Клоунада для разведчика

— Мотоциклы — это целый мир, — наставительно сказал Аррой и, откинув седло, вынул из недр пористую тряпку. — Заживет бок — дам порулить. Но он тяжелый, так что не раньше, — и он начал протирать хромированные части от песка.

— Дай мне? — попросил Алекс.

— Только смотри, чтобы рану не потревожить, — обеспокоенно сказал Пол, протягивая ему тряпку.

— Я потихоньку, — Алекс взял тряпку в левую руку и осторожно провел по гладкой поверхности.

Это было невероятно и противоестественно, но он почувствовал отчетливое движение. Будто мотоцикл льнул к ласке, как огромный железный кот. Алекс был боевым разведчиком, и на транспорте в основном ездил пассажиром, но не раз приходилось транспортникам и толкать помогать, и чинить. А уж сколько железа они отдраили — и не упомнить теперь. Но ни к одной машине, самолету или вертушке у него и в мыслях не было относиться, как к живому существу.

Наверное, это заразно. Вон Пол присел на корточки, что-то трогает в металлической утробе, и улыбается, будто только что хорошенько потрахался.

— Я понял, почему ты не женился, — хмыкнул Алекс и улыбнулся внезапной догадке. — Ты мотофил!

Пол рассмеялся.

— Точно, — кивнул он. — Любая женщина от ревности с ума сойдет.

— А мужик постарается отбить, да? — хмыкнул Алекс. — Мол, хороша игрушка, и я такую же хочу.

Он попытался представить Пола в постели с мужчиной. Потом с женщиной. И снова с мужчиной. В обоих случаях получалось весьма впечатляюще, но, блядь, как только перед внутренним взором встала картинка пухлых губ, испачканным полупрозрачным, белесым, терпким, в животе опасно потеплело.

— Ты гей? — спросил он в упор.

— Забавный вывод, — хмыкнул Пол и покачал головой. — Не полностью. На самом деле, мне не важно, какого пола партнер, если мне он нравится. Но позволь спросить, к чему вопрос? — он чуть наклонил голову и посмотрел на Алекса с нескрываемым интересом.

— Профессиональная деформация, — в душе воцарилась удовлетворенная пустота. Так всегда бывало, когда умозаключения Алекса подтверждались фактами. — Я, конечно, тупой солдафон и все такое. Но я разведчик. Подмечать и делать выводы — это то, чему меня учили. Ну и заодно выяснить надо, насколько опасно спать спиной к тебе, — добавил, фыркнув и откровенно забавляясь. — А то полезешь ночью, а я спросонок решу, что это враги, потому что примерный отец семейства точно не соблазнится казенными трусами.

— О, ну тогда моя ориентация действительно в корне меняет дело, — фыркнул Пол. — Теперь, если я полезу ночью, прельстившись казенными трусами, ты всего лишь сломаешь мне челюсть, да?

— А ты ими прельстился? — выгнул бровь Алекс. Черт возьми, присутствие у Пола чувства юмора было до охуения приятным бонусом. — Тогда мне непременно нужно от тебя письменное заявление об этом, — мягко провел тряпкой по рулю, возвращая ему зеркальный блеск. — А то набегут твои юристы, мол, страшный солдафон да нашу кинозвезду, а я такой р-раз, — расправил тряпку на манер бумажного листа, держа ее двумя руками за уголки. — А потом, когда меня уволят из армии и мне нечего будет есть, я этот листок продам на аукционе. Вместе с трусами.

Пол рассмеялся, откинув голову.

— И как должно звучать заявление? Генералу Райзу: прошу разрешить мне покуситься на казенные трусы капитана Крюгера. Пол Аррой? Боюсь, такое ты сможешь продать только в магазине приколов за пару долларов.

— Не-не-не, — запротестовал Алекс. — Я должен максимально озаботиться своим будущим. Поэтому написано должно быть примерно так. Я, Пол Аррой, всемирно известный актер и обладатель…» — ну это ты сам свои регалии перечислишь… — Так вот, «я Пол Аррой, даже в самом душном мокром сне не мог предположить, что правительство США, проводя тендер на изготовление нательного белья для офицерского состава армии Соединённых Штатов, остановило свой выбор на самой охуительно-развратной, невозможно-соблазнительной, просто умопомрачительной модели шорты боксерские из полотна трикотажного третьего сорта. Так вот, увидав эти невероятные трусы, я потерял страх, волю и разум и совершил зверское нападение на невинного человека, выдернув того из самого сладкого сна о том, как он до седьмого пота гоняет по плацу молодняк, звеня генеральскими погонами, — отчеканил с каменным выражением лица, хотя уже скулы болели от сдерживаемого смеха.

— Так-так, продолжай… — протянул Пол лукаво. Он уже не смеялся, лишь широко улыбаясь. — Выдернул из сна — и что? Список противоправных действий озвучьте, пожалуйста.

— А откуда я знаю, что вы, господин правонарушитель задумали? — Алекс судорожно втянул в себя воздух. — Я-то мирно спал в обществе казенных трусов, и даже не подозревал, что против нас готовится дерзкое нападение. Вот если бы я рапорт писал, то да, перечислил бы все. Но рапорт я могу написать только после нападения.

— Неправда! — Пол хитро прищурился. — Не верю вам ни на секунду, господин разведчик. Уверен, на самом деле это прекрасно спланированная засада, а те самые казенные трусы — лишь приманка. Так что мне просто необходимо применить новоприобретенные навыки разведчика и выяснить коварные планы врага на мой счет.

— Планы были предельно простые: сломать челюсть, — как можно беспечнее ответил Алекс и протер тряпкой седло. Водительское место, где совсем недавно сидел Пол, он очищал от пыли с особой тщательностью. — Но теперь даже не знаю. Будете ли вы нежными с существом нелегкой судьбы, коими являются вышеупомянутые трусы? Они с рождения сироты. Им не суждено было увидеть мир, раскатываясь в утробах грузовиков, они не познали негу возлежания на полках и сладостного предвкушения в примерочной. Их шили бездушные автоматы, и они томились на темных складах, пока сержант роты обеспечения не выхватил их из пачки таких же безликих товарищей и не приказал натянуть на мою задницу.

— Так-так, — Пол понизил голос. — А ты, оказывается, романтик. Никогда бы не подумал по первому впечатлению. И особенно удивительно слышать про нежность. Я-то думал, что как раз трусам уготована незавидная и печальная участь быть порванными на месте.

Он забрал у него тряпку и в подтверждении резко дернул её концы в разные стороны, выбив облачко пыли.

— Генерал Райз в первые полгода службы отучает от подобного вандализма по отношению к беззащитным существам, — Алекс не выдержал и рассмеялся. — К тому же, у них слабая резинка и они с готовностью оголяют тылы.

— Ну вот я и провел блестящую разведоперацию! — довольно ухмыльнулся Пол. — По-моему, мне вполне можно ставить зачет и готовить к полевой работе, — он глянул на Алекса довольно провокационно.

— Любая разведка считается удачной, если сведения, во время нее добытые, удалось подтвердить, — наставительно сказал Алекс. — А мы с трусами раненые и никаких проверок сегодня не хотим.

Последнее было совершенной неправдой. Вернее, наполовину неправдой. С Блантом, например, еще как хотелось и даже случится через часок-другой. А вот с Полом… Алекс с трудом отвел взгляд от его губ… Пол Аррой — не его уровня разведданные. Параллельные миры не пересекаются, даже если заглядывать в них интересно.

— Не забывай, — фыркнул Пол. — На мне точно такие же трусы. Проверить не составит труда, — он убрал тряпку обратно в ящик, любовно погладил мотоцикл по рулю и поставил на нем защиту. — Ну как бок? — поинтересовался, переходя с игривого тона на деловой — не иначе, как посчитав отповедь Алекса вполне исчерпывающей.

— Отлично, спасибо, — на автомате ответил Алекс. Блядь, теперь к минетным губам добавилась задница, обтянутая трусами. Чудесная, упругая, теплая задница, к которой Алекс еще совсем недавно прижимался пахом. Член уже под его трусами дернулся, подтверждая, что задница просто шикарна. — И если мы будем проверять на твоих, то это я, получается, сдавать зачет буду. А я их уже все сдал.

И только договорив, он сообразил, что Аррой вполне мог обойтись без его участия в проверке, и этой фразой он фактически выдал себя с головой.

— Ну да… — протянул Пол, ухмыльнувшись. — Незадача.

Было совершенно непонятно, как он сам относился к этому разговору, счел ли все соленым армейским юмором или все-таки просек, что Алекс сделал на него охотничью стойку.

— Ладно, предлагаю присвоить трусам статус Охраняются ООН, — как можно нейтральнее сказал Алекс. — В офицерской столовой можно разжиться чаем и парой сэндвичей.

— А успеем до отбоя? — поинтересовался Пол, но тут же свернул в сторону столовой.

— Не успеем, — легкомысленно пожал плечами Алекс. — Но в этом преимущество быть офицером. Нас засечь может только Райз, а он не станет заниматься такой хуйней, как проверять, все ли в кроватки улеглись. Если, конечно, не борзеть и не устраивать дебоши.

— Тогда, может, утащим припасы и выберемся в разведку в какое-нибудь неприметное местечко с видом на пустыню? — предложил Пол. — Обожаю здешние закаты. Мы когда-то снимали несколько сцен в здешней пыли, все стонали, а мне нравилось.

Такое место было. И Алекс пацаном частенько там сиживал. И сейчас не прочь поторчать бы там, глядя на мутное из-за песка и пыли солнце, лениво опускающееся за горизонт. Но Бланта нужно искать сейчас, он точно переломает Алексу все кости, если разбудить его среди ночи.

Но вот хотелось ли искать Бланта? В паху тянуло, но возбуждением это Алекс не назвал бы. Это скорее было какое-то предвкушение. А еще Арроя совсем не хотелось отправлять спать. Удивительно легкий в общении, с, казалось, безгранично широким кругом жизненных интересов, он отличался от местных вояк как роза от шиповника.

— Пошли, — решился Алекс. — Нарушим пару пунктов устава.

2

Стандартные шерстяные одеяла с коей отлично сыграли роль пледов. Сэндвичей Алекс наделал сам из остатков запеченного мяса, овощей и хлеба. А из тумбочки были выужены две бутылки пива.

— Здорово! — восхитился Пол. Он с удобством устроился на пледе, открыл им пиво и протянул бутылку Алексу. — Ты знаешь, у меня не складывается картинка, — сказал, немного помолчав. — Ты тут… Ну как бы так сказать? Как-то даже слишком на своем месте. Как будто, другой жизни и не видел. Сколько ты уже служишь? Пять лет? Семь? На вид тебе не больше двадцати пяти.

Алекс отпил пиво.

— Официально сейчас у меня подходит к концу второй трехлетний контракт. А домом эта база является уже большую половину моей жизни, — он сделал еще глоток и несколькими фразами рассказал, как оказался тут и почему остался. — Райз фактически заменил мне отца.

— Вот теперь сошлось, — удовлетворенно кивнул Пол и сделал большой глоток. — И что? — он посмотрел. — Никогда не тянуло в большой мир?

— Да у меня он вроде не маленький, — удивился Алекс. — Вот это главное заблуждение гражданских. Что мы тут как в тюрьме. А на самом деле у меня, между прочим, магистерская степень по юриспруденции. Райз заставил.

Он хмыкнул, вспомнив, как это происходило. Когда тебе семнадцать, меньше всего интересны талмуды скучных законов и пыльные кодексы. Но генерал Райз обладал неподражаемым даром убеждения. А еще круто поставленным ударом и упрямством осла. Алекс тоже не пальцем был сделан, так что синяками они отсвечивали не раз.

— Ты меня с ним познакомишь? — вопросительно посмотрел на него Пол. — Крайне занятная личность, наверное. Но знаешь, я начинаю думать, что сценарий придется корректировать, и весьма сильно. Главный герой там какой-то слюнтяй по сравнению с тобой.

