Любишь кататься - умей и кувыркаться (СИ)

- Ну так и двоечка хороша. Для всякой уважающей себя болотницы двоечка – лучшая оценка. Деток учить хватит, а с мужем спорить не станет.

На этом и порешили.

Утро выдалось погодистое, теплое и по-летнему ласковое. Даже на нашем угрюмом болоте на травинках повисли капельки росы. Я уже предвкушала, как пройдусь по ним босиком, когда выскочила довольная Жабка, свалила меня с ног и облизала лицо своим липким языком. Вот и умылась, – подумалось мне. О том, чтобы пройтись по росе уже и речи не было. Какая роса после Жабкиных лапок. Опять болото равнять. И почему самая сложная работа достается мне?

Тем не менее, болото сегодня обошлось без моего внимания. Вместо этого меня отправили на пруд купаться. Идти куда-то плескаться в грязной болотной воде не хотелось, но раз уж моя новая матушка так настаивает… И потом, не понравиться – плескаться не буду. Пусть деревенские плещутся, а я в сторонке посижу. Я же теперь кикимора, мне можно.

Идти до села с корзинкой со сменной одеждой, да с едой, было неудобно. Все, кто привык к рюкзакам, меня поймут. Руки свободны, вес не так чувствуется, бегать легко получается, идти, опять же удобно, а тут… Ни на плечо не повесишь, ни пробежишься и таскать не удобно, то и дело под коленки стукается. Нет, нужен рюкзак. Или хотя бы здешняя разновидность – мешок-заплечник.

В общем, до села идти было долго и неприятно, все так и норовило помочь встрече моего носа с землей. Но мы же вредные? Так им и надо, обойдутся.

Село-грибочек показалось как обычно внезапно. Просто я вышла к кромке леса, и дальше следовал долгий и нудный подъем в гору, где у ворот уже собирались местные барышни, чтобы отправиться купаться. Чуть невдалеке собирались и местные молодцы, чтобы отправиться… подсматривать. По крайней мере, у бабушки в дерене так и происходило. Ну, конечно, с поправкой на более свободные нравы, а то, углядев в чем следует купаться, я вспомнила бедных корейцев, которые в воду залазят в одежде и поняла, что их шорты с майкой – вверх откровенности, ибо в выданной ночной рубашке до пят и воротничком под горлышко можно было разве что пугать прохожих. Тут уж точно никаких противоправных желаний у сильной половины не возникнет. Хотя, тут уж как намокнуть.

Меня здесь явно не ждали. Это было первое, что пришло мне на ум, стоило увидеть резко увеличивающиеся в размерах глаза местных барышень. А я тут при чем? Мне сказали прийти – я и пришла. Данька же послушная. Когда это Даньке нужно. А уж лучше купаться, чем с печкой кровь портить или комаров подманивать.

Выбрав девицу поустойчивее (меньше всего глаза выпучивала), я отправилась с ней договариваться и прояснять ситуацию:

- Вы купаться собираетесь?

- Ага, – выдала она.

- Я с вами, – поставила в известность я.

- Ага, – вновь соригинальничала девица.

- Куда идем? – Честно? Я ожидала вновь услышать нечто вроде «ага», но меня удивили.

- Туда, – указала в иную от леса сторону девушка.

- Когда идем? – Возрадовалась я. Контакт можно считать налаженным. Не ответили целых три слова и два из них разные!

- Э…

- Все пришли?

- Ага.

- Так мы идем?

- Ага.

И мы пошли. Честно, в душе моей поселились сомнения в добром душевном здравии местных барышень. Ага – это конечно классно слово. Полезное, многофункционально, но порой так конкретики хочется. Хотя бы на уровне. Там, здесь, уже. А так… Эллочка-людоедочка – ты кладезь лексического запаса могучего великорусского.

Шли недолго, но весело. Я даже расстроилась. Такие славные покатушки пропали. И зачем нужно было прямо по склону идти? Чтобы ухажеров запутать? А они, конечно. Запутаются. Если пруд тут один в округе и тропу уже не одно поколение вытоптало. В общем, шли мы порознь с барышнями, но никто не удивился. Все же зеленоволосость – это плюс.

У самого пруда начался стриптиз. Хотя так назвать это совершенно неэротичное зрелище у меня язык не поворачивался. Нет, конечно, сарафанчики они снимали элегантно, но вот стоило мне узреть подмышковые заросли или лесостепь на ногах, вся эротика куда-то капитулировала. Ну не привыкла я к волосатым подмышкам. А уж к волосатой спине…

Я даже отвернулась под осуждающие взгляды местных красавиц. А я что? Я кикимора. Мне их стандарты красоты не подходят. Совсем уж не подходят. Блин, где бы тут крем-вит достать? Или хотя бы бритву… Ну должен же хоть один эстет попасться? Или здесь можно щеголять лесами?

Судя по учащенному дыханию кустов – модно. Ну и ладно, пусть наслаждаются. А мы не гордые. Мы в тенечке посидим и потом искупнемся, как все уйдут. Или лучше прогуляться?

Поскольку лес за время мое проживания у Ваничны был изучен довольно неплохо, да и пожилая кикимора научила меня «слушать тишину», потеряться я больше не боялась. В крайнем случае, Жабка меня найдет. Я в нее верю. Получше пса сторожевого. Только я на порог, так она уже двери сарая таранит. А если на выгул пустили… То как сегодня – раз и лицо отмыть уже сложно.

Поднявшись и отряхнув сарафан, хотя к нему на удивление грязь не цеплялась, я неторопливо пошла гулять в лес. Случайно (выискивая добрый час времени) вышла на дорожку, с которой начался мой путь, нашла брошенную в кустах подушку и решила пройтись по памятному пути, срезая вихляющие петли пути. Теперь-то я знала, куда ведет дорога, мне Ванична рассказала, что там еще одно болото есть. Особое такое болото. Считается, что там кикиморы на кладке сидят. И если потревожит их кто-нибудь, не отпустят они смутьяна, съед… на кладку посадят, а мелкие кикиморы его и съедят. Да, вот так жестоко обращаются кикиморы с теми, кто их на единении с природой поймал. Впрочем, по тому, как посмеивалась Ванична, это все бред первостатейный был, а болото, тем не менее, существовало здесь очень давно. И именно в нем собирались утопить незадачливого юношу. Чем местным насолил залетный кавалер, я предполагала, но спрашивать постеснялась.

Памятные кусты встретили меня одобрительным колыханием веток. Они были рады, как и все вокруг увидеть свою новую кикимору. Как мне объяснили, для леса кикимора – неплохой бонус. Правда, в чем именно заключается бонус, я пока не поняла, но видимо он был. Иначе от такой невезучей кошмарины, как я, убежали бы все окрестные звери, а кусты научились доставать корни и передвигаться на своих дцати????. Но не будем о плохом.

Внимательно оглядев место недавних разборок, мной были найдены и выковыряны следующие предметы: пуговицы – три штуки (как на подбор, золотая, серебряная и бронзовая), челюсть вставная металлическая – одна штука, бижутерия на шею – две штуки, а-ля глобус на цепочке – одна штука. А неплохой клад, однако, сохранило для меня болото. Если здесь еще есть, то можно целый бизнес устроить. Продажа потерянных вещей. Докажите, что ваша – берите бесплатно. Но, чует моя попа, документов на пуговицы здесь никто не выдает. А значит – все мое.

Аккуратно уложив скарб в корзинку и прикрыв непользованным купальным платьем, я присела на дорожке и принялась кушать. Руки помыла! В болото засунула и подождала. Вода там под всем этим покровом почище чем в давешнем пруду. Но не для всех. Для кикимор только.

Бутерброды от Ваничны были великолепны. Свежие, ароматные, без грамма химии и прочих ГМО. Да, портился продукт, конечно, быстро. Лучше бы за полдня съесть, а то после… да, смотреть страшно. Но я же всегда в срок укладываюсь, так что наслаждаемся.

Перекусив, я задумалась, чем же заняться в оставшееся время. Вернуться к Ваничне до захода солнца, значило обречь себя на труд во благо болота. Нет, я совсем не против поравнять его немного, но вот колоть дрова. Ой, тяжко мне тяжко. Почему здесь еще пилу не сделали? Циркулярную. Или какая там самая лучшая?

В любом случае, возвращение домой до срока отметалось тут же. В село что ли прогуляться? Или в город сходить? Если на телеге, то управляюсь. Вот только вдруг обратно попутки не найду? Да и боязно с незнакомыми людьми ехать. То и гляди окажутся маньяками. Здесь-то с оповещение совсем грустно.

На небе собирались тучи. Медленно, но верно серел горизонт, не предвещая ничего хорошего заблудившимся на болоте людям. Тяжело вздохнув, я отправилась к Ваничне. Все же, крыша лучше, чем мокнуть под открытым небом.

Дождь начался раньше, чем я успела, добежать до болота. Крупные капли хлестали по лицу, заставляя часто жмуриться, одежда промокла тут же, превратившись в одно сплошное холодное покрывало. Но во всем нужно искать свои плюсы, и я нашла. Мои спутанные волосы наконец разгладились и даже распутались, являя собой однородный слой водорослей.

Чтобы попасть к крыльцу, мне пришлось вброд миновать наше болото. Разуться я, конечно, не додумалась и теперь выливала воду из лаптей. Вылила и вошла.

В доме никого не было на первый взгляд. Темнота, тишина, и только Жабка в сарае довольно квакает: в самый раз ей погодка.

- Ванична, я вернулась, – громко крикнула я. Мой голос эхом пронесся по дому, заставляя вспыхнуть свет. Хм, раньше эти мирно дремавшие под потолком огоньки меня напрочь игнорировали. Передумали? Пожалели меня? Или мебель, которую я в темноте могла сломать. Впрочем, вопрос «почему» меня в этот момент занимал меньше всего. Главное – путь в комнату, где можно было переодеться в сухую, теплую одежду был открыт.

Быстренько спустившись по ступенькам вниз, я вынула из своего шкафа рубашку, юбку, белье и носки. Переодевшись. Вновь почувствовала себя белым человеком. Тепло, сухо и хорошо. Голод пока появлялся только на задворках сознания и меня не беспокоил. Зато вопрос, куда исчезла Ванична, все настойчивее крутился в моей бедной головушке.

В печке нашлась теплая картошка с грибами, что немного меня успокоило: если Ванична приготовила ужин заранее, то наверняка ее уход был запланированным мероприятием и скоро она вернется. Она и купаться меня отправила, чтобы здесь одна не скучала.

Убедившись, что все логично, я отправилась на свой любимый чердак. Крыша в доме не протекала, и можно было сполна насладиться шумом капель по ту сторону навеса.

Вскоре стемнело и мне пришлось подманивать один из потухших огоньков. Как назло, подлетел чуть зеленоватый и теперь, если бы кто-нибудь решил посмотреть на хатку, то заметил бы зеленное сияние с крыши и убоялся приближаться к дому.

Скрип двери, заставил меня вздрогнуть, но недовольный бурчащий себе под нос голос Ваничны заставил радостно нестись вниз, встречать свою опекуншу. Пожилая кикимора была зла. Я не понимала, что именно ее злит, пока не заглянула за спину и не заметила того самого субтильного типчика, жертву местных молодцев.

- Данька, вода теплая есть? Надо бы натаскать, – быстро распорядилась Ванична, затягивая в дом этого ненормального. Судя по его виду, он решил искупаться в болоте сегодняшним погожим деньком, но вот с одежкой прогадал. Надо было раздеться хотя бы до пояса, о то в камзоле, как у рыцарей всяких, да в местные лужи бултыхаться… Не ценит он труд прачек, ох не ценит. – Ты еще здесь? – прикрикнула на меня Ванична.

Ничего другого, кроме как идти греть воду, не оставалось, и я быстренько спустилась вниз по ступенькам в подвал. Здесь, в одной из комнат, был теплый пруд, из которого кикимора черпала воду для мытья, да и я частенько носила ведерко-другое раз надцать подряд, пока Ванична не кивала, дескать, достаточно. И если бы это было для меня! Нет!

Теплую водичку предпочитала Жабка, а на ее купание требовалось ой как много ресурсов. Так что, мышцы на руках у меня заметно укрепились. Сейчас же, поскольку я сомневалась. Что мыть собираются Жабку, воду следовало носить в купальню. Увы и ах, это место было на первом, надболотным этажом.

Следующие полчаса были для меня совершенно однотипны. Принести ведро, забрать ведро, наполнить ведро, принести ведро… И так полчаса подряд. Впрочем, чего я жалуюсь? Зато кормят бесплатно. И одежкой снабдили. В общем, отрабатываем и не ноем.

Спустя полчаса, когда меня отпустили восвояси, я, разумеется, ушла, чтобы забраться на чердак и оттуда слушать, что же случилось. А вдруг это будет что-то полезное или, на худой конец, интересное. Да и вообще, интересно же, что этот типчик забыл на болотах в лесу. Даже старостин сынок бы не додумался приходить в дождь. Да он и не пришел, проявив чудеса интеллекта. Или лени. В последнее мне верилось куда охотнее, чем в наличие мозгов у этого широколобого субъекта.

- Данька, спать иди, – крикнула Ванична, как будто знала, что я сижу и слушаю. Хотя, дом-то ее, могла и знать. А меня-то зачем отсылает? Едой делиться не хочет? Как настоящая Баба-Яга? Только без прелюдий в виде фарширования путника? А что, помыл и зажарил. И нет проблем и тревог про «пропеклась ли начиночка». – Данька, я к кому обращаюсь!

Обращалась Ванична, понятное дело ко мне. И игнорировать ее, судя по недовольным ноткам в голосе. Становилось опасно. Ну и ладно, если на утро типчика не будет, а будет пирог с мясом, я с полной уверенностью скажу, из чего он был сделан. Так-то.

Громко шурша подошвой тапочек я ушла к себе и, переодевшись в ночную рубашку, сладко заснула, свернувшись калачиком.

Утро встретило меня радостным кваканьем Жабки, как будто нашелся тот ненормальный, что выйдет из дома на болото утром, играть с этим хладнокровным переростком. Поднявшись, я переоделась в приличную, по здешним меркам, и чересчур чопорную одежду, по сравнению с привычными мне нарядами. А именно в длинную, только чуть короче, чем спальная, рубаху, которую нужно было звать платьем, не иначе, и штаны, которые под юбкой-то и разглядеть сложно было.

Вот в таком, приличном виде я спускалась к завтраку. Вдохнула аромат, который завлекательно доносился из печки, и согнулась пополам. Если я что-нибудь понимаю в запахах, то из глубин кухни несло пирогом с мясом. Баба-Яга, я тебя нашла?!

- Данечка, ты уже встала?

В дверях показалась Ванична. Было видно, что она только вернулась из леса. В руках у нее было лукошко полное какой-то незнакомой травой. Вид она имела крайне деловитый и, судя по всему, намеревалась отправиться куда-то еще.

- Да, матушка. Проснулась. А вы уже в делах?

- Да, милая. Как Солнышко проснулось, так и я встала. Нечего в доме сидеть, чай, думаю, травок лекарственных пособираю.

- А наш вчерашний гость? – осторожно поинтересовалась я, уже готовая послушно верить в его внезапное выздоровление и скоростное возвращение домой.

- Так ему лучше стало, – совершенно серьезно ответила Ванична, поставила лукошко на стул у входа и отправилась руки мыть. – Сейчас позавтракаем, и в лавку сходишь. Дядька Михал ярмарку обещал, вот и выберешь себе к дороге одежонки. А то негоже такой красотуле в обносках ходить.

- Негоже, – согласно покивала я. Радуясь перспективе обогащения гардероба в соответствии со своим собственным вкусом. Мое сердце грела надежда, что если к учебе кикиморы относились, мягко говоря, наплевательски, то уж выбор моих нарядов тоже спишут на особенности болотного развития.

- Руки мыть и к столу, – распорядилась Ванична, и я последовала за ней в купальню.

- Тетушка, а я уже выгулял вашу Жабку, что-нибудь еще сделать нужно? – Какой же звонкий голос у этого типчика. Какой-то слишком звонкий для начинки пирога. Признаться, я даже разочаровалась. Такая хорошая теория пропала!

С неудовольствием воззрившись на вошедшего, я тут потеряла к нему интерес, учуяв запах мяса. Ванична в отличие от меня не отвлекалась на всяких-разных и уже вынимала из нутра печи наш завтрак. Большой, румяный, наверняка, мягкий и полный вкуснейшей (ага, лучше мяса может быть только мясо!) начинки пирог. Мням!

Я даже облизнулась непроизвольно на все это великолепие. А уж как за столом оказалась – одни только ноги знают. Сами донесли!

Еще одним плюсом деревенского местожительства было отсутствие правил. Ванична нисколько не возражала, когда я ела пирог руками, без помощи столовых приборов. А вот наш гость, судя по недовольно искривленным губам, еще как возражал.

- Кикимора, – пренебрежительно, но очень тихо бросил он. Я только фыркнула. Сам-то чем лучше? В луже искупался, грязным и остался. Пусть его отмыли, а про совесть забыли!

Ванична сделала вид, что ничего не замечает, и присоединилась к трапезе. Видно, в уступку гостю, сегодня она решила долго мучить пирог приборами и старательно скрипела ножом о тарелку, вызывая у меня нехорошие ассоциации. Нет, наверное, все же Баба-Яга. Вот откормит этот суповой набор… Я оценивающе прошлась взглядом по нашему сотрапезнику, отчего он, конечно же совершенно случайно, подавился.

- Вы так смотрите, как будто очень голодны, – заметил он уже менее уверенно и без пренебрежения. Ага, испугался!

- Не обращайте внимания, Георг, – вклинилась в начавшийся было разговор Ванична, – лучше поведайте нам, зачем вы прибыли в село и что заставило вас ходить на болото в такую ужасную погоду?

- Поручение магистра Бродседа, – тяжело вздохнул подневольный исполнитель. – В этом году он рассчитал примерное местоположение великого артефакта прозрения, потерянного некогда самим великим героем Гаваром. Он предположил, что артефакт покоится где-то в здешних болотах и выйдет на поверхность, если устроить ливень. – Ванична недобро прищурилась. – Это его рук дело, не моих, – поспешил оправдаться юноша. – Я вообще младший преподаватель. Мне не под силу такое устроить.

- Не под силу? – внезапно рассвирепела Ванична. – А кто мне всех лягушек распугал своими огненными шариками? Кто слизняков в зародыше передавил? Это кто натворил? Бродсед ваш?

- Я не думал, что так получится, – отвел глаза этот негодяй.

- Не думал он, не думал. Все вы не думаете, а нам потом болотный баланс восстанавливай. Мне ж теперь в сам Семиречинск за новыми лягушками отбывать. А кто за дочкой-то присмотрит? Кто по лавкам с ней пойдет?

Судя по обреченному виду молодого мага, он понял, куда клонит Ванична.

- Поможешь дочке по хозяйству, получишь свою подвеску. – Кикимора вытянула из-за пояса похожий на мою недавнюю находку-висюльку. – Данька, сама не шали. И этому злыдню не давай. А то не разгребем мы последствия его деятельности. Все поняла?

Я согласна кивнула. А что тут непонятного? У меня теперь личный надзиратель и носильщик в одном лице появился. Не справится – не видать ему побрякушки. А его полезность целиком и полностью определяется мной. Все честно, вы не находите?

Маг, конечно, был совершенно иного мнения. Хмуро взглянул на меня, заметил предвкушение на моем лице, которое я даже не пыталась скрыть, и протяжно вздохнул. Наверное, мысленно он уже прощался со своей висюлькой. Впрочем, это не наша забота. А Ванична между тем продолжала:

- Отлично, детишки. Сейчас поедите и на ярмарку. Данька, чтобы накупила себе приличных нарядов! Не желаю видеть на тебя одежку моей юности. Деньги дам. И еще. Когда вернетесь, не удивляйся, если меня не застанешь, – обращаясь уже только ко мне, ласково сказала кикимора. – До Семиречинска идти долго. Коль дела пораньше закончу, так и выйду. – И магу: – Обидишь Даньку, в луже утопнешь.

Судя по сбледнувшему с лица юноше, проклятие это было весомое. Это только мне утопление в луже казалось невозможным чисто физически, хотя…. лужи тоже разные бывают. Та, к примеру, что у дома была, вечно велосипедистов роняла. Ехали они, ехали. Волны пускали. А тут бах и в асфальте дырка, как раз для колеса. Попал – и бултых в грязную воду. Видимо, здесь лужи такие же, если утонуть не проблема.

Пирог как-то совершенно незаметно кончился, заставив меня усомниться в обычности желудка нашего подневольного гостя. Не иначе поколдовал кто! Это же надо умудриться пол мясного пирога за раз умять и голодными глазами на мой кусик смотреть! А не дам, самой нужно. Пусть идет к Жабке выпрашивает. Авось ей корочка перепадет.

Жабка как будто услышала мои мысли и потерлась об угол дома, отчего его изрядно тряхнуло. Нет, такая не отдаст своего. Вцепится и всеми лапами отбиваться будет. Настоящая леди. Уверенная и идущая к цели, а что зеленая… так нет среди нас идеальных.

Заслышав приближение Жабки, маг заметно приуныл. Он уже имел честь познакомиться с особенностями ее воспитания, а точнее полным отсутствием оного, и вряд ли питал надежды договориться. А предложить что-то более привлекательное для зеленной аристократки он не мог. Не было у него ничего нужного этой милейшей пупырчатой особе. Признаться, даже жалко его стало. Но не настолько, чтобы уступить ему огрызок пирога. Нет уж, мой желудок в гневе страшнее. А маг… перетерпит.

Когда на моей тарелке не осталось даже крошек, Ванична довольно усмехнулась и отправила меня переодеваться. Для выходов у нас был предписан сарафан, и именно его мне надлежало напялить на себя.

Мага явление зеленоволосой красы в моем лице не впечатлило. Не знаю, чего он ожидал, но мне даже обидно стало. Нет, я конечно не эталон сарафанной моды, но так разочарованно оглядывать мои бедные метр шестьдесят пять… Он нажил себе злейшего врага не сказав ни слова. Профи.

Хотя, можно и ему отомстить:

- Господин Георг, – он даже приосанился, – а вы не поможете мне с выбором одежды? Понимаете, я долго жила в болотном городе и совсем отстала от моды. Вы, наверняка, больше моего понимаете в современных тенденциях. И потому, как специалист, не могли бы вы мне прояснить один маленький нюанс: дырявые носки новый тренд? Мне стоит запастись парочкой, пока их не раскупили?

По тому, как позеленело от негодования лицо Георга, я поняла, что шпилька попала в самую цель. В его уязвленное самолюбие и болезненный пиетет перед этикетом. Все же, дырки в носках и у нас в прогрессивном обществе, где драные джинсы – норма, а всякие выемки с вкраплением металла в тело и вовсе – мода, не принято выставлять напоказ.

- Господин с вами все в порядке? – Я не утерпела: подошла и потыкала пальчиком этого маскирующегося под Жабку субъекта. Хм, а неплохо так замаскировался. Почти и не отличишь. Такой же злобный и с выпученными глазами. И вовсе я не больно! Подумаешь в солнечное сплетение. Пресс тренировать нужно.

- Данька, а чего это с ним? – поинтересовалась спускающаяся с лестницы Ванична. В руках она держала тканевую сумку, в которой хорошо так позвякивало.

- Отравился видимо. Мали ли каким бутербродом вчера перекусил, вот сегодня и проявилось.

- Хм, – задумалась старшая кикимора. – Подождите, я сейчас ему настоечки налью, чтоб без проблем поход пережил. А потом ты его сама полечишь – я инструкцию оставлю.

Быстро передав мне сумку и не забыв перевесить висюльку мага мне на шею, Ванична с небывалой прытью бросилась в наше подболотье. Оценив на глазок скорость, я присвистнула: судя по всему, ждет нашего скорчившегося гостя нечто настолько малоприятное, что добрейшая кикимора до сих пор ни на ком это зелье не испробовала, но вот оставить без помощи по-настоящему нуждающегося… Он же потерпит, ради его же блага мучают.

Вернулась Ванична и правда со склянкой какой-то темной жидкости, которую опасливо держала на вытянутой руке.

- Юноша, выйдемте на улицу. В доме я не рискну это открывать.

По перекошенной физиономии юноши, мне стало понятно, что и он обладает зачатками интеллекта и ничего хорошего от этой скляночки не ждет. Раньше думать следовало! Обидел кикимору – полезай в болото!

Подбадриваемый моим едва сдерживаемым смехом и покровительственными заверениями Ваничны, дескать, все будет хорошо, бедный маг вышел на наше болотце. Мне, конечно, хотелось посмотреть на укрощение строптивых, но женщина заявила: лечение – процесс интимный, – и захлопнула перед носом дверь.

Ха, как будто гордость наш порок, а чердак зазорное место. Там и видимость получше, и слышимость, да и баррикадироваться проще.

Не успела! Нет. Ну как можно заставить этого противного мага выпить зелье быстрее, чем я на чердак залезла? Это же ни в какие ворота не лезет! Нет, я в нем разочарована. Как он мог так легко сдаться? Тоже гордости нет? Или поизмываться над моим бедным детским любопытством посмел? Вот уж я его…

Придумать, что же именно я ему сделаю, не успела. Пришлось быстренько слазить и делать вид, что как хорошая кикимора сидела у двери и ждала, когда же мне позволят уже пойти в село за побрякушками. Впрочем, по ироничной усмешке Ваничны я поняла, что она в курсе, куда первым делом направились мои стопы, стоило ей закрыть дверь. А уж после ее тихих слов: – Паутина в волосах, – и вовсе было бы глупо гордиться навыками слежки.