Чудо в перьях

Взглянув в указанном направлении, Виктория увидела кастрюлю с выкипающей водой, в которой была гречка, мокрое пятно возле плиты и сероватое бесформенное нечто, схожее с облачком пара, в воздухе под потолком.

Убедившись, что мальчик физически не пострадал, Вика немного успокоилась, и постаралась быстро придумать более-менее правдоподобное объяснение этому феномену.

– Нет, малыш, это не бабайка! Это устройство против пожара!

Услышав про пожар и про устройство, как все мальчишки, Жорик захотел сразу узнать, как и зачем оно нужно, а, главное, как это работает.

– А об этом я тебе расскажу сразу после наших занятий по письму! Пошли в комнату!

Впрочем, к её облегчению, минут через пятнадцать пришла Зоя. На сегодня она закончила свои дела пораньше и забрала сына домой тоже, прежде условленного срока. Сегодня это было очень кстати! Так как Вика сгорала от нетерпения выяснить, что же такое за очевидное-невероятное произошло у неё на кухне.

Ей даже не пришлось долго погружаться в медитативное состояние. Олеган просто набросился на неё со своими «энергетическими кулаками»!

– Раззява! Как ты могла оставить кипящую кастрюлю без присмотра! Пацан ведь мог обвариться!

– Да я её, кастрюлю, в смысле, на минутку лишь оставила…. Ну, выплеснулось немного кипятка на плиту – что за катастрофа такая?

– На минутку?! Да тебя не было больше пяти минут!

– Ух, ты, какой грозный! И что?

– А то, что Жорик пришёл за тобой на кухню, а вместо тебя увидел плюющуюся кипятком и кашей кастрюлю! Полез к ней пальцами!!! Вот нам с его ангелом и пришлось действовать в аварийном режиме: он уплотнился для энергетического удара, чтобы оттолкнуть пацана подальше от опасного места, а я сгустился до режима видимости, чтобы заслонить привлёкший его объект! Понятно тебе?!

– Так это…. На то же вы и ангелы-хранители, чтобы хранить и предохранять, ой, пардон, за каламбур!

– Вот дать бы тебе сейчас по башке, чтобы ты уехала на горшке! – по этой детской прибаутке в устах Олегана Вика догадалась, что буря эмоций пронеслась и наступает благодатное затишье….

– Я, кажется, начинаю понимать твоего бывшего…. Если я после сегодняшнего энерговыброса ощущаю себя эдаким лузером, каково же было тому ангелу, когда ты работала в детском саду? Там же – сплошной экстрим! Ангелам воспитателей надо присваивать звание Героев труда! Как минимум!

– Вот ты и выступи ТАМ с таким почином! Хотя, если в ЭТОМ мире-то труд воспитателя-учителя не особо ценится, то, что говорить про ТОТ? Как там, в молитвах – «на небеси, яко на земли»?

– Двоечница! «Яко на небеси и на земли»! Нет, труд наставников-учителей ТУТ в почёте! Это у живущих беспредел творится! Ну, да, как там поётся, «близится эра светлых годов»! Новое тысячелетие многое изменит к лу… – Олеган вдруг умолк на полуслове.

И сколько бы Вика не прикладывала усилий, то есть – напротив – ни пыталась расслабиться, успокоиться, очистить канал связи с представителем высшего разума, в её сознании стояла гробовая тишина. Олеган исчез!

Да, по-видимому, агенты безопасности в ангельском мире тоже не дремлют. Опять этот болтун, наверняка, попадёт под санкции, бедолага! Ну, что же, Виктории было, чем заняться и без него.

Во-первых, сходить в банкомат за пенсией, которую начислили перед приближающимися майскими праздниками чуть пораньше, во-вторых, купить для занятий с Жориком цветной бумаги и клея ПВА, в-третьих, навестить свою кузину, которая переехала в новую квартиру со всем своим большим семейством и давно приглашала Вику в гости.

Тем более что медитации с элементами визуализаций никто не отменял, во время которых она «ремонтировала» свои мозги: и головной, и спинной. Скрупулёзно мысленно «шпатлюя», «грунтуя», «штукатуря» все дефекты, которые нанесла болезнь миелиновому покрытию её нервных волокон. Такая нешуточная процедура требовала много и времени, и сил.

Но, буквально, через пару дней в её подсознании раздалось:

– Ну, конечно, про Олежку мы уже забыли! Понятно – с глаз долой, из сердца – вон! А его там чуть не разжаловали в реинкарнанты, видите ли, превышаю, такссаать, регулярно свои должностные обязанности! Не скучала по мне?

– Да ты ж мой дорогой! Ещё как скучала! Выла по ночам! – Вика счастливо рассмеялась – так приятно было вновь услышать друга!

– Да, лана – хорош врать, – чувствовалось, что тоже с улыбкой посылались эти мыслеформы. – Как ты тут? Каковы успехи?

– Да что я! Видишь, как в том анекдоте – ишшо не померла! С тобой-то что случилось?

И Чен, как на духу, признался Вике, что Высокий Суд помиловал его в последний раз, благодаря душещипательной истории, которую он сочинил о неземной любви между ним и его подопечной, то есть Викторией. И что это чувство с его смертью на физическом уровне никуда не исчезло, а оставшись в их сердцах, разгорелось ещё ярче! И тяжелобольная женщина грозится загубить свою бессмертную душу, если он, трансформировавшийся в её ангела-хранителя, вдруг по какой-либо причине вновь покинет её! Выпьет яду, например. Так что он просит у неё прощения за подобную шалость и вольность, ибо сделано это всё было из самых лучших побуждений.

– Ну, и что ты скажешь на это? – Олеган заволновался, потому что Вика сидела, не издавая ни единого звука.

– Всё правильно ты им сказал, – наконец-то, буквально выдавила из себя молодая женщина, облизнув пересохшие губы. – Всё будет именно так. Ты ничего не сочинил…

– Шутить изволите, мадам?

– Чен, какой же ты простофиля! Неужели всё никак не возьмёшь в толк, что я, действительно, со школьных лет была в тебя влюблена! И до сих пор испытываю к тебе самые нежные чувства! Поначалу я даже думала, что свихнулась от горя после твоей смерти, и моя больная психика создаёт иллюзию нашего общения. Но тот случай с Жориком и плюющейся кипятком кастрюлей, когда и мальчик «увидел» нечто, назвав «бабайкой» своё видение…. Короче, я поняла, что, реально, не всё заканчивается после смерти, и душа любимого человека продолжает со мной общаться! Это, это так здорово, что и впрямь – если всё вдруг прекратится, мне не зачем будет больше жить! Я, пожалуй, просто выйду в окно и…

Теперь надолго замолк Олеган. И всё-таки Вика чувствовала, что он рядом, никуда не испарился.

И то ли от навернувшихся на глаза слёз затуманились её очки, то ли и впрямь вокруг сгустился воздух, образовав своеобразный кокон, но такая истома разлилась вдруг по её телу, как будто её обнимали руки любимого человека!

– Так жаль, что всё у нас получилось, так, как получилось…. – шёпот раздавался над самым Викиным ухом. – При жизни моя плоть победила мою душу, но согласись – Никушина была хороша…. Как картинка из глянцевого журнала! Но ты мне тоже была очень симпатична, эдакая Чебурашечка трогательная! Тебя невольно хотелось защищать от агрессивных проявлений этого грубого мира.

Как только Олеган заговорил про Маринку Никушину, морок сразу же рассеялся, и Виктория, вернувшись с небес на землю, сумела взять себя в руки:

– Значит так, друг мой ситцевый, если мы не хотим лишиться общества друг друга, меняем тактику нашего поведения! Больше никаких нарушений техники безопасности, никаких обсуждений запретных тем и никаких провокаций с демонстрациями потусторонней силы!

– Слушаюсь и повинуюсь, о прекрасная хозяйка моей волшебной лампы! – Чен оставался в своём репертуаре, продолжая хохмить, невзирая на нависшие дамокловым мечом санкции со стороны Высшего Суда Архангелов.

На празднование 9 мая Зое удалось-таки вытащить Викторию на вечернюю прогулку и салют. Впрочем, с ними гулять отправилось всё семейство Лединской-Малиной, даже – оправившаяся от микроинсульта свекровь медленно шаркала сзади, поддерживаемая под руку сыном – Зоиным мужем. Вика тоже опиралась на недавно приобретённый бадик. Стало пошаливать в последнее время чувство равновесия, по-видимому, и вестибулярному аппарату досталось от агрессивных Т-клеток.

Жорик с подаренным ему Викой роботом-трансформером весело скакал вокруг их компании, по своему обыкновению исследуя окружающий мир, засыпая вопросами отца, который очень авторитетно и развёрнуто докладывал ему, чем отличаются пчёлы от трутней, почему стрижи так низко носятся над головами гуляющих, и представляют ли они опасность, ну, и так далее.

В один из моментов, когда небо стало расцвечиваться разноцветными шарами салюта, Валерий вдруг оказался рядом с Викторией и, не сводя взгляда от расцветающих на фоне тёмного неба букетов, спросил её:

– Так что там у тебя за бабайка живёт на кухне?

Вика сразу поняла, что впечатлительный Жорик сумел-таки поведать эту злосчасную историю с кастрюлей своим домашним. Зря она надеялась, что детская память окажется кратковременной.

– Валер, да никакого там криминала не было. Просто парень испугался шипящую, плюющуюся кипятком кастрюлю и спрятался под стол! Воображение-то у Жорика – ого-го

– Ты знаешь, нет, он и дома «видит» всяко разно – хоть к бабке какой знающей его веди! Что там они делают – порчи-сглазы снимают?

– И это говорит человек с высшим техническим образованием! Всё с твоим сыном будет хорошо! Перерастёт он своего ля Туретта, выправится! У него очень хороший ангел-хранитель!

– И это мне отвечает человек тоже с высшим, пусть и гуманитарным, образованием! Ох, дети-дети, всю душу ведь тебе на изнанку вывернут, пока их вырастишь. А про тебя – вообще разговор особый – тут с одним – семеро нянек надо, а ты в садике одна была на целый отряд!

Кажется, вопрос с «бабайкой» мягко урегулировался, Вика с облегчением перевела дыхание. Она боялась, что строгий Валерий запретит впредь приводить к ней мальчика. Но, вроде, всё обошлось.

Жизнь тихо-мирно текла своим чередом. Вика продолжала себя «исцелять» ментальным ремонтом, сочиняла свой роман и занималась с Жориком математикой и обучением грамоте. Осенью мальчишка шёл в первый класс.

Поэтому это предложение Олегана и прозвучало, как гром среди ясного неба:

– Хочу сделать тебе незабываемый подарок на твой день рождения!

И ангел-хранитель предложил Вике пригласить к ней в гости любую знаменитость, пребывающую в ангельской ипостаси, устроить сеанс связи с когда-то жившей и прославившей себя в веках душой известного человека! Типа – сыграть в когда-то очень популярную игру «Я вызываю дух…»

– Сразу предупреждаю, что души твоих родителей сейчас находятся в новых телах, живущих на Земле, поэтому их вызвать не получится!

– А тебе по шапке твои Архангелы не настучат за такие фокусы?

– Да я-то как бы буду не при делах! Ты же по своей инициативе будешь вызывать дух, скажем, Мерилин Монро! Я же, как твой ангел-хранитель позабочусь только о твоей безопасности во время спиритического сеанса.

– Ну, раз так, то я не буду слишком оригинальной и приглашу к себе на рандеву дух Пушкина Александра Сергеевича! Реально, из всех гениальных личностей для меня он – самый гениальный! Его хочу!

– Кто бы сомневался, что отличница и зубрилка Вика Шестикова выберет, кого другого! Пушкина, так, Пушкина…

Правда, затем Чен поведал, что дух Александра Сергеевича, хотя и пребывает в квантовом состоянии, говоря по-простому, является особой ангельской сущностью, рангом повыше рядовых ангелов, к коим относится её покорный слуга. Он, так называемый, ангел-инсайдер, ангел особого назначения. И его пребывание среди людей бывает обусловлено необходимостью в ускорении или коррекции Прогресса в развитии истории человечества. И особа Пушкина – всего лишь одна из его ипостасей на этом поприще. А как он сумел двинуть вперёд русскую словесность! До сих пор является эталоном в стихосложении и не только….

Правда, имеется у этого ангела-мессии один бзик, абсолютно безвредный и несущественный, поэтому и позволяется ему – жить в мире людей всегда под именем Александр. Ну, вот нравится ему это имя! Его крайний инсайд – это фигура английского микробиолога Александра Флеминга. Да-да, того, что изобрёл пенициллин, который в дальнейшем помог всему человечеству противостоять многим ужасным болезням!

– Так что антибиотики – это дело рук твоего любимого Пушкина, Викуся! Но всё – замолкаю, а то – мало ли что!

А у Викуси голова от обилия такой информации, и в самом деле, шла кругом! Но, как там – раз назвался груздём…. Пусть будет, что будет, а с духом Пушкина она должна пообщаться!

На удивление, афёра по установлению контакта с тем, кто в одной из своих миссий был известен под именем русского поэта Пушкина, прошла без сучка и задоринки! Скучал, скучал прославленный Ангел в горних эмпиреях! И хотя века ещё не прошло с момента его крайнего визита на Землю, он не без удовольствия принял приглашение Виктории, и именно в день её рождения и состоялся этот мистический сеанс связи. Тем более что Высшее Начальство, по традиции, накануне летнего солнцестояния устраивало себе своеобразные каникулы, и контроль над деятельностью подвластного им небесного воинства несколько ослабевал.

Случилось всё ближе к ночи, когда уже ни гости, ни телефонные звонки – никакие посторонние проблемы – не должны были помешать. Вика, естественно, принарядилась и сделала макияж – а как же иначе перед таким важным гостем! Даже разрисованный китайский веер положила себе на колени. Разложив на столе доску для спиритических сеансов, которую собственноручно изготовила, благодаря подробнейшим инструкциям в интернете, она погрузилась в медитативное состояние.

Накануне Олеган её предупреждал, что вся эта спиритическая атрибутика будет присутствовать для отвода глаз, вдруг какой Проверяющий из особо дотошных нагрянет, а тут всё так, мол, и так – очередная экзальтированная дамочка возомнила себя медиумом и пытается установить контакт с загробным миром. А он, Олеган, только следит вот, чтоб его подопечная каких глупостей ни наворочала. На самом деле он всё организует сам. Виктории нужно будет лишь вести с приглашённым Ангелом светскую беседу, ну, и наслаждаться общением с духом своего кумира.

– Я тебя, Шестикова, конечно, не ревную к Пушкину, но предупреждаю – чтоб держала себя в руках! Не позволяла по отношению к себе с его стороны разные вольности, сама знаешь, Александр Сергеевич любил вашего брата…тьфу – сестру! Если что, я тебе, как в том фильме – кашлять буду!

Чувствовалось, Чен нервничал. Вику тоже подтряхивало, ну, ни дать ни взять, как перед экзаменом. Она себе даже шпоры заготовила с вопросами, вдруг, как потеряет нить разговора! А на стол выставила любимый ею портрет Пушкина работы Кипренского. И вот настало это время Ч.

– Сударыня, целую ваши руки! – раздался глуховатый баритон. -

Приятно вами удивлённый,

Прелестнейшей среди живых,

Я, словно молодой влюблённый,

Восторженно дарю сей стих… – да, гм-гм, давненько я не упражнялся в стихотворчестве, пардон за этот экспромт!

Вика от избытка чувств была готова, подобно кисейной барышне, грохнуться в обморок. Все заготовленные приветственные фразы вдруг вылетели у неё из ума. Она, как записная кокетка, схватила веер и спрятала за ним своё лицо. Олеган, увидев такой конфуз, поспешил к ней на помощь:

– О, позвольте представить Вам, Александр Сергеевич….

– Давайте, без церемоний, мой друг – просто Саша!

И потихоньку-полегоньку беседа началась налаживаться. И, наконец, Виктория осмелилась задать Пушкину свой главный вопрос:

– А, правда, Александр…Саша, Вы не были убиты на той ужасной дуэли, а инсценировали свою смерть и похороны, дабы вырваться из Российской Империи и укрыться во Франции от государева ока?

– Ух, ты, как пафосно прозвучало! Знайте – Дантес был одним из моих верных соратников в устройстве этой мистификации! Так как он практически ничем не рисковал в результате «убийства» на дуэли русского вельможи, то бишь меня, ему и доверили эту роль. Впрочем, к этому делу приложил руку и сам царь! Сфальсифицировав свою смерть, я благополучно отбыл со сверхважным государственным поручением во Францию. Не надо забывать, что Лицей готовил государевых людей, будущих послов, дипломатов, а по сущности – разведчиков-шпионов! Вот и мне выпало изрядно потрудиться на этом поприще. Наличие же моего литературного таланта, как нельзя лучше, способствовало созданию прикрытия-легенды этакого мятежного поэта, часто живущего в опале, в ссылках в российской глуши. О, на деле же – поколесил я по стране! Без лишней скромности признаюсь, что парочка конфликтных ситуаций на том же Кавказе была разрешена благодаря мне!

А выполнив своё задачу по модернизации русского языка и подняв литературу на новый уровень, с удовольствием эмигрировал во Францию, где при дворе Луи-Филиппа она, жизнь, велась не в пример веселее и вольготнее. Впрочем, и там я не просто прохлаждался – служил-с верой и правдой Отечеству! Тем более что забота и опека над оставленной в России семьёй осуществлялась, можно сказать, на государственном уровне!

– Но как же Ваше творчество? В России Вы были светочем русской словесности! Вы подарили своим читателям столько литературных шедевров! А во Франции кому были нужны Ваши стихи и поэмы?

– Пардон, но во Франции мною были созданы не менее значительные произведения! Писались они на втором, могу утверждать так, родном языке – французском! И там я был известен под псевдонимом – Александр Дюма!

Вика уже была знакома с этой версией, тоже благодаря интернету, но ей в это просто не верилось! Но вот ведь перед ней Дух самого Поэта подтверждает правильность предложенной гипотезы! Её противники выдвигали единственный аргумент, мол, рост у них не совпадает, дескать, Пушкин был коротышкой, а Дюма – гигант под два метра! Ха-ха-ха! Да Пушкин сам же и постарался состряпать эту утку! Что-что, а заметать и подчищать за собой следы опытный разведчик умел! А уж, как умеют фальсифицировать документы, выставляя белое чёрным и наоборот, уже тоже хорошо известно! Слишком много других совпадений, которые трудно было спрятать, наблюдалось в жизни и творчестве этих великих людей!

– Постойте-постойте, значит, и «Три мушкетёра», по сути, принадлежать перу Пушкина?!

И новый поток сенсационной информации хлынул в сознание совсем растерявшейся Виктории.

– Да, я горжусь своими романами о мушкетёрах! Кстати. Вам ничего не напоминают эти слова – «мушкетёр», «мушкет»? Ну, ну…правильно, это – оружие, разновидность, чего – лёгкой ручной пушки! А как меня звали в России? Пушкин!

Вот и в романе этом я создал собирательный образ себя! Каждый из мушкетёров демонстрировал одну из сторон моей натуры, портреты, ясно, срисовал с реально живших людей. Дартаньяну я подарил облик и некоторые черты натуры юного армянина-проводника, сопровождавшего меня во время моей Кавказской миссии….

Ну, да что мы – всё обо мне да обо мне. Вы же у нас сегодня виновница торжества!

И дух Пушкина лукаво поведал, что когда её ангел-хранитель явился к нему с просьбой соизволить навестить его подопечную и показал её портрет, то он согласился без колебаний! Вика показалась ему вылитой Наташенькой Кочубей – его первой полудетской любовью! Поэтому ему очень приятно в данный момент находиться подле Виктории. Жаль, что сам он ангело-хранительством давно не занимается, а то бы…

Олеган зашёлся приступом кашля. Явно, надо было менять тему беседы! И Вика не нашла ничего лучшего, как упомянуть о романе, что начала недавно писать, по настоятельной рекомендации своего же Ангела-хранителя. Ей было очень важно узнать мнение Пушкина на этот счёт и, возможно, получить какой совет.

– Да…. Писать роман, знаете, как рыть колодец или бурить скважину! Важно, не промахнуться с водоносным пластом! То есть – тему найти животрепещущую. А потом скрупулёзно и методично углублять и расширять шахту, укрепляя её стены деталями, отсылками к ранее произошедшим событиям или действовавшим персонажам, ответвлениями от сюжетной линии…. Стараться наполнять свой колодец свежей живительной водой интересных событий и ситуаций, несущую информацию, утоляющую жажду познания, не скупиться на идеи и факты. Иначе твой роман легко сможет превратиться в след от пресловутого копытца с гнилой водицей! Прочитает кто-нибудь такой роман да и превратится в козлёночка, не ровён час! А тебе потом ответ держать перед Высшим Судом!

Вика была счастлива! Это был грандиознейший подарок в её день рождения – убедиться, что Солнце русской поэзии не закатилось так бесславно и досадно, по воле никчёмного субъекта, а засияло новой звездой пусть и в другой стране! Она не постеснялась обо всём этом поведать и своему Гостю. И как же ей жаль, что ни с кем этой сенсационной новостью она не может поделиться!

– Ещё не время, сударыня, но скоро многие тайные покровы будут сняты с истории. Человечеству предстоит узнать такое! Важно держать ум открытым и не бояться расширять своё сознание!

Но перед тем как проститься с вами, милейшее создание, позвольте мне, как хорошо пожившему человеку, дать вам один небольшой совет. Голубушка, вы так бледны, а ваши круги под глазами не прячут ни макияж, ни очки – выбирайтесь чаще на свежий воздух и солнечный свет! Да что там – поезжайте к морю! Как медик, коим я имел оказию побывать в своём крайнем инсайде, прописываю вам морские купания и воздух, помимо всего прочего, напоённые целебными флюидами счастья и любви! Я не оговорился! Сударыня, вам следует влюбиться! О – нет для человеческого тела лекарства лучше, чем любовь! Сужу, в первую очередь, по себе! Знаете ли, дожить в девятнадцатом веке до семидесяти лет – дано далеко не каждому! Для справки: ваш покорный слуга Пушкин-Дюма преставился аккурат в год рождения «вождя мирового пролетариата», как вам такой расклад?

Но засим позвольте откланяться и отбыть в свои палестины, лимит моего несанкционированного пребывания в этом Измерении исчерпан! А пространственно-временных катаклизмов нам не надо. Оставляю вас на попечение моего молодого соратника. Счастливо оставаться!

На часах было ровно три часа ночи. Вика сидела на диване, механически обмахиваясь веером. Если это было сумасшествие, то до чего же оно было прекрасным! Она, простая русская женщина, только что стала свидетельницей такого Вселенского Чуда! Хранительницей такой сокровенной Тайны! Превратилась в Посвящённую!

– Ну, что, ещё раз – с днём рождения тебя, подруга! Надеюсь, что я угодил тебе с этим подарком.

Вика смогла забыться сном только под утро. Она тщетно пыталась осмыслить, осознать, что же такое вошло в её жизнь этой ночью. И как же ей теперь жить со всем этим знанием? Делать вид, что ничего особенного с ней не произошло, у неё не получится. Актриса из неё никакая! Признаться во всём или хотя бы частично той же Зое, наверное, было бы самым правильным решением. Но как та воспримет весь этот карамболь? Не сочтёт ли она свою подругу сбрендившей с ума? Тем более что только-только обсуждали трагедию, случившуюся с матерью их общей подруги Галины. У той старческая деменция всё больше и больше напоминала классическое безумие? И вдруг Зоя постарается ограничить их общение с Жориком, а Вика так привязалась к этому мальчишечке! Остаётся только одно – писать! Тут уж никто не сможет упрекнуть её в разгулявшейся фантазии! Даже – наоборот! А то, что всё это – отнюдь не фантазии – знать всем необязательно.

Однажды, закончив очередной абзац, она поинтересовалась у Олегана, который, как ей хотелось представлять, валялся рядом на диване, привычно посасывая свои сигареты и время от времени делая маленькие глоточки из бутылочки с коньяком – ох, был при жизни грешен:

– А что, друг мой верный, правильно ли я тебя поняла, что Ангел особого назначения, недавно посещавший меня, неоднократно приходил в этот мир исключительно под именем Александр? Это что, он и Александром Македонским мог быть, и Александром Невским?

– Так, всё! Вопрос закрыт! – недовольно буркнул в ответ Чен. – Ты давай думай лучше, как бы тебе, в самом деле, к морю съездить, витамином D зарядиться. Он для твоей тушки, как боеприпасы для бойцов на линии фронта!

Да что тут думай-не думай! Одной, без сопровождающего – Олеган, увы, не в счёт – куда-либо ехать не представлялось никакой возможности. Всё-таки рассеянный склероз времени даром не терял и сумел основательно повредить её организм. Да, до инвалидного кресла пока дело не дошло, но и проявлять самостоятельность в передвижении Вика уже не рисковала. Так что простите, Александр Сергеевич, с морем неувязочка у меня получается. А витамин D мы другим путём получим – пишут – в авокадо его немерено! Правда, накладненько – ну, да чего только не сделаешь для себя любимой!