— Конечно, — кивнул Алекс. — Он тебе понравится. Его ненавидит командование, но побаиваются все в штабе. А сценарий… — он хмыкнул. — Это тебе видней. Я разведчик, а не кино снимаю.

— Ну вот смотри… — Пол сел, приосанился и нахмурился. На его посуровевшем лице вдруг не осталось никакого намека на улыбку, как и в заледеневших глазах. — Да шевелите уже жопами! — процедил он и коротко сплюнул на песок. — Не сдадите марафон сегодня, завтра будете бегать уже на костылях!

В первый момент Алекс опешил. А потом фыркнул, не пытаясь сдерживать смех.

— О, Боже, я что, так выгляжу? — простонал он. — Ну прямо майор Пейн! — и разом посерьезнел, когда в голове созрел вполне закономерный вывод. А какой Аррой настоящий? Если он настолько легко перевоплощается, где гарантия, что не играл роль рубахи-парня до этого?

Хотя… Алекс был очень хорошим разведчиком. И умел различать ложь почти что как полиграф. Да и придумывать на ходу детали, на чем и прокалываются вруны, трудно.

— Ну не совсем так, — улыбнулся Пол, становясь самим собой. — Но примерно. Вот еще… — он чуть изменил позу, как бы осев на один бок. — Твоя рана ограничивает движения, и ты сидишь вот так. Еще иногда складываешь пальцы, будто держишь сигарету. И вот тут, — он протянул руку и аккуратно провел пальцем ему между бровей. — Тут складка такая выразительная, ее придется гримерам подрисовать, уж больно характерная. А еще по твоей походке видно, что ты едва ли не с рождения в армейских ботинках ходишь. Ну и прочее, прочее, прочее. Мне придется все это учитывать, когда я буду тебя играть.

Или сумел бы? Алекс вытащил пачку. Вытащил сигарету, привычно протянул пачку Полу и прикурил, раздумывая. Аррой профессионал. Вон сколько нюансов углядел всего-то за сутки. Может, и про кругосветку придумал?..

Нет! Нет-нет-нет. Ну или перед ним гений перевоплощения. Потому что так изобразить любовь к мотоциклу хрен получится.

Да и с другой стороны, даже если Аррой сейчас в очередном образе, Алексу-то какой с этого хуй? Что вот такого Пола он бы трахнул, а манерного избалованного кинозведуна вздул? Так и суперкрутой хороший парень, и цирковой клоун уберутся отсюда через неделю-другую в свой мир камер и хлопушек. А трахать Алекс не будет ни того, ни другого. Просто потому что слишком большим геморроем это может обернуться.

— Ты долго этому учился? — спросил, почти докурив сигарету. — Или с младенчества всякими там принцами-героями наряжался?

— Ну да, — Аррой простодушно пожал плечами. — Я же всегда хотел стать актером. Так что угадал в обоих случаях — и учился, и с младенчества тренировался. Мне нравится возможность проживать десятки чужих жизней, любить, ненавидеть, умирать, а потом как ни в чем не бывало возвращаться в свой собственный уютный мир. Ты ведь не видел моих фильмов? — прозвучало совсем утвердительно. — Так вот, они все разные.

— Шизофренией попахивает, — хмыкнул Алекс. — Но каждый выбирает свое. Мне нравится быть военным. Не спорю, половину всех, находящихся на этой базе, привело сюда материальное положение. Еще треть — фанатики. А для меня армия — это дом. Надежный, нерушимый.

Пол некоторое время смотрел на него, изредка вспоминая о сигарете, а потом осторожно спросил:

— Ты часто выбираешься в город? Я так и думал, — кивнул, когда Алекс резко мотнул головой.

— Я достаточно бываю на заданиях, и когда появляюсь на базе, то или валяюсь, отлеживаясь от очередных ранений, или молодняк гоняю, — пожал Алекс плечами. — Но зато я, между прочим, купался в месте, где Атлантический океан смешивается с Индийским. И перепробовал все блюда азиатских кухонь. Особенно в ее сыроедческой части, — хмыкнул, вспомнив как они с парнями застряли в Китае на месяц вместо трех суток.

