Помоги проекту - поделись книгой:
– Родные мои! – закричал он, увидев нас, и так крепко прижал к себе, что я чуть не задохнулся. Оказывается, мамина записка «Улетела с Семеном. Мечты сбываются!», а также показания соседских старушек о том, что мы погрузились в серебряное яйцо и исчезли в неизвестном направлении, заставили нашего папу понервничать. Квартира пропахла валерианой. Чему наша кошка Бася была несомненно рада. Она-то в нас никогда не сомневалась.
– Я думал, что ты улетела навсегда. И покинула меня! – сказал папа.
– Дорогой, все плохие мысли от недоедания. Ты ел суп?
Папа зарыдал, и мы сели ужинать.
– Сниму порчу и сглаз! – услышали мы знакомый голос. На форточке сидел Рауль. Видимо, капитан решил, что с нами ему будет лучше.
Трамвай-призрак
Сказочный рассказ № 6
Давным-давно, в стародавние времена по городу ходили трамваи. Разумеется, они не ходили, а ездили по рельсам, но принято было говорить «ходили». Про поезда тоже так говорят и про корабли. Если сказать какому-нибудь моряку, что корабль плавает, он обязательно тебя поправит и объяснит, почему про корабли так говорить нельзя. И скажет, что корабли «ходят».
В общем, когда-то по нашему городу ходило очень много трамваев. Красивых красных трамваев. Они звонили в свои трамвайные звонки и возили довольных пассажиров по длинным стальным рельсам из одного конца города в другой. Большие, блестящие и солидные, как киты.
Время шло. Автомобилей становилось все больше и больше. Им не хватало места на дорогах. И трамваи стали потихоньку исчезать. Блестящих рельсов становилось все меньше. На их месте появлялся асфальт, по которому с бешеной скоростью проезжали машины. И в один прекрасный день все до единого трамвая исчезли из нашего города. А вместе с ними исчезла какая-то размеренность и солидность. И в нашу жизнь пришла самая обычная суета.
И именно тогда по ночам в городе люди стали замечать ТРАМВАЙ-ПРИЗРАК. Самым неожиданным образом он появлялся в разных концах города, там, где раньше лежали трамвайные рельсы. Останавливаясь строго в тех местах, где когда-либо находились трамвайные остановки, он перевозил жителей по ночному городу. Счастливчики, побывавшие в волшебном трамвае, рассказывали, что внутри у него блестящие никелированные ручки и мягкие кожаные сиденья, а также строгий усатый кондуктор, требующий за проезд старую трёхкопеечную монету.
Все это Василий рассказывал, пока мы возвращались самой короткой дорогой из музыкальной школы, по старым заржавевшим трамвайным рельсам. При этом он делал страшные глаза и постоянно оборачивался назад, хотя всем было известно, что трамваи здесь уже лет сто не ходят.
– Ты чего оглядываешься? – спрашивал я. – Оттуда все равно ничего не поедет.
– А вдруг? – настороженно отвечал он. – А вдруг трамвай-призрак? Видишь: темнеет уже. Фонари зажигаются. А он бесшумный, наверное.
– Призрак не может задавить, – спорил я.
– Призрак все может, – зловеще шипел Вася, делая страшные глаза, и опять смотрел назад.
Действительно смеркалось. И вдруг!.. Я посмотрел на Василия. Василий посмотрел на меня. Мы оба отчетливо почувствовали, как дрожат под ногами трамвайные рельсы, и бросились в сторону. В это же мгновение из-за поворота показался самый настоящий трамвай. Ярко освещенный изнутри и снаружи. С вагоновожатым и кондуктором в форменной фуражке и пышными усами. Трамвай остановился прямо перед нами. Двери открылись. Из салона на нас повеяло чем-то очень вкусным, хотя и несъедобным. Это был запах тепла и машинного масла. Мы стояли с широко разинутыми ртами и круглыми глазами. И выглядели, наверное, очень забавно, так как кондуктор, глянув на нас, рассмеялся.
– Вы едете, молодые люди? Или как?
Мы от страха, вероятно, ближе были к «или как», но некая невидимая сила уже поднимала наши ноги по ступенькам удивительного трамвая.
