Помоги проекту - поделись книгой:
— Товарищ дежурный по части, вторая рота занимается по распорядку спортивными упражнениями! Происшедший нет, дежурный по роте сержант Пупшис!
Все зрители ритмической гимнастики резко вскочили с табуреток, и стали ложится на крашеный коричневой краской дощатый пол и повторять движения сток — лёжа на боку с опорой на локоть, подъём ноги под девяносто градусов.
Чеченцы и азербайджанцы решили делать махи руками. Кто был босяком и с голым торсом, кто-то сапогах и кителях. Оркестрант вообще был в парадной форме с аксельбантом. Капитан Удочкин некоторое время удивлёно наблюдал эту сцену, особенно странную в исполнении старослужащий и дембелей, которых и делать то ничего не заставишь, даже под угрозой дисциплинарного батальона.
— Это что тут у вас за проституция такая мужская и женская, Пупшис? — спросил наконец замполит, — мы же договорились что вы будете под Боярского заниматься, — поморщившись сказал капитан, — как это там:
Телевизор на время потом отобрали…
А вот на втором году службы уже в Татищеве-5 в Саратовской области, Алёшину пришлось принять участие в массовой драке из-за ритмической гимнастики. В сводном стройбатовском батальоне там было большинство узбеков, конфликт с которым назревал через цепь мелких происшествий в казарме и на строящихся домах для ракетчиков Таманской ракетной ордена Октябрьской революции Краснознаменной дивизии, которые то и дело пускали свои УР-100НУ в учебных целях. Даже перед телевизором в дощатом бараке-казарме, забываемой в выходные дни и праздники офицерами прапорщиками, около строящегося дома узбеки сидели плотной массой через проход от других национальностей. Прибалтов и молдаван там уже не было. Когда лидер узбеков Мухаммад однажды встал и переключил программу с начавшейся ритмической гимнастики на канал с народной украинской музыкой, прокаркав:
— Nima axlat!
Один из «дедов» многонационального меньшинства переключил снова на аэробику. После нескольких таких молчаливых переключений все вскочили с табуреток и с могоязыкими криками ярости бросились друг на друга. Больше полусотни узбеков против других национальностей: русских, украинцев, грузин, чеченцев, армян и прочих дрались руками, ногами, ремнями с пряжками, табуреткам, снятыми спинками металлических кроватей. Кровь брызгала и лилась не от ножей и пуль, но из разбитых носов, из разбитых дёсен, из рваных ран. Денис, как дембель, дрался без особой охоты, стараясь не лезть в первые ряды, понимая, что по воле слепого случая может оказаться не дома в Москве через три месяца, а в дисбате — бывшем штрафбате ещё на два-три года. Дисциплинарный батальон в котором отбывали наказание осуждённые за уголовные преступления в период прохождения военной службы военнослужащие и курсанты, Побоище продолжалось и на улице, и закончилось вничью. Что характерно, все вместе, кроме ушедших в санчасть в расположение батальона на другом конце посёлка, улеглись напрочь спать в жатой де своё разгромленной казарме. Только когда всё успокоилось, появился комендантский патруль и взвод автоматчиков внутренних войск, стали подниматься коек, выводить и вывозить. Войска ВВ ситное не любили кавказцы, бывшие ЗК, и другие тоже, и никто ни в чём, естественно не признался, и потому репрессии ограничились тем, что часть военных строителей отбыли свои сутки на гауптвахте, а часть отправились строить ракетные шахты в жаркой саратовской степи. Разбитый телевизор на новый потом так не поменяли. Алёшин в казарме остался до следующей массовой драки, после чего с несколькими другими дембелями из Москвы стал жить прямо в недостроенном доме.
Поэтому смотреть сейчас на махи ногами и выпячивание грудей, да ещё в не очень чёткой записи с телевизора на кассетный советский видеомагнитофон Электроника ВМ-12 формата VHS с кассетой ВК-180, он не мог без чувства ненависти и сожаления…
Катя пристально посмотрела на Машу, качающую в мерцающем свете телеэкрана в такт музыке худыми плечами, потом на Дениса, глядящего то во взятую со стеллажа «макулатурную» книгу Дюма «Графиня де Монсоро» в матерчатом переплете с изображением на обложке кисейной барышни кормящей оленей — зачем-то изданная в советской стране история о том, как французская аристократия с жиру бесилась в XVII веке, то он глядел поверх телевизора на зелёные шторы на деревянных кольцах, а скорее всего куда-то далеко за них. У него был такой вид, словно он думал о проблеме счастья, что-нибудь типа того, что главная проблема счастья для любого человека не в том, что путь к нему долог и труден, и иногда занимает всю жизнь, а в том, что человек идёт туда, где никогда сам лично не был, а знает всё только с чужих слов, и нет никогда никакой гарантии, что то представление о счастье, которому он посвящает жизнь, действительно то, что ему действительно было нужно. Или он мог думать, например, о том, что хорошее должно быть красиво. Изменение понятий о красоте напрямую зависит от изменения понятий о хорошем. Не может быть хорошим некрасивый кривой забор, а только прямой будет хорошим, не может быть хорошим человеком с надменным взглядом, будто он обыскивает тебя, наглой маской на лице и пренебрежительной интонацией вызывающей, а может быть хорошим только человек с приветливым лицом, мелодичным голосом, и со светлым взглядом. Если, конечно, это не притворщик, старающийся войти в доверие, или не наркотическое опьянение до начала ломки. Так вот всём — в архитектуре, дизайне, литературе, на параде, на лице, в человеческом общении, государственном устройстве… Всё хорошее в природе, как правило, красиво, всё плохое безобразно и отталкивающие: небо, море, горы, леса, поля, реки, озёра, звери, птицы, рыбы, погода, добрые люди… Всё в природе нехорошее, как правило, безобразно: трупы, мухи, испражнения, злодеи… Хорошее не имеет право быть некрасивым, но если такое происходит, слава ему вдвойне. Но такая наполненность сознания этого нового знакомого Кати, могла ей только чудится, как и всё происходящие вокруг неё и в ней самой быстрые перемены.
— Кофе хочешь? — спросила она Дениса, слегка притрагиваясь пальцами до его плеча, решив, таким образом, как-то оправдать своё появление и весьма неприличное разглядывание гостя в упор, — Кирилл притащил две банки индийского кофе, он ароматный и даёт пенку…
— Растворимый кофе привезли на базу — растворимый кофе растворился сразу! — машинально сказала Маша и, вдруг оторвавшись о ритмической гимназистки, добавила, — наш обычный не пенящийся кофе можно посыпать сахаром, увлажнить двумя каплями воды, растереть до крема, и залить кипятком — тоже будет пенка ого-го!
Трудно сказать, какой напиток как влияет на цвет лица, об этом задумывались ещё древние, но Катя сама кофе не пила, почему-то считая, что от чёрного чая и кофе цвет лица становится, в конце концов, чёрным, от зелёного чая — зелёным, от красного вина — красным, от белого — белым, и только от розового сиропа или шиповника цвет отца становится розовым. Не зная этого, Кирилл на прошлой неделе презентовал ей две жестяные банки низкие жестяные банки каштанового цвета, с красной надписью «indian instant coffee» и надписью по-русски: «100 % натуральный индийский растворимый кофе»…
Широкая кофеизация советского населения началась с подачи западных производителей кофе в 1972 году с выпуска растворимого кофе на территории советской Украины в Днепропетровске и Львове. Вместе с молотым кофе в красной упаковке «Кофе натуральный. Первый сорт» оно создало основу советских людей, слабо использующих этот напиток в своей жизни, но постепенно приходя к кофезависимости. Кофе — наркотик. Наркотик в овечьей шкуре — кофеин плюс целый букет канцерогенов. На вкус кофе такой же поганый, как любой наркотик — табак или спиртосодержащее. Привыкание достаточно простое, как у табака или спиртосодержащего — человек не может поверить, что может стать жертвой привыкания к такой горькой дряни, и быстро попадается, становясь кофеголиком. Кофе как наркотик не придаёт бодрости — кофе не бодрит — а яркая и сочная реклама лжёт — кофе возбуждает. Производители даже завираются до того, что говорят, будто эта чёрная гадость принадлежит к числу жизненно важных продуктов питания! 20 миллионов человек в мире выращивают и торгуют этой отравой. Оборот этого наркотика в мировой торговли занимает второе место после такого товара как нефть — 100 миллиардов долларов США в год. Постепенно, через некоторое время, для кофейного наркомана — кофеголика, доза кофе для получения привычного уже возбуждения, увеличивается, потом ещё и ещё, как у любого наркотика. Потом даже самое крепкое и частое употребление не берёт вообще, но нервное состояние и тремор остаются, сосуды теперь забиты смолой и теряют эластичность, как при табаке, капилляры кровоснабжения мозга забиты, память падает, давление в забитых сосудах растёт, провоцируя тем самым инсульты и инфаркты, зрение и слух просаживаются, вкусовые рецепторы и рецепторы обоняния перестают адекватно воспринимать вкусы и запахи — всё как при табачной или спиртосодержащей наркомании. Простудные заболевания из-за наркотика-кофе протекают с осложнениями, желудочно-кишечные заболевания тем более, аллергия цветёт, кости и хрящи разрушаются, как и при спиртосодержащем наркотике, осложняются роды, типичная наркоманическая раздражительность перетекает в неожиданные вспышки агрессии, как при табаке или спиртосодержащих, постепенно достигается всё более краткое возбуждение, переходящее в во всё более длинную нарастающую депрессию, начинается аллергия всех видов, отёки, появляются пятна на теле, крапивница, сосудистые бляшки и так далее вплоть до рака. Больной кофезависимостью начинает под диктовку производителей — вездесущей мировой кофейной мафии, комбинировать кофе с другими наркотиками — табаком, алкоголем. При отказе от кофе в любом виде — наступает наркотическая ломка, не такая сильная, как при бросании табачного или алкогольного наркотика, но потерпеть дискомфорт придётся. Зато потом — свобода, через многодесятилетнее употребление кофе-наркотика во всех видах и после окончания выплаты опосредовательной унизительной рабской дани лондонской кофейной мафии из International Coffee Organization под эгидой лживого ООН и под крылом всё той же британской королевской семьи — всей в крови. Плюсом после бросания кофе ожидается хорошее самочувствие, хорошее настроение, память, бодрость, работоспособность, улучшение потенции мужчин или оргазмопредрасположенности женщин, хороший цвет лица и понимание того, что ты сильнее кофейной пропаганды огромной денежной кофейной машины, и ты теперь больше не кофеман, не кофеголик. А ведь кто бы мог подумать, что такой приличный, распространённый, дорогой напиток, на самом деле…
Жестяная банка растворимого украинского кофе с чёрной надписью: «Кофе натуральный растворимый» стоила 6 рублей — как два великолепных «Киевских» торта. Многие граждане быстро стали кофеманами.
Кофейные зёрна покупали коррумпированные советские чиновники заграничных торговых представительств объединения «Союзплодоимпорт» и Миншвнешторга министра казнокрада и коррупционера, члена ЦК партии Аристова за валюту у мировой кофейной мафии, хотя для валюты у государства было и более достойное применение, или расплачивалась по бартеру Индия в счёт уплаты государственного долга. За чеки, особенно если вы член семьи сотрудника какого-нибудь советского загранучреждения, а часть зарплаты ему платят чеками, можно было в «Берёзке» купить швейцарский растворимый кофе Nestle в банках разного веса — это простому работяге торгаши рассказывали, что при социализме жить нормально нельзя, чтобы разрушить социализм, не дающий им широко воровать и тратить, и применить своё советское образование, навыки, положение, знакомства и каналы для создания собственных внешнеторговых сетей. Завзятые кофеманка считали растворимый кофе уже баловством — на них уже не действовало, и не жалели времени, денег и сил на покупку зелёных кофейных зёрен, которые до начала переломочного горбачевского хаоса продавались чуть ли не в любом гастрономе по стоил 3,70 рубля за килограмм. Обжаренные зерна стоили 3,90 рублей, но кофезависимые люди не могли доверить столь ответственный процесс неизвестно кому, ведь именно в процессе обжаривания в зёрнах образуются вещества, сообщающие кофе аромат, а зелёные зёрна колдовски обжаривали дома на сливочном масле с добавлением чеснока в духовке. Мололи кофе перед употреблением отечественными электрокофемолкой «Элмаз», или механической кофемолкой «Мрія-2М» производства Южмаша, который не только ракеты там делал. К молотому кофе добавляли немного сахара и чуточку соли, заливали холодной водой прямо из крана, варили в джезве на малом огне. Чтобы пенка уплотнялась и росла, джезву пять-шесть раз убирали с огня, потом возвращали, а перед последним разом вливали немного холодной воды. Считалось, что кофе по такому рецепту — напиток свободомыслящих интеллектуалов.
Как и в случае с ограничение наркоманов в доступе к спиртосодержащим напитком и табаку, использованными в полной мере вредителями из ЦК для создания сильного недовольства советским строем, кофе тоже был использован после приучения населения к нему, для этой цели. К моменту атаки спецназом КГБ дворца президента Афганистана, «Союзплодоимпорт» по указанию сверху сократил объем закупок кофе, а его розничную цену подняли вдвое, а сам кофе исчез из открытой продажи, а кондитерские фабрики получили указание начать выпускать эрзац-конфеты из сои, а глумление над людьми горбачёвцы продолжили закупкой латиноамериканских суррогатов типа эрзац-кофе из гороха по цене натурального кофе. На упаковках специально отсутствовали надписи по-русски, а были только надписи на испанском или португальском языках, и советские люди, традиционно слепо доверяющие своему правительству, и не владеющие языками, привыкшие за годы искусственного дефицита и наращивания импорта преклонятся перед иностранным, раскупали суррогаты, полагая, что это и есть импортный кофе…
Денис кивнул. Оставив его пока мечтать, а Машу рассказывать, как можно сварить кофе на утюге, коси в гостинице нет электротехники плитки, Катя побежала на кухню, быстро достала и вскрыла банку, сделала растворимый кофе в гранёном стакане: поскольку все чашки уже были грязными или заняты, и понесла в комнату, прихватив заодно тарелку с пирожными-безе. Кирилл схватил было её за юбку, обнаружив, что кофе приготовлено не ему, но девушка остановилась, дернула бедрами и строго сказала:
— Успокойся, Кира, у тебя никто ничего не отнимает! Это просто вежливость в ответ на подарки, не более того…
Длинноволосый парень, морщась от проглоченного зёленого коктейля, резонно заметил на это:
— Это при условии, если этот как бы кореец не поддастся на чары хозяйки. Олег ведь не опасен, он тут вроде как слесарь-сантехник из фильма «Афоня», притащивший финскую раковину в подарок в надежде на любовь, а вот пришедший с Олегом незваный кореец совсем даже не прост. Правда, Кирюха?
Тот обернулись, злобно закусили губу и, в упор глядя на Катю, прошипел:
— Я его моментально урою тогда…
Девушка в ответ презрительно усмехнулась:
— Кира, вот за что я тебя недолюбливаю, так это за ревность и вечные беспочвенные заявления…
— Посмотрим…
Глава 3
Катя ничего больше не сказал своему ухажёру и вернулась в комнату, где гости ритмическую гимнастику по видеомагнитофону смотреть уже закончили, и теперь смотрели телевизионный эфирный канал. Шёл советский фильм «Звезда пленительного» счастья, в которой дочка советского дипломата в Австрии Купченко играла дочь Австрийского посла в Империи Николая II, а Костолевский как всегда играл самого себя, бездарного, но наглого сынка советского подпольного миллионера, а по фильму он играл богатого аристократа — любовника француженки. Его папаша Матвей Костолевский был одним из столпов микояновской рабоче-крестьянской советской торговой мафии — многолетним руководителем Всесоюзного объединения «Экспортлес» Минвнешторга. Глава торговли Микоян лично защищал его перед Сталиным за вскрытые миллионные хищения и коррупционные связи с капиталистами, особенно норвежскими и французскими производителями целлюлозы и покупателями советской древесины…
Рядом с Машей молодого человека уже не было. Катя прошла между сидящими на полу и на стульях гостями, в поисках Алёшина. Здоровяк с туповатой, но лукавой физиономией, подошел, схватил с тарелки безе, засмеялся пьяным идиотским смехом. Она с досады пнула парня коленом в грудь и, наконец, увидела Дениса — теперь он сидел под торшером и читал, посматривая краем глаза на экран, и книга на его коленях была раскрыта уже другая.
— Какой красавчик, этот Игорёк Костолевский, — вдруг на всю комнату сказала Маша, — я бы ему отдалась…
Послышалось смешки, и кто-то из сидящих на ковре перед телевизором сказал важно:
— Этот не твоего поля ягода, папаша его за французскую аристократку сватает из железнодорожных каких-то владельцев, а сейчас наш советский внешнеторговый босс, пока мы тут самогон из табуреток гоним и питаемся томатной пастой, сынка своего Игорька услал в Норвегию, в безопасности и сытости в театре играть, и сразу контракт валютный ему там дали не хилый, словно в Европе актёров нету, вот и будет там, как сыр в масле кататься, пока тут всё не перестроится, как им надо…
— Да, Миронову же он в подмётки не годится… — сказал прыщавый парень в очках, — ещё Папанов, Янковский…
— А Абдулов? Никулин?
— Ладно, сказочник, «Радио свободы», наверное, наслушался, «Спартак» чемпион — фантастика на втором этаже! — весело прокачал в комнату через приоткрытую дверь балкона, на котором курила парочка парней.
— Нет, у меня отец с папашей Костолевского работал, пока его на пенсию не убрали, как слишком ревностного коммуниста, а сейчас в «Экспортлесе» дядя работает на нищенской зарплате, того гляди уволят. Старший Костолевский ещё при Сталине за хищения в войну ленд-лизовских продуктов и материалов при отправке и разгрузке военных поставок в наших северных портах чуть под расстрел не попал, организуя подпись иностранцам липовых документов, как председатель Всесоюзного экспортного объединения Народного комиссариата внешней торговли. Семья-то его а Казани отсиделась. У Берии были разоблачительные материалы на него. Если бы Микоян его не защитил, расстрел ему ломилась, а так — два ордена дали. Ещё по Ленинградскому делу после войны по кощунственным хозяйственным преступлениям в блокаду Ленинграда, воровство всякое, марание партийной этики и дисциплины, разведение ленинградской торговой мафии, его тоже вели, но он своих всех сдал, предгосплана Вознесенского тоже, что занизил госплан производства по стране, чтобы увеличить вывоз древесины иностранцам. Вознесенского расстреляли через час после суда, а этот выкрутился. Капиталисты разорили всю страну руками Гитлера, убили двадцать миллионов советских людей, а партхозверхушка в разрушенной полуголодной стране нашла избыток продовольствия и устроила в Ленинграде свободный рынок — всероссийскую ярмарку. Сталин им и всыпал — мало не показалось, даже тогда снова ввели, отменённую ранее, смертную казнь. А с арестом Костолевского тянули опять из-за Микояна, пока Сталин не умер, потом Берию торгаши и генералы убили из-за компромата, и все концы в воду. Потом репрессий против воров уже некому было делать, и дочке Брежнева он всё бриллианты дарил, а про его дома в Рите и Крыму при Андропове легенды ходили… Так что спрятал папаша нашего Игорька — поручика Анненкова от бандитской анархии, разрухи и бандитского беспредела, как это сделали все шишки… Сейчас папаша перепродаёт здесь норвежскую целлюлозу, закупаемую у Saubrukstorningen за советские госсредства французам через своё совместное предприятие. С норвежцами он не рассчитывается, долги вешаться на страну, а деньги перечисляет на свои счета в Париже и Осло, где-то уже десятки, если не сотни миллионов долларов за много лет скопилось. Так с прошлого года все внешнеторговые паханы, наверное, делают, не знаю… Я пока в лесотехническом учусь в Мытищах, но чувствую, что пока доучусь, «Внешторге» с таким управлением закроется…
— Это какая-то детективная фантастика…
— Нет, это точно, всё мальчики-мажоры, как началась перестройка — тю-тю за границу…
— Врешь, ты всё Жора, — сказала Маша, — этого не может быть, КГБ не дал бы этого сделать…
— Ладно, то ты Бутусову из «Наутилуса Помпилиуса» хотела отдаться, то Костолевскому… Прямо путана Наташа Ростова…
— Это оскорбление теперь?
— Ладно, смотри на своего красавчика…
«Экспортлес» под руководством председателя правления латышского революционера из крестьян Карла Данишевского, сторонника троцкистских, нэповских взглядов на развитие страны, до этого председателя правления Внешторгбанка как лесоэкспортное акционерное общество, был создан по инициативе, не озабоченных революционным духом всеобщего счастья, а только личной выгодой и конъюнктурными соображениями об удачном служении новой власти им самим, Троцкого, Зиновьева, Рыкова и других, в самый разгар НЭПа, когда государственные средства стали растрачиваться по коррупционным каналам частными акционерными обществами, тресты и кооперативы, ставя крест на индустриализации и решении проблемы преодоления голода при неурожаях у частников на селе. Часть коммунистов из числа бывших эсеров тогда повернулась в сторону развития капитализма на селе, требуя раздавать деньги кулакам, дать им батраков, лёгкие налоги, хлеб покупать по их ценам, а вовсе не проводить индустриализацию. Это была позиция разогнанной партии эсеров в духе царского кровавого министра Столыпина, но звучащая вдруг в устах лидеров коммунистов. Внешнего врага в отсутствие индустрии предполагалось встретить патриотизмом и вилами-тройчатками…
Только после удаления Троцкого из страны и серии показательных судов над сторонниками буржуализации советской деревни немного стих контрреволюционный бардак в стране с драками, буйными демонстрациями и броневиками на улицах Москвы. Убедившись, что превратить Союз ССР в сырьевую страну третьего мира с помощью Троцкого и других предателей не получилось, капиталисты мира начали усиленно готовить Германию к военному вторжению…
При монополии внешней торговли и закрытии возможностей внешней торговли советским нэпмановским лесоэкспортным трестам, требовавшим дотирования и льгот, «Экспортлес» был сделан государственным монополистом лесозаготовительной деятельности, а после строительства дорог и каналов он смог нарастить экспорт до пятой части объёма всего мирового экспорта древесины, являя собой важный источник финансирования процесса индустриализации, особенно в связи с сокращением экспорта хлеба из-за неурожаев 30-х годов, и ограниченности экспорта нефти. Экспорт леса в царское время, в военную разруху, НЭП, до удаления из правительства коррупционеров и вредителей перед началом революционной индустриализации, был отсталой отраслью: недостаток рабочей силы и низкая квалификация, архаика и изношенность оборудования, отсутствие кредитов, проблемы с фрахтом. Но после налаживания дела, в том числе с использованием труда уголовником и врагов народа, мощный выход лесного советского экспорта вызвал антикоммунистический психоз в Польше, Финляндии, Румынии захвативших долю российского рынка в революцию и разруху. В Финляндии экспорт древесины составлял половину всего экспорта страны. В этих капиталистических странах из-за возникшей конкуренции сильно увеличилась безработица, упали доходы, результатом чего стали организация бойкота советских товаров, хулиганские выходки против советских учреждений, «Резинотреста» и «Нефтесиндиката», запрет сплава леса через польские, западнобелорусские и прибалтийские реки, начались международные демарши по защите финского нацменьшинства в советской Ингерманландии и защите заключённых ГУЛАГа на лесозаготовках, в обстановке и так действующих против советской страны международных санкций. То есть бессчётно убивать коммунистов в Германии, Испании и Финляндии, бессудно расстреливать, спускать живыми под лёд, убивать голодом и холодом в Польше советских военнопленных, содержать на своей территории антисоветские террористические центры капиталистам можно, а использовать осуждённых судом уголовников и врагов советского народа, коммунистам было нельзя? Все, включая секретариат Лиги Наций, предпочитали давить на Советы, а не капиталистических покупателей советской древесины, вроде самой крупной британской брокерской фирмы «Черчилль и Сим», и не на Моргана с Рокфеллером, которые завалили рынок Германии древесиной из США. На многочисленных встречах, конференциях и переговорах в разных европейских столицах поляки, финны, шведы и прибалтийские лимитрофы договорилось даже до того, что советские торговые уступки — это хорошие отношения с их лесоэкспортерами — то есть база для советской политики на Севере Европы! Так продолжалось до капитуляции Финляндии в войне 1939–1940 года, временно затихнув во Вторую мировую, и с меньшей силой возобновилось в Холодную войну, поскольку часть экспортеров оказались в социалистическом торговом пространстве…
Катя поставила чашку и тарелку пирожные на журнальный столик, села рядом в глубокое, мягкое кресло, кокетливо заложив ногу в сетчатом чулке на другую ногу так, что стали видны чёрные трусики.
— Угощайся, кореец…
Тот взглянул на нее, задержался на трусиках, выглядывающих из-под задравшейся юбки, быстро и ловко встал, подхватил двумя пальцами с книжной полки газету «Правда» и положил её на колени девушки, закрывая всю соблазнительную картину, проговорив с усмешкой, но как-то совершенно не обидно:
— Если бы я мог предвидеть такой приём, то пришёл бы на день раньше или на день позже и без Олега с этим наглым кооператором!
Статья газеты гласила на коленях девушки гласила между прочим, как сейчас ели и пили организаторы горбачёвской Переломки в момент искусственного дефицита, используя свои же преступления для дискредитации социализма:…практически повсеместно значительная часть фондов продуктов питания не попадает в систему магазинов, а идёт по закрытым каналам. Так, в Рязанском обкоме и облисполкоме Солотча и Ласково за первое полугодие реализовано с рук и по спецзаказам 394 килограмма икры, более 6 тысяч банок крабов, шпрот, печени трески, 565 килограммов осетровых и 880 килограммов свиных балыков, более полутоны буженины, 68 килограммов индийского чая и 165 килограммов кофе растворимого и в зёрнах. Всё это составляет от 56 до 100 процентов данных товаров, выделенных районных продторгам для реализации населению. В статье ниже приводились данные по результатам первых двух лет горбачёвской Переломки: душевой доход до 75 рублей в месяц имеют 43 миллиона человек — 15,3 процента населения страны. Потребление мясных и молочных продуктов, масла в семьях с таким душевым доходом, по данным Госкомстата, снизилось по сравнению с 1970 годом на треть. При этом Горбачёв во время поездки в Красноярск злодейски вещал:
— Почему в памяти сохранились впечатления магазинного достатка лет до Перестройки, а сегодня сплошь и рядом ощущается нехватка продуктов? Я ещё давно время работал вторым секретарём Ставропольского крайкома партии, отвечая, в частности, за пищевую и лёгкую промышленность. Кто в то время работал на хозяйственной, советской работе помнит, какая проблема стояла —: куда девать масло…
Масло куда девать — вот какая стояла проблема!
— Так в чём же дело, товарищи? — спрашивал Иуда, — куда делось масло? Куда…
Катя от такого неожиданного приёма с газетой густо покраснела и поправила юбку и спросила:
— Чего читаешь?
— Эрих Мария Ремарк.
— «Три мушкетера»?
— Почти… «Три товарища».
— Да, да… Я это и имела в виду. Если хочешь, возьми её с собой почитать, потом вернёшь…
— Нет, спасибо, у меня есть, я читал. К тому же это довольно пошлый повод снова встретиться, лучше просто из симпатии назначить свидание…
— Ты такой открытый! — она опять покраснела, — ну ладно, ладно, кореец. Ты пей кофе, оно уже остыло…
Алёшин взял стакан и отхлебнул кофе:
— Вот именно что «оно» а не «он»… А что ты крутишь с Олегом, на любовь не похоже? Он же тебе безразличен! Просто любишь быть в центре внимания?
— А кто же этого не любит? А Олежек… Так, по старой памяти… Долго ходил за мной, звонил, плакался, но это не мой вариант отношений совсем.
— А кто твой вариант, если не секрет? Тот парень с малиновой ВАЗ 2108, в карманах бабки, грудь в кооперативных орденах, а задница в шрамах от папиного ремня?
— Кирюха? — спросила Катя, красиво поднимая ухоженные брови, и поднимая с тарелки двумя пальцами пирожное, — он немного пришибленный. Его даже в армию не взяли. Четыре операции на желудок перенёс. Дед из умер год назад, что у Микояна долго работал, и долго за границей жил при торгпредстве, и знал там всю кухню, и отца Киры в Госкомитет по внешнеэкономическим связям устраивал…
— А у парня что, настоящая язва?
— Точно. Есть почти ничего нельзя. Кроме того, он…
— Импотент?
— Точно… А ты откуда знаешь?
— А ты откуда?
Катя поперхнулась пирожным, закашлялась. Хотела вскочить, но Денис, положив ладонь ей на колено, остановил её:
— Прости, не придавай особого значения моим фантазиям, я просто угадал, предположил…
— Ага, понятно, фокусы телепатии, — сказала Катя и с неохотой убрала руку Алёшина со своего колена, — завидуешь ему, значит?
— Кому?
— Тому, что он со мной, и мешает тебе со мной сойтись!
— А он и не с тобой… У него богатенькая и блатная невеста Лена есть из МГИМО с факультета международных экономических отношений.
— Слушай, откуда ты все знаешь? Враньё это! Ты давно шпионил за нами? — сказала Катя теперь уже испуганном, порывисто взяла руку Алёшина в свои, и крепко сжала, — ты сотрудник КГБ? Ты же говорил, что стройбатовец…
— Нет, я про вас кино смотрел вчера после программы. Документальное.
— Да? Как интересно…
Она цокнула языком, отбросив его руку и кисло улыбнулась, спросила всё ещё взволнованным голосом:
— Куришь, кореец?
— Балуюсь…
— Тогда кури, кури. Можешь прямо здесь. Сигареты есть?
— В куртке.
— Понятно…
Катя приподнялась на подлокотниках кресла и крикнула в голубой полумрак комнаты:
— Леня Неёлов, поди сюда!
На зов хозяйки осеннего московского вечера, от удовольствия созерцания экрана оторвался полный, с брюшком голубоглазый здоровяк с туповатой, лукавой физиономией, неуклюже подошёл, подёргивая затёкшими ногами, навис над девушкой:
— Что прикажете-с?
— Это наш местный Кот-Бегемот… Не паясничай Кот-Бегемот. Дай вон, Денисику закурить.
— Прошу-с… — сказал Лёня и протянул пачку «Мальборо», пряча под ладонью русскую надпись «Минздрав СССР предупреждает: курение опасно для вашего здоровья», чтобы для престижа скрыть лицензионное происхождение сигарет.
Алёшин взял галантно выдвинутую из общего ряда сигарету и выжидательно уставился на здоровяка. Тот хмыкнул, извлёк из кармана вельветовых штанов спички, вынул одну, чиркнул, поднёс, закрывая огонёк ладонью, к сигарете Алёшина и наставительно сказал:
— У мужчины всегда должны быть с собой спички и другие элементы джентльменского набора!
— Ну, значит, я не настоящий мужчина, а игрушечный, — ответил Алешин, без особого удовольствия прикуривая.
Этот туповатый парень почему-то заранее взбесил Дениса. Казалось, он уже был готов рассказывать о чём-то, по его мнению, важном, и распирающем его сейчас изнутри. И действительно, парень присел на ковер рядом с креслом девушки, покосился на красивую линию её голени в сетчатом чулке, тоже закурил и начал своё неспешное повествование.
— Вот, Катюша, наконец-то представилась возможность спокойно пообщаться.
— Да, да, ты расскажи, как там твои кооперативные туристические автобусы, битком набитые богатыми иностранцами, ночные поездки по матушке Москве-реке, непринужденный трёп и ты в качестве гида? Это, наверное, просто чудесно? — девушка весело и заговорщицки подмигнула Алёшину, но тот будто и не заметил этого.
Неожиданное внимание к себе этой сексопильной незнакомой девушки, пусть немного пьяной, но вполне приличной, было приятно, но он решительно не понимал, что с этим делать, как поступить. Он массировал себе висок пальцами, а пепел от горящей сигареты сыпался на его полосатый свитер ручной вязки. Снова начала болеть голова. Катя схватила толстый рукав его свитера и капризно потянула на себя. Денис, рассеянно улыбнувшись, мягко высвободился.
Поделиться книгой: