Невеста лучшего друга

– А вот молчащей и не сопротивляющейся ты нравишься мне больше, – выдыхает он. Вижу его напряжение и понимаю, что влипла.

И ещё понимаю, что хотела так влипнуть, а иначе бы не приехала в его квартиру.

– Я выжидаю момента, чтобы пнуть тебя между ног и трусливо сбежать. Сбежать также, как это сделал ты шесть лет назад, – зло бросаю, потому что ненавижу его за тот поступок.

И ненавижу себя, потому что в этот момент готова простить ему всё, если он меня поцелует.

– Я всего лишь хотел о тебе позаботиться, Лиза, – ненавижу, когда он так называет меня по имени, что по коже начинают бежать те самые грёбанные мурашки, которые не захотели появляться при сексе с «любимым» будущем мужем.

– Глупой школьницы тут нет, – вновь повторяю я излюбленную фразу, надеясь хоть как-то защититься от его очарования. – Я и сама могу о себе позаботиться.

– Глупой школьницы никогда не существовало, – бросает он, а я только и вижу, что его губы всё ближе.

– Иначе я бы не влюбилась в мажора, – бросаю я и понимаю, что глупая школьница вновь вырывается наружу и берёт контроль над стервой, которая мне нравилась гораздо больше.

– Мажора здесь точно больше нет. Поэтому, повторим? – он терпеливо выжидает моего ответа. Я лишь прыскаю, потому что не могу сказать ни «да», ни «нет». – Сочту за согласие, – после чего он впивается в мои губы, обхватив руками за мою голову.

Я могу вырваться, оттолкнуть его, но не хочу и не могу. Целую его в ответ, вжимаясь всем телом в его, разгорячённое. Понимаю, что так нельзя, но ничего не могу с этим поделать. Пусть весь мир подождёт. Плевать мне на него, в общем-то.

Да…

 Акт 7: Неожиданное решение

19

Иванова

И дальше происходит что-то невозможное. Я совсем растворяюсь в его прикосновениях и объятиях, забыв о своих обязанностях будущей жены. Мы избавляемся от одежды, покрывая друг друга поцелуями и ласками. Я абсолютно нагая перед ним, и меня это совершенно не волнует. Мы вместе падаем на кровать и сливаемся в сумасшедшем и огненном танце любви, чтобы сгореть дотла и восстать из пепла после.

Это дико. Это безумно. Неправильно. Безрассудно. Но нам обоим плевать, как было плевать тогда в походе.

Секс, когда ты делаешь это с человеком, к которому тебя давно тянет, — это не соитие двух тел для здоровья, не механические движения рук, ног и двух тел. Это гораздо нечто большее. Что невозможно так просто описать словами. Кажется, их не придумал ни один язык мира.

Секс здесь слияние двух душ в единую, когда ты не хочешь отрываться, потому что подсознательно чувствуешь, что это правильно. Даже если в реальной жизни – это на грани добра и зла. На грани безумного и невозможного. Это близость разума, тел и что-то большее, чем просто слова.

В подобном сексе ты не контролируешь себя, своё тело. Не контролируешь тело другого и не понимаешь зачем до этого себе врала. Зачем была с другими и хотела кому-то что-то доказать, когда единственно правильное – это быть с тем, кто дарит подобные ощущения.

Жаль, что оно кратковременное. И всё хорошее рано или поздно заканчивается. И вместе с концом приходит осознание, что ты только что натворила. Оно осознанием сваливается тебе на голову, как кирпич с крыши. А ведь тебе неоднократно говорили, не ходи возле дома!

– И теперь ты тоже будешь отрицать всё то, что между нами происходит? – довольная улыбка Соловья раздражает. Он словно поймал рыбку на крючок и теперь наблюдает за уловом.

Но я больше не та глупая школьница.

– Отрицать не буду, – коротко киваю. – Считай, что это прощальный секс перед тем, как я выйду замуж за другого, – зло бросаю я, на скорую руку надев платье.

Не прошу парня его застегнуть, потому что боюсь, что ни к чему хорошему это не приведёт.

– После того, что только что произошло? – обескураженно говорит Ярослав. Он непонимающе смотрит на то, как я одеваюсь.

– Ну, а чего ты размечтался? – зло бросаю я. – Ты получил, что хотел. Я опять поддалась на твои чары и сломалась. Ты понимаешь, что я с тобой изменила своему любимому жениху? – от слова «любимый» уже воротит.

– Не такой он и любимый значит, – самодовольно отмечает он, но как-то без задоринки.

– А это не тебе решать, – бросаю взгляд в зеркало, поправляю причёску и свой внешний вид.

Заведомо ненавижу себя. Патовая ситуация. Я буду ненавидеть себя, если признаюсь себе, что меня тянет к Ярославу и рискну вновь построить с ним отношения, а он вновь меня бросит. И буду ненавидеть себя, когда приеду к Вячеславу и сделаю вид, что ничего не произошло.

– Скажи, Лиза, почему он? – напоследок спрашивает меня Ярослав, даже не соизволив меня проводить.

– Потому что он был со мной, когда другие не были. Был, когда мне было неимоверно плохо. Вот скажи мне, Яр, где был ты, когда умерла моя бабушка и были похороны? – жестоко спрашиваю я, вспомнив события полугодичной давности. Мне было невероятно сложно в тот момент. И невыносимо от боли утраты. – Молчишь, – усмехаюсь я, а затем ухожу.

Я совершила серьёзную ошибку и теперь должна хоть как-то её исправить.

20

Иванова

Возвращаюсь домой, где меня встречает рассерженный Слава. Он спорит на меня в упор, не моргая.

Вздыхаю. Если Ярослав думал, что я не знала о похождениях своего женишка, то он явно меня недооценил. Я была гораздо умнее, чем в школе, и привыкла не доверять представителям мужского пола.

У меня было парочку фотографий с его изменами в сейфе, но одну я честно украла из распечаток Ярослава. Ну, не пропадать же добру?

– Где ты была? Почему у тебя на шее засос? – кажется, ещё немного и он сорвётся на меня.

– Я была у Ярослава. Ты не поверишь, у нас был прощальный секс, – он остолбевает от моих слов, и пока он в шоке, я протягиваю ему фотографию, где он с голой задницей скачет на другой женщине. – Впрочем, тебе ли не знать, что это такое.

Жаль, конечно, что свой козырь в рукаве с изменами Славы, я использовала так глупо. Но этого не исправить, и я, пользуясь замешательством Славика, молча раздеваюсь перед ним, а затем ухожу в душ. Мне хочется смыть с себя ту грязь, что налипла на мне от секса с другим мужчиной. Меня воротит от самой себя.

Слава вскоре заходит в ванную и спрашивает:

– Можно мне присоединиться?

Коротко киваю. Душевую он купил огромную, двухместную, и в начале наших отношений здесь было несколько горячих разов.

Он залезает ко мне, выглядя при этом, как побитая собака.

– И что это значит? Мы расстаёмся? – судя по его голосу, ему совершенно не хочется этого делать.

– Ты мне скажи, – пожимаю я плечами. – Просто я подумала, что раз тебе можно, почему нельзя мне?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– И всё? Ты не видишь поводов для расставания? – он удивляется, глядя на меня.

– Ох, Слава, – треплю его по волосам. – Ты совершенно не умеешь врать. Не умеешь прятаться и скрываться.

– Прости меня, пожалуйста, я больше никогда… – кладу палец на его рот, наслаждаясь цветом своего маникюра, а он – ядовито-красный.

– Не обещай то, что не сможешь никогда выполнить. Мы оба знаем, что ты не моногамен, а полигамен.

– Но люблю-то я только тебя! – его глаза горят, а я уже не знаю, правду ли он говорит, или нет.

Я так устала за день. Я просто хочу лечь, провалиться в сон и ни о чём больше не думать.

И ведь когда-то я сразу говорила ему, что люблю его тоже. А сейчас почему-то не могу. Я не уверена в себе, не уверена в своих силах. Не уверена в будущем. Не уверена ни в чём.

– Давай просто договоримся. Если ты хочешь секса на стороне, лучше скажи мне об этом заранее. И не прячься, как не знай кто. Ну и пользуйся, пожалуйста, презервативом, – выставляю я список правил.

– Я всегда ими пользуюсь! – горделиво хвастается Слава, а мне всё ещё тошно. – Хорошо, тогда прошу, пожалуйста, с кем угодно, только не с Ярославом.

– Это была секундная слабость, – он тянет свои руки ко мне, а я бью по ним. – Не сегодня. Я хочу просто поспать, если ты не против.

После чего выхожу из душевой, заворачиваюсь полотенцем и ухожу из ванной. Будущий брак я спасла. А вот себя и свою душу – нет.

21

Соловьёв

Всё было так прекрасно. Я поверил в любовь, в жизнь, в то, что у нас может всё получиться. Этот секс стал лучшим, что случилось в моей жизни за последние шесть лет.

И неожиданно Лиза бросила гадкие вещи и ушла, а я остался с ощущением, что меня облили холодным душем.

Я чувствовал себя отвратительным человеком. Человеком, который сам разрушил свою жизнь, не поговорив с ней тогда. Я хотел найти себя и стать полноценным, потому что не чувствовал себя таким в девятнадцать. Мне нечего было ей дать.

Но, как оказалось, ей нужен был я. Я просто должен был быть рядом, как в счастливые моменты, так и в не очень. И даже на расстоянии, в другом городе, я был бы рядом, эмоционально. Несколько лет университета закончились бы, рано или поздно, а затем мы бы выбрали город и начали жить вместе.

И я бы воспитал и сделал бы себя и в отношениях.

Но подумать о таком счастливом развитии сюжета я не мог. Я видел всё в мрачных красках, увы.

Плюнул на всё, оделся, сходил в магазин, купил торт и заказал такси до родительского дома. Я не знал, чего хотел, но меня буквально потянуло туда. Мы поддерживали отношения с мамой, общались, а с отчимом я старался держаться на расстоянии.

И сегодня мне впервые было плевать на то, что мы пересечёмся. Я был морально и эмоционально готов к встрече к тому, что украл мою личность в детстве. Я был готов, потому что я обрёл себя настоящего.

Меня встретила родная мама. Она выглядела уставшей, её волосы были растрёпаны, а синяки под глазами выдавали то ли недосып, то ли то, что она плакала. Не стал делать выводы так быстро. Я умел подмечать детали в силу своей профессии, но старался не делать быстрые выводы.

– Ой, Ярик, не ожидала тебя увидеть. Ты сказал же, что предупредишь – дел много, – простонала она, кутаясь в свой халат.

– Решил заехать, пока есть минутка. Ты не рада меня видеть? – нахмурился я. Всё это казалось очень подозрительным.

– Да, что ты. Проходи! – она впустила меня домой.

– Отчим дома? – первое, что брякнул я.

Мама как-то странно дёрнулась, поведя плечом, вновь кутаясь в свой халат.

– Он на совещании. Будет вечером. Хочешь его дождаться?

– Нет, если честно. Я потом как-нибудь заеду к вам, официально. Я рад, что его нет дома, потому что очень соскучился по тебе, – выдохнул я.

Тут в гостиную спустилось светловолосое нечто, которое пронеслось мимо меня, а затем со всего разбегу прыгнуло мне на руки, чуть ли не сшибив с ног.

– Братик приехал! – завопила Светка, смеясь.

– Ну хоть кто-то рад меня видеть, – улыбнулся я. – Ма, я тут тортик привёз, может, поедим? – протянул матери свободной рукой торт.

– Да, сейчас поставлю чайник, – кивнула мама как-то без энтузиазма.

Она отправилась на кухню, и мы с младшей сестрой перетекли за ней. Та радостно висела на моей шее, а я был счастлив, что хотя бы она представительница женского пола радовалась моим визитам.

– Света, иди вымой руки и садись за стол, – строго заметила мама. Она сначала засучила рукава, а затем резко их одёрнула.

Сестрёнка обидчиво спрыгнула с моей шее и удалилась в ванную.

– Ма, что с тобой? – напрягся я. Никогда раньше не видел, чтобы она нарезала что-то, не засучив рукава.

– Всё в порядке, – наигранно улыбнулась она.

– Покажи мне руки, – я поднялся и подошёл к ней впритык.

– Нет, – вдруг дала отпор она.

– Мам, ты не могла не спорить с адвокатом? Я могу подумать, что отчим тебя избивает и…

Мама подчинилась, и я сам засучил ей рукава, заметив на кистях рук огромные синяки в виде пальцев.

– Мама, что это? – сурово посмотрел я.

Акт 8: Как всё начиналось

22

Иванова

На следующий день, когда Слава уехал по делам, я позвонила Ленке по видеосвязи. Подруга уже была в Москве, потому что давно жила там. Это я в прошлом году перевелась на удалёнку и приехала в родной город, а потом встретила Славу и передумала возвращаться в столицу.

– Что-то случилось? Ты обычно спишь в это время, – обеспокоенно спрашивает она. – Ты неважно выглядишь…

– Ярослав случился, –  вздыхаю я.

Ночь была бессонная. Я никак не могла уснуть и ненавидела себя за всё, что произошло за последнюю неделю.

– Что такое? – она вмиг становится серьёзной, напряжённо всматриваясь в меня.