Помоги проекту - поделись книгой:
К своему необъяснимому везению натыкаюсь на Карину и Каина у самого выхода. Они курят и что-то обсуждают. Друг совсем печальный и потерянный. Видимо оплакивает этот день, помечая его красным цветом в календаре.
— Алена? — их лица вытягиваются при виде меня. Если у Каина проскальзывает тень облегчения, то Карина возмущена, понимая, что за такой короткий срок вряд ли успела удовлетворить покупателя.
— Нет времени объяснять! — я хватаю друга за шкирку и тащу прочь отсюда, пока люди Беса нас не догнали. Карина увязывается за нами злобно шипя:
— Ты что придумала дура! Это не то место, где передумывают в последнюю минуту! И тем более не с таким человеком как Бес. Он всем здесь поотрывает головы, ему ничего это не стоит! Ты знаешь кто он? Говорят, он может убить человека просто нажимая на правильную точку! Его не просто так называют Бесноватым!
Очень хочется сказать ей что-нибудь ласковое, но я не успеваю, потому что врезаюсь в огромного мужчину, напоминающего антресоль и демонстративно преграждающего дорогу. Он смотрит на меня с интересом сверху вниз, как на маленькую букашку. Мы с Каином же, задрав головы, нервно сглатываем и отшатываемся от него. Кинг Конг.
Судорожно ойкаю, когда его рука ложится мне на голову и сжимает ее. Моя голова помещается в его руке, кажется такой крошечной, он может сжать ее и расплющить мне мозги. Ощущение так себе. Обосраться можно.
— Вот ты и попалась, Блонди. Хозяин очень не доволен твоим поведением!
В стальных тисках невозможно пошевелиться. Я напоминаю пойманную на крючок рыбку, только ртом жадно ловлю воздух. Мужчина практически отрывает меня от земли.
— Дяденька, отпустите, пожалуйста. — тихо говорю я по-русски, потому что мужик явно русский. Лысый с носом картошкой и кучерявой бородой. Напоминает богатыря с картинки. — что Вы хотите за мою свободу? Деньги? Могу заплатить пять миллионов евро? Хватит Вам?
— Рот закрой. — обрывает он. — Пшла!
Приказывает как корове, которую пытаются загнать в стойло. Желание жить перевешивает и я прикусываю язык, не издаю и звука, чтобы не спровоцировать его. Вдруг ему захочется что-нибудь мне сломать.
Каин пытается оттолкнуть мужчину, налетает на него как маленькая собачонка. Его попытка меня защитить не увенчивается успехом. Друг меньше его вдвое. Амбал просто одним ударом вырубает друга. Каин лишь запрокидывает голову и падает на пол, где тут же растекается маленькая лужица крови.
Я взвизгиваю и падаю рядом с ним, стискиваю руку друга и пытаюсь осмотреть рану. Липкий холод сковывает. Каин в сознании, но рана серьезная, его необходимо срочно показать врачу.
— Ты что сделал? — в ответ он лишь хватает меня за куртку и тянет наверх. Ему безразлично, что он мог убить Каина. Для него он маленькая букашка, которую он раздавил на своем пути. — Козел, да знаешь, что с тобой сделают за это?
— Похвалят. — насмешливо говорит незнакомец. — За то, что я приведу твою жопу, меня осыпят золотом. Лакомый кусочек. Дочь Луки заполучить в качестве игрушки хотят многие.
Машинально облизываю губы, впитывая сказанное и лихорадочно разбирая, что он имеет в виду. Я нужна загадочному Хозяину из-за отца, это стало понятно и в охотничьем домике, но что значит «многим»? Отец много кому насолил? Что же он сделал такого, что нас всех пытаются убить?
— Отпусти девушку. — уже знакомый голос с тёплыми нотками вызывает во мне надежду. Я даже не замечаю, что он говорит по-русски. Бес знает русский. Неожиданно. Не слишком ли много русских на Монако? Может быть он моё спасение? Судьба. Даже непроизвольно улыбаюсь парню, которого вижу во второй раз в жизни. Дарю ему свою самую ангельскую улыбку.
Если он спасёт нас, подарю ему не девственность, но поцелуй точно. Гулять так гулять. С языком поцелую, по-французски. Как меня научил Жером. Этот француз что-то, а в поцелуях знал толк.
Парень медленно подходит к нам, он расслаблен и здоровяк его не пугает. Он быстрым взглядом оглядывает Карину, которая даже не дышит. Каина, лежащего на полу и убаюкивающего свою голову. Другу досталось, но главное, что он жив. И меня, почти висящую в воздухе с дурацкой улыбкой на губах.
— А если нет, то что? — мужик груб с ним. Даже трясёт меня, удерживая за шкирку, как котёнка.
— Я убью тебя. — Бес расплывается в улыбке, показывая руки, ранее спрятанные за спиной. В его руки поблескивает чёрный пистолет с глушителем. — Эта девушка уйдёт отсюда только со мной.
Он принимает боевую стойку, готовый сразиться.
— Нас больше. На всех рук не хватит, сосунок! — Амбал сначала усмехается, издаёт отвратительный смешок, устрашающий звук. Перемещает меня к себе под мышку и приставляет нож к горлу. Холодная сталь леденит кожу, царапает ее и пускает каплю крови по горлу. — Она нужна мне живой, но моя шкура мне все равно дороже. Выстрелишь, и она окажется на том свете вместе со мной.
Бес замирает и просто тяжело дышит, после чего тихо говорит:
— Ты покойник…
Его слова сначала веселят Кинг Конга, но потом он притихает и я чувствую, как его пульс учащается.
У меня по коже тоже пробегает холодок. Становится не по себе, больно дышать, воздух так сильно электризуется, что нос покалывает. Приходится делать глубокие вздохи через рот. Чувствую нечто нехорошее. Над головой будто скопились грозовые тучи и вот-вот рванет. Разорвёт все.
Начинаю ощущать его присутствие еще до того, как глаза находят его. Необъяснимое чувство связи.
Вздох. Закрываю глаза. Считаю до десяти. Выдох. Открываю глаза.
Не мираж. Не игра фантазии. Мне не кажется. Отчетливая внушительная фигура вырисовывается, выходит в лобби, заполняя собой все пространство. От него исходит дикая мощь. Ощущается запах липкой крови.
За Бесом стоит Макс в свободной чёрной футболке и черных джинсах. В его глазах дикое пламя, готовое сжечь все на своём пути. Выглядит он воинственно. Даже безумно. Напоминает психа, который сбежал из больницы. Я бы даже сравнила его с Ганибалом Лектором. Этот дикий звериный оскал, он же рычит как тигр, готовый вгрызться в гиену. Слышу лязг его острых зубов.
Макс не уступает в росте и ширине плеч этому здоровяку. Такой же крупный и не обузданный. К таким же выводам видимо приходит и Кинг Конг, потому что ему уверенность в себе улетучивается.
Внутри становится спокойно. Напряжение этих дней улетучивается. Макс не даст меня в обиду. Он мой брат. Какой бы ни был. Всегда защищал, своеобразно и не всегда так, как хотелось бы мне. Но все же. Папа прав. Мы с ним одной крови, он единственный кому я могу доверять.
На смену облегчению приходит паника, когда начинает доходить вся картинка. Сейчас он разберётся со здоровяком и узнает про Беса, а там… Черт. Черт. Черт. Он же сейчас узнает, что я продала девственность на аукционе.
— Руки убрал. — властный рокот заставляет всех испуганно сжаться. Амбал машинально, не до конца осознавая содеянное, разжимает руку. Я оказываюсь на свободе. Обхватываю себя руками, успокаиваю и бросаюсь к Каину, который дезориентирован и потерян после удара по голове.
Испытываю неконтролируемый шок. У меня занемели руки и ноги, не чувствую их совсем.
Эффектное появление.
— Я думал, ты сдох в том пожаре. — трудно понять говорит мужчина со страхом или ненавистью, или с тем и другим. Но в глазах у него паника. Он не ожидал увидеть тут Макса. Для меня становится странным, что он боится Макса больше, чем легендарного Беса. Или мне так кажется? При виде брата Кинг Конг сдулся.
— И не мечтайте. — брат скалится, переходя в движение и направляясь к Амбалу. Несколько его размашистых шагов и он оказывается у Кинг Конга, хватает его за горло и сдавливает. Смуглые пальцы брата с легкостью сходятся на Толстой шее. — За то, что ты тронул мою сестру, я скормлю тебя своему псу. Он любит всякую падаль вроде тебя. Сожрет заживо и не поперхнётся.
— Она все равно достанется хозяину. У тебя не получится ее защитить. Кишка тонка, ты не твой отец. — брат при упоминании отца сдавливает шею сильнее, потому что лицо мужчины начинает синеть. Жизнь начинает покидать его тучное тело.
— Макс! — пугаюсь, что Макс убьёт его. Но брат не останавливается, продолжает сжимать, наблюдая за тем, как он синеет и постепенно умирает. Сейчас меня для него не существует. Бес же наблюдает за действиями брата безразлично. Меня удивляет его бездействие. Я подхожу к брату и пытаюсь оттянуть его руку. — Ты убьешь его! Не становись таким же убийцей как он!
— Да, Максик, не становись таким же убийцей, как Ваши Папа и Мама. — Кинг Конг передразнивает меня и начинает смеяться, хотя слышится со стороны его смех как карканье. Меня парализует, широко распахиваю глаза и как зачарованная смотрю на брата, который словно не слышит этих слов.
— Это тебе за Луку и Алису. — он говорит тихо, но я различаю его слова. Брат всегда называл родителей по имени. Одёргиваю руку, резко осознавая, что этот человек связан с пожаром. Отвращение захлестывает меня. И трудно понять отчего сильнее гаже: от того, что брат убьёт его сейчас, от его слов о наших родителях или что с мамой и папой случилась беда.
— Ты все равно сдохнешь, Бес. И ничего не сможешь сделать. Хозяин еще заставит тебя смотреть на то, как будет насиловать девчонку. От нее просто ничего не останется.
Макс отталкивает тело в сторону, словно оно ничего не весит. Амбал с грохотом падает, жадно ловя воздух ртом. Благодарна ему за то, что он не убил его, оставил подыхать на полу. Резко оборачивается ко мне и осматривает жадным взглядом. Скользит по моим рукам и ногам, по лицу в поисках ран и синяков. Некоторые ссадины мы закрасили, чтобы их не было видно на аукционе, но при дневном свете они все равно видны.
В глубине души я представляла, что когда мы встретимся я попрошу у него прощения за все потраченные нервы и бессмысленные ссоры раньше. Поцелую родного человека. Я так соскучилась по нему. В той коробке на улице я отчаянно молила Бога дать сил моим близким, просила помочь брату найти меня и спасти. Господь услышал мои молитвы, привёл Макса за мной.
Даже сейчас он пахнет надёжностью и безопасностью. Нет и тени страха на его решительном лице. Мощная грудь размеренно вздымается, прорисовывая рельеф идеально очерченных мышц. Только сейчас понимаю, что мужчины в моей семье все одарены физически. Просто титаны. Не все такие, как они.
Жером никогда не был таким. Да, он был высоким и статным, но ему всегда было далеко до Макса.
И сейчас глядя в горящие глаза не могу и пошевелиться, будто скованная по рукам и ногам невидимыми цепями. Боюсь его гнева, реакции на это все. Трудно предугадать, что он скажет и как поступит. Он же бешеный. Неадекватный человек.
А еще, его назвали Бесом. Кинг Конг назвал его Бесом… Не парня позади его. А Макса. Ошибки быть не может. И никто не поправил его.
— И кто из Вас Бес? — перевожу пальцем с брата на брюнета, чувствуя себя участницей неудачного розыгрыша. Перед глазами от нервов даже начинает двоиться. — Надеюсь вон тот красавчик, потому что ему я девственность отдам с удовольствием. Я против инцестов и кровосмешения. Игра Престолов мне очень понравилась, но не настолько.
— Подгони машину, пожалуйста. Я с ней сам разберусь. — устало выдаёт Макс, не оборачиваясь к парню, продолжая стоять рядом со мной. По пульсирующей венке на виске могу лишь догадаться, что мои слова ожесточили и раззадорили еще больше.
Тот кивает, бросает на меня полный сожаления взгляд, и нерешительно уходит, оставляя нашу компанию в одиночестве.
Становится совсем неуютно. Кутаюсь в огромную куртку, чтобы прикрыть срам. На нервной почве соски превратились в маленькие камешки, кажется прорежут плотную кожу. Так заострились. В голове салат и трудно понять его ингредиенты.
Опускаю виновато глаза. Все как всегда. Алёна нашкодила, а Максу разгребать за ней. Будет сейчас отсчитывать, вижу это уже по недовольно раздувающимся ноздрям.
— Значит, Бес — это ты? — повторяя тихо и менее решительно, чувствуя тяжёлый взгляд на себе. Нужно же с чего-то начать. Он тоже не решается ничего сказать мне. Наша встреча намного холоднее, чем я представляла. Видимо нас связывают только родственные узы и кровная связь. Больше ничего общего. Ни одного слова не находится.
— Ага, это я купил твою чёртову девственность. Охренел, когда увидел! Продолжение празднования совершеннолетия? Не жабоед, так значит кто угодно? — злобно шипит он в ответ, выплёвывает это в лицо. Его руки сжимаются в кулаки. Брата даже потряхивает. Мне становится страшно, что он меня ударит. Массивные ладони, то сжимаются в кулаки, то разжимаются. Уверена, что если бы мы остались наедине, то он перекинул бы меня через колено и отшлепал. — Что же тебе твой ненаглядный и благородный, пример всем мужчинам на белом свете, дал всего сколько там евро… во сколько он оценил Ваши отношения?
От слов брата воздух застреет в горле, превращаясь в горячий свинец. Видимо он решил наказать и добить меня словесно. Будто мне всего этого было мало.
— Откуда знаешь про Жерома? — спрашиваю машинально, не задумываясь. Макс специально припомнил все мои дифирамбы, которыми я восхваляла Жерома, сравнивая насколько он превосходит брата.
— Встретились случайно, выписал ему направление в травмпункт. — сквозь зубы продолжает Макс, он словно распыляется все сильнее. Мне становится реально страшно, что в ход сейчас пойдут отбойные молотки (его руки). — Лучше ты ничего не могла придумать, чтобы раздобыть деньги, пустоголовая? А если бы я не оказался здесь случайно, что тогда?
— Раздвигала бы ноги за евро. — в тон ему отвечаю я, чувствуя себя обиженной. Скрещиваю руки и надуваю нижнюю губу. Вместо слов утешения он оскорбляет меня. Просто катком по мне проходит. — Были варианты лучше? Мне некуда было идти! Меня пытались убить! Изнасиловать! И помочь мне было некому! Пока ты шатался по барам и казино, в которые как оказалось ты случайно заходишь, я спала в коробке на улице! А Мама с папой…
Мой голос начинает дрожать, чувствую как слезы начинают катиться по щекам. Быстро протираю тыльной стороной ладони щеки. Плотина прорывает. Я больше не могу держаться. Барьеры сломлены. Трудно быть сильной и запечатывать всю эту боль в себе. Пытаюсь остановиться, но не могу. Стыдно плакать, как маленькой девочке.
Все тело содрогается в громких рыданиях, я медленно начинаю оседать на пол. Макс оказывается рядом и прижимает к себе, не дает упасть, обхватывает и ласково гладит по голове, спине. Широкие ладони разгоняют страхи и притупляют боль. Его родной запах убаюкивает.
— Хватит, малышка. Хватит. Все будет хорошо. — он так ласков и нежен. Брат был таким последний раз лет десять назад, если не больше. Он берет меня на руки и убаюкивает стоя. Просто как младенца укачивает. — Ну иди ко мне.
— Отпусти меня! — пытаюсь оттолкнуть его, не хочу чтобы он жалел меня, когда внутри все клокочет. Чувствую же как он злится. — Ты чудовище! Мужлан необразованный. Вместо того, чтобы сказать как ты рад меня видеть, ты сразу начинаешь отчитывать. Сыпешь оскорблениями, как новогодняя пушка конфетти.
— Я рад тебя видеть. — Макс усердно старается говорить спокойно. Сдерживает изо всех сил своего внутреннего зверя. Его сердце так сильно стучит, что я чувствую его ладонями, прижимающимися к его груди. — Просто очень беспокоился за тебя, Сестрёнка.
— Тогда почему ты так груб? — со стороны я действительно напоминаю ребенка. Хлюпаю носом, прижимаясь к нему. Он качает меня и успокаивает, а я капризно избиваю его кулаками. Брат прижимает меня к себе сильнее. Полы куртки распахиваются, и я практически прижимаюсь к нему голой грудью и затвердевшими сосками. Становится неловко и жарко. Тут же затихаю.
Макс видимо тоже это чувствует, потому что перестаёт укачивать и хрипло говорит Каину:
— Нужно идти к выходу. Ты идти сможешь сам?
Макс выносит меня на руках на парковку. Он такой огромный, что я могу уместиться у него на ладони. Он усаживает меня в машину и помогает забраться раненому Каину. Карине дает деньги — пухлую пачку, говорит какие-то наставления и садится сам на переднее сиденье.
Друг Макса срывается с места, сразу выжимая под двести, унося нас прочь из от этого места.
Глава 6
— Аленёнок, дай мне сигареты из правого кармана. — детское, почти забытое прозвище вызывает во мне волну нежности, служит обезболивающим. Макс называл меня так в детстве, когда мы играли. Тогда мы были не разлей вода. Пока мой мозг повторяет про себя «Алененок» как мантру именно его голосом, даже не воспринимаю его вопрос. Лишь постепенно до меня доходит, когда я рукой в кармане нащупываю сигареты, что куртка принадлежит ему. Иначе откуда бы он мог знать, что там лежат сигареты?
От этого открытия я даже прикусываю внутреннюю сторону щеки. Я узнала его по запаху. Даже сама не поняла ничего, но как животное различила родное. Как я могла помнить запах брата, мы так долго не были близки. Чтобы он сказал, если бы он знал, что я ее обнюхивала, то засмеял бы меня. Краснею. Не дай Бог его друг ему расскажет об этом.
Машинально протягиваю сигареты, чувствуя что-то необъяснимое, шевелящееся червячком в моем сердце. Странно, по-новому разглядываю упрямое лицо моего брата. Оно очень красивое, в чем-то изящное.
— Если ты знал, что это я, почему послал его в комнату? Хотел поиздеваться надо мной? — когда состояние шока проходит, я начинаю чувствовать себя обманутой. Поднимаются волны возмущения. Это в стиле моего брата. Ему нравится подчеркнуть какая я избалованная и бездарная. Нужно преподать мне урок. — Или отдал бы ему в знак наказания? Отблагодарил бы мной за помощь?
Понимаю, что перегибаю палку, Макс бы никогда не стал бы меня никому продавать или одалживать, но в моей голове не складывается пазл, который мог объяснить почему в ту комнату, где лежала его куртка пришел его друг, а не он сам. Многое прошло бы по другому, я бы не убегала от него, не попалась бы Кинг Конгу и Каину бы не проломили череп. Так что из нас двоих непонятно кто именно — идиот.
— Алена? — брат оборачивается ко мне, заставляя без слов посмотреть ему в глаза. Подчиняюсь без слов, в мыслях нет и мысли ослушаться. Прозвище Бес подходит ему идеально. Темный черт. В глазах грозовые тучи и разряды молнии. — Ты дура? Придержи свои сумасшедшие теории при себе, перед людьми стыдно. Все вопросы потом.
Грубость — его второе имя. Да у него, наверное, никогда не было женщины. Не удивлюсь, если он девственник. Какая адекватная бы девушка согласилась провести пять минут в обществе этого неандертальца, который только и знает, как генерировать оскорбления и злые шутки в твой адрес. Ему больше подошла бы кличка — Маугли, зверёныш.
С ним соглашаются быть только продажные женщины за очень большие деньги. Только за миллионы евро можно согласиться терпеть этого хама, какой бы он привлекательный не был.
— Я бы не убежала, если бы твой дружок сказал, что знает тебя, а он обещал украсть меня для себя! Он запугивал меня! — мой голос становится визгливым, меня не остановить. Только с Максом я превращаюсь в тупую блондинку, которая верещит по поводу и без. — И почему про тебя ходят такие слухи? Во что ты вляпался! Какой Бес!!! Я имею право знать. Если ты мне сейчас не расскажешь все, то я выпрыгну из этой машины на полном ходу. Или нет… тебя выброшу к чертовой матери, чтобы мозги растряслись в твоей голове и ты стал похож на человека, а не на бешеную обезьяну.
— Слишком много вопросов. — отрезает брат и потирает рукой устало виски, демонстрируя, что он устал от меня, и уже своему другу не менее гневно говорит: У тебя есть успокоительное? Нужно вколоть ей что-нибудь, иначе клянусь, она вгрызется своими маленькими зубами в моё горло.
— В аптечке есть, но на ходу же не вколешь, можно повредить что-нибудь.
— Вы больные? — от обиды у меня даже пропадает голос, швыряю в брата свою туфлю, которую он ловко перехватывает. Очень хочется стереть с его лица этот блеск уверенности в себе. Мистер превосходство и «Я знаю все лучше тебя». — Эй, я живой человек, у меня есть чувства и уши! Со мной можно говорить по-человечески!
— Мы поговорим, когда будем в безопасности. А сейчас просто поспи, а лучше обмотай плотно бинтом голову Каину. Пусть выпьет снотворного. Не мешай, окей? — Макс говорит спокойно и передаёт мне бинт и пачку таблеток. Я послушно принимаю их и начинаю оказывать помощь другу, поглядывая злобно на брата, который достаёт ноутбук и начинает чертить в нем странную карту с красными точками.
Меня прямо-таки подмывает сказать ему что-нибудь обидное, заставить его проявить какие-то эмоции и выйти на разговор.
— Алена, твой брат нереальный самец. Я не понимаю ни слова из того, что он говорит тебе, но почти обоссался от страха! А ещё у меня, по-моему, встал… — Каин подмигивает мне, намекая на свои старые шутки, что он не против замутить с моим братиком.
Мы приезжаем на железнодорожный вокзал княжества Монако. Смешно сказать, но я никогда никуда не ездила на поезде. Даже внутри не была. У папы был свой самолёт, на нем мы и совершали путешествия.
При других бы обстоятельствах я с радостью бы отправилась в путешествие на поезде. Посмотрела бы Европу.
Я очень мечтала о романтическом путешествии с Жеромом, папа никогда бы не отпустил меня одну с ним. Все мои попытки получить разрешение такой поездки заканчивались тем, что он начинал злиться на меня. А злился он на меня редко, я была его «Цыплёнком».
Может быть дело было в Жероме? Папа видел в нем эту трусость и не доверял.
— Зачем мы здесь? — спрашиваю Кира, моего не состоявшегося любовника, который остался в машине, пока Макс пошёл «что-то улаживать». Парень напоминает каменную статую, практически не шевелится.
— Сейчас Макс придёт и сам все расскажет. — спокойно отвечает он, постукивая руками по рулю. Не удерживаюсь и пинаю сиденье ногой, обдирая мой последний туфель. Второй, улетевший в брата, он забрал с собой.
— Давно знаешь брата? — тишина в машине давит на ушные перепонки, и мне отчаянно хочется узнать побольше: кто этот парень и что их связывает с Максом. И в конце концов, почему все называют его Бесом.
Поделиться книгой: