Помоги проекту - поделись книгой:
Он смотрел в их будущее – с лаской и Силой Божией. … Видел он человека по имени Григорий, молча лежащего на своей постели… с невидящим взором боли и отчаянья… И видел шепчущую ему слова ласковые Александру, мать Илюшину… И видел, как вбежал в палату больничную, ища мать, маленький Илья… И – как вспыхнуло любовью детское сердце, когда мечта его главная былью стала:
– Мамонька, мамонька! Ты папу нашего нашла! – в радости молвил Илюша и со словами такими обнял Григория… И Григорий со слезами на глазах обнял мальчика… И вернулись любовь и надежда в душу – и душу уврачевали…
И видел старец Зосима троих счастливых людей, уходящих из больницы исцелёнными, хоть мужчина и на костылях шёл. И видел тех, кто им вслед из окон смотрели и счастья желали!
– Сбудется, Господи! По Воле Твоей – всё да будет!… Сердца, любовью наполненные, – Волю Твою сотворят!… – шептал старец Зосима.
* * *
Николай и старец остались в келье одни.
– И часто ты чудеса такие творишь? – удивлённый, не осмысливший ещё всё произошедшее, спросил Николай.
– Такое очень редко бывает… Но то – ведь не только я, но и ты, с Божией Волей сливаясь, Илюшу исцеляли! Видно, и для тебя то нужно было, чтобы полнота Силы Божией явлена пред тобой была!
Ступай теперь! Подумай, о чём спросить хочешь, отчего смысла в жизни своей не видишь… О сокровенном самом, чего сделать хочешь, – подумай – и приходи тогда! Завтра приходи, если захочешь, поговорим! Сможешь ты то совершать, что для людей мечтал сделать! Сможешь – но не сам, а с Божией Силой соединяясь!
Ступай теперь, устал я… – тихо произнёс старец Зосима…
* * *
Николай, возвращаясь от старца, думал о произошедшем.
Всё теперь изменилось каким-то невероятным образом… Смерть о которой он думал, как о выходе из тупика, из бессмысленности и безнадёжности в жизни, вдруг отступила и – открывался неведомый прежде простор…
И теперь он должен понять и сформулировать для самого себя: как же жить дальше?…
Неверие в бытие Бога, которое за непростую его, Николая, жизнь утвердилось в нём, столь, казалось бы, просто, разрушил старец…
Но вера не вошла на освободившееся место, ибо искал Николай не веру, а чёткость понимания и полноту знания.
Все вопросы, мучившие его за всё время его духовных исканий, вновь всколыхнулись в нём.
Это были те вопросы, что отверг он, как заведомо не имеющие ответов. Отверг – вместе с верой в бытие Бога.
Он сáм тогда решил искать пути, чтобы помочь людям стать счастливыми… И много начинаний его потерпели полное поражение… И многие друзья его предали… И многие идеи его светлые – были извращены его бывшими товарищами и обращены во зло…
И принесла эта вся его деятельность многим людям добро, но многим – печали и разрушения…
… Мысли Николая вернулись к чуду исцеления и к тому
Он понял, что завтра вновь должен пойти к старцу.
* * *
Николай шёл к монастырю, а сомнения и мысли всё ещё угнетали его: «На что я надеюсь? Что изменилось вчера, когда увидел я
Уже подходя к монастырю, Николай услышал разговор матери и дочери, возвращавшихся от старца.
Мать была весьма упитанной, крупного телосложения женщиной, явно не малого достатка.
Она возмущённо кричала:
– И не совестно ему людей исцелениями соблазнять, чудесами приманивать?! Сам ведь – не может ничего! Кругом – один обман!
– Да будет Вам, мама! – пыталась успокоить её дочь. Она придерживала больную, плохо двигающуюся левую руку, здоровой правой рукой, и продолжала:
– Говорила ж я Вам, матушка, что ерунда всё это, сказки для дураков и детей несмышлёных! А Вы мне не верили!
Но мать всё не могла успокоиться, и продолжала, захлёбываясь от возбуждения:
– Надо ж удумать такое! Каждое утро тесто больной-то ручкой вымесить, испечь хлебы и нищим раздать! И так – три года! Святой выискался! Жулик из жуликов! А к нему – вон дураки за советом тащатся!
– Ну, будет Вам, мама, будет!… – урезонивала дочь.
… Николай слышал удаляющиеся голоса…
Потом он долго сидел среди людей, ожидавших беседы со старцем, разглядывал лица выходивших…
… Когда все разошлись, он вошёл в келью.
А старец Зосима будто бы ждал его. Обрадовался так, будто сáмого близкого человека встретил, словно сын к нему пришёл, а не случайный путник, в Бога полжизни не веровавший.
* * *
– Пришёл всё-таки?
– Пришёл…
– А для чего пришёл?
– Сам ещё не знаю, может, просто поговорить нужно… Может, пойму, кáк ты живёшь и зачем… Зачем чудеса творишь?
– Не я чудеса творю: Бог дела вершит! Хотя и человек сам – тоже вершит…
– А девицу с рукой больной – не получилось сегодня исцелить?
– Не получилось, – с лёгкой печалью сказал старец Зосима.
– А если бы послушалась и три года тесто месила – исцелилась бы?
– Смотря, как исполняла бы… Если бы проснулось сердечко духовное, когда деткам голодным хлебы раздавала, если бы о том, как горю людскому помочь, думала, когда тесто месила, а не о том, как больную руку поправить, – то выздоровела бы! Руки, добро дающие и благо делающие, – завсегда здоровыми становятся!
– А я вот – и руками своими, и мыслями своими, и всеми делами своими – всю жизнь пытался добро делать и до того дотрудился, что даже думать стал: не лучше ли жизни себя вовсе лишить, чем понимать бессилие изменить что-либо в ней к лучшему…
Вот мальчик, тобой исцелённый, думаешь, будет счастливым?
Или так же, как все – подрастёт и во грехах и пороках завершит свой земной путь? Для чего же тогда ты исцелил его?
– Для будущего его исцелил, для любви! А то, как и каким он в то будущее войдёт, – то от многого зависит…
Вот ты, маленький когда был, Бога любил сильно… И юношей – тоже сердце чистое имел!
– Да, любил и верил… Верил – да изверился!… Давно это было. Горячо верил и молился горячо… Да только не исполнял Бог просьбы мои…
А потом увидел я беды людские и страдания – и решил, что не мог Бог добрый, всемогущий и милостивый – такой ад для детей Своих на Земле устроить! И решил: то, что в силах моих, – я сам для людей сделаю… Да вот не вышло то, что задумывал…
– Вижу многое – из того, что с тобой было… Ты прежде жил, словно на лодке по реке против течения грёб. Ты всё трудился да ждал, что приплывёшь к океану великому, а приплыл лишь к малому родничку, с которого река начинается… Но трудился ты не зря: возросла твоя сила! И умений прибавилось, познал многое! И можешь ты теперь лодку направить в нужном направлении. И вся мощь реки будет в помощь силе твоей. Хочешь ли того?
– Не знаю пока, чего хочу… Оттого видно и к тебе пришёл… Ты меня от неверия и бессмысленной пустоты в душе исцелить сможешь?
– Так уже исцелил тебя Бог от неверия твоего! Кабы не исцелил – не пришёл бы ты вновь сюда!
А вот тому, как любовь к Господу обрести и тишину сердечную познать, – тому могу научить тебя, если сам захочешь.
– Объясни же мне тогда прежде всего: зачем я вернулся?
– Чтобы научиться дело Божие вместе с Богом осмысленно совершать, а не поступать, как самому на ум взбредёт!
– Ещё скажи мне: сам-то ты – во что веруешь?
– Верую во Единого Бога-Отца Вседержителя, Творца всего – и видимого, и невидимого… И хоть слова тебе обычные молитвенные произношу, но Бога я всей душой, всем сердцем всегда чувствую, ощущаю. И Присутствие Его мне столь же явственно, как твоё здесь… Только не всех могу научить тому же…
– Ты что, видишь Его?
– И вижу и слышу…
– А я вот не вижу, и не верю тебе… почти…
– А ты видишь сейчас дом Аксиньи, в котором комнату снял?
– Не вижу…
– Так стало быть, нет этого дома вовсе?…
– Есть…
– Вот не видишь сейчас, но говоришь: есть…
Вот так же и Бога не видишь, любовь Его не ощущаешь… Хотя Он есть.
Иисус, когда меж людьми жил вроде бы как человек обыкновенный, – Он с Отцом Небесным всегда говорить мог, Силу Великую, от Отца исходящую, всегда мог ощущать. И многое тогда совершил Он, чтобы показать, как жить человек может на Земле. И главное нам заповедовал, чтобы и мы стали такими, как Он: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный!» А многие ли пытаются?
Пока человек в унынии, неверии, отчаянии и гневе содержит себя-душу – Бог бессилен помочь ему, ибо по незнанию и неверию отвергает человек Любовь Божию Всемогущую, Помощь и Заботу Его Нежную!
Что же может человек в мире сем изменить? С чего мог бы начать?
Прежде всего – себя самого может выправить: душу очистить, сердце духовное любовью наполнить, жить не по хотениям своим, а по Божией Воле. Вот тогда только – сможет такой человек и ближним своим помогать!
Сделать это – каждый человек может, ибо возможность такая ему Богом дана.
И возносится тогда душа, озарённая любовью сердечной, к иной жизни, хотя и тело имеет. Тело остаётся тем же, руки – те же, но душа преображённая – словно в ином мире – райском – теперь обитает! Живёт она – любовью наполненная, с Богом обо всём совет имеющая! Всё вроде бы то же вокруг – а жизнь человека иной становится!
Ты вот теперь все мысли твои горячие, сомнения тяжкие в речах неудержимых, в спорах – мне на исповеди выплеснуть думал? Думал – от этого полегчает?
Но нет покоя у тебя в душе оттого, что тишины сердечной ты не познал!
Ещё скажу: всё, что ты мне исповедовать хотел, ведь уже знал и знает Бог о тебе!
Знает Он – и прошлое твоё, и мысль каждую!
Каждый человек всегда – как на Ладони у Бога! Но только, лишь когда человек об этом узнаёт, – великая польза ему от этого может настать! Ибо, если знает человек, что видны Богу все его мысли, даже самые сокровенные, и что ведомы Богу все дела его и то даже, что к делам тем человека побудило, – тогда внимательнее будет человек жизнь свою строить!…
Говорят, что страх Божий должен быть у человека, чтобы он не грешил. А я вот – так не думаю. Когда из-за страха – человек добро выбирает, а не зло, – то видит Бог, что не любовь в душе той, но страх… И не идёт то душе в зачёт…
Чистота души пред Богом соблюдаться должна не оттого, что наказание может последовать за грешные дела и мысли! Не в тайне ведь от Бога помыслы наши! И не спрятать нам наши дела от Его взгляда всевидящего!
Но, если видит Бог несовершенства мои, – то стыдно мне должно стать за то. А жить в стыде и сраме – душе непотребно…
Если же понял человек, что помыслил дурно, что поступил неверно и ему за то пред Богом совестно, – то другой раз постарается он не грешить!
Важно также – не позволить лжи в себе возникнуть – той лжи внутренней, что самому человеку закрывает глаза на пороки его… Это – та ложь, когда человек, чтобы голос совести тихий не слышен был, начинает сам себе оправдания вымысливать, к примеру – не себя, но других во всём обвинять!
Но если же захочет человек искренне себя – как душу – исправить, то это – праздник у Бога! Бог тому человеку помогать в исправлении души начинает, работу совместную они тогда ведут.
Пока же человеку не ведомо, что Бог его зрит непрерывно, – ему вроде как равны злое и доброе, что ему на выбор предложено… Так и живёт медленно такая душа, будто спит вовсе или слепа да глуха… И не много пользы от жизни такой…
– Скажи, старец, а ты сам – зачем живёшь? Ведь живёшь – будто не видишь зла, лжи, преступлений? Как прощать можешь мерзость, что вокруг творится?
– Не на все твои вопросы я смогу ответ дать… Ты вот упрёки людям, что именуют себя служителями Божиими, мыслишь. Ты о происходящем в религиях различных, сокрушающем все их устои, слова говорить мне хочешь – и это называешь неверием своим. Но ведь так же и Иисус о вере книжников и фарисеев говорил. Не ново то, что ты мыслишь! Не исчезли и по сию пору “книжники и фарисеи”!…
Вот смотри: криво стенка в келье сей сложена, даже трещина по стене пошла. Может – каменщик неумелый был. Может – время неумолимо разрушает возводимые людьми строения материальные… Сколько церквей для верований разных возведено было людьми – не счесть! Многие разрушены давно, других черёд впереди…
Нерушим же только тот храм, что в сердце своём духовном человек воздвиг! Здесь – тот престол Господа, пред которым полагает человек жертвы свои настоящие: пороки, от которых отрёкся, – чтобы не грешить больше! И пороки те – гордыня, зависть, гнев, осуждение, лень, злоба, раздражение, уныние, страх, любовь к себе и невнимание ко другим… И другое многое дурное…
Сердце духовное есть тот алтарь, на котором возжигается светильник любви неугасимой!
И ведь только очищенная от скверны душа – для Бога трудиться может! И это есть первый дар Господу от человека прекрасный!
И тогда – правила жизни, людскими законами устроенные, – заменятся законам Божиими, которые именно любовью сердечной прочувствовать и понять человек должен.
А Любовь Божия – границ не знает! И нет той силы, что препятствовать могла бы Воле Божией совершиться!
Возможно такое предстояние пред Богом, когда раскрывает всю душу человек – и сердце его отверсто для Любви Божией! Вот только познав это – видит человек воочию и убеждается, что всегда он был и есть пред Очами Бога Любящими!
Тогда лишь – окончательно смиряется гордыня человеческая!
Пока – в уме твоём бурлят мысли бушующие о справедливом и несправедливом… Но лишь тогда только в сердце твоём духовном покой и любовь смогут настать, когда ты раскроешь его, очищенное, для Христа, – и войдёт Христос в сердце твоё!
Поделиться книгой: