Помоги проекту - поделись книгой:
Моя матушка тоже выдрессирована отцом смолоду и делает вид, что счастлива.
А моя сестра Дина — вот она умница. Она куда сильнее меня, а главное — хитрее. Она умеет приспособиться, затаиться и ждать своего часа. И моя дочь Лина…Эта сама кого хочешь построит. Она дедушкина звездочка, поэтому она не считается.
В итоге остаюсь только я — паршивая овца, которая родила дочку неизвестно от кого и вообще позор семьи. Я отдуваюсь за всех. И все мои попытки взбунтоваться каждый раз выходят мне же боком.
В первый такой бунт я забеременела Малиной от первого встречного. Кстати, имя дочери — тоже бунт, отец хотел назвать её Татьяной. С Никитой я познакомилась на пляже в девятнадцать и переспала с ним назло отцу, чтобы не выходить замуж по его указке. Я не знала о Нике ничего. Даже фамилии. Он просто мне понравился и показался опытным мужчиной. А вот результат нашей случайной связи превзошёл все ожидания, когда через месяц тест на беременность показал две полоски.
Скандалище был жуткий! Но в итоге замуж я тогда так и не вышла, зато появилась на свет моя дочка. Наверное, папуля не отвёл меня под конвоем на аборт только потому, что прекрасно понимал, какой прекрасный рычаг давления на меня я ему преподнесу.
Хотя хочется верить, что он просто не настолько жестокий.
— Лина, мы говорили с тобой об этом, — понимаю, что пауза затянулась, выскакиваю из воспоминаний и продолжаю читать дочери нотацию. — Не нужно так реагировать, в твоей жизни ничего не поменяется. А если и поменяется, то к лучшему.
От стройки до нашего дачного дома километра два. За деревьями уже видна его крыша, и мне нужно успеть провести с дочкой беседу, пока мама и бабушка не принялись её облизывать с ног до головы и причитать, роняя слёзы.
— Он некрасивый и старый! — артачится мелкая.
А мне хочется рвать на себе волосы! Я вообще не могу с ней справиться последнее время.
Игорь обычный, среднестатистический мужчина под сорок. Я не знаю, что именно в его внешности так раздражает дочь. Вообще не понимаю, как её приструнить.
— Это вообще ерунда! — пытаюсь найти аргументы. — Дедушка у тебя разве молодой? Красивый? Но ты же его любишь!
— То дедушка! Дедушек не выбирают! А мужей выбирают.
Иногда Лина своей логикой меня вводит в ступор, аж руки опускаются.
— Ну вот когда будешь выходить замуж, тогда и начнёшь выбирать, а сейчас моя очередь, и я считаю Игоря красивым.
Дочь на месте встаёт, как вкопанная.
— Ты что, мама?! Вот дядя Никита со стройки — красивый, а Игорь — нет!
Эх, не поспоришь. Сравнения с Вольцевым мой жених не выдерживает. Но это только внешне. Зато Игорь Руденко не лжец, не изменщик и не кобель.
Мы ещё месяц назад с Игорем откровенно поговорили и пришли к согласию: пробуем жить вместе, но если вдруг один из нас поймёт, что из этого ничего не вышло, то спокойно, без скандала разводимся.
Если честно, я уже заранее знаю, что так и будет. Мне нужно потерпеть всего год, а потом свобода. Но зато Малина получит фамилию, отчество, запись в свидетельстве о рождении, а я — печать в паспорте, что таки кто-то брал меня замуж, и тогда отец отстанет! Дальше я смогу жить так, как хочу.
Сестра, правда, называет меня дурочкой и мечтательницей. Говорит, что Игорь на меня давно слюни пускает и ни за что не выпустит из своих цепких лап. Но я не верю. Он хоть и влюблен в меня, но очень спокойный, внимательный и деликатный — даже на интиме не настаивает и не попрекает меня незаконнорождённой дочкой. Хитроумная Динка советует оставить Малину родителям и ей, а самой уйти из-под крыла отца, чтобы стать независимой, а дочь забрать позже. Но я никогда в жизни на такое не пойду. Я жить не смогу без Лины. Динка просто не знает, что такое иметь ребёнка.
Входим в ворота, и навстречу нам кидается мама:
— Ягодка моя сладкая, — со слезами обнимает Лину, падая перед ней на колени, — бабушка чуть ноги не потеряла, пока по улицам бегала тебя искала.
Действительно, мы все, как только обнаружили пропажу, вылетели на улицу и понеслись по посёлку. Дома оставили лишь старенькую бабулю на случай, если Малина вернётся. Отец и Игорь поехали искать на машинах, Динка на скутере, а мы с мамой пешком. Мы пробегали минут тридцать, точно. Наткнуться на рабочего повезло мне. И только тогда я дала отбой и пошла за дочкой, а все остальные ждали нашего возвращения во дворе.
— Малина, ты зачем это сделала? — строго спрашивает дед, но на мелкую его тон вообще не производит впечатления.
А я вот помню, как тряслась в детстве от одного лишь его грозного взгляда.
— Ты знаешь, дед, — насупившись, заявляет она ему, — я не хочу…
— Мала ещё что-то хотеть и условия диктовать. Чтоб ты понимала! — прерывает отец нелицеприятные высказывания внучки о будущем зяте.
Игорь тоже стоит во дворе и все прекрасно понимает. Неудобно перед ним жутко.
— Лина! А ну-ка идём со мной, ты грязная, как поросёнок. Где лазила? — переключает разговор с неудобной темы сестра и подходит к нам.
И я почти уверена: дай Динке волю, она бы сейчас прочитала Лине лекцию о том, как правильно убегать из дома.
— На стройке была, Дина! — с готовностью делится дочь приключением. — Я там познакомилась с таким весёлым дяденькой. Он очень смешно про летающую тарелку врал.
О! Даже дочке умудрился наврать за пять минут общения. В этом весь Вольцев! Ненавижу!
— Идём, расскажешь подробнее, — тянет Дина призывно руку к племяннице, и та с готовностью вырывается от бабушки и бежит к тётке.
Сестра ведёт Малину в дом, а я спешу за ними. Мне хочется одновременно и поделиться с Динкой произошедшим, и высказать все за дурное влияние на племянницу — уверена, это наслушавшись её вольнодумных речей мелочь сбежала.
— Пойду тоже освежусь и приведу себя в порядок, — сообщаю родственникам, а на Игоря смотрю виновато.
Представляю, как ему неприятно. Он ведь прекрасно все понимает.
Догоняю девчонок на лестнице, ведущей на второй этаж, где расположены личные комнаты. Они оживленно переговариваются и смеются. Динке двадцать три, всего на два года меньше, чем мне, а кажется, что ей тоже пять, как Лине. Вот что за человек? Вместо серьёзной, строгой беседы она племянницу развлекает. Неужели не понимает всей опасности?
— Лина, мы не договорили, но ты будешь наказана, — говорю строго, едва их догнав.
Мне опять приходится брать на себя роль кнута, ведь вокруг одни пряники. Как я от этого устала!
— Ой, да не драматизируй. Что бы с ягодой случилось в элитном курортном посёлке? — легкомысленно отмахивается от моих слов сестра.
Вот! Я у них словно надоедливая муха! Мне хочется скорее уехать подальше от семьи, в том числе и из-за подобных высказываний сестры. Я хочу сама воспитывать свою дочь. Так как считаю нужным. И обеспечит мне все это Игорь. Иначе никак. У меня нет ни образования, ни денег. Сама я с ребёнком не выживу. Динка всё это знает, поэтому смотрю на сестру с упрёком. Под моим взглядом она отводит свой и замолкает. Надеюсь, осознаёт, как не права.
— Иди в мою комнату, Дина, мне нужно тебе кое-что сказать. Я сама посажу Лину в ванну, — отрезаю холодно и беру дочь за руку.
Завожу в детскую и закрываю дверь перед носом Динки, чтобы показать обеим всю серьёзность проступка.
Быстро и молча полощу Лину, выдаю чистые вещи, а потом собираю в комнате все гаджеты, а у крупных вытаскиваю шнуры, и выдаю дочери книгу.
— Мама! — возмущённо вопит дочь, догадавшись, что наказание-таки будет, и я не шутила. — Ты очень злая!
Мне хочется плакать. Я чувствую себя так, будто борюсь с ветряными мельницами.
— Читать, пока я за тобой не приду, — сухо бросаю и иду разбираться со следующей малолеткой.
Динка развалилась на моей кровати и листает телефон, но, завидя меня с кучей шнуров и гаджетов, садится прямо:
— Да ты чего озверела-то, Ник? Ну прогулялся ребёнок! В первый раз, что ли? — пытается она выгородить племянницу. — Вспомни, как мы в её возрасте вообще чуть в город не ушли!
— Не потакай ей! Ты знаешь, куда она дошла и с кем познакомилась?
— С красивым строителем. Что тут такого? Или ты подозреваешь, что он мог оказаться педо… — выдыхает сестра и зажимает рот рукой.
— Совсем уже? Завязывай! Она с Никитой Вольцевым познакомилась! С отцом своим!
— Да ты что?! Вот это поворот! — Динка вскакивает с кровати и начинает метаться по комнате. — Так это же здорово! Теперь тебе не придётся выходить замуж за унылого Игорешку. Расскажи красавчику про дочку, и пусть он её признает!
— Дина, у тебя что, склероз? Ты забыла, как я с этой целью ездила к нему год назад и что из этого вышло? Я больше никогда в жизни не буду тебя слушаться! Всё, я в душ, а ты не смей выпускать ягоду!
Я ухожу в свою личную ванную, хлопнув дверью — нервы ни к черту, — встаю под струи воды и мигом переношусь в воспоминаниях на год назад, когда поддалась на уговоры сестры, ввязалась в аферу и разбила себе сердце, связавшись с Никитой Вольцевым.
Глава 3
Отец окончательно озверел и принялся на меня давить особенно сильно:
— Ты понимаешь, как мешаешь моему продвижению наверх? Соображаешь, что из-за того, что у меня такая дочь, я не могу серьёзно углубиться в политику? Как я могу ратовать за чистоту и строгость нравов, когда у меня дочь — распущенная женщина?! — вопрошал он грозно.
Благо от нелицеприятных эпитетов воздерживался. Пока.
А я привычно огрызалась:
— Папа, в наше время никого не удивить отсутствием мужа и отца. Скажи всем интересующимся, что я забеременела искусственным путем.
— Никого не волнует?! — буквально взвился отец и повысил голос. — Да это даже дочь твою волнует! Но тебе плевать! Что ты за мать такая, раз даже не знаешь этого?!
Я знала. Малина недавно начала живо интересоваться отсутствием отца. Спрашивала, где он, почему его зовут как дедушку Давидом — это она как раз узнала о том, что она Малина Давидовна, — и знает ли папа о ней. Пока мне удавалось тему заминать, но, видимо, Лина эти вопросы не только мне задавала. Как же некстати!
— Я хорошая мать и не даю повода обвинять себя в распущенности! Тебе не в чем меня упрекать! — не выдержала наезда и повысила голос.
— Это потому что сейчас я принимаю меры, и ты боишься оступиться! Потому что я слежу за тобой.
Отца было не переубедить, он поставил на мне клеймо ещё пять лет назад и, что бы я ни делала, что бы ни говорила — всё пропускал мимо ушей.
— Неправда! Я бы смогла доказать, что это не так, если бы ты дал мне возможность уйти! — выпалила я и прикусила язык.
Ох, зря я… Ведь знала, что не стоит начинать этот разговор. Сейчас отца понесёт…
— Не дождёшься! Я не из тех, кто позволяет детишкам непотребства на заработанные родительским трудом деньги! — О, ну вот и началось… Прикрыла глаза, считая про себя до десяти и обратно. — Выйди замуж, дай моей внучке фамилию и отчество отца и тогда делай, что хочешь!
Наверняка опять нашёл какого-то удобного идиота. Сил нет! Какой это будет по счёту жених? Третий? Четвёртый?
— Я тебе не рабыня, и мы не в средние века живём! — огрызнулась зло и отчаянно.
— Ты дождёшься, Вероника, что я приму меры. Не зли меня! — только этого и ждал отец, чтобы перейти к любимой части наших споров — запугиванию.
Он не раз заявлял, что лишит меня материнских прав, удочерит Малину, а меня выгонит. Это было страшно, потому что от своего отца, с его связями, я могла ожидать чего угодно.
Поэтому в тот момент я прекратила спор и в слезах помчалась в свою комнату. По дороге я наткнулась на Динку, тогда-то она мне и озвучила свою гениальную идею.
— Опять? — едва разглядев мои слёзы, сестра обняла меня и утащила в свою комнату.
— Снова! Я больше не могу, Дин. Я заберу Лину и уйду, — жаловалась я, всхлипывая. — У меня есть в заначке двести тысяч, золото продам…
— Бред! — категорично отрезала сестра. — И на сколько вам их хватит? А потом что делать? Полы пойдешь мыть? Хотя о чем я? Их мыть тоже надо уметь.
Она говорила жестокие, но правильные вещи, которые действовали, как холодный душ. Но я ещё пыталась вяло возражать, хотя и понимала — истину говорит.
— Прекрати, Дина. У меня есть руки, ноги и голова. Я бы даже универ закончила, если бы не Малина…
— Если бы да кабы! Вот именно, у тебя Малина. Поэтому слушай внимательно, у меня есть идея получше. Садись и прекращай реветь.
Я села и вытерла слёзы. В тот момент я была готова слушать, кого угодно и что угодно, лишь бы оно помогло изменить мне жизнь.
— Только давай без подколок, Дин, мне не до этого — предупредила жалобно, зная, что сестра может быть очень язвительной.
— Никаких подколок, — твердо пообещала она и перешла к делу. — Я предлагаю тебе поехать к Никите Вольцеву и сообщить о дочери.
Я прочистила пальцем ухо, ещё раз вытерла глаза и уставилась на сестру в недоумении. Это мне не послышалось? Похоже, нет. Да, недавно мы совершенно случайно наткнулись на рекламное интервью хозяина подмосковного ресторана, и во владельце я признала своего случайного любовника, от которого родила дочь. Узнали мы и его фамилию. И ничего больше. У Ника Вольцева даже не нашлось в соцсетях личных страниц. Я его знать не знаю!
— Дина, зачем мне это делать? Чем он мне поможет? — не скрывая скепсиса, спросила я сестру.
— Попроси его признать отцовство, и тогда наш папулька как минимум потеряет один из своих козырей. Лишить родительских прав вас двоих ему будет не по силам.
Сначала я истерически рассмеялась, даже на Динкину кровать упала, а потом призадумалась и поняла, что рациональное зерно в словах сестры есть.
— А если он откажется?
— Пока мы этого не знаем наверняка, у нас есть надежда на счастливый исход. Я считаю, что ты должна поехать к нему и познакомиться поближе. А вдруг он тебя все годы помнит, и ваша страсть вспыхнет с новой силой? Он красавчик, да и ты у меня ничего…
— Милая, напомни мне, ты сейчас на каких сериалах сидишь? — прервала я сестру, глядя насмешливо. Какой же она у меня всё-таки наивный ребёнок. — Турецких? Индийских?
— Я книги читаю! Но сейчас не об этом, — не обиделась Дина. — Я тебе точно говорю, что сейчас у состоятельных мужчин не модно отказываться от детей, так что подумай над моими словами и езжай к нему! Вот там тебе твоя заначка и пригодится. На недельку-другую, надеюсь, хватит. И золото не придется продавать.
Я далеко не сразу помчалась бронировать билеты и искать жилье в городе, где жил Вольцев, потому что все было намного сложнее, чем представлялось сестре.
— Ага, а как я уеду-то? Так меня отец и отпустит куда-то одну. Ты не знаешь, что ли, его паранойю?
— Ерунда, — с жаром возразила Динка. — Я знаю, как это провернуть.
— Да? И как же? Учти, типа ложиться на реабилитацию в клинику каких-нибудь наркоманов, сексоманов и других манов, как ты предлагала в прошлый раз, когда мы хотели отправить меня на курсы парикмахеров, я отказываюсь, — сразу предупредила заядлую аферистку.
Да, это не первый её гениальный план. Мы с сестрой рассматривали множество вариантов моего избавления от диктатуры отца, и быстрое получение профессии было в их числе.
— Нет-нет, тот план был отстойный. Ты оказалась права. Сейчас я это понимаю. Мы сделаем проще: мы типа полетим с мамой и бабушкой на пару недель в Париж. То есть мы-то с ними и правда полетим в Париж, а ты полетишь к своему Никите.
— Ха! Ты думаешь, мама с бабулей согласятся? — к заявлению Динки я отнеслась скептически и даже испытала лёгкий укол разочарования.
Поделиться книгой: