Помоги проекту - поделись книгой:
Сергей Андреев
Человек, из-за которого не происходит аварий
Его имя Виктор. Но для него оно уже не имеет смысла.
В чём суть имени, если человек его носящий, полный неудачник? В чём суть называть корабль «Победа», если к нему пристают одни катастрофы? Есть ли в этом хоть какая-то логика? Есть ли смысл?
Виктор впервые заметил, что жизнь бессмысленна.
И случилось это сегодня, когда он выскочил из здания своего универа так, словно его там вот-вот хотели избить. Он выбежал и в первое мгновение растерялся.
Однако гудящая машина живо вернула юношу к чувствам, и тот успел отскочить в сторону. Не заметив для себя, он перебежал дорогу на остановку и прислушался к гудящему сердцу. Оно так громко и с такой силой колошматилось о стенки груди, будто собиралось порвать грудную клетку. Сам же Виктор чувствовал себя, как если бы пробежал пару тройку кругов по стадиону.
В голове юноши, как назойливая муха, метались лишь одни слова:
В чём же смысл жизни? Учиться несколько лет в школе, закончить одиннадцать классов, поступить в престижный университет и не сдать сессию на последнем курсе обучения? Это ли смысл жизни? Такой ли завет нам оставляли предки?
Как он мог не сдать? Неужели в этом есть смысл?
В том, чтобы привыкнуть к своему успеху, пропитать свой мозг полной уверенностью в своих знаний. А затем подвести к обрыву и сказать: «
Долго ли мозг будет догадываться, что он обманул себя самого? Хватит ли времени до столкновения с землёй? Или всё-таки смерть наступит раньше? Возможно, даже не от падения, а от приземления. А может, и не от последнего. Сердце, знаете ли, не железное, а скорее, как воздушный шарик, который время от времени может просто лопнуть.
Мысль, словно гадкая гиена, ржала над ним.
Виктор стыдился, вспоминая, как экзаменатор выпроваживал его из аудитории. Хорошо, что друзья его не видели, но возможно, об этом теперь узнают родители и куратор. Каким же жалким и негодным чувствовал себя Виктор! Каким ущербным ощущает теперь!
Самый страшный враг мозга – он сам. Ему ничего не стоит обмануть себя, поверить в свои силы, когда их вовсе нет. Уверовать в слепое убеждение, взявшееся из тумана, который вскоре рассеется. Виктор думал, что же он сделал накануне не так? Все приметы сходились! Он повторил все свои любимые ритуалы, которые делал накануне всех важных событий. В кофе добавил не две, а три ложки сахара; сильно не ругался вечером, чтобы привлечь расположение Бога, помолился утром; не курил; сильно не хвастался тем, что сдаст, но уже строил планы на будущее. Даже девушка пожелала удачи, хотя обычно до этого они ссорились. В какое мгновение всё пошло не туда?
Виктор сел в автобус, но продолжал недоумевать. Тут мысли оборвались, и юноша испытал уже привычное чувство.
Опять эти странные взгляды в его сторону! Как же ему иногда хочется крикнуть всем, что он не наркоман и не пьяница! А просто плохо спит. Мало ест. Почти не встречается с друзьями. Виктор уверен, расскажи он им свою историю, каждый проявил бы чувство уважения.
Вообще-то к людям он относится двояко. И сам за собой замечал такое частенько. Одного и того же человека в один и тот же день готов и хвалить, и разрывать. В первые секунды он благоволит одному другу. Причём почти восхваляет все заслуги, будто это подвиги. Но в следующее мгновение он уже его ненавидит и терпеть этого друга не может. Как такое понять? Бабушка всегда говорила, что со всеми надо общаться. А как общаться, если люди сами не хотят с ним разговаривать?
Теперь надо как-то сказать родителям о случившемся. Виктор представлял, как его бабушка точно говорит, что от него слишком многого хотели, и что бы он себя не винил. Но он-то знает, что это не так. Он-то, в отличии от остальных, понимает, что во всём виноват сам. Только непонятно в чём. Все же приметы сходились.
Как же много всего свалилось в одно мгновение! Виктор неохотно вспоминал, что мог поговорить с тем экзаменатором до начала экзаменов. Объяснить всю свою ситуацию, попросить билет полегче. Но нет! Это же было бы слишком просто!
Он, как всегда, промямлил свои мысли под свой нос и уставился в окно.
Снова косые взгляды.
Мозг тут же поднял тревогу, пока глаза не уловили лямку, зажатую в кулаке. Рюкзак лежал на коленях. Опять мозг шалит.
Казалось, эти слова ему говорят окружающие. Проезжающие машины за окном. Баннеры с рекламой. Многоэтажки. Люди в автобусе. Водитель, поглядывающий в зеркало.
Виктор оглянулся, осматривая каждого с таким ненавистным презрением, что все тут же отворачивались или опускали глаза.
Впрочем, ничего удивительного. Так всегда. Ещё со школы. В его классе, а далее, в группе, он всегда был невольной мишенью для насмешек. Возможно, это его жизненное кредо. А может, ему просто надо уйти в монастырь от всей этой светской суеты? От всей грубости внешнего мира, которой переполнен любой окружающий. Там и успокоится. Виктор закрыл глаза и нарисовал картину. Только он, келья и молитва. Ну и Бог, разумеется.
Родители будут против. Бабушка поддержит, но скажет, что пока рано. Надо доучиться, получить высшее и тогда, может быть…
Как же сложно всё! Надо ждать. Всю жизнь чего-то ждём и так умираем, не дождавшись! А разве уже есть смысл чего-то ждать после смерти?
Виктор закрыл глаза и в голове, словно спасательный луч, мелькнула мысль.
В голове, как таракан, мелькнула картинка, как водитель автобуса едет по гололёду и не справляется с управлением. Автобус тут же вылетает на встречную полосу, и в него врезается грузовик. Взрыв! И всё. Все проблемы мигом решаются. Не нужно думать о завтра, о том, что сказать родителям. Есть такая черта, переступив которую, бессмысленно о чём-либо думать. И Виктор ждал именно той черты. Проблемы станут нереальны. Они перестанут его преследовать.
Эта мысль впервые оживила Виктора с того момента, как он выскочил из универа. Мгновенная катастрофа. Люди гибнут ежедневно, и ни за что нельзя быть уверенным, что какая-нибудь авария не случится рядом. Ведь люди, пострадавшие в прошлых катастрофах, даже не догадывались, что что-то произойдёт. И каждый раз случалось одно хуже другого.
Виктору показалось, что он уловил какую-то опасность и мечтательно закрыл глаза. Да, сейчас что-то произойдёт… Он уже почувствовал, как автобус смещается с пути. Вот-вот…
Однако ничего не происходило. Автобус ехал с прежней скоростью, а столкновения не произошло.
Виктор открыл глаза. Оказывается, автобус всего лишь перестроился на соседнюю полосу, и никакого апокалипсиса не будет.
Но впереди ещё несколько остановок. Никто не знает, насколько изношен двигатель автобуса. И вряд ли, кто вообще об этом задумывается. Все настолько увлечены собой, что всем в равной степени плевать на такую мелочь, как неисправный движок.
Или, кто думает о здоровье водителя? Люди могут ни с того ни с сего завалиться замертво и тут уже дело случая выжить. Бывает, что здоровые люди совершенно неожиданно для всех покидают этот мир, а чего стоит это для обычного водителя автобуса?
Виктор с надеждой закрыл глаза и ждал аварии. Но пришёл только сон. Яркие картинки траура и того, как родные Виктора оплакивают его на похоронах.
Люди рождаются и умирают каждый день.
Виктор вдруг затрясся. Он почувствовал неладное. Возможно, скоро автобус вылетит на тротуар, собьёт ларёк и влетит в дерево. Скоро в автобус врежется грузовик. Упадёт самолёт. Что-то точно произойдёт.
В какой-то момент он поймал себя на мысли, что больше не чувствует чужих взглядов.
Автобус беспрепятственно доехал до остановки, и Виктор вышел.
Уже дома он начал помышлять, что сделать, чтобы избавиться от проблем, не решая их. На ум приходил только один ответ. Но с ним всегда ещё успеется. Пока можно попробовать что-нибудь ещё. Или уже поздно пробовать? Как понять ту невидимую грань между двумя устоями: если дело идёт плохо, бросай его или всегда борись до конца?
На следующий день Виктор набрался храбрости, выпил две кружки чёрного чая с сахаром по три ложки и позвонил родителям. Пока в трубке раздавались гудки, он безнадёжно думал про аварии.
Затем растворился целый час за разговором о провале. Вопреки ожиданиям, мама, конечно, и строго отчитала сына, но посоветовала не расстраиваться. А папа вовсе предлагал готовиться к армии. Всегда он умел поддержать. Родители говорили Виктору, что нужно попробовать решить вопрос до Нового года.
Тогда Виктор сказал, что посоветуется с куратором. Возможно, есть решения без отчисления.
Он несколько раз позвонил куратору – трубку не взяли. Тогда Виктор написал в личные сообщения. Тишина.
Чтобы как-то сдержать нервы, он съел целую плитку шоколада с карамелью и всё запил крепким чаем. Время шло, а куратор до сих пор не объявился.
Виктору не хотелось тащиться в зимний мороз в универ, тем более не зная, там ли куратор или нет. Однако мысль об аварии снова засела в голове.
Виктор медленно собрался, ожидая звонка от куратора, но так не дождавшись, вышел на улицу. У остановки как раз был его автобус, и он сел у окна.
Во всяком случае, сейчас его не интересовали мнения чужих людей, даже если они и подумали о нём плохо. Сейчас у него появилась надежда на спасение. Виктор поглядел в окно и внезапно подумал:
И тут же ответил:
Надо признать, что хоть Виктор старался не думать об аварии, всё же изредка ему закрадывалась мысль, что что-то обязано произойти. Ведь так часто такое случается. Где угодно. Когда угодно. И в один прекрасный день такое может произойти и с ним.
Иногда Виктор смотрел в окно и думал, что вдруг водитель сейчас не справится с управлением. Вдруг отвалится привод и колёса потеряют управление. Вдруг двигатель взорвётся. Вдруг автобус заминирован!
Мысли одна за другой лезли в голову и мешали сосредоточиться на разговоре с куратором.
Виктор вспомнил главное правило подлиз: чем больше вежливых слов, чем больше услужливости и детской наивности, тем лучше. В общении с выгодой, главное, заранее занизить свой ум на уровень неуверенного школьника. Тогда успех вероятнее. Да самое простое, когда с человеком разговаривают с уважением, тем самым поддевают его самолюбие.
Куратора не оказалось в универе. Когда Виктор нашёл заведующего отделением, чтобы спросить, где того найти и, как связаться, мне сказали, что у куратора другой номер и сегодня выходной. Виктор покраснел от злости и сильно выругался про себя. Тогда он попытался разузнать что-нибудь про экзамен.
Виктор умело вежливо и деликатно, со всяким уважением и полной растерянностью, заговорил с заведующим отделением. Юноша часто обращался по имени, чтобы усилить ко симпатию.
Когда он перестал разглагольствовать, ему сказали, что такой вопрос надо решать только с куратором и экзаменатором. Мне посоветовали договориться о пересдаче в следующем семестре и быть пока неаттестованным в этом году. На этом мы и попрощались.
Я не заметил, как перебежал дорогу и уселся в автобус. Мне хотелось снова позвонить куратору (уже по новому номеру), предложить идею заведующего, но из-за холода и шума отложил звонок до дома.
Когда автобус поехал он подумал: что, если сейчас, когда я почти понял, как решить проблему, автобус во что-нибудь врежется? Что, если я умру так и не сдав экзамен? Как обо мне отзовутся мои одногруппники? Преподаватели? Друзья? Нужно ли это будет кому-то? Вряд ли мой экзаменатор даже узнает, что человек, не сдавший у него, попал в тяжёлую аварию со смертельным исходом. И затаив дыхание, я ждал, что рука водителя дрогнет…
Но ничего такого не произошло.
Сегодня вечером он расстался с девушкой. Это произошло в парке в тот же день, когда был разговор с заведующим.
Они начали ссориться из-за пустяка, о котором Виктор уже даже не помнит, но в итоге разошлись.
В одну минуту он понял, что они стоят на разных берегах, а мост между ними – стеклянный и в больших трещинах.
Ещё днём Виктору не терпелось отпраздновать маленькую победу. Он набрал новый номер куратора и поговорил с ним. Куратор сказал, что поговорит с экзаменатором. Поэтому надежда на пересдачу ещё была. В тот момент Виктору хотелось открыть окно и что-нибудь громко выкрикнуть. Он так обрадовался, что даже не стал есть привычный шоколад с карамелью и стал готовиться ко встрече с девушкой.
А потом он расстался.
Виктор сел в автобус от парка и укутался в куртку. Он замерз, как никогда.
Он снова стал ждать аварий. Но даже вечером по скользкой дороге уставший водитель ехал без происшествий. В чём суть строить что-то долго, потеть над этим, создавать и в одно мгновение всё разрушить? Как ребёнок, строящий пирамидку из кубиков, чтобы потом её сломать. Получается, все мы дети и тоже строим свои пирамидки, чтобы в конечном счёте её сломать? Неужели взрослые настолько дети, что ничем не отличаются? В чём тогда суть?
Виктор устало вздохнул. Грустные мысли всегда забирают много сил. Он вспомнил, что сегодня не прикоснулся к шоколадке с карамелью и представил, как надкусывает её…
Вместе с мечтами Виктор размышлял:
На следующий день куратор позвонил Виктору и сказал, что договорился с экзаменатором. Виктор был несказанно рад. Он почти тут же рассказал об этом родителям и пообещал приехать в канун Нового года. Мама с папой облегчённо вздохнули и попросили готовиться получше. Тем не менее они сказали, что уже ждут сына.
Поделиться книгой: