Помоги проекту - поделись книгой:
Он обратил на нее взгляд лазурных глаз.
– А для чего же, по-твоему, я тебя создал?
Затем потянулся в карман и вручил ей пригоршню серебряных монет, чтобы выкинуть в окно. Лара закрыла глаза, когда ее обедневшие люди принялись драться друг с другом за кругляшки блестящего металла. Она спасет их. Заберет у Итиканы власть над мостом, и больше ни один маридринец не будет голодать.
Лошади замедлились на крутых извилистых улочках, ведущих к гавани. Там ждал корабль, который доставит Лару в Итикану.
Она отодвинула шторку и впервые увидела море. В воздухе отчетливо ощущался запах рыбы и соленой воды. Взгляд Лары заворожили пенящиеся волны, что плавно вздымались и опадали, а тем временем отец забрал у нее ножи, чтобы вернуть в нужный час.
Они поехали по безлюдному рынку с пустыми прилавками.
– Где все? – поинтересовалась Лара.
– Ждут, когда ты откроешь ворота в Итикану, – ответил отец с мрачным, непроницаемым лицом.
Карета заехала в гавань и остановилась. Никакой церемонии не было – отец просто помог ей выйти. Впереди ждал корабль с лазурно-серебряным флагом – цветами Маридрины.
Король быстро повел Лару по причалу – и вверх по трапу.
– Путь к Южному дозору займет меньше часа. Внизу ждут слуги, которые подготовят тебя к встрече.
Лара оглянулась на Венцию и ярко горящее над ней солнце. Затем обратила взор на грозовые тучи, туман и тьму, что расползались по узкому проливу впереди.
Королевство, которое нужно спасти. И королевство, которое нужно уничтожить.
4. Лара
Корабль пошатывался и брыкался, точно дикая лошадь. Лара стояла на палубе, впиваясь ногтями в поручни, и изо всех сил старалась не выплеснуть содержимое желудка в море. В довершение всего, поскольку она росла в пустыне, никто не удосужился научить ее плавать, и эта слабость уже давала о себе знать. Каждый раз, когда корабль кренился от шквального ветра, у нее перехватывало дыхание – вот сейчас они перевернутся и утонут! И единственное, что отвлекало от мрачных мыслей о волнах, смыкающихся над головой, были более насущные проблемы.
Вечером она выйдет замуж. Останется одна в чужом королевстве, прославленном своей жестокостью. Станет женой мужчины, который заправлял этими зверствами. Вот от
Отец присоединился к Ларе у поручней.
– Южный дозор.
Его грязную после путешествия одежду заменили на белоснежную рубашку и черный камзол, на поясе, украшенном бирюзовыми и серебряными дисками, висел отполированный меч.
– Арен всегда держит там полный гарнизон солдат с катапультами и другой военной техникой, нацеленной на море, чтобы потопить любого, кто попытается захватить остров. На дне установлены колья, готовые пробить любое судно, которое осмелится подплыть не к причалу. Сам он заполнен взрывчаткой на случай угрозы. Мост невозможно захватить со входа. – Его челюсти напряглись. – Пробовали много раз.
И с каждой попыткой теряли бесчисленное количество кораблей и тысячи людей. Лара знала историю войны, закончившейся пятнадцать лет назад победой Итиканы, но ее подробности всплывали и расплывались в голове, подобно волнам, на которых покачивался корабль. Ноги Лары подкашивались, тело ослабло от морской болезни.
– Ты единственная надежда нашего народа, Лара. Нам нужен этот мост.
Она просто кивнула, так как боялась открыть рот и излить остатки содержимого желудка за борт. Теперь им предстал отличный вид на остров – из моря вырастали две остроконечные горы, поросшие густой растительностью. У их основания располагались одинокая пристань, нашпигованная оружием, и кучка простеньких каменных зданий, а позади поднималась дорога к зияющему входу на мост.
Отец задел рукавом ее запястье.
– Даже не думай, что я тебе доверяю, – проговорил он, возвращая внимание дочери к себе. – Я видел, что ты сделала с сестрами, и сколько ни говори, что Маридрина для тебя превыше всего, я знаю, что тобою двигало желание спасти собственную жизнь.
Будь это так, Лара просто подстроила бы свою смерть. Но она промолчала.
– Пусть твоя безжалостность и идеально подходит для этой роли, но у тебя нет чести, а это наталкивает на вопрос: поставишь ли ты жизнь наших подданных выше своей? – Король схватил Лару за руки и повернул к себе. Ничто на его лице не выдавало, что между ними происходило нечто большее, чем обычный разговор любящего отца с дочерью. – Если предашь меня, я тебя достану и заставлю пожалеть, что ты не умерла вместе с сестрами.
Над морем пронесся грохот стальных барабанов, сопровождаемый далекими раскатами грома.
– А если я преуспею? – Во рту появился горький привкус. Лара отвернулась и посмотрела на сотни силуэтов на острове, ожидающих прибытия корабля. Ее прибытия.
– Ты будешь спасительницей Маридрины и получишь вознаграждение, которое превзойдет твои самые смелые ожидания.
– Я хочу свободу. – Ее язык будто налился свинцом. – Хочу, чтобы меня оставили в покое, предоставили самой себе. Вольной идти, куда захочу, и поступать так, как мне угодно.
Король вскинул серебристую бровь.
– Какие же вы с Мэрилин разные.
–
Он склонил голову.
– Пусть так.
– Значит, мы договорились? Мост в обмен на мою свободу?
Его кивок сопровождался оглушительным ударом грома. Лара прекрасно знала, что отец лгал, но могла с этим смириться, ведь главное, что у них есть общая цель.
– Спустить паруса! – крикнул капитан корабля.
Когда они резко замедлились, Лара вцепилась в поручни, а матросы кинулись врассыпную, чтобы приготовиться к высадке. На острове продолжали грохотать барабаны, их ритм ускорялся вместе с сердцебиением Лары. Корабль подплыл к пустой пристани, и матросы перепрыгнули через пропасть, чтобы пришвартоваться.
Отец взял Лару за руку и повел к опущенному трапу. Бой барабанов ускорился.
– У тебя есть ровно год. – Король шагнул на каменный причал. – Не отступай от цели. И не подведи меня.
Лара помедлила от внезапно нахлынувшего головокружения. Впервые с той ночи, как она спасла сестер от мрачной участи, ее охватил отчаянный страх. Наконец она сделала первый шаг в мир, который станет ее новым домом.
Громоподобная барабанная дробь резко оборвалась. Крепко держа отца за руку, Лара пошла по причалу и едва не ахнула при виде итиканцев в масках.
Их стальные шлемы имитировали свирепых зверей с зубастыми пастями и изогнутыми рогами. Лара не видела лиц, только глаза, которые будто пылали злобой, наблюдая за ее движениями. В руках у итиканцев блестели мечи и копья. Никто не проронил ни слова; единственным звуком были завывания ветра между двумя скалами и шум бури.
Лара оторвала взгляд от солдат и посмотрела на мощеную дорожку, поднимавшуюся к зияющему входу на итиканский мост. Он представлял собой закрытый туннель, шириной и высотой примерно четыре метра, сделанный из серого камня, что позеленел под воздействием влажного воздуха. Огромная стальная решетка на входе, обрамленном сторожевой башней, была поднята.
Из темного проема вышел мужчина, и стальные шипы решетки нависли над ним, подобно клыкам. Желудок Лары скрутило.
Высокий и широкий в плечах, он был одет в простые штаны, тяжелые башмаки и тусклую зеленовато-серую тунику. Благодаря своей подготовке Лара сразу же поняла, что он такой же солдат, как и те, что выстроились вдоль дороги. Но все эти подробности отошли на задний план, стоило взглянуть на шлем, закрывавший его лицо. Ее сердце лихорадочно забилось в груди. У него была львиная морда с открытой пастью, обнажавшей сверкающие клыки, и бычьи рога, вырастающие из висков.
Не человек, а демон.
Головокружение после плавания накатывало волнами, страх овладел ею словно злой дух. Каблук Лары заскользил по камню, и она навалилась на отца. Казалось, земля двигалась под ней, как палуба раскачивающегося корабля.
«Это было ошибкой. Ужасной, катастрофической ошибкой».
Когда между ними и итиканцами осталось всего несколько шагов, отец остановился и повернулся к Ларе. В свободной руке он держал украшенный самоцветами пояс со спрятанными метательными ножами, висящими по бокам. Сайлас обернул им намокшее платье Лары и застегнул пряжку на талии. Затем расцеловал дочь в обе щеки и повернулся к королю Итиканы.
– Как и было условлено, я прибыл, чтобы отдать свою дражайшую дочь Лару в качестве символа намерения Маридрины сохранить союз с Итиканой. Пусть всегда царит мир между нашими королевствами.
Король Итиканы кивнул, и отец мягко подтолкнул Лару в спину. Та неуверенным шагом направилась к будущему мужу. В этот момент небо пронзила молния, и львиная морда зашевелилась в свете вспышки, будто была сделана не из металла, а из плоти.
Барабаны снова забили в резком, неуклонном ритме, воплощая своей игрой всю итиканскую суть. Король протянул руку, и, хоть все инстинкты твердили ей развернуться и бежать, Лара взяла ее.
По какой-то необъяснимой причине она ждала, что его кожа окажется холодной, как металл, и столь же неподатливой… но нет, она была теплой. Ее обхватили длинные пальцы с коротко стриженными ногтями. Мозолистую ладонь короля, как и Лары, покрывали крошечные белые шрамы. Порезов не избежать, когда бой – это твой образ жизни. Она уставилась на его руку. Как ни странно, ее вид обнадеживал – перед ней стоял самый обычный мужчина.
А мужчину можно одолеть.
Слева подошла жрица и связала их руки лазурной лентой, после чего прокричала маридринский брачный обет, чтобы все ее слышали в усиливающейся буре. Невеста обязалась повиноваться. Жених – породить сотню сыновей. Лара могла поклясться, что слышала, как король Арен саркастически фыркнул под шлемом.
Когда женщина подняла их руки, чтобы объявить мужем и женой, он впервые подал голос:
– Еще рано.
Отослав жестом оторопевшую жрицу, король стряхнул с себя ленту, которую Лара должна была вплести в волосы и носить на протяжении всего первого года замужества, и шелк полетел к морю. Один из солдат в шлемах вышел из строя и встал перед ними.
– Клянешься ли ты, Арен Кертелл, король Итиканы, сражаться бок о бок с этой женщиной, защищать ее до последнего вздоха, любить тело ее, и только ее, и быть верным ей до конца ваших дней? – крикнул он.
– Клянусь! – Слово короля сопровождалось ударом сотни мечей и копий по щитам, и Лара вздрогнула.
Но потрясение от громкого шума не шло ни в какое сравнение с чувством, которое ею овладело, когда солдат повернулся к ней:
– Клянешься ли ты, Лара Велиант, принцесса Маридрины, сражаться бок о бок с этим мужчиной, защищать его до последнего вздоха, любить тело его, и только его, и быть верной ему до конца ваших дней?
Она моргнула. А затем, поскольку больше сказать было нечего, прошептала:
– Клянусь.
Солдат кивнул и вынул нож.
– Только не распускайте нюни, ваше величество, – пробурчал он, и, вымученно посмеявшись, король протянул руку.
Итиканец провел по ней лезвием, а затем, прежде чем Лара успела отстраниться, схватил ее за руку и также порезал. Сначала выступила кровь, и только потом возникло легкое жжение. Солдат прижал их ладони, горячая кровь короля Итиканы смешалась с ее собственной и засочилась между переплетенными пальцами.
Итиканец рывком поднял их руки, чуть не оторвав Лару от земли.
– Узрите же короля и королеву Итиканы!
Словно желая подчеркнуть значимость его слов, буря наконец обрушилась с ужасающим раскатом грома, от которого содрогнулась сама земля. Барабаны снова забили в неистовом темпе. Король Итиканы высвободился из хватки своего подданного и опустил руку, чтобы Лара больше не стояла на цыпочках.
– Советую вам поскорее сесть на корабль, ваше величество, – обратился он к королю Маридрины. – Эта буря и так будет преследовать вас до самого дома.
– Вы могли бы оказать нам гостеприимство, – ответил Сайлас, и Лара перевела взгляд с него на Серина, стоявшего поодаль с остальными маридринцами. – В конце концов, мы теперь одна семья.
Король Итиканы рассмеялся.
– Не все сразу, Сайлас. Не все сразу.
Он повернулся, мягко потянув Лару на мост, и решетка с грохотом опустилась за ними. Ей хватило времени лишь на то, чтобы мимолетно оглянуться на отца. Его лицо абсолютно ничего не выражало, но тут Лара наткнулась взглядом на Серина, и он медленно кивнул, прежде чем скрыться из поля зрения.
Внутри было темно и смутно пахло навозом и потом. Ни один из итиканцев не снял шлема, но Лара все равно чувствовала на себе их пристальные взгляды.
– Добро пожаловать в Итикану, – сказал король… ее муж. – Прошу прощения, но это необходимые меры.
Лара увидела в его руке пузырек. Она могла уклониться. Могла сразить его одним ударом и пробиться сквозь солдат. Но он не должен был знать об этом. Посему, когда король поднес пузырек к ее носу, она просто изобразила удивление, глядя на него широко распахнутыми глазами. Мир закружился и почернел по краям. У Лары подогнулись колени, но чьи-то сильные руки поймали ее прежде, чем она приземлилась на землю. Последнее, что она услышала, перед тем как потерять сознание, это смиренный голос короля:
– И во что я с тобой вляпался?
5. Арен
Арен, тридцать седьмой правитель Итиканы, лежал на спине и разглядывал пятна сажи на крыше казармы. У его левой руки покоился шлем, и, повернув голову, он взглянул на эту чудовищную стальную штуку, которую унаследовал вместе с титулом. Кто бы из предков их ни придумал, он точно был гением и садистом. Гением – потому что эта жестянка вселяла страх в сердца врагов Итиканы. А садистом – потому что носить ее было все равно что сунуть голову в котел, пропахший потными носками.
В поле его зрения возникло веселое лицо сестры-близняшки.
– Бабушка осмотрела ее. Говорит, что она в удивительно хорошей форме, определенно здорова и, вероятно, проживет долгую жизнь, если не случится какой-нибудь трагедии.
Арен моргнул.
– Что, разочарован? – поинтересовалась Анна.
– Вопреки мнению соседних королевств, я не настолько ужасен, чтобы желать смерти невинной девушке. – Он приподнялся на локте и занял сидячее положение на скамье.
– Такой уж и невинной?
– Хочешь сказать, что нет?
Анна скорчила гримасу и покачала головой.
– В лучших традициях Маридрины они подарили тебе прекрасную и выхоленную девицу, прямо-таки фиалочку. Радует глаз, но не более.
Вспоминая, как девушка с дрожью шла по причалу, вцепившись в руку отца, и ужас в ее округлившихся голубых глазах, Арен был склонен согласиться с сестрой. Как бы там ни было, он намеревался держать Лару в изоляции, пока не поймет, что она из себя представляет на самом деле. И кому хранит верность.
– Наши шпионы выяснили о ней что-нибудь еще?
Анна помотала головой.
– Ничего. Похоже, он прятал ее в пустыне, и даже маридринцы не знали ее имени, пока она не покинула красные пески.
– К чему такая секретность?
– Говорят, мол, ради ее защиты. Не все рады нашему союзу с Маридриной, особенно Валькотта.
Поделиться книгой: