Как я сошел с ума

– Ну что, пациент палаты номер 204, кто вы на этот раз?

– Извините, но я вас не понимаю, я всегда был и есть Лоренцо Карбоне. Просто произошло что-то страшное…

– Ошибка длиною в жизнь… – пробубнил мужчина, продолжая перебирать тетради на столе.

– Что?

– Ничего, ничего, продолжайте. Это я так, о своем.

– Дело в том, что я помню, как после общения с пациентом вернулся в комнату санитаров, уснул, а проснулся в абсолютно незнакомом месте… таковым. – Лоренцо осмотрел свое дряблое тело. – При этом я понимаю, что оказался в этом заведении неслучайно, и прошу объяснить, как так получилось? Почему я оказался пациентом?

– К сожалению, я не могу сообщить о причине вашего нахождения в психиатрической клинике…

– Но почему? Какова причина вашего молчания?

– Я не мо-гу об э-том го-во-рить с ва-ми, – настойчиво повторил заведующий по слогам.

– Я ничего не понимаю… – прошептал пациент.

– Вы, Лоренцо, говорили одному из наших сотрудников о каком-то изменении. О чем именно шла речь?

– Наверное, я имел в виду, что ко мне пришло осознание. И теперь я… весьма озадачен происходящим. Вы прочитали мой дневник?

– Как раз этим и занимаюсь. Хорошо, что он небольшой, и поэтому мне осталось буквально пару страниц… Посидите минуту, я закончу читать, и мы посмотрим, что можно сделать…

– Хорошо, – с содроганием в голосе ответил старый итальянец.

– Ну вот и всё. – Сказал заведующий через некоторое время, а после встал с кресла и положил тетрадь в стопку к другим подобным.

– Что вы можете сказать?

– Улучшения есть, но незначительные. Мы продолжим ваше лечение, и если тенденция останется прежней, то исход будет на удивление отличным.

– Сэр, мне явно больше семидесяти… – Глаза Лоренцо намокли от подступающих слез. Дыхание сбивалось. – Какой может быть исход? Смерть? В этой жизни я уже ничего не добьюсь и прошу, умоляю, расскажите, что произошло со мной. Мой вечный удел – это палата в вашей клинике. Больше в этом мире мне не суждено познать.

– Лоренцо, я дал себе зарок, что ни при каких обстоятельствах не расскажу вам о вашем прошлом. Поймите, мои слова откатят ваше лечение назад, причем на неопределенный срок.

– Сейчас это волнует меня меньше всего. Расскажите, доктор, расскажите еще, если мне уже об этом говорили, и, клянусь, я буду благодарен вам до скончания дней своих.

Заведующий протер уставшие глаза. Его движения выражали сомнительность подобного прошения. Но сердце этого человека было добрым, и Лоренцо это чувствовал.

– Ну хорошо, но этот раз – последний, если вы вновь забудете, я не допущу очередного повторения.

– Спасибо вам, вы… вы – добрейший человек. Я внимательно слушаю вас.

– Знаешь, Лоренцо, я заведую этой клиникой уже двенадцать лет и даже до назначения главой я заранее знал, что здесь содержится чуть ли не легенда психотерапевтической медицины. По ней, именно по этой живой легенде, готовят диссертации будущие и настоящие профессора. Пытаются объяснить этот уникальный случай еще совсем юным студентам учителя, наставники. И даже весомые в обществе люди, представители властных структур интересовались им. Как ты мог догадаться, речь идет о тебе, Лоренцо. Ты у нас настоящая живая легенда, но твое имя не Лоренцо Карбоне.

– Что?! – выпалил пациент. – Этого же не может быть!

– Успокойся. – Тон, как и вежливость доктора, слегка изменился. – Иначе мы прервем нашу беседу. Ты просил рассказать, я рассказываю.

– Извините, я… я вспылил, продолжайте, пожалуйста.

– Такой человек действительно существовал и даже работал в этой клинике. Но, к сожалению, он покончил с собой, перерезав вены в туалете. Также я вычитал в ваших записях о профессоре Ниле Эшвурде – и такой человек тоже был. Он занимал какое-то время руководящую должность в этой клинике. И он, как это у тебя написано, действительно повесился у себя в кабинете. Единственное несоответствие, что он чем-то болел. Нигде, кроме твоих заметок, такой информации не всплывало. Также я вычитал про пациента Рамона Нэймана… К сожалению, о такой личности у меня нет представления. Вы первый говорите о нем… И я, конечно, проверю, работал ли такой у нас, но, думаю, что, скорее всего, этот человек никак не связан с медициной…

– Если я не Лоренцо, – почти шепотом прервал старик, – тогда кто я?

– Видишь эту стопку тетрадей? – заведующий указал позади себя.

– Да.

– Они все твои. И Лоренцо, наряду с Эшвурдом, является одним из первых твоих жертв. Эти случаи произошли в далеком 1973 году, тогда тебе было где-то 20-25 лет. Честно говоря, мы до сих пор не знаем точную дату твоего рождения, но это уже неважно. Так вот, в каждой из тетрадей рассказывается история человека, большинство – это бывшие сотрудники клиники, но есть люди, не имеющие отношений к медицине. Полагаю, что ты свел с ума их всех.

– Что? Господи, что вы говорите?!

– Не впадай в панику, лучше попытайся вспомнить что-то новое, пока я тебе рассказываю.

– Я… я постараюсь, но я ничего этого не понимаю.

