Самая старшая

- Я тебе потом ещё и мяч подарю. Хочешь мяч? Давай дружить? – уговаривал, тем временем, нерешительного Мишутку парень.

- Я хочу мяч! - откликнулся Максим.

- Давай! -  не отставал Никита.

Это подстегнуло Мишутку. Малыш решительно протянул руку к прозрачной преграде. Но незнакомец не спешил отдавать игрушку, удерживая её возле своей груди. Тогда братик потянулся за лошадью. Его рука свободно прошла сквозь стенку стакана, и, в тот же миг, парень быстро защёлкнул на запястье мальчика металлический браслет с каким-то камнем. Будто бы надел на Мишутку наручные часы. Одновременно, он сунул брату вожделенную фигурку лошади.

- Всё! Я надел на мальца блокиратор. Отключай купол, – крикнул он кому-то из своих спутников, вставая в полный рост.

«Стакан» над нами исчез.

- Ник, присмотри за этим маленьким дарованием! – бросил наш симпатичный незнакомец одному из тех молодых людей, которые переворачивали обломки.

Серьёзный мощный парень с короткой толстой шеей, будто утонувшей в мускулах, мгновенно оказался рядом с нашим Мишей. Даже, когда этот Ник присел, ему пришлось наклонять голову, чтобы его глаза оказались вровень с лицом мальчика. В моём мире я бы приняла такого человека за спортсмена, серьёзно занимающегося культуризмом или каким-то видом борьбы, молодёжь называет таких качками. Запустив свою большую крепкую ручищу в сумку-рюкзак, которая продолжала лежать на земле возле мальчиков, качок достал оттуда мяч. Надо же, не ожидала! Думала, тот, первый, молодой человек в чёрном обманывал Мишку, чтобы приманить. Ан, нет! Ник и в самом деле сунул в руку брата ещё одну обещанную игрушку.

Отстранённо слежу за происходящим и, несмотря на слабость и головокружение, пытаюсь сообразить, что происходит. Понятно, что разрушительную воздушную волну создала я. Была абсолютно уверена в этом на каком-то интуитивном уровне. По всему видно, что команда в чёрном прибыла устранять последствия. Я опасалась обвинений или каких-то грубых действий в свой адрес, но ничего подобного, к счастью, не происходило. Даже пристав спускался с фонарного столба почти молча, не считая заковыристых смачных ругательств. На меня никто даже не смотрел! Виноватого искать не будут? Это самый животрепещущий вопрос. Ну и вторая неясность: что им нужно от пятилетнего малыша?

Максим с Никитой, недолго думая, протягивают жадные руки к детским сокровищам, что так нежданно оказались у младшего брата. Я замечаю тень самого настоящего страдания на личике Миши. Мальчишка понимает, что сейчас старшие братья отнимут у него, и лошадь, и мяч. А те торопятся, потому, что ещё несколько Кузнецовых на подходе. Мишка отчаянно прижимает подарки к груди, в его глазах уже копятся бессильные слёзы. Мальчик готовится защищать свои неожиданно полученные сокровища до последней капли крови, хоть и уверен, что проиграет эту битву и уже начинает плакать о потере.

- Эй! Мелюзга! Стоп, отошли от него! – сурово командует качок Ник и спрашивает Мишу. – Тебя как зовут, парень?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Миша.  Его зовут Миша! – это вмешалась в разговор наша самая младшая сестрёнка, Наденька. Она уже тоже подошла к компании и гладила красивую лошадку пальчиками. Не пытаясь отнять игрушку у брата, она умильно- просительно заглядывает ему в глаза.

Но Мишка не готов сдаться, он уже «над златом чахнет»: одной рукой мяч под мышкой сжимает, другой лошадку стиснул. Никакой радости от подарков в выражении его лица больше не наблюдается.

- Дети, отойдите! Где Ваша мама? Идите к ней!  - раздражённо басит качок. - Не расстраивайте нам юного мага. Это нежелательно и может быть опасно, хоть на нём и надет блокиратор. Эти игрушки только для него!

Блокиратор? Это та штучка с камнем на запястье мальчика? До меня доходит, что компания в чёрном отчего-то уверена, что в учинённой разрухе виноват пятилетний Мишка. Как же это славно! С ребёнка какой спрос? Его вон даже игрушками задаривают, чтобы задобрить.

Из-за необъятной спины Ника вдруг высунулся побитый и помятый урядник, потерявший где-то, в процессе кувыркания, свою форменную фуражку.

- Простите, но по документам… - он нервно провёл рукой по обнажившейся лысине, – при проверке ни у кого из Кузнецовых не обнаружено дара.

Парень удивлённо посмотрел на урядника.

- Этого малыша что, уже проверяли? Он не маг? – задавал он вопросы скорее себе, чем уряднику. – Георг! Иди сюда! Скорее! Похоже это не ранний выброс силы из-за слишком большого дара! Чиновник сообщил, что мальчик уже проходил обязательный контроль и документы есть. Это что-то другое!

- В смысле, другое? – молодой человек, который надел на Мишу браслет с камнем, довольно быстро снова оказался возле нас. – Покажите документы. Кроме этого ребёнка, здесь больше нет детей до пяти лет, у которых мог случиться спонтанный выброс магии…

Речь мага прервал громко произнесённый раздраженным тоном приказ пристава, прозвучавший на всю улицу.

- Кузнецовы, пройдёмте в участок, - сам чиновник тоже вскоре подошёл к нам, бледный, взъерошенный, в сопровождении двух мужчин в чёрном.

- Постойте. Урядник говорит, что этот малыш, -  кивнув на Мишу, обратился к приставу Георг, - уже проходил проверку. Это в самом деле так? Предъявите документ.

Пристав скривился: то ли, у него болело что-то, то ли, на урядника злился. Я тоже морщила нос - была недовольна. Зачем только Ефим Петрович влез? Пусть бы эти в чёрном ушли себе с миром туда, откуда пришли. Даже если бы они Мишу с собой забрали - ничего. Магии у мальчика нет. Какое-то время поиграл бы он там, у этих магов, красивыми игрушками и вернулся бы обратно. Вот чувствовала, что ничем хорошим слишком подробное разбирательство этого случая для меня не закончится.

- На всех сирот Кузнецовых есть документы о прохождении проверки на наличие магического дара. Результат отрицательный, - доложил чиновник.

- Как такое может быть?! Чушь! Не верю. Где документы? – Георг повернулся к Ефиму Петровичу.

- Так это… Где-то… улетели вместе со столом… - урядник нервно проводил рукой по лысине, будто сам себя по голове гладил и успокаивал.

- Найти! – подключился пристав, в своей гавкающей манере.

- Слушаюсь! – урядник бодро посеменил к обломкам.

Большая часть из них уже была аккуратно сложена в углу нашего двора. Кстати, покосившийся забор был поправлен и больше не грозился упасть. Быстро, однако, ребята работают, а вроде бы и не торопятся. Молодцы. Только где мы сегодня спать будем? Пристав девочек в трактир, а меня замуж прямо из участка отправит? Если эти молодые мужчины - маги, почему бы им не вернуть всё как было, дом наш восстановить? Может попросить? Или такое здесь не принято?

- Мы можем, пока, пройти в участок, господа маги, – настаивал пристав. – Ефим Петрович, Вы, если не найдёте документов, запросите в храме копии и принесите. У Вас не больше часа!

- Участок далеко? – спросил один из мужчин в чёрном.

- На площади, возле храма богине Судьбы, через две улицы, - почтительно ответил магу чиновник.

Глава 4

Наверное, это было странное шествие, потому, что прохожие останавливались и с любопытством глазели на нашу процессию. Впереди, чуть ли не строевым бодро вышагивал пристав. Следом плелись мы с детьми. Я шла в центре всей компании, а Санька и Егорка, старшие из моих младших братьев, четырнадцати и двенадцати лет, меня под руки поддерживали, помогая не упасть.

Маленького Мишку с лошадкой, прижатой к груди, нёс маг Ник. Мальчик казался крошечным, сидя на его согнутой в локте руке. Братик всё же отдал Наденьке мячик. Я видела, как хитрющая малышка лаской и уговорами таки выманила у него игрушку. Мишутка с чудесной лошадкой был недосягаем для остальных детей, а вот Надя…  Вскоре, выбитый у неё из рук мяч летал от ребёнка к ребёнку: Стёпа, Андрейка, Максим, Никита, Лиза, снова Стёпа, Максим, Коля… Наденька всю дорогу до участка шныряла между всеми, словно собачонка, путаясь под ногами - гонялась за мячиком.

Я вздохнула. Дети… Они почти счастливы сейчас, легко отвлеклись от всех проблем. Мне бы так. Но увы. Всё как-то скомкано, сумбурно, неясно, но…

Город, в котором волею необыкновенного выверта судьбы я оказалась, напоминал мне большую деревню, куда я ездила в далёком детстве к своей бабушке. Улица между домами оказалась не мощённой, местами, довольно скользкой. Снег по центру проезжей части был неплохо укатан и утоптан, выглядел тёмно-серым. Впрочем, как такового, разделения на пешую и проезжую части не было. От калиток жилых подворий к дороге вели узкие тропинки в снегу. Кое-где снег был раскидан от ворот.

Ближе к площади, где виднелись пять золотистых шпилей храма богини Судьбы, и несколько разноцветных шпилей храмов других богов, о которых я пока ничего не знаю, на дороге стало тесно. Всё смешалось: кони, люди, подводы, экипажи. Хорошо, что, завидев пристава, встречные предпочитали уступать нам, потому как разделения на правую и левую стороны дороги я так же не заметила. Про площадь, храмы и шпили - это Мишутке маг рассказывал, развлекая. Я слышала обрывки его объяснений малышу.

Движение успокоило меня. Свежий воздух оказался живительным, хоть и холодным. Подняла настроение удивительная лёгкость в теле, которую я начала ощущать… Да, слаба. Да, болит голова. Да, иду, из-за немощи поддерживаемая под руки.

И всё же, с каждым новым часом в этом мире, всё больше чувствую необыкновенную лёгкость в теле. Оно становится словно бы невесомым. Смешно, но иногда даже кажется, что взлететь смогу. Как у меня ломило колени на дождь! По ступенькам шла, только держась за перила, особенно вниз. А сейчас они гнутся без малейшей боли! И поясница не ноет, и суставы в пальцах не выкручивает!

«Наверное, поэтому, несмотря на всё, что со мной происходит, я просто не могу не скатиться в эйфорию от того, что ощутила себя снова юной и без хронических болячек! А слабость после горячки пройдёт! И шишка на лбу уже почти не прощупывается», - приходят мне в голову мысли, и я про себя охаю – «Неужели ко мне, вместе с молодостью, и легкомысленное отношение к жизни вернулось?»

С любопытством оглядываюсь вокруг. Зря я вначале полагала, что попала в очень нищую, неблагополучную семью. Мне, избалованной прогрессом и разнообразием, одежды детей показались унылыми тряпками, но теперь я видела, что они не выпадают из общей картины: люди вокруг одеты похоже, кроме магов и чиновников, конечно. И обувь на всех прохожих выглядит массивной, тяжёлой и неудобной, как и та, что на нас. Мне, в первое время, когда только поднялась с лавки и обулась в ботинки, которые мне Танюшка подала, при ходьбе казалось, что я на ногах две гири таскаю.

То, что в нашем доме было холодно оказалось вполне объяснимо. Печи, как таковой, здесь не было. Танюшка даже не поняла, о чём я её спрашиваю, и приняла мои вопросы за остатки горячечного бреда. Дома обогревались специальными магическими кристаллами, заряд которых время от времени нужно было обновлять в любой лавке магов. Но нам не за что было это сделать, потому что все сбережения семья потратила на моё лечение и на свадьбу старшей дочери. Приданого за Дарьей не давали, но красивый наряд для невесты мама справила. Кроме того, отец оплатил часть расходов на застолье. Старшей сестре купили новую одежду и обувь на первое время, постельное бельё, немного посуды и прочее, по мелочи. Танюшка рассказала, что отец должен был получить жалование через три дня после свадьбы, а до того времени мама сказала: «потерпим без обогревающего кристалла, одеялами накроемся».

Мои братья и сёстры успели ненароком поведать мне, что наша мама могла позволить себе не работать на кого-то, а сидеть дома и следить за хозяйством и детьми, потому, что наш отец работал в портняжной мастерской, и не абы кем, а закройщиком.

Я так поняла, что четверо средних братьев, Коля, Андрейка, Стёпка и Егорка ходили в учениках в той же мастерской, где работал наш отец. Мальчики, в основном, там и жили, домой приходили ночевать лишь время от времени, когда хозяин разрешал. В ту ночь, когда я у них оказалась, братьев отпустили из-за свадьбы старшей сестры. Лёжа на лавке в первые дни, я слышала, как Егор и Степан горестно обсуждают, что, когда они хотели вернуться в мастерскую, хозяин не принял их. Вроде бы, потому, что договор на ученичество был заключён с отцом, и его действие прекратилось в связи со смертью одной из сторон. Кроме того, я узнала, что самый старший из братьев, Санька, только-только начал работать в той же портняжной мастерской подмастерьем. Он даже своё первое жалование ещё не успел получить! Однако, в эти три дня я не заметила, чтобы парнишка ходил на работу. Его уволили?

Я с сомнением посмотрела на пристава. Неожиданно пришла в голову мысль: «Если мой брат, в свои четырнадцать лет, уже может работать и получать жалование, то почему его нужно на эти ужасные узкие выработки отправлять? Неужели чиновник просто, пользуясь случаем, желает нажиться на несчастье моей новой семьи? Помнится, он что-то говорил уряднику об оплате, которая покроет содержание сирот… Может, от этого и ему что-то достанется? Кого бы расспросить про добычу этого антизекерита, и как туда работники попадают? Магов?»  

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я окинула изучающим взглядом рядом идущих. Кто может дать мне нужную информацию?

Танюшка шла чуть поодаль от всех детей и смешно виляла попкой. Она наивно строила глазки, совсем неуклюже, по-детски, пытаясь кокетничать с молодыми красивыми магами, которые двигались по бокам от нас и сзади. 

Наивная маленькая девочка! Никто из этих молодых людей даже не смотрел в её сторону, как и вообще на девушек. То ли они были сосредоточены на задании, то ли обычные местные красотки без магического дара их совершенно не интересовали. Я это случайно заметила, ещё когда маги опрашивали толпу на предмет повреждений из-за моей воздушной волны. Тогда многие девушки заигрывали с этими интересными мужчинами. Но те вели себя, словно роботы: вежливо, корректно, ровно, равнодушно, не утруждая себя даже милой улыбкой в ответ на робкое кокетство.

Не знаю, что у меня в мозгу перемкнуло, но, когда маги на руку каждого из нас, Кузнецовых, надевали такие же браслеты с камнем, как у брата, так называемые, блокираторы, я тоже улыбнулась симпатичному молодому человеку, который защёлкивал на моём запястье металлический обруч. Это был тот самый маг, который выманил Мишу, Георг. А он смотрел на меня, как на пустое место. И это при том, что у магов появились сомнения относительно настоящего носителя магического дара. Если на меня цепляли эту штуку – значит подозревали, что им могу оказаться я. Отчего-то стало очень обидно и досадно за эту мою, совсем ненужную мужчине, улыбку. Я увидела презрение в таком отношении ко мне. В жизни никогда больше не улыбнусь ему! Пытаясь скрыть то, как меня неожиданно задело такое абсолютное равнодушие молодого человека, стала внимательно рассматривать браслет на своей руке, потёрла пальцем некрасивый тусклый камень. Зачем его вставили?

- Это и есть тот самый антизекерит, - печально шепнул мне Санька, - он, то ли поглощает магию, то ли усыпляет, точно не знаю, но это и есть тот камень, который нам с братьями, возможно, придётся добывать несколько лет.

Толпа на дороге становилась всё гуще. Я ещё раз окинула спутников взглядом на предмет поиска источника информации и решила, что никто из них не подходит. К тому же, несмотря на срочность, сейчас для таких разговоров время было неподходящим. Мы подошли к городской площади.

Храм Богини Судьбы впечатлял: высокий, красивый, украшенный мозаикой и необыкновенными скульптурами. Четыре храма поменьше, по бокам от основного здания, даже ни в какое сравнение не шли. Они были, и ниже, и меньше, и не так богато украшены. Сама площадь поразила меня размерами. Зачем такое огромнейшее свободное пространство в центре города? Кроме того, впечатлилась я и тем бедламом, который был на площади. Шум, гам, беспорядок. Тут тебе и экипажи, и подводы, и гора каких-то бочек, вязанки соломы, везде кучки людей, кое-где замечаю что-то вроде наших стихийных рынков. Радует, что под ногами камень. Хоть центр города вымостили и сразу заметно, что чистят от снега! Кроме того, по всей территории установлено очень приличное количество фонарных столбов, значит, в тёмное время суток это место хорошо освещается.

К счастью, площадь пересекать нам не нужно было, а то я немного приуныла, когда увидела, какая она безразмерная. Но задержаться пришлось.

Участок находился в первом доме слева от той дороги, по которой мы вышли на площадь, а справа, кстати, в крайнем доме располагалась харчевня. Мы были почти у цели, когда случилась задержка. Меня даже смех разобрал – застряли в пробке. Чуть ли не в средневековье! На своих двоих! Телега с отвалившимся колесом, экипаж и две сильно гружённые подводы, одна из которых перевернулась намертво перегородили проход и проезд на площадь, как баррикада. Хорошо, что с нами маги были. Я заворожено наблюдала их в деле. Они подняли всё колёсное вверх и аккуратно опустили на землю, поставив паровозиком. Три мага колдовали, а остальные расчищали место под «паровозик», разгоняя толпу, и кричали команды. Я слова не запомнила, но напомнило мне это что-то типа «майна» и «вира», как кричат при работе на высотном кране. Кстати, самое удивительное, хотя магам тоже надо было пройти, они за расчистку пути стребовали с пристава оплату! Высокие отношения тут, смотрю, между людьми и магами… Всё только за деньги?

Из харчевни шли такие запахи, что дети невольно повели туда носом. Собственно, о том, что заведение называется именно так, мне сообщила Наденька, которая тихонечко попросила сводить её туда и накормить. Остальные дети не деликатничали.

- Я хочу есть! – громко и жалобно объявил Миша, сидя на руках у Ника, но глядя мне в глаза и заканючил. – Мааашааа! Я хочу еееесть!

- И я! – поддержал его Максим.

- И я! И я! – эхом откликнулись голоса других детей.

Зашумели: просят, требуют, некоторые плачут. А я?! Что мне делать?! Они смотрят такими голодными глазами. Да за что мне это?! Что ж…

- Успокой детей! – рявкнул мне пристав. – Устроили здесь! Никакого воспитания.

- Послушайте, это всё ароматы из харчевни. Мы слишком долго стоим здесь. Дети и так проголодались, а тут такое! Неужели нельзя навести порядок на дороге? Вы же пристав! Это так легко! – примирительно укоризненно произнесла я, прижимая к себе хныкающую Наденьку.

- Да что ты говоришь? Ну, наведи, если легко! – чиновник даже растерялся от такой моей наглости.

- Ой, да сейчас, конечно, сложно. Но можно же не допускать подобного. Издайте указ, чтобы все придерживались правой стороны на дороге и всё! – негромко посоветовала я.

- Почему правой? – спросил пристав. – А левая будет пустовать?

- Егорка, беги назад по дороге до вот того дома с башенкой и придерживайся правой стороны. Потом сразу беги к нам обратно. Только обратно тоже придерживайся правой стороны дороги. Беги! – попросила я брата и повернулась к приставу. – Смотрите! Мой брат сейчас придерживается правой стороны?

- Да… - задумчиво протянул чиновник и я заметила в его глазах огонёк понимания. – Если так будут двигаться все подводы, экипажи и люди….

Егорка уже бежал обратно, а глаза пристава горели восхищением.

- Отлично! Так будет намного лучше. Да такому новшеству цены не будет, особенно в ярмарочные дни! – бормотал пристав, отходя от меня, потому, что маги как раз расчистили проход.

- Господин пристав, Вы нас накормите? – спрашиваю, потому, что чувствую, момент удачный.

Чиновник даже споткнулся.

- С чего бы?! – вырвалось у него.

- Ну ведь… Вы же привели нас в участок! – наглею я. – Время обеда. Задержанных полагается кормить. Разве не так?

- Так. Но… ведь Вы не задержанные.

- Прямо сейчас можем уйти куда захотим?

- Нет.

- Тогда оформляйте, как задержанных, и кормите!.. Пожалуйста…

- Но за что?!

- До выяснения! Документов у нас нет? Нет! Вот Вы и задержали нас до выяснения всех обстоятельств, по необходимости. А задержанных положено кормить, – как попугай повторила я. – А я вам ещё кое-что подскажу… Насчёт дороги…

- Ну… тогда оформить надо, - согласился, наконец, пристав.

- Оформляйте. – вздохнула с облегчением и жалобно попросила. - А пока пошлите кого-нибудь в харчевню. Дети очень голодные. И я после болезни слаба, еле стою.

Приблизительно через полчаса мы поели горячего. Правда, для этого нас заперли в такой странной комнате, в которой вместо одной стены была решётка из толстых деревянных прутьев. Я такие помещения для задержанных в индийских фильмах видела, где герой попадал в полицейский участок.

Глава 5

Сыто жмурилась, лежа у самой решётки прямо на каменном полу, который охранник специально для нас щедро посыпал свежей соломой. Я делала вид, что сплю, потому, что только так могла оценить обстановку и спокойно подумать, что делать и как мне быть дальше. За спиной тихо переговаривались довольные накормленные дети.

Ближе всех ко мне сидели сёстры. Они тихонечко строили планы, как бы им найти дом, где теперь проживает Дарья, чтобы сообщить сестре о смерти родителей. Кроме того, тринадцатилетняя Лиза горячо убеждала Танюшку, что им следует попросить защиты и приюта у новой семьи сестры.

- Ничего не выйдет, Лиза, - печально говорила Таня. – Я слышала, как мама с Дашкой шептались. Они там и сестру нашу, бесприданницу, не очень-то рады видеть… За Машу будем держаться.

 - Машке всего шестнадцать! Что она может! А у Дашки муж взрослый! Он может для братьев новый договор на ученичество с мастером заключить, и их не сошлют в штольни, как преступников! – с жаром доказывала Лиза Татьяне.

А вот это интересно… Как преступников?

Я приподнялась, встав на колени, и поманила к себе охранника. Тот некоторое время размышлял, стоит ли удостоить меня такой чести и подойти, и, к счастью, принял решение в мою пользу.

- Чего тебе, красавица? – спросил негромко.

- Уважаемый господин начальник, - такое начало разговора охраннику очень понравилось. – Простите, если спрашиваю глупость. Такому много повидавшему и опытному мужчине, как Вы, мой вопрос, конечно, покажется наивным… Но очень прошу, ответьте! Правда ли, что на добычу антизекерита отправляют только преступников?

- Ну да! Тех подростков, что на воровстве пойманы, или ещё на чём похуже, всегда к этим работам приговаривают. Кого на год, а кого и на пять! Это же всем известно! – немного высокомерно, но очень охотно, ответил охранник.

- Да, конечно, известно! Это я от волнения неправильно спросила… А, что же, правда, что за этих преступников деньги платят?  За этих подростков?

- Маги городской управе за каждую голову золотом платят. А, если, вдруг, кто-то погибает там, так присылают хорошую компенсацию родителям, если они живы, или, опять же, городской управе. Городу со всех сторон польза: и наказание, и перевоспитание, и монет прилично получаем, и тюрьмы содержать не надо. – ответил охранник и поспешил отойти от меня, заметив, что пристав оглянулся и недовольно посмотрел на него.

Вот оно как… Здесь «дяденька не надо так с нами, пожалуйста» не поможет. Я прикрыла глаза, в поисках выхода…

Понимаю, что не знаю этого мира и местных реалий. Кроме того, тело, в котором оказалась – слишком юное, и детей этих знаю всего три дня, но… Что же мне теперь, бросать их на произвол судьбы?

При мысли о судьбе, невольно бросаю взгляд в окно участка на виднеющийся на противоположном конце площади храм местной богини. Тем временем, пристав упадал перед магами, всячески угождая им. Несколько мужчин в форме, которые оказались в участке к нашему приходу, бегали туда-сюда, выполняя поручения начальника. Это один из них принёс из харчевни ведро горячего супа для нас, другой оформил задержание, а третий - наладил самовар с румяными баранками для магов.

Надо же! Эти роботы в чёрном едят, как люди…