличие от гигантских зеркальных полотнищ совсем незаметен даже в телескоп.
Не только куросавы и фоши, но и барабелы, и трандошане, и даже аганофы и тарки теперь шли далеко впереди и всё больше наращивали отрыв.
Славе было стыдно. Впервые в жизни, чтобы победить, надо было всего-навсего ничего не делать, а он и с этим не справился.
Искин заметил угнетенное состояние товарища и предложил:
– Слава, иди педали покрути, развеешься. А то придешь на финиш совсем без костей, как медуза.
Славе внезапно пришла в голову идея:
– Слушай, Артур, если я буду ток давать не в аккумулятор, а сразу в обмотку питания токовой петли, КПД ведь будет больше?
– Да. Но у нас механизма такого нет.
– А я соберу!
Слава смастерил из элементов аварийного снаряжения электрическую схему с трансформатором, сделал электронный дифференциал и подключил к генератору, собранному на велотренажёре. Затем осторожно присоединил обмотки к токовой петле паруса, сел на тренажёр и начал крутить педали. Искин молчал и не препятствовал эксперименту.