— О да, я тоже пробовал немало! — развеселился Пол. — Особенно меня впечатлили обезьяньи мозги. Никто из команды жрать их не решился, но я съел пару ложек. Правда, жаренных. Сырые — это все же чересчур мерзко!

— Зато питательно, — Алекс передернулся всем телом и отпил еще пива. — А если огонь разводить нельзя, то это единственный источник белка и калорий. Я потом три месяца ничего белого в рот взять не мог. А вот жареные сверчки мне нравились. Соленые и хрустели.

— Саранча! — выдохнул Аррой с благоговением. — Жаренная саранча! Если еще подсолить, то вообще хорошо. И пальмовые жуки тоже. А еще ливер всякий. И бычьи яйца в соусе, — он хмыкнул.

— А тушеный пенис не пробовал? — Алекс вздернул бровь. — И неплохо бодрит, кстати, — он опустил глаза себе на пах.

— Еще как пробовал! — Пол проследил за его взглядом и показал большой палец. — Вот такая штука! Причем я и бычий, и бараний ел. И страшно сказать — тюлений. Та еще экзотика, — он рассмеялся. — Знаешь, кстати, что тюлени сексом ради удовольствия занимаются? А еще обезьяны, что понятно, и дельфины. Но про этих еще можно понять, но вот тюлени… И так еще у них это заводно выходит!

— Я даже не хочу знать, где ты видел, как трахаются тюлени, — рассмеялся Алекс. — Фу, ты зачем это сказал? Где у них там эрогенные зоны-то? На ластах?

— Ты знаешь, я понятия не имею, где там у них какие зоны, но они делают это с таким вкусом и с таким явным удовольствием, что сложно остаться равнодушным, — Пол рассмеялся. — Ну правда! Звучит ужасно, но ты бы видел, какие они умильные.

Представив себе умильную усатую морду полутонного червяка, пялящего такую же усатую красотку, Алекс поперхнулся пивом.

— Ты еще скажи, у них тоже геи бывают, — откашлявшись, выдохнул он. — Ну а что, раз для удовольствия, то, небось, и простата у них есть.

— Вот так далеко в подробности жизни тюленей я не вдавался, — усмехнулся Пол. — Да и говорю же, мне без разницы, гей не гей. Не понимаю, почему из этого такую шумиху раздувают? Вот те же фильмы. Я снимался в фильмах про любовь! Не про геев и классиков, а про любовь — неважно, какого пола партнер.

— Ну так противоестественно и бог велел совокупляться для деторождения, — пожал плечами Алекс. — Тема секса вообще запретна. А уж секса в удовольствие — тем более. Был у нас связист, Глен. Ох и блядун был, ну да не о том. Подснял он девчонку одну. Угостил, как полагается, потом в мотель повел. А был он мужик с выдумкой, с огоньком. И вот, пыхтит он уже чуть ли не час, крутит ее во все стороны, а она все не кончает. А потом смотрит — она в руке пробку пивную сжимает. Острую, все пальцы уже исколола. Спрашивает, зачем? А чтобы отвлекало, отвечает. А то кончать можно столько раз, сколько детей, — покачал головой. — А ты говоришь, шумиха.

— Это не я говорю, — вздохнул Пол. — Это меня достают после каждого скандального по мнению общественности фильма. Ну да я уже привык, — он задорно улыбнулся. — Но с пробкой — это, конечно, жесть. БДСМ какой-то, не иначе.

— А много у тебя скандальных было? — Алекс лег на спину, вглядываясь в темнеющее небо. Сигарета словно сама скользнула в руку.

— Штук пять, — Пол последовал его примеру и улегся, касаясь локтем локтя. — Мало, на самом деле. Всего-то фильмов штук сорок. Но очень многие помнят меня либо как А, это тот, что рыцаря играл? либо А, это тот, что гей?. И все.

— Ну, это понятно, — Алекс выпустил вверх струю дыма. — Я вот тоже Крюгер для всех.

Пожалуй, нет. Сейчас Пол не играет. Может, не раскрывает душу нараспашку, да и глупо это с почти незнакомым человеком, но маски на нем не было.

— Кстати да, — Пол пихнул его локтем и широко улыбнулся, повернув голову. — Об этом я не подумал. Но признайся, ты от этого тащишься!

— Ну так и ты не спешишь расстаться со своей актерской профессией, значит, тебя не бесит рыцарь, — так же широко улыбнулся Алекс. — Меня раньше Щенком звали, вот за это готов был порвать любого. Мол, сын полка, домашняя живность. Типа собаки. А так как мелкий еще, значит, щенок. Хорошо хоть не котенком, — он закатил глаза, вспоминая.

Впрочем, от тех огромных мужиков и котенка, наверное, стерпел бы. Потому что эти мужики угощали конфетами и давали десяток-другой центов на мальчишеские радости. Потому что ловко подсаживали на препятствиях и катали на охрененной веревочной переправе. Потому что прятали от Райза, разрешая посидеть с собой после отбоя. Райз знал, конечно, у этого человека, кажется, все под контролем, но усердно делал вид, что не замечает.

Пол расхохотался и вдруг вскинул руку. Алекс сам себе не поверил, почувствовав, что он потрепал его по голове.

— Ну, если судить по прическе, то совсем другое животное приходит на ум, — фыркнул Пол. — И нет! — он поспешно убрал руку, будто опомнившись. — Не надо в челюсть!

Алекс перекатился, нависнув над ним.

— Райз велел тебя не бить, — прошипел грозно. — И потом, в челюсть я обещал за покусительство на трусы.

Но чертов Аррой не впечатлился — лишь коротко рассмеялся.

— И даже не спросишь, что за животное? — протянул он, глядя на него светящимися от веселья глазами. — Так я сам скажу. Слон! Их в Таиланде также порой подстригают.

Слон?!.. Алекс удивленно вытаращился на Пола, потом фыркнул и наконец расхохотался. Руки подломились, и он рухнул на одеяло, уткнувшись лбом Аррою в плечо.

— Блядь! — простонал он сквозь смех. — Слон, надо же! Я-то наивно рассчитывал на ежика.

— Не-а, — довольно протянул Пол. — Ну какой же ты ежик? Боевой ежик — смешно же. Достаточно взять соломинку подлиннее, да дырочку найти… — он сделал вид, что надувает воздушный шарик, и громко его лопнул.

— Вот хер ты угадал, — Алекс покрутил головой, бодая Пола. — Надуть могу только я. Но ладно, уговорил на боевого слона. И ногами топчет и хоботом машет, — перевернулся на спину и глубоко вздохнул, вытирая набежавшие в уголки глаз слезы.

— Кстати вот у них секс — врагу не пожелаешь! — заявил Пол. — Член по земле волочится, и по полчаса бедный слон им дрыгает, пытаясь вслепую куда-нибудь попасть.

— Ужас какой! — Алекс прижал руку к ране. От почти истерического смеха она снова заныла, но и в половину не так сильно, как до чудо-снадобий Пола. — Вот и правда, все хорошо в меру.

— И не говори! — Пол поерзал, устраиваясь поудобнее, и закинул ногу на ногу. — Вот я однажды польстился на экзотику и поддался на чары одной прелестницы… В Японии дело было, а там же любят всякие прибамбахи. В общем, то ли она решила меня так удивить, то ли в принципе мода такая, но когда я ее к себе тылами развернул, оттуда на меня посмотрел глаз. Прямо из тылов, ага… Зелененький такой… Даже с ресничками. Благо, не моргал.

— Глаз это еще что, — хмыкнул Алекс, — я вот однажды нарвался на экстремала с двумя членами, — Пол неверяще хмыкнул. — Я вот тоже поначалу думал, страпон. А нихера, пришитый. Так и не смог я понять, нахуя, потому что чувак был пассивом убежденным.

— Боже, это вообще как?! — ужаснулся Пол. — А впрочем, не рассказывай. Даже слышать не хочу… И что? Ты его трахнул?