Чудесные истории

– Но вы прилетайте, мне будет очень приятно, – Милли опустила глаза в смущении.

И конечно, в этот момент на поляну прилетели наши феи. Они сходу поняли, что происходит, и вместо того, чтобы прилично удалиться, хитро переглянулись и хором начали:

– Тилли-Милли-тесто, жених и невеста!

И, смеясь, начали забрасывать малиновок цветами, которые падали на смущённых влюблённых, а Вархи улыбался и ловил цветы ртом.

А через месяц уже праздновали свадьбу с гостями, подарками и угощениями.

Тилли перебрался к Милли, и они зажили все вместе. Феи также входили в эту многочисленную семью. Он помогал кормить Вархи, летал за водой, а главное, каждый день носил веточки в гнездо, чтобы надстроить, так как Вархи не только ел, но и рос. И рос довольно быстро. Работы хватало всем.

По вечерам они сидели все вместе и рассказывали друг другу истории, любовались небом и поляной, отдыхали от прошедшего дня. Перед сном мама с папой обнимали своего «крошку» и пели ему колыбельную дуэтом. У малиновок замечательный голос. Трели этой песни разлетались по всей поляне, и все жители укладывались спать, убаюканные этими звуками. Даже феи послушно ложились в свои цветочки на шёлковые лепестки, слушали колыбельную, смотрели на появляющиеся звёзды и засыпали. Вархи тоже засыпал со сладкой улыбкой. А родители пели, обнявшись, поглаживали сына и были абсолютно счастливы.

4.

– Интересно, а какое будет первое слово? – как-то вслух спросила Фиа. – Лю? Розочка? Как вы думаете?

Феи ждали с нетерпением того момента, когда малыш заговорит.

– Мама, – сказала Милли и погладила Вархи по голове.

– Папа, – уверенно сказал Тилли, аккуратно прилаживая очередную веточку к разросшемуся гнезду.

– Бяка! – сказал Вархи, хмуро глядя на жука, который с серьёзным видом поедал еду дракончика.

– Бяка, – повторил Вархи, а жук невозмутимо доел пыльцу, крякнул от сытости, расправил не спеша крылья и полетел восвояси. Все опешили.

– Вы слышали! Он заговорил! – в восторге захлопала в ладоши Лю. – Это прекрасно! – и она принялась обнимать и целовать дракончика.

– Интересно, – с протяжкой возмущенно сказал Тилли и обвиняющим взглядом обвёл всю троицу. – Кто это научил ребёнка ругаться? А?

Розочка рассеяно ковыряла кору на дереве, делая вид, что это необыкновенно важное занятие, и вдруг заметила, что все смотрят на неё.

– А что я-то сразу? Что за подозрения? И почему сразу я?

Взгляды впились в неё ещё сильнее.

– Он первый начал! Он пытался укусить бабочку. Ну, я ему и сказала. Да было-то один раз! Кто знал, что он запомнит? – и рассеянно улыбнулась.

– Я больше не буду, – уже серьёзно добавила она, снова превращаясь в разумную фею.

– С феями всегда так. Никогда не ожидаешь, что от них ожидать, – вздохнув, тихо сказала Милли Тилли. – И всё-таки они очень добрые и светлые существа.

С тех пор жизнь стала совсем интересной. Феи целыми днями учили Вархи звукам и словам.

– Ве-то-чкааа, – протяжно, по слогам говорила Лю и показывала на прутик.

– Тооочка, – радостно повторял, пропуская начало слова, Вархи.

– Ваархи, – отодвинув подружку говорила Ро, – скажи «Ваархи».

– Ааахи, – повторял довольный ученик.

– Подождите, надо простым словам сначала учить, скажи «ма-ма».

– Ам-ам, – светясь от счастья повторил Вархи, переставляя буквы.

Для нетерпеливых фей это было невыносимо. Ро стояла у дерева и тихонько билась об него головой. Фиа накручивала на палец паутинку, пока не обнаружила, что запуталась вся в ней. А паук ошарашенно смотрел, как из него вытягивают паутину. Лю на животе бессильно распласталась на цветке, свесив с него руки и ноги. И только Вархи был счастлив. Он искренне не понимал, что такое с феями, ведь у него всё так хорошо получается и ему так интересно с ними играть.

Такую вот сцену отчаяния застали прилетевшие из леса малиновки. Милли сходу поняла обстановку и, рассмеявшись, стала распутывать из паутины Фиа, а Тилли в это время аккуратно отодвигал Розочку от дерева, а затем принёс ей воды.

– Феечки, дорогие мои. Какие вы молодцы, что помогаете мне, – начала Милли, – но надо набраться терпения, чтобы научить нашего малыша говорить. Вы и так добились немалых успехов.

В это время к ней повернулся Вархи и, обняв Милли, ласкаясь сказал:

– Ам-ам.

– Вот видите, он уже самостоятельно просит поесть.

– Это я его учила говорить мама, – вздохнула Фиа.

– Аааа, мгм, – смутилась Милли и посмотрела на Тилли, ища у него поддержки, чтобы подбодрить фей.

– Замечательно! – поспешил, быстро сориентировавшись, Тилли, успокаивая фей. – Вот видите, он вообще самостоятельно выучил новое слово. А всё вы!

И показывая себе на рот, сказал дракончику:

– Ам-ам.

– Ам-ам? – переспросил Вархи, глядя на маму.

– Это ма-ма, – сказал Тилли, показывая на Милли. – А это, – показывая на клюв, – ам-ам.

И так повторил несколько раз, убеждаясь, что дракончик понял.

И тут Вархи медленно сказал:

– Мама, – и посмотрел неуверенно на неё, та закивала, улыбаясь, и распахнула крылья от радости.

– Мама, мама! Мама! – бросился он к ней. Обнял и радостно прижался, повторяя такое простое и прекрасное слово.

Спустя несколько минут, окрылённая успехом сына, она сказал:

– А это папа! – показала Милли на Тилли. – Скажи «па».

– Пааа, – прислушиваясь к звукам, повторил Вархи.

– Теперь снова «па».

– Па, – увереннее повторил дракончик.

– А теперь соединим и скажем «па-па».

– Па-па, – вдруг выговорил Вархи. Тилли выпятил грудь от гордости. И все радостно рассмеялись и бросились обниматься и целоваться друг с другом.

5.

Но начались и сложности. Дракончику ну никак уже не хотелось сидеть в гнезде, и он пытался уползти из него. А ведь он мог упасть! Милли тревожилась не на шутку. И вот феи придумали плетёную лестницу для дракончика, чтобы он спускался вниз с их помощью. Но для подстраховки попросили местных паучков сплести прочную сетку под лестницей, если вдруг Вархи всё же упадёт.

Когда Вархи в первый раз ступил на травку, удивлению его не было конца. Он ползал по ней, шевелил травинки, нюхал цветочки. Феи подхватили его под бока и пытались приподнять на ноги, но сначала перестарались и подняли в воздух. Вархи аж завизжал от восторга! Они старались поставить его на ноги, а папа с мамой в это время пытались переставлять его ножки. В общем, к концу дня все устали очень сильно. Милли с Тилли, феи вповалку упали на траву, едва дыша от усталости. Феи даже не могли говорить! А дракончик, свежий, как роза, носился по поляне, гоняясь за бабочками, шмелями, мышами… Ну, в общем, за всем, что двигалось. Не надо и говорить, что в эту ночь они спали так крепко, что их не разбудил бы и крик ночной совы.

Дальше феи стали учить дракончика читать, писать. Милли к этому относилась очень хорошо. Но когда она увидела, что Фиа притащила саблю, она потрясённо заморгала и спросила:

– А рапира-то зачем?

– А чтобы учить его фехтовать! – гордо ответила Лютик.

– Ты бы ему ещё топор принесла, чтобы он дрова рубил, – усмехнулась Милли.

– А что, это идея… – задумалась та, уже думая, где его достать.

Малиновка закатила глаза и твёрдо сказала:

– Всё, мои хорошие, на один день хватит. Пусть ребёнок от вас отдохнёт,– а потом уже тише добавила, – да и я тоже.

Дракончик быстро рос и стал очень любознательным. Его интересовало всё вокруг. Милли только и успевала отвечать на вопросы Вархи о жителях, о траве, о небе, обо всём на свете. Вот и сейчас он спросил у мамы:

– Мама, а почему феи бывают разного размера?

К ним как раз прилетели феи на птичках. Иногда они развлекались тем, что летали на птицах, жучках, стрекозах. И надо сказать, это было очень здорово.

Розочка прилетела на важном снегире Туре, Лютик – на озорной синичке Дзиньке, а Фиа – на задумчивом зимородке Фьюре. Эти птички как нельзя лучше подходили по цвету феям.

Туре был в бархатной чёрной шапочке и такого же цвета фраке, а грудь и живот у него были благородного красного цвета. И все его манеры были очень благородными.

Синичка Дзинька, наоборот, была очень живая и любопытная и всё время поворачивала быстро голову то туда, то сюда, стараясь всё разглядеть и везде поспеть. И сама она была живая, как солнышко. Соответственно и такого же цвета – ярко-жёлтого. На голове она тоже носила чёрную бархатную шапочку, а щёчки у неё были белыми-белыми.

Фьюре был неотразим! Сапфирового цвета с бирюзовыми крапинками была его шикарная накидка. Живот и грудь – сдержанно-оранжевого цвета с переливами в нежно-кремовый, а ниже в сливочный цвет. Ноги красного цвета. Зимородок был очень сдержан и молчалив.

Милли залюбовалась гостями, кивнула им головой в знак приветствия, а потом повернулась к Вархи и уточнила с улыбкой:

– Рост ты имеешь в виду? – при этом она помогала Вархи умываться и сама чистила свои пёрышки, перед тем как покушать.

– Ну да. То они с божьей коровкой и бабочками играют, а то вот на птичках и белках катаются.

– Знаешь, милый, я не задумывалась над этим. Видимо, у них особенность такая. Они же очень дружелюбны и счастливы. Видимо, с кем общаются, такими и становятся. Или как им нравится. К тому же, ночью они спят в своих цветочках, так как являются их частью, и восполняют через цветы свои силы.

Феи в это время стали спешиваться. Лю спрыгнула с Дзиньки и тут же её обняла. Ро элегантно скатилась с подставленного крыла Туре, а Фиа легко перешагнула с зависшего на лету зимородка на веточку.

– Красуются, – добродушно сказал Тилли, здороваясь с каждым из прибывших и приглашая их поесть различных зёрен и ягод. Феи тоже бросились угощать гостей.

– Мам, а почему они больше птиц не бывают? – продолжил интересоваться Вархи, также поздоровавшись со старшими.

– Ну, знаешь! И этого роста более чем достаточно. Представь, по лесу носятся феи размером с медведя. Они же нам весь лес переломают. Мы от их озорства по все домам попрячемся.

Вархи засмеялся, представив огромных фей, летающих по лесу и постоянно выпутывающихся из веток кустов и деревьев.

Затем он задумался и снова спросил:

– Мама, а вот вы с папой очень красиво поёте. Феи рост меняют. А я? А я что умею?

– Вот вырастешь, и узнаем. А сейчас твоё главное умение – это слушаться маму и папу. Хорошо кушать и быть здоровым, – она погладила его по спине и подвела к остальным к столу.

– И фей! – громко сказала Лю.

– Что фей? – уточнила Милли.

– Слушаться!

– Только после мамы с папой! – вставил Тилли.

И все дружно рассмеялись.

6.

Вархи уже самостоятельно спускался из гнезда и бегал с феями по поляне. Фантазиям фей и проделкам не было конца. Как-то раз Милли прилетела и увидела такую картину. Феи поочерёдно бросали палочку в сторону и выкрикивали:

– Взять! – а дракончик радостно, высунув язык, бежал за ней и хватал, дожидаясь следующей команды.

– Принеси!

И Вархи, как заправская борзая, подбежал к Розочке.

Самое смешное, что он был счастлив, как щенок.

– Это ещё что такое, – сурово, сдерживая смех, сказала Милли.

– А мы в палочки играем, – радостно подбежал к маме Вархи, виляя хвостом, – будешь с нами?

– Чтоооо? И как ты это себе представляешь? Я с палкой в клюве буду скакать по поляне?

– Нуу, ты можешь бросать…. – предложил дракончик.

– Нет, солнышко. Давай уж играть в приличные игры. А вы, – и она строго посмотрела на проказниц, – должны понимать, что у нас растёт не собака, а дракон. Между прочим, ещё и редкое сказочное существо.

– Так мы тоже редкие, – не растерялись феи.

– Но вас – трое, – парировала Милли, – а он– один!