– У нас нет трехкопеечных монет! – сказал Василий на всякий случай кондуктору. – У нас проездной!
– Я знаю, – почему-то ответил усатый кондуктор. – Я всё знаю.
Через секунду мы уже сидели на мягких, теплых кожаных сиденьях и с изумлением крутили головами по сторонам.
– Следующая остановка – площадь Искусств! – объявил кондуктор, двери закрылись, и трамвай бесшумно тронулся с места.
– Но дальше же нет рельсов! – шепнул мне в ухо Василий так громко, что я чуть не оглох.
– Ты же сам говорил, что трамвай ездит там, где они раньше были.
Во время спора мы не заметили, как трамвай оторвался от земли. Затем он перелетел через реку прямо над мостом, пролетел над улицами, сквером и приземлился прямо перед Городским Музеем на площади Искусств. Двери открылись, вошла очень милая старушка с большой сумкой, из которой выглядывал довольный кот. Вернее не весь кот, а его мордочка и пушистый хвост. Старушка протянула кондуктору большую медную монетку, а тот ей – бумажный билетик.
– Видишь! – зашипел мне в ухо Вася. – Трехкопеечная монета!
Тем временем трамвай опять оторвался от земли и полетел. Мы приклеились носами к окну, разглядывая ночной ярко освещенный город.
– Почему вы берете за проезд старые монеты? Они же никому уже не нужны, – спросил практичный Василий.
И тогда кондуктор рассказал нам историю о волшебной трехкопеечной монете. Где-то на свете есть Волшебная Трехкопеечная Монета. Если её найти и положить в щель в постаменте под памятником основателю города – трамваи вернутся. Цель трамвая-призрака – найти эту монету.
Кондуктор еще долго рассказывал нам разные трамвайные сказки и легенды. Слушая его, я даже не заметил, как заснул. Проснулся я, как ни странно, в своей постели. Может, мне приснилась вся эта трамвайная история?
Утром я всё рассказал маме с папой. И про трамвай-призрак, и про кондуктора с усами и про волшебную трехкопеечную монету. Они очень внимательно меня выслушали. После чего папа молча встал и вышел из комнаты. Мы с мамой недоуменно переглянулись. Что это значит? Папа вернулся, неся в руках старую копилку-трамвайчик.
– Вот, – сказал папа, – дедушкин подарок. Наш дедушка всю жизнь проработал в трамвайном депо. Эту копилку он мне подарил, когда я был совсем маленьким мальчиком, – с этими словами папа извлек из неё старую медную трехкопеечную монету. – Она пролежала внутри все эти годы. Может, это та самая? Попробуем, Семён? Вернём городу трамваи?
И мы вместе с папой пошли на Соборную площадь, к памятнику Основателю города. Но постамент оказался очень высоким. Тогда папа посадил меня на плечи, и я смог дотянуться до основания памятника. Под ногой у него действительно была небольшая дырочка. Туда я положил монету. Внутри, наверное, было пусто: мы с папой услышали, как монета упала вниз.
Мы подождали немного, но ничего не происходило. Если не считать того, что к нам подошел дежурный полицейский – папин школьный товарищ дядя Серёжа.
– Гуляете? – спросил он.
– Ага, – ответил папа. Они пожали друг другу руки и разошлись.
Мы шли домой молча. Никаких трамваев нигде не было.
– Не переживай, – утешал он меня. – Трамвай – предмет серьезный. Ему для материализации времени много надо.
На следующий день, гуляя с Василием, мы обратили внимание на незнакомого дяденьку, читающего газету на скамеечке под старой липой так усердно, что даже лица его было не видно. Василий предположил, что это шпион, и газета у него должна быть иностранная. С целью наблюдения мы подкрались поближе. Газета была самая обыкновенная. «Городские власти возвращают трамваи на улицы», – прочитали мы заголовок, написанный большими буквами.
– Сработало… – сказал я.
– Давно пора, – сказал незнакомец и опустил газету. Его лицо показалось мне удивительно знакомым.
– Сработало!! – уже закричал я. – Васька!!! Сработало!!
– Кондуктор, – сказал Василий, будто не слышавший меня.
Я повернул голову в направлении взгляда Василия. На скамейке лежала газета с радостным заголовком. Незнакомца и след простыл.
– Это был кондуктор из трамвая, – ошарашенно сказал Вася.
Я схватил газету и побежал делиться новостью с папой.
Вскоре по городу начали ходить красивые красные трамваи. И в музыкальную школу нам уже не надо было ходить пешком.
Королева кошек
Сказочный рассказ № 7
Гертруда Меозис очень любила кошек. И не просто сильно, а, я бы даже сказал, чересчур. Она жила для них. Каждый день, возвращаясь с работы, приносила огромные пакеты с едой, чтобы накормить всех известных ей кошек: и тех, что жили у неё в квартире, и тех, что жили во дворе и окрестностях. В определенное время кошки уже ждали Гертруду во дворе. Если какая-либо кошка не приходила к ужину, Гертруда отправлялась её искать. Причем ВСЕХ кошек она знала поименно и «в лицо».
Окружающие (соседи и коллеги – Гертруда была известной в городе журналисткой) к страсти Гертруды относились как к чудачеству, не имеющему никакого смысла.
В этот вечер, сидя на кухне, я наблюдал, как она в очередной раз возвращалась домой, согнувшись от тяжести огромных пакетов с кошачьим ужином.
– Мама, – спросил я, – почему над Гертрудой смеются?
– Кто смеется? – поинтересовалась мама.
– Петька сказал, что она Кошачья королева. И что она не в своем уме.
– Ну, это как посмотреть, – загадочно ответила мама. Она, в отличие от окружающих, с уважением относилась к Гертруде и всегда ласково называла её Гердочкой. Вечерами они часто сидели на кухне, обсуждая последние городские новости.
– Это как посмотреть…. Просто у неё другие ценности…
Я не очень понял, что значит «другие ценности», но то, что у Гертруды было нечто ценное, стало ясно.
Этой же ночью я проснулся от яркого лунного света и очень знакомых, но при этом загадочных звуков, доносившихся со двора. Взглянув в окно, я увидел необычную картину. Гертруда восседала на залитой лунным светом детской площадке. И в этом, разумеется, не было ничего необычного. И вокруг нее сидело огромное количество кошек. В этом, в принципе, тоже ничего необычного не было. Гертруда всегда сопровождалась целой оравой обожающих её представителей семейства кошачьих. Но в таком количестве я видел их впервые. Казалось, что кошки пришли в наш двор со всего города. Повсюду мерцали кошачьи глаза. Словно море светлячков. И посреди всего этого ВОССЕДАЛА! Да! Да! Именно ВОССЕДАЛА горячо любимая кошками Гертруда. И кошки тоже восседали. Восседали и урчали. Очень громко урчали. Так, как обычно урчат все довольные кошки во всем мире. От этого громогласного урчанья я и проснулся.
– Гертруда – великая женщина! – Я услышал эту фразу, произнесенную мурлыкающим голосом, и, повернув голову, к своему изумлению увидел нашу кошку. Бася была самая обычная белая кошка с разными глазами. Один глаз у неё был зелёный, а другой голубой. Её крошечным котенком привезла из Египта и подарила нам Гертруда, когда я пошел в школу. Бася, конечно, была весьма своенравная, но до сих пор совсем не говорящая. Я подпрыгнул от неожиданности. И тут же больно ударился головой о книжную полку.
– Великая женщина… – продолжала вещать Бася, не обращая никакого внимания на мои ойканья и потирания головы. – В древние-предревние времена люди чтили и уважали нас, кошек. Кошки были священными животными. Все знали, что нас нельзя обижать, и неуважительно обращаться с котами запрещалось. Теперь для нас настали трудные времена. Но что бы ни случилось, Гертруда продолжала исполнять свою работу.
– Какую работу? – спросил я, обиженно потирая ушибленную макушку. Тоже мне, говорящая кошка. Я её кормлю-пою-туалет убираю, а она даже не пожалела, когда я ударился. Ну, попроси у меня колбаски, когда проснусь!
– Гертруда принадлежит к древнейшему роду жриц из храма Богини-Кошки. Все её предки много тысячелетий служат Богине. И она тоже. В нашем кошачьем мире Гертруда – очень уважаемый человек. Кошки знают, что после смерти она попадет в кошачий рай, где все кошки, которым она помогала при жизни, будут её веселить и радовать. Сегодня у нас великий праздник – день рождения нашей уважаемой жрицы. Кошки со всего города пришли засвидетельствовать ей свое почтение. Скоро состоится вручение подарка.
– А собаки? – поинтересовался я. (Гертруда помимо кошек, кормила бездомных собак).
Но Бася не ответила. Она выпрыгнула в открытое окно, чтобы присоединиться к урчащей кошачьей компании. «Хорошо, что собаки не пришли. У них, наверное, в другой день праздник», – подумал я. Тем временем урчание усиливалось. Даже мне захотелось поурчать. «Мурр-мрр-муррр-мррр», – попробовал я повторить и уснул….
Проснувшись утром, я подумал, что, по всей вероятности, мне всё приснилось. На всякий случай во время завтрака попытался обсудить это с Басей. Но та в ответ только муркнула, потянулась и перевернулась на другой бок. Мама с папой тоже ничего необычного ночью не слышали.
Василий, которому я рассказал о своем ночном происшествии, поднял меня на смех.
– Ха-ха-ха!! Королева кошек!!! Ну ты придумал!!
Мне даже как-то обидно стало. И я решил Васе больше ничего никогда в жизни не рассказывать.
В этот момент во дворе появилась возвращающаяся домой Гертруда.
– С днём рождения, Гертруда Николаевна! – закричал ей ехидно Василий!
– Спасибо, Васенька, – ласково ответила ему Гертруда. – А откуда ты знаешь про мой день рождения?
– Сёмина кошка сказала, – Василий еще не терял надежды посадить меня в лужу.
– Ясно, – ничуть ни удивилась Гертруда.
– Гердочка! – услышали мы вдруг. Это моя мама кричала из окна. – Приходи к нам сегодня на чай. Я твой любимый тортик испекла. Именинный. Сёмочка! – это уже было мне. – Идите с Васенькой чай пить. У тёти Герды сегодня день рождения!
Мы пили чай с самым красивым на свете тортом, сидя вокруг большого стола в гостиной. Мама всегда пекла очень вкусные торты. Этот был с шоколадной крошкой, сливовым джемом, с кучей розочек из крема, усыпанный засахаренными фруктами. Бася, как обычно, расположилась на Гердиных коленях, урча и играя с кистями её шарфа. И тут под шарфом я заметил на груди у неё большой золотой кулон в виде свернувшейся в клубочек кошки с изумрудными глазками.
– Какой красивый у Вас кулон, – сказал я.
– Спасибо за комплимент, – ответила Гертруда. – Это подарок от моих благодарных поклонников, – она хитро улыбнулась и погладила Басю по шелковистой шерстке.
Ангел исполнения желаний
Сказочный рассказ № 8
Новый Год наступил, а Дед Мороз мне так ничего и не подарил. Я и под ёлкой смотрел, и на елке. Подарка нигде не было. Были подарки от мамы с папой, от бабушки с дедушкой, от крестной. А от Деда Мороза нет.
– Мама! Я плохо себя вёл в этом году? И поэтому Дед Мороз мне ничего не подарил?
– Конечно, нет, мой милый! – ласково ответила мама. – Ты самый лучший на свете ребенок. Наверное, его подарок где-то затерялся. Он обязательно до тебя дойдет. В новогодней суматохе всякое может случиться. Главное, не терять надежды.
Мамины слова меня, конечно, успокоили, но не очень надолго. После обеда я опять вспомнил про эту неприятность, когда Василий начал хвастаться новым фонариком от Деда Мороза.
Версию с потерей подарка по дороге он сразу отверг. По его мнению, подарок похитили зловредные тролли. Они каждый Новый год сами не празднуют, да и другим норовят праздник испортить.
– Точно-точно, – сказал он. – Даже не сомневайся. Надо Деду Морозу на них пожаловаться. Давай напишем ему письмо. Пусть им по шапке надает.
– По какой шапке?
– Ясно по какой! По тролльной!
– А-а…
Поделиться книгой: