Вторая попытка

Естественно, что я не отставал от других новосёлов. Работал по мере сил и возможностей. Пилил, строгал и сколачивал то, что находится здесь. – Антон повёл рукою вокруг, указал на благоустройство квартиры и немедля продолжил:

– Так прошло несколько месяцев. Трескотня разнообразных работ стала постепенно стихать. Реже слышался рёв мощной дрели, визг электропилы и удары твёрдосплавных пробойников.

С течением времени, все успокоились. Только откуда-то сверху всё ещё доносились размеренные удары кувалды. Я только качал головой, но молчал. Не очень давно мы все очень громко шумели. Как и остальные соседи, я сильно надеялся, что скоро этот грохот закончится.

Минула ещё половина календарного года. Сверху по-прежнему слышался монотонный, весьма утомительный стук. У меня создалось впечатление, что работают на одном и том же участке и почему-то не сдвигаются в сторону. Я не мог догадаться, что же там делает тот человек?

Как и положено, по законам соцобщежития, шум стоял лишь с восьми утра до пяти-шести вечера. Однако и этого оказалось достаточно, чтобы сильно измучить людей. Не все ходили на службу или учёбу, а терпеть подобное целыми днями, согласитесь, весьма тяжёло.

Скоро я в этом сам убедился. Тогда я сильно простыл, и пошёл в поликлинику. Отстоял там длинную очередь, получил «лист временной нетрудоспособности» и всю неделю безвылазно находился в квартире.

Через три долгих дня, на четвёртый, я потерял последние крохи терпения. Поднялся на верхний этаж и нажал на кнопку звонка. Внутри всё немедленно стихло. Дверь широко распахнулась.

В проёме стоял молодой человек лет двадцати. Я широко улыбнулся, поздоровался и попросил разрешения войти. Хозяин безразлично кивнул, посторонился и пропустил меня в небольшую прихожую.

Внутри всё выглядело именно так, как год назад в каждой квартире. У меня создалось впечатление, что в жильё только что въехали и ещё не приступали к ремонту.

Заинтригованный такою картиной, я прошёл в ближнюю комнату. По моим впечатлениям, откуда, в течении двенадцати месяцев, доносился утомительный стук. Я переступил через порог и ошеломлённо замер на месте.

Помещение оказалась под стать предыдущему. Нигде не было видно каких-то следов благоустройства квартиры. Дешёвый серый линолеум, плохо окрашенные окна и двери. Вокруг самые простые обои неброского зеленоватого колера. В народной среде его называли «цветом лягушки, рухнувшей в обморок».

Вдоль длинных стен стояли куски мятой жести. Посреди голого пола лежала передняя дверца от автомобиля.

Перехватив мой недоумевающий взгляд, хозяин спокойно сказал: – Я вкалываю жестянщиком в мастерской по ремонту машин. Там очень шумно и холодно, вот я и беру работу домой.

То, что я ему ответил тогда, не принято повторять в общественных и культурных местах. Однако, мне лично кажется, что вы сами хорошо представляете смысл моих выражений.

Простившись с молодым человеком, я пошёл по квартирам. Уже ближе к вечеру о неординарном соседе и его интересной профессии узнал весь подъезд нашего девятиэтажного дома.

К нему отправились несколько массивных мужчин, работавших на каком-то заводе в кузнечном цеху. О чём они говорили с хозяином шумной квартиры, осталось всем неизвестным.

Но после этого, стук молотка о металл навсегда прекратился. Наверное, молодой человек больше не брал работу домой.

Яростно взвизгнув, дрель замолчала. Верочка напряжённо прислушалась. Из-за стены не доносилось ни звука.

– Ну, что я вам говорил? – улыбнулся Антон: – Тех пор, в нашем подъезде ремонт делают очень быстро и тихо. А если, кто-то собрался шуметь несколько дней, то он об этом предупреждает соседей.

Девушка вспомнила, что слышала нечто похожее, когда она была ГДР, и воскликнула: – Словно в Германии.

– Точно. – усмехнулся Антон и спросил: – Так вы снимаете эту квартиру?

– Возьму на три месяца. Потом, будет видно. – ответила Верочка.

Бандиты и проектировщики

В 1994 году, Верочка окончила самарский строительный институт. Более года она училась аспирантуре, а потом стала работать в проектных организациях. Почти все её друзья и знакомые были тоже из этого круга.

Как говорили сотрудники старшего возраста, раньше, инженеры очень часто встречались друг с другом в гостях и на улицах. Они обменивались новостями и теми историями, которые произошли в различных конторах.

В основном все болтали о том, кто куда перешёл и сколько теперь там получает? Интересовались и тем, как часто в том месте дают приличные премии, квартиры и путёвки в санатории Крыма и области? Вдруг у них с этим лучше, чем там, где ты трудишься в настоящее время? Тогда, нужно срочно перебираться туда.

В девяностые годы такие беседы вдруг изменили своё содержание. У всех исчезла уверенность в благополучном завтрашнем дне. Появился сильный мандраж, вызванный глобальными переменами в обществе.

Теперь стало не принято спрашивать о размерах зарплаты. О прочих благах социализма, уничтоженного руководством страны, пришлось и вовсе забыть. Речь шла только о том, есть ли хоть какая работа и платят ли там какие-то деньги?

Чуть позже появилась новая тема – организованная преступность в Самаре. Один из однокашников Верочки, в одиночку, сделал очень крупный проект. Как это часто случалось в те годы, всю документацию у него сразу забрали, но не заплатили ни копейки взамен. Говоря сегодняшним сленгом, его «крупно кинул» заказчик.

Парень сильно расстроился и пожаловался бывшему своему однокласснику, с которым часто встречался на улице. Тот внимательно выслушал жалобу и предложил позвонить тем друзьям, что имели отличные связи с доморощенной мафией.

Архитектор поколебался немного, но всё же, решил пообщаться с такими людьми. Он вдруг подумал: – А почему не поговорить с человеком и не выяснить поточнее условия? Вдруг что-нибудь выйдет из этого? Уплачу бандюкам часть от полученных денег. Остальное останется мне. Всё-таки лучше, чем совсем ничего.

Тем же вечером, прозвучала трель телефона. Это был одноклассник. Он поговорил с архитектором о том и о сём и скоро закончил пустой разговор. Через десять минут в прихожей раздался настойчивый длинный звонок.

Ничего не подозревающий, парень открыл наружную дверь. В его квартиру ввалились два бугая, каждый поперёк себя шире. Не разуваясь и не снимая «косухи», они прошагали в гостиную. По-хозяйски устроились на широком диване и принялись выяснять все детали. Кто не заплатил архитектору, сколько должны и когда он надеется получить данную сумму?

Парень глянул на уголовные рожи, и горько раскаялся в том, что связался с бандитами. Он сразу понял, что эти подонки уже успели прикинуть стоимость его обстановки с квартирой.

Скорее всего, возвращённые «бабки» они оставят себе. Да и с него начнут требовать за услуги по выбиванию долга. Они столько сдерут, что он останется голым на улице.

К счастью, архитектор уже слышал истории подобного рода. Ему хватило ума ничего не говорить о заказчике и о тех приличных деньгах, на которые его бессовестно «кинули».

Парень сказал, что у него с одноклассником была лишь беседа на данную тему. Он не просил никого нанимать. Ещё архитектор добавил, что его небольшую проблему успешно решили другие важные люди, из прокуратуры Самары. Он почему-то подумал, что на этом разговор и окончен.

Однако, архитектор сильно ошибся. «Быки» раззявили пасть и стали орать, как на рынке. Они заявили о том, что бросили все остальные дела и по первому зову примчались к нему. Поэтому, он должен компенсировать прибыль, которую они упустили из-за срочного вызова.

Парень, обещал позвонить тому человеку, который свёл его с двумя бандюками и утрясти все вопросы. После этого, грозные «урки», наконец, подобрели. Они встали с дивана и, шумно топая берцами, ушли из квартиры.

Ошеломлённый проектировщик, схватился за голову. Проклиная себя за жадность и глупость, он стал звонить своему однокласснику, предложившему всю эту затею.

С огромным трудом, парень уговорил собеседника не принимать его просьбу всерьез. Архитектор был очень счастлив, когда тот согласился отменить операцию по вышибанию денег.

К сожалению парня, за такую услугу приятель потребовал весьма ощутимую сумму, равную четверти невозвращённого долга. Понимая, что его «развели, словно лоха», архитектор отдал деньги своему однокласснику и с тех пор, обходил его дальней сторонкой.

Уже через день, парень поставил свою квартиру на «милицейскую сигнализацию». После чего, пошёл на «Птичий базар», где купил щенка весьма крупной, серьёзной породы. Насколько запомнила Верочка, это была московская сторожевая, чисто белая с жёлтыми пятнами.

Большая боевая собака честно охраняла квартиру следующие одиннадцать лет. Одного её гулкого гавканья хватало на то, чтобы отпугнуть бандюков и домушников.

Немного позднее, преступники «наехали» на ту небольшую контору, в которой работала Верочка. Три больших джипа с затенёнными стёклами, подкатили к многоэтажному офису, где их шеф снимал помещения. Бандюки высыпали из чёрных автомобилей и плотной гурьбой вошли в вестибюль. В руках все держали пистолеты, ножи и бейсбольные биты.

Сотрудника весьма повезло, что в этом же здании размешалось отделение крупной нефтяной корпорации. Охрана увидела на мониторах слежения десяток вооружённых мерзавцев. Бойцы схватили «калашниковы» и побежали навстречу.

Видимо, сумма оказалась не настолько серьёзной, чтобы громилы сразу стали стрелять. Они вступили в переговоры с «вахтёрами», стоявшими с оружием наперевес.

Незваные гости поговорили с хозяевами, но не смогли убедить их в своих «добрых намерениях». Поняв, что внутрь их не пустят, бандиты вернулись в машины и уехали неизвестно куда.

Дня через два, прибыли два полномочных представителя кодлы. Несмотря на жару, бандюки пришли в строгих костюмах. Пиджаки слегка оттопыривались под левой подмышкой.

Без всяких препятствий «быки» прошли в кабинет шефа проектной конторы, посидели там с полчаса и так же тихо ушли. Скорее всего, они получили то, за чем приходили.

С другими знакомыми Верочки получилось ещё интереснее. Они проектировали крупное здание для самарских бандитов. По вине самого же заказчика, инженеры слегка задержались со сдачей объекта.

Через день, после оговорённого срока, в контору вломились пятнадцать мордоворотов с оружием. «Быки» выгнали всех людей в коридор и поставили носом к стене. После чего, стали искать «готовую документацию».

Нужно объяснить всем читателям, что проект крупного здания, это приблизительно кубометр чертежей. Они переплетены в два-три десятка больших толстых книг размером с лист писчей бумаги.

К сожаленью самих мафиози, они не представляли себе, что, собственно, ищут в конторе? Поэтому, ничего не нашли. Да разве отыщешь какой-то «альбом», если вокруг их лежит несметное множество? Пойди, разберись, какой тебе нужен?

Командир бандюков, выглядел так, что всем становилось понятно, перед вами находится «урка», имеющий множество ходок на зону. Узнав, что поиск не дал результата, блатарь закипел, словно чайник и заявил: – Никто не выйдёт отсюда, пока не вернёте мне то, что должна получить наша компания. Даю вам срок до утра!

Директор проектной конторы стал объяснять, почему всё вышло настолько нескладно? Дело было в том, что согласно договору с бандитами, заказчик должен был предоставить исходные данные для проектирования к определённому дню.

Он задержал их на месяц. Следовательно, срок сдачи объекта сместился на то же самое время. Работы осталось на четыре с лишним недели. То есть, закончить её до утра, никак невозможно.

К удивлению проектировщиков, никакие разумные доводы не убедили бандитов. Инженеров разогнали по рабочим местам и приказали немедленно браться за клавиатуру и мышку. Выходить из кабинетов можно было лишь в туалет. Да и то под вооружённой охраной.

Испуганные до дрожи в коленях, люди послушно отправились к мониторам компьютеров. Они усиленно вкалывали до позднего вечера. Ближе к полуночи, все сильно проголодались, устали до звона в ушах и до мушек в глазах.

Никто не мог уже больше работать. Проектировщики плюнули на угрозы бандитов. Они освободили столы от бумаг, сдвинули стулья, и устроились спать, кто, где сумел.

Утром бандиты подняли всех на рассвете и приказали выдать «готовую документацию». Естественно, ничего они получить не смогли. Обстановка весьма накалилась. Всем стало ясно, что в ближайшее время, дело дойдёт до битья «непокорных козлов».

Хорошо, что в восемь часов, кто-то позвонил разъярённому командиру отряда. Скорее всего, это был хозяин «быков». Он велел подчинённым снять охрану с конторы и немедленно уехать из здания.

Возможно, что среди крупных самарских преступников нашёлся один человек, знакомый с проектной работой. Или, на них надавили знакомые шефа, которым владелец конторы звонил целый вечер? Об этом никто никогда не узнал.

Как бы то ни было, но руководитель налёта исполнил приказ, пришедший откуда-то сверху. Он заскрипел золочёными фиксами, скрепил своё чёрное сердце и дал команду «быкам» – Едем домой!

Инженеры облегчённо вздохнули и проводили недобрыми взглядами небритых архаровцев. Проектировщики вернулись в свои кабинеты. Все, как один человек, они написали заявления на увольнение и утром нового дня уже не пришли на работу. В конторе остался только хозяин и главный бухгалтер.

Как потом слышала Верочка, бандюкам пришлось взять незавершённый проект и передать его другой проектной компании. Может быть, там они вели себя более сдержанно?

Филармония

С раннего детства Верочка относилась к тому, редкому виду людей, которые составляли всего двадцатую часть населенья земли. Имеются в виду, любители серьёзной классической музыки.

Остальные девяносто пять процентов всего человечества предпочитали совершенно другие формы и стили искусства. Начиная с жёсткого рока с попсою и кончая горловым пеньем бурятов и тамтамами антропофагов.

Несмотря на свою исключительность, Верочка всегда была чрезвычайно общительной девушкой. У неё имелось очень много подруг. Среди них встречались и такие особы, у которых, как говориться, медведь потоптался на ухе.

Однако, девушка не унывала и продолжала везде рекламировать своё увлечение. Она сильно надеялась, что в ком-то проснётся любовь к симфонической классике. Поэтому, очень старалась затащить всех в филармонию. Вдруг человеку там очень понравится, и он начнёт туда заходить, хотя бы время от времени?

Одна из её старых подруг – Татьяна Марьянова тоже увлекалась слушаньем музыки. Но только той, что попроще. Ну, там роком, эстрадой, попсой и всем прочим, подо что можно устроить современные танцы.

Она много раз приглашала подругу на концерты рок-групп и другие тусовки того же порядка. Несколько раз, Верочка собирала в кулак свою железную волю и ходила на громоподобные мероприятия подобного рода.

Нельзя сказать, чтобы девушка являлась противницей «лёгкомысленных» жанров. Хотя тяжёлый рок и хеви-металл трудно отнести к такому направлению музыки. Как говаривал один литератор, такие концерты не отдых, а развлеченье. После них, пару дней нужно в себя приходить.

Ведь кроме огромного числа децибел, разрывающих печень и прочие органы, часто присутствует ещё и площадка под танцы. В этом случае зритель, только держись. Там уже страдает всё тело, начиная с перепонок в ушах, и кончая икроножными мышцами.

После двух походов с Татьяной, Верочка начала уклоняться от её предложений. Она с большим интересом слушала рассказы подруги о том, что стоит сходить на какой-то «обалденный» концерт, но каждый раз не решалась этого сделать. Ушные перепонки дороже.

Сама же, по-прежнему не оставляла попыток «развить взыскательный вкус» у любимой институтской подруги. Она зазывала Татьяну туда, куда её постоянно тянула душа.

Шло время, Таня потихоньку взрослела. Характер у неё становился не столь импульсивным. Подруга стала прислушиваться к восторженным описаниям Верочки. Особенно, если та говорила о божественной классической музыке. Дело дошло до того, что однажды, Татьяна сама попросила сводить её в филармонию.

Верочка тотчас согласилась. Подруги договорились о том, что, как только в Самару приедёт какой-нибудь хороший артист, они созвонятся и вместе пойдут на концерт. И этот день, наконец, наступил.

Так уж случилось, что Среднюю Волгу посетил очень известный Маэстро. Великий скрипач Российской Республики, лауреат, дипломант и так далее. Кумир продвинутых молодых исполнителей, а так же любимец филармонических дам бальзаковских лет.

Верочка отпросилась с работы пораньше и примчалась в билетную кассу. Оказалось, что за вход в зрительный зал берут от двух сотен до трёх тысяч рублей с человека. Там действовал принцип, чем больше уплачена сумма, тем ближе от кресла до сцены.

Девушке очень хотелось сидеть в первом ряду. Но, как бы Верочка не любила музыкальную классику, всему есть предел. Отдать пятую часть от своей зарплаты за месяц, даже она не могла.

Просто у девушки не поднималась рука. Слишком дорого обошлась бы эта любовь к месту в портере. Тем более, что в кошельке завалялось всего пятьсот с небольшим, а зарплату дадут дня через три.

Кресла в средней ценовой категории были успешно распроданы. Оставалось купить билет на балкон за две сотни российских целковых. Так Верочка сразу и сделала. После чего, она позвонила подруге.

Таня сильно порадовалась её сообщению. Она сидела дома одна. Не знала, как убить свободное время и, наконец-то, решилась на то, чтобы сходить в филармонию. Правда, когда Верочка стала взахлеб объяснять, какой Маэстро великий скрипач, подруга пошла на попятную.

Верочка успокоила девушку тем, что концерт для скрипки с оркестром, а Маэстро будет играть попсу симфонической музыки. То есть классические произведения, известные всем образованным людям.

Обе подруги имели строительный институт за плечами. Не желая казаться «отсталой провинцией родины», Таня подавила сомнения и согласилась пойти в филармонию.

Они договорились о том, чтобы Верочка купила билет, а подруга подъехала к началу концерта. Девушка немного помялась, но всё же, смирила гордыню и тихо спросила, сможет ли Таня сразу отдать ей двести рублей?

– Конечно! – сказала подруга: – Жди. Скоро буду. – и бросила трубку.

Верочка кинулась к кассе и успела купить ещё одно кресло по самой низкой цене. Нужно заметить, что оно оказалось последним из самых дешёвых. После этого, у билетерши остались лишь супердорогие места, от двух тысяч и более.