Моя дорогая Ляпо

– Дочка, в этом мало смешного. Пришлось мыть ей голову, она орала. Ты жизнь нам не облегчаешь, – начала объяснять мама серьезным голосом.

– Скажи бабушке, чтобы вернула очки. У нее есть трое очОков, зачем ей мои? – Начала возмущаться Ляпоша.

– Не «очОков», а «очков», – поправила мама. – Перестанешь плеваться – отдадим.

– Верните очки, – потребовала девочка.

– Тебе настолько нравится плеваться, что даже не можешь пообещать отказаться от этой привычки? – Удивилась мама.

– Бабушка, верни очки! – Заорала Ляпо.

– Бабушки здесь нет. Чего ты так кричишь? – Поразилась мама и напомнила:

– Кто плюется, тот ходит без очков.

Вдруг ей в спину прилетел тяжелый снегокамень. Это снежок, который давно перестал быть безобидным и в умелых руках мог стать неплохим оружием. В Ляпошиных руках-крюках он был еще бОльшим оружием. Мама не сильно пострадала, больше удивилась:

– С таким настроем век тебе без очков ходить. Где ты вообще взяла этот булыжник?

– Подняла с земли, когда в машину садилась, – гордо ответила Ляпо.

Красота требует жертв

Ляпоша мечтала о сережках. Смотрела на сверстниц с красивыми украшениями на мочках и еще больше мечтала. От исполнения этого желания ее отделял один незначительный факт – у девочки не были проколоты уши.

Мама не видела в этом желании ничего криминального. Она бы и сама давно его осуществила, но руки никак не доходили. Не складывалось. И вообще, лучше всего в их семье складывалось то, что делалось и решалось спонтанно.

Однажды, накануне 8 Марта, звезды сошлись, и Ляпоша приехала в салон красоты. Она была счастлива. Приговаривала, что вставит в уши сережки-бабочки. И даже не расстроилась, когда в арсенале прокольщицы ушей насекомых не оказалось. Взамен девочка выбрала аляповатые золотистые серьги с красными овальными камнями.

– Эти! – Сказала юная модница с такой уверенностью, что не было смысла спорить.

Счастливая Ляпоша села в кресло. Счастливая Ляпоша дождалась, когда мастер протрет уши ваткой со спиртом (или чем обычно дезинфицируют в салонах?). Счастливая Ляпоша не шевелилась, когда делали разметку будущих дырочек. Счастливая Ляпоша осознала, что ее нагло надули, когда мастер ушного сервиса осуществил первый прокол. Девочка на собственной шкуре поняла, что красота требует жертв, но она на эти жертвы идти категорически не хотела.

Каким-то чудом мастеру удалось сделать второй прокол, но Ляпошу было не остановить. «Снимите сережки, снимите сережки», – приговаривала она по дороге домой. «Снимите сережки, снимите сережки», – бубнила она за обедом. «Снимите сережки, снимите сережки», – умоляла она за просмотром послеобеденного мультика.

Мама думала, что это временно. Ее Ляпоша не привыкла так легко отступать. Но мама ошибалась. Ляпоша и не собиралась сдаваться. Только задачи у них с мамой были разные. Целью Ляпошиной борьбы было избавление от ненавистных сережек.

Ситуация ухудшилась, когда пришло время обрабатывать уши. Мама взяла в руки ватку и перекись. Ляпоша включила внутренний рупор и приготовилась удирать.

Дело стало хуже, когда с работы пришел папа. Мама заранее решила, что он будет не против сережек, и сделала из этого события сюрприз. Проще говоря, папиного разрешения никто не спрашивал.

Папа открыл дверь и увидел, как орущая Ляпоша бегает по квартире, а мама гоняется за ней с ватками и угрозами. Его реакция была вполне предсказуемой.

– Зачем? Зачем? Зачем ты вообще затеялась с этими сережками? Зачем ты мучаешь ребенка? – Папа начал ругать маму.

– Я не мучаю. Все девочки носят сережки. Она сама хотела. Надо только немного потерпеть, – пыталась оправдаться мама.

– Зачем терпеть, если она так орет, – не унимался папа. – Ты угробишь психику нашего ребенка.

– Ляпоша, если ты не будешь обрабатывать уши, то они загноятся, – мама решила припугнуть беглеца.

– Снимите их! – Не унималась девочка.

– Ааааа! – Решила поддержать общий ор младшая сестра.

– Уууууу! – завыла собака-инвалид.

– Все девочки носят сережки, – включилась в разговор бабушка, – но, как вы догадались, этот аргумент работал слабо.

– Давайте обработаем уши, когда она уснет, – предложил хорошее решение папа.

– Давайте! – Согласились взрослые, и ор прекратился.

Ляпоша была не так проста. Даже ночью она бдела и следила, чтобы воспаленные уши никто не трогал. Девочка по-шпионски вертела головой и не давала маме выполнить задуманное.

Тогда взрослые решили пойти на хитрость и пробудить в дочке все женское, что вообще может быть у четырехлетней девочки.

– Ляпоша, смотри, вот мы снимем сережки, дырочки в ушах зарастут, и мы больше ни за что (НИ ЗА ЧТО!) не сделаем новые проколы. Даже если очень захочешь, сможешь проколоть уши только, когда исполнится 18 лет. И будешь ходить без сережек. Все девочки будут ходить с украшениями на ушах, даже Марисолька, а ты – без. Это очень несправедливо. – Мама повторила это внушение раз двадцать.

– Хорошо, – хладнокровно согласилась упрямица.

– Тебе не нравятся сережки на других девочках? – Не унималась мама.

– Нравятся, – не отрицала Ляпо.

– Так давай обработаем уши, и у тебя будут такие же, – у мамы появилась надежда.

– Нет, давай снимем, – убила надежду Ляпо.

– Папа будет выбирать подарки на Новый год. Купит мне и Марисольке сережке, а тебе нет, – мама знала, что может расстроить девочку.

– И мне пусть купит! – Ляпоша не поняла в чем суть проблемы.

– Но дырок то в ушах у тебя не будет. Куда ты собираешься вставлять эти прекрасные новые сережки? Как они будут держаться на ушах? – Поинтересовалась мама.

– Тогда пусть купит мне колечко, – в логике Ляпоше было не отказать.

Разговор заходил в тупик, и у мамы опускались руки. Вы, наверное, удивляетесь, почему она просто не исполнила пожелание дочки: вынуть сережки и забыть о случившемся. Дело в том, что маме было грустно осуществлять свои угрозы и осознавать, что до совершеннолетия Ляпоша будет ходить без сережек. Все девочки будут. А ее милая красавица Ляпо не будет. Ну, все же девочки будут! Понимаете?

На семейном совете было принято решение предпринять последнюю попытку. Бабушка пошла с Ляпошей в ювелирный магазин, чтобы выбрать для нее самые красивые сережки. Девочка бродила вдоль витрин, разглядывала украшения и любовалась на себя в маленькие круглые зеркала на подставках. Выбор пал на золотые тюльпанчики с красной эмалью. Эти милейшие цветы были созданы для того, чтобы воплотить мечты любой девочки. Но не на того напали.

Ляпоша гордо принесла обновку домой. Показала родственникам. Узнала, что носить серьги могут только девочки с дырками в ушах. Смирилась с тем, что в случае отказа обрабатывать уши, она останется и без дырок, и без сережек, и, возможно, без ушей. В сотый раз услышала, что раньше 18 лет пусть и не надеется на поход к прокольщику ушей (или как называется эта профессия?). И сказала:

– Снимите их, пожалуйста.

– Ну, ты и фрукт! – Воскликнула мама. Затем сняла сережки и решила все же повторить попытку, когда будут прокалывать уши Марисольке. А вдруг повезет?

А еще мне петь охота

Задолго до рождения Ляпоши Агния Барто написала:

«Драмкружок, кружок по фото,

Хоркружок – мне петь охота,

За кружок по рисованию

Тоже все голосовали.

А Марья Марковна сказала,

Когда я шла вчера из зала:

«Драмкружок, кружок по фото

Это слишком много что-то.

Выбирай себе, дружок,

Один какой-нибудь кружок».

Эти строки крутились у мамы в голове каждый раз, когда та вела дочку на очередной кружок: из бассейна на гимнастику, затем на танцы и музыку, без театральной студии тоже не обошлось. Вот и неделя прошла, давай по новой.

Конечно, вы подумаете, что родители сами решают за четырехлетку, какие секции ей посещать, а какие нет. А значит, мама собственноручно создала для себя эти проблемы из стихотворения. Ляпоша бы с радостью днями напролет гоняла с мальчишками во дворе. Но маме такое времяпрепровождение не импонировало, да и вообще вся семья понимала: чем раньше определится призвание дочки, тем легче ей будет жить.

Со своей стороны общительная Ляпоша, наделенная энергией пятерых девочек и трех мальчиков, не особо сопротивлялась и с удовольствием посещала разнообразные образовательные учреждения. Поэтому день семьи был расписан по минутам: младшую снаряжали на прогулку с бабушкой, а старшая отправлялась на поиски своего призвания.

Мама была уверена, что занятия гимнастикой приведут Ляпошу на пьедестал Олимпийских игр. Музыкальный дар будет по заслугам оценен в Карнеги-холле, а танцевальные способности – на сцене Мариинки. Театральной игрой дочь будет сравнима с Юлией Пересильд. И только на бассейн не делалось особых ставок, он был просто для души и закалки.

– Под вашей балериной сцена провалится, – подшучивала бабушка, – танцовщицы из Большого макаронами и пельменями не ужинают.

– Я, конечно, все понимаю, но время 11 утра, а будущий олимпийский чемпион еще спит, – иронизировал папа.

– Сил набирается, – смеялась над такими комментариями мама.

Актер больших и малых театров

К Новому году в театральной студии «Лисичка» ставили «Теремок». Ляпоше досталась главная роль мышки-норушки. То, что роль главная, озвучила мама. Для мотивации ребенка.

– Какие еще звери участвуют? – Домочадцы стали расспрашивать юную актрису.

– Еще 2 мышки, 2 лягушки, 2 лисы, 2 зайца и медведь. Или 2 медведя, не помню, – начала перечислять Ляпоша.

– Ого, столько народу. Не удивительно, что теремок развалился, – пошутила мама. – Надо учить слова, чтобы быть на высоте. Повторяй за мной:

– Каждый должен где-то жить.

– Каждый будет где-то жить, – повторила Ляпо без всякого стремления к идеалу.

– Каждый должен, – поправила мама.

– Каждый будет, – не старалась девочка.

– Не будет, а должен. Скажи: должен, – потихоньку начинала сердиться мама.

– Должен, – послушно сказала девочка.

– А теперь всю фразу целиком, – попросила мама.

– Каждый будет где-то жить, – декламировала Ляпоша.

– Ты издеваешься? – Решила все-таки уточнить мама.

– Нет. Я же говорю, как надо: «Каждый будет где-то жить», – не согласилась с критикой Ляпоша.

– Но надо говорить должен, а не будет, – начала объяснять мама.

– Пусть говорит, как говорит, – предложила бабушка, – суть от этого не меняется.

– Ладно, – согласилась мама и спросила:

– Тебе сказали, какие движения нужно делать на сцене?

– Да, когда теремок развалится, мышки заплачут и начнут причитать: «Где же мы теперь будем жить?» – Ляпоша вполне достоверно изобразила горюющую мышку.

– А до этого? – Не унималась с расспросами мама.

– До этого ничего, – Ляпоша не особо утруждалась с ответами.

– Как ничего? После мышек, кто приходит? – Заинтересовалась беседой бабушка.

– Лягушки-квакушки и лисички-сестрички, – поведала Ляпо.

– Можно было бы так интересно сделать, – начала фантазировать мама. – Мышки и лягушки в пышных юбках встают друг напротив друга и танцуют гопачок. А лисички, как балерины, появлялись бы на сцене на пуантах, а потом бы кружились, кружились.

Мамин внутренний режиссёр разошелся не на шутку.

– Ой, не смеши, – посмеялась бабушка, – выйдут, пробубнят слова себе под нос. Вот и весь спектакль. Зато, когда ты сама в детстве участвовала в постановках, так это было классно. Вся сцена оживлялась, когда появлялись твои персонажи. Ты и импровизировала и не боялась публики. Великолепно получалось.

Эта история про мамин детский театральный опыт всплывала каждый раз, когда заходила речь о детях и самодеятельности.

– А я верю в нашу Ляпошу. Только, дочка, ты говоришь очень тихо. Надо громко и четко, чтобы на последних рядах было слышно. Попробуй еще раз, но только уделяй каждому слову внимание.

Ляпоша как всегда по-своему поняла указание и начала читать роль: «Каждый. Будет. Где-то. Жить». Эти слова были произнесены настолько громко, что Марисолька горько заплакала, собака-инвалид протяжно заскулила, а старая собака банально описалась.

– Ляпоша, зачем ты так орешь? – Попыталась перекричать артиста мама. Тебя вся наша общественность испугалась. Говоришь, как Гитлер. А надо, как Маяковский.

– Не хочу прерывать вашу интеллектуальную беседу, но она не знает, кто это такие, – сыронизировала бабушка.