– Давай продолжим. В этих тетрадях истории тридцати четырех личностей, и все они по какой-то причине пропали без вести или наложили на себя руки. Мы проверили названные тобой имена, и все они подтвердились. Такие люди реально существовали. Но среди них оказался тот единственный, о котором мы ничего не раскопали.

– Видимо, – проявил инициативу пациент, – это и есть моя настоящая личность?

– Возможно. Но официально этого никто не смог подтвердить.

– Расскажите об этом человеке.

– Собственно там ничего особенного нет, за исключением, что это начинающий иллюзионист и гипнотизер.

– Гипнотизер, – медленно повторил пациент.

– Этой историей было увлечено множество людей науки до меня и небольшое количество при мне, и итог примерно у всех одинаков. Для удобства я объединил описание из тетради и отчет психологов, анализировавших её. Постараюсь быть кратким. Появившийся в тяжелых условиях ребенок уже при рождении имел искалеченную психику, передающуюся генетическим путем. Но каким-то образом прожил относительно нормальную жизнь, а когда подрос, судьба занесла его подальше от излишне любвеобильной больной мамы. Наш герой стал учеником одного из гипнотизеров-иллюзионистов передвижного цирка. Чему-то научился, и в какой-то момент генетика дала о себе знать, после чего личина открылась в полной мере. Дальше история еще более размыта, и последующее развитие событий можно только предполагать. Кто-то сдал его полицейским, а те, в свою очередь, привели в эту клинику, где, судя по всему, он развил свое мастерство до совершенства. Ты забираешь личность каждого, с кем сумел найти общий язык, и тот после бесед совершает суицид. Спросишь, почему я не хотел тебе это рассказывать?

– Да, – будто обессилив, подтвердил пациент.

– Ты проживаешь жизнь своих жертв. А когда история жизни в голове доиграна до конца, приходишь в себя – и ничего не понимаешь. Потом я тебе все рассказываю – и на следующее утро ты совсем другой человек.

– Почему меня до сих пор не вылечили?

– А почему ты – живая легенда? Да потому что подобный случай – единственный в мире. Такого пациента нет нигде. Помимо всех жертв гипноза, ты сам себе внушаешь новые параметры жизни. Мы предполагаем, что ты каждый раз гипнотизируешь и сам себя. Вот именно эта загадка, которую до сих пор не могут разгадать ученые, волнует всех нас. Возможно, самогипноз происходит из-за угрызений совести, но, скорее всего, из-за дефектной психики. А теперь, когда ты вернешься в палату и уснешь, постарайся проснуться, помня весь наш разговор.

– Нет, я не хочу, – спокойно и уверенно ответил мужчина.

– Что, прости?

– Я не хочу быть убийцей.

– Ты просто не здоров, вина здесь исключительно в генетике.

– А ты, доктор, не боишься стать моей жертвой?

– Именно поэтому, – с ухмылкой произнес он, – я и не рассказываю о своей жизни. Следовательно, ты не сможешь её пережить, а значит, нет никакого смысла принуждать меня к суициду.

– Вот как. И как меня называли чаще всего? Какое имя я носил дольше всех?

– Цикл личностей повторяется каждый раз. Но все стараются называть тебя в соответствии с личными пожеланиями. – После затянувшийся паузы заведующий продолжил: – Что скажешь, мистер no name?

– Я хочу в палату.

– И всё?

– Мне не хочется разговаривать и я хочу спать.

– Помни, это твой последний шанс. Больше ты не услышишь своей истории.

Пациент замялся, о чем-то задумавшись, и вдруг медленно и четко спросил:

– И сколько раз ты мне это говорил?

– Что?

– Ничего, ничего, я это о своем, – изображая заведующего, сказал старик.

– А ну-ка, повтори, что ты сейчас сказал.

– Я сказал!.. – Пациент схватил ручку со стула и кинулся на заведующего. – Что хочу в палату!

– Генри! Генри! – закричал доктор.

В кабинет ворвался санитар и тотчас нейтрализовал старика, после чего оттащил его от заведующего.

На следующее утро во время очередного осмотра больных заведующий заглянул в палату 204.

– Как ваше имя? – спросил он с улыбкой.

– Мое имя Кристофер Грайн…

– Что? Это же… это же мое имя.

– Этого не может быть. Я принимаю вас в своем кабинете, и вы утверждаете, что вы мистер Грайн? – произнес больной с той же вежливой интонацией.

Через несколько секунд заведующий вышел из ступора и неожиданно вспылил:

– Ты доиграешься… Ты понял меня?! Мы еще с тобой не закончили! Сукин сын! Вздумал меня копировать, да? Ну что ж, я устрою тебя испытания! Ты сгоришь у меня, ты понял?! Сгоришь, я тебя так вылечу!

Все то время, которое заведующий потратил на оскорбления, пациент стоял напротив и, не меняя эмоции, молча улыбался в ответ. Вскоре один из присутствующих санитаров закрыл окошко, тем самым прервав бешенство своего руководителя…

Спустя месяц из палаты раздался стук. Проходящие мимо работники клиники открыли окошко и услышали от старика взволнованную речь:

– Я заведующий этой гребаной клиникой! Какого черта вы заперли меня в палате?!

Молодые люди посмотрели друг на друга, после чего один из них медленно спросил:

– Как ваше имя?

– Меня зовут Кристофер Грайн, и я очень зол. Немедленно откройте дверь!

Взгляды санитаров снова встретились.

– Закрой, на хрен, окно и не разговаривай с ним, – нервно заявил парень.

Окошко захлопнулось, а уходящие санитары продолжили общение:

– Это тот самый?

– Да, черт его дери, неделю назад схоронили заведующего, а он уже возомнил себя им.