Анимус. Хозяин Мрака (3)

— “Элин? Такого генома нет в твоей памяти…”.

— “Потому что я сам его впервые вижу, змейка. Но распыление яда, судя по всему, бесполезно”. — Одновременно с этими словами перерождённый свернул технику, сформированную сразу после установки барьера. Та полностью автономно добавляла в воздух отрезанного ото внешнего мира пространства частицы яда, постепенно превращая поле боя в идеальную ловушку.

Вот только ледяной огонь не только останавливал распространение враждебной анимы, но и очищал воздух, проходящий через него. Очень удобная сила в схватке с Элином, чуть ли не подсознательно использующим отраву. И, словно вишенка на торте, стала отчётливо видна сила незнакомца, ничем не уступавшего перерождённому.

Да, он тоже был анимусом платинового ранга на середине пути к следующему, и от осознания этого факта Элину захотелось как следует себе врезать. Он не видел в незнакомце угрозы, так как не считал, что за ним может следить анимус подобного калибра. Ведь потеря такой фигуры для любого великого города будет серьёзным ударом. Гораздо более серьёзным, чем смерть даже полутора десятков анимусов пика золота.

Потому никто и никогда, ни при каких обстоятельствах не отправлял в чужой город столь сильных анимусов. С прикрытием, без него — не важно, так просто не делали.

А теперь Элин завис в воздухе напротив объятого синим пламенем человека, стремительно формируя план дальнейших действий. Убить такого монстра будет непросто, ведь от ментала он защищён уникальной техникой или артефактом. Наверняка не обойдётся без разрушений: центр города, как-никак.

Но в этом есть и плюсы: кто-то определённо придёт на помощь, и случится это уже очень скоро.

Вот только тогда никто не даст Элину как следует исследовать то, что блокировало его силу, а это — очень плохо…

События понеслись вскачь одномоментно, сразу после того, как анимус взмахнул руками, в которых синее пламя сформировало массивный полуторный меч. Всего лишь воплощённая форма анимы, костыль, многое говорящий о своём владельце — но Элину было грех жаловаться, так как это именно ему предстояло сражаться с таким “инвалидом”.

— “Змейка, на тебе фильтрация Тьмы. Сегодня сражаемся без неё”.

— “Поняла”. — В один миг повысив степень слияния до ста процентов, Элин взмахнул посохом, сформировав перед собой ворох техник. Идти на сближение с непонятным противником ему было не с руки, так что перерождённый разумно решил лишний раз не рисковать и дождаться подкрепления. Благо, обширный арсенал известных бывшему абсолюту техник позволял уверенно себя чувствовать в любой ситуации.

Но если вдруг враг предоставить ему возможность добиться победы самостоятельно, Элин Нойр её определённо не упустит…

Глава 7

Синее пламя содрогнулось под давлением обрушившейся на него техники, но прошло мгновение — и оно приняло форму вогнутого диска, устоявшего перед атакой, а после и изменившегося для нанесения ответного удара. С завидной стремительностью обратившись колоссальным лезвием, пламя, следуя воле хозяина, двинулось в сторону Элина, но того на месте уже не было.

Перерождённый пользовался дырами в навыках оппонента, шаг за шагом узнавая о нём всё больше и больше. Он не раз мог попытаться поставить точку в этом противостоянии, но опасался ловушки, разумно считая, что анимус платинового ранга не мог столь часто ошибаться.

Особенно тот анимус, которого послали шпионить в чужой город, снабдив силой, сводящей на нет весь потенциал менталов.

— “В его техниках нет ничего, что однозначно определяло бы его принадлежность к какому-то городу”. — Отнюдь не коротко подметила Эрида, на откуп которой Элин начиная с середины боя отдал глубинный анализ действий врага. — “Есть подозрение, что он сильно не хочет, чтобы мы слишком много о нём узнали”.

— “Это многое объясняет”. — Кивнул своим мыслям перерождённый, уничтожив несколько кубов-барьеров, неизвестно зачем создаваемых. — “Приготовься, я заставлю его продемонстрировать что-то посерьёзнее”.

Среди общедоступных техник, конечно, встречались и довольно сильные во всех смыслах, но в качестве козыря они не подходили совершенно. Ведь о них знал каждый уважающий себя анимус, и знание это позволяло эффективно им противодействовать. Другое дело — техника, разработанная своими руками, или та, о которой не распространяются за пределами какого-то одного великого города. Такие были и у Китежа, и у Агартхи с Авалоном — просто знали о них лишь сильнейшие.

А абсолюты, достигающие своей силы во многом благодаря всестороннему оттачиванию способностей, касались большинства доступных людям тайн.

Вот и сейчас Элин заканчивал создание мощного Китежского ударного комплекса техник, не забыв добавить в него кое-какие сюрпризы.

Перед ним стремительно вращалась сфера, сотканная из десятков и сотен слоёв символов и рун, которые было невозможно прочесть. Но эта незначительная на первый взгляд деталь была не так проста, выступая своеобразным обоюдоострым мечом. С одной стороны, враг не мог заранее понять, что именно делает техника, а с другой — цена ошибки при её создании была неимоверна, так как что-то исправить в структуре нельзя по всё тем же причинам.

Тем временем сфера остановилась — и раскрылась подобно цветочному бутону, выпустив наружу сразу несколько напитанных анимой мелко исписанных полотен, сияющих изумрудным светом. И без того разрушительная, комбинация получила значительное усиление за счёт особой анимы перерождённого, вдобавок обзаведясь парочкой крайне неприятных элементов прямиком из Авалона.

Две стены анимы перерождённого устремляются вперёд, лишая шпиона пространства для манёвра, но тот безошибочно бросается назад и вниз, избегая схлестнувшихся друг с другом хлыстов анимы. Стены сжимаются и меняют форму, формируя полусферу — но и здесь неизвестный находит выход, пробивая собой дыру в самом центре формации, там, где она особенно уязвима. В последнюю секунду порождённая Элином техника раскалывается на сотню начавших дико вращаться вокруг цели искр, из которых лишь десяток представлял настоящую угрозу — но анимус подтверждает наихудшие опасения экс-абсолюта, принимая на защиту все снаряды кроме десяти самых опасных.

И лишь дополнительные элементы, привнесённые перерождённым в технику, не позволили ей пропасть впустую: синее пламя не смогло защитить хозяина ото взрыва в замкнутом пространстве, образованного лишним одиннадцатым снарядом, и направленного своевременно раскрывшимся барьером обратного действия.

Элин никак не ожидал того, что незнакомец защитится так, словно его только вчера закончили обучать методам противостояния козырным картам экспертов Китежа. Барьеры и контр-техники, мешающие комплексу развернуться в полную мощь, появлялись ровно там, где нужно, и пропадали тогда, когда нужно. Достичь подобной эффективности лишь на голом опыте и навыках было невозможно даже для абсолюта — куда уж там анимусу-дилетанту, так и не сумевшему избавиться от привычки придавать своей аниме определённую форму.

Так что перерождённый, поняв, что перед ним далеко не самый обычный противник, пошёл ва-банк, доведя слияние до абсолютного максимума. В мановение ока Элин сблизился с драконидоподобным мужчиной, а из-за его спины вырос силуэт не слишком большой, но источающей ужасающую мощь изумрудной змеи, принявшей на себя удары всех до единой техник, сорвавшихся с напоминающих когти пальцев шпиона.

Синее пламя оказалось бессильно перед змеиной пастью, которая, казалось, обрела полноценную физическую форму. Даже сотканный из воплощённой анимы меч просто разбился о технику Элина, уверенно прорывающегося через всё новые и новые слои защит.

Но вновь в воздухе появились кубы-барьеры, в этот раз, впрочем, не ставшие изображать из себя бесполезные декорации. Гораздо раньше, чем перерождённый успел добраться до плоти врага, между кубами протянулись ярко-синие линии, образовавшие массивную многогранную геометрическую фигуру, закручивающуюся вокруг сражающихся людей.

И так как её грани стремительно приближались, Элину пришлось соответствующе реагировать — он вынужденно отвлёкся от атаки, разрушив ближайшие кубы…

Череда взрывов не только остановила сражение, вынудив обоих анимусов уйти в глухую оборону, но и разрушила выстроенный перерождённым барьер, не позволявший врагу сбежать. Ударная волна могла навредить и домам далеко внизу, но, к счастью, пришедшие на шум анимусы успели защитить мирных жителей, сведя на нет последствия невероятно разрушительной техники.

Впрочем, разрушительной она оказалась не из-за выдающегося таланта создателя, а потому, что в основу легли незамеченные Элином накопители, сокрытые в кубах. Случись ему по дурости коснуться граней колоссальной геометрической фигуры — и он мог бы получить очень, очень серьёзные раны. Даже расфокусированной мощи хватило, чтобы его потрепать, а уж сконцентрированная в луче, эта анима вполне могла добраться и до плоти.

Благо, что совершить подобную ошибку ему не позволил опыт и умеренная паранойя.

— Последний шанс сдаться. — Перерождённый поспешно восстановил целостность техники, в то время как Эрида сосредоточилась на наблюдении за врагом, который мог воспользоваться разрушением барьера и попытаться сбежать.

Вот только ответом вновь стало молчание, и Элин, во мнимом сожалении качнув головой, растворился в воздухе, появившись в считанных метрах от своего приготовившегося продолжать бой оппонента. Тут же в распахнувшую пасть змеи ринулся поток пламени, на половине пути разделившийся на несколько жгутов, нанёсших по перерождённому удары со всех сторон.

Правда, едва ли шпион ожидал, что атакованный им анимус клана Нойр просто растворится невесомым туманом, а вокруг появится ещё по меньшей мере десяток Элинов, и каждый — чем-то отличающийся от всех остальных.

— Фу-у-у… — Шумно выдохнув, хозяин синего пламени начал концентрировать аниму в мече, в то время как половина Элинов устремилась в атаку. Череда чудовищных взрывов на пару секунд обратила ночь в день, и из дыма вылетел сначала шпион, начавший куда сильнее напоминать человека и зажимающий одной рукой рану на боку, а после — и два Элина, каждый из которых с одинаковой вероятностью мог оказаться настоящим.

Впервые мужчина открыто продемонстрировал перерождённому усталое, бледно-серое лицо с глубоко посаженными голубыми глазами и чертами, подозрительно напомнившими Элину одного небезызвестного в стенах Китежа анимуса…

Наверное, именно эта деталь не позволила Элину нанести смертельный удар — лишь сломить сопротивление врага, разбив клинок анимы и введя в его организм токсин, с которым, наверное, не смог бы совладать и сам перерождённый.

Невозможность шевелить конечностями, частичная потеря зрения и слуха, замутнённость сознания — всё это лишь основные симптомы, присущие разработанному специально для сильнейших противников яда.

И без помощи Эриды тут не обошлось, так как она знала об основном оружии змей намного больше, чем кто-либо из людей.

— “Это было непросто…”.

— “Бельфи на горизонте. Быстро приближается… не похоже, что он спокоен”. — Сообщение змейки заставило перерождённого подобраться, поторопившись с расположением пленника в блокирующей токи анимы печати. Не самый сильный вариант рунного круга здесь был как нельзя кстати, так как Элин предполагал, что этот конкретный мужчина в любой момент может выкинуть что-то весьма неприятное. Убить себя, например.

— “Сегодня ты отлично показала себя, Эрида. Так, к слову”. — Хмыкнул Элин, устремив взгляд на приземлившегося в нескольких метрах перед ним абсолюта. — Добрый вечер, протектор Бельфи.

— Не уверен, что этот вечер именно таков, Элин. Твой оппонент… — Перерождённый отчётливо ощутил, как абсолют пытается проверить состояние шпиона, но из-за помех рунного круга и практически недвижимой анимы в его каналах не может прийти к каким-то определённым выводам. — Он жив? Что с ним?

— Быть может для начала расскажете, почему вас столь сильно беспокоит его судьба? — Элин не мог не задать этот вопрос, так как происходящее было до крайностей странным. И если бы не странная похожесть лица шпиона на лицо этого седого старика, обладающего колоссальной мощью…

— Потому что этот мужчина — не враг Китежа, Элин. Произошло недоразумение, из-за которого вы встретились в бою друг против друга…

— Недоразумение? Слежка. — Элин загнул первый палец. — Уникальная защита от ментальных воздействий. И, наконец, организация покушения на мою спутницу, Алексию Нойр. Если он — союзник Китежа…

Под пристальным взглядом старика Элин водрузил ногу на грудь поверженного анимуса, заставив того болезненно захрипеть.

— … то враг — это я?

— Не враг, но угроза. Такая же угроза, как Игнис, Мурум, Сонитус… или я. — Бельфи медленно приблизился к перерождённому, опустив руку ему на плечо. — Если хочешь найти виновного, то он сейчас перед тобой. Это я согласовал нападение на карету Алексии, и ранее я же пожелал проверить блокаду разума в деле.

— Я могу понять, для чего вы решили проверить блокаду в деле, но покушение…

— Ты носишь маски лучше многих прожжённых политиков, Элин. Из-за этого даже мне сложно сказать, когда ты лжёшь, а когда говоришь правду. Прибавим к этому твою нынешнюю силу, заигрывания с тьмой и впечатляющий потенциал — и получим монстра, взращиваемого Китежем без какого-либо контроля. — С одной стороны — ярко-зелёные глаза, в которых плескался гнев и ненависть. С другой — небесно-голубые, спокойные, виноватые и самую малость злые. — Я должен был удостовериться в том, что у тебя действительно есть привязанности к нашему городу.

— Отличный способ. — Поиграв желваками, перерождённый сбросил со своего плеча руку абсолюта. — Признайтесь честно, Бельфи — сейчас последняя стадия вашей извращённой проверки?

— Ты ожидаемо догадался. — Старик медленно опустил веки, так же медленно их подняв. — И, признаться, я удивлён тем, что твоя тьма даже не шелохнулась в последние минуты.

— Потому что я не заигрываю с тьмой, как вы сказали ранее. — Если бесполезно отрицать — то лучше по-максимуму использовать вскрывшийся факт в свою пользу. — Я подчиняю её, словно дикого зверя.

— Совладать с которым прежде не удавалось никому…

— Ранее и выходцы из малых кланов никогда не становились абсолютами. — В свою очередь ухмыльнулся Элин, намекнув на прошлое сильнейшего на нынешний момент анимуса Китежа.

— Так или иначе, но, надеюсь, ты уловил мысль, которую я пытался до тебя донести. Ради соблюдения баланса у Китежа должно быть что-то, чем можно тебя остановить.

— Я ждал чего-то подобного, хоть и смотрел в ином направлении. — Ментал — это человек, которого боялись, боятся и будут бояться вопреки всему. Ведь даже сильный анимус не мог с уверенностью сказать, что в его голове никто не копался просто потому, что этот момент мог быть вырван из его памяти. А среди власть имущих было очень много простых людей, чьи сознания для сильного ментала были сродни ведру с рыбой для медведя, прогуливающегося вдоль реки и заставшего задремавшего на берегу рыбака. Они не могли ни защитить себя, ни даже заметить вмешательство, если то проводилось достаточно аккуратно. — Совет протекторов в курсе этой разработки?

Гайо Бельфи качнул головой:

— Это целиком и полностью моя инициатива, проинформировать о которой остальных членов совета я собирался постфактум. — Абсолют отвечал на удивление честно и прямо, без увиливаний и попыток о чём-то недоговорить — в этом Элин был уверен практически на сто процентов, так как Бельфи не использовал блокаду или нечто подобное ей. Но вот причины такого поведения, как он считал, могло быть лишь две: или Элин не спрашивал ни о чём из того, что абсолют хотел бы скрыть, или он действительно хотел разрешить конфликт.

— Я был бы рад продолжить наш разговор в другом, более безопасном месте… и после того, как вашему человеку окажут помощь. — Моментально свести на нет действие токсина Элин не мог, так что помощь от профессионалов из клана Сонитус мужчине сейчас бы очень пригодилась. — Кто он, кстати?

— Мой сын и ученик. — Коротко ответил Бельфи, махнув кому-то снизу рукой. В считанные секунды на крышу поднялись анимусы, оттеснившие перерождённого от едва живого мужчины — и тут же занявшиеся его ранами. — Между прочим, я считал его способным противостоять тебе в открытом бою… пока, по крайней мере.

— Если он ваш сын, то синее пламя…?

— Первое проявление генома клана Бельфи, подкреплённое одним очень интересным демоническим зверем. — Кивнул старик, жестом предложив отложить разговор и развеяв искажающую звуки сферу. Очевидно, он не хотел, чтобы что-то лишнее попало в уши к целителям клана Сонитус. — Дальнейший разговор мы можем продолжить в зале совета протекторов. Всё равно мои коллеги вскоре спохватятся, и прибудут туда для проведения экстренного совещания.

— Верно. — Так или иначе, но на этом собрании ему пришлось бы присутствовать в любом случае, так как словам одного только Бельфи после шоу в центре города главы великих кланов могли и не поверить. А вот если их подтвердит непосредственный участник тех событий… — Между тем, Бельфи, каковы ваши выводы?

— Лучше, чем я ожидал. — Спокойно признал старик. — Ты превосходно контролируешь себя даже в самых неприятных ситуациях. Тот же клан Лоа ты не уничтожил, а просто проредил, подчинив его себе. Умение думать наперёд там, где другой просто упустит представившуюся возможность в наши времена особенно ценно… а я, возможно, поторопился с выводами касательно твоей дальнейшей судьбы.

Бельфи мог не уточнять, что именно он под этим подразумевал — всё и без того было понятно. Элина хотели устранить в момент, когда тот приблизится к становлению по-настоящему неконтролируемым монстром… и совсем не факт, что Бельфи действительно отбросил этот план. Он мог раскрыть своё знание лишь ради спасения сына — и после, через несколько лет, всё равно исполнить задуманное, избавившись от потенциального Тёмного.

Сам Элин считал именно так. Эрида, пристально наблюдавшая за внешним миром и просчитывающая вероятности, считала именно так. Любой разумный человек, узнавший о ситуации, посчитал бы именно так.

— Я гораздо разумнее, чем кажется на первый взгляд, протектор Бельфи. — Произнёс Элин, определившись с линией поведения по отношению к абсолюту.

И это точно был не прямой конфликт.

Глава 8

Сразу к залу собраний Элин, между тем, не отправился, выделив четверть часа на улаживание всех прочих дел. Так, он доставил Алексию, которая с площади никуда уходить, по-видимому, и не собиралась, дожидаясь развязки привлёкшего к себе тысячи взглядов боя, домой, лично удостоверившись в работоспособности всех защитных систем. После он вкратце описал происходящее Хоре, — ни отца, ни деда на месте почему-то не оказалось, — и лишь тогда отправился к месту сбора глав великих кланов и, по совместительству, протекторов.

Но не только заботой о близких была продиктована эта отлучка: перерождённый напитал анимой резервный перстень-хранилище, поместив туда набор предметов, без которых Алексии за стенами было бы практически невозможно выжить. Это была всего лишь мера предосторожности, так как Элин всё ещё не отбросил наихудший вариант развития событий: продолжение конфликта с Бельфи, единственным абсолютом Китежа и, вероятно, вообще единственным анимусом, которому перерождённый проиграл бы даже выйдя на пик своих сил.

Ментальные способности обладали большим потенциалом, но, как оказалось, их можно было относительно легко заблокировать. Как Элин успел выяснить благодаря прямому контакту с телом сына протектора, — не просто так он водрузил ногу на грудь последнего, — ментальную блокаду, вероятнее всего, обеспечивала небольшая сфера, поверхность которой была испещрена крошечными выемками-полусферами, соединёнными друг с другом тончайшими жгутами из пластичного и прочного материала. Одно только это подарило мастеру рун намёк на принципы функционирования артефакта, но проблема требовала глубокого подхода и тщательной проработки.

Вот так, на коленке, разгадку найти не представлялось возможным.

В остальном же перерождённый не мог противопоставить легендарному защитнику Китежа ровным счётом ничего: его собственная сила, подкреплённая посохом, шлемом и уникальными способностями Эриды, накладывалась на контролируемое Элином могущество Тьмы… и в итоге всё равно не дотягивала до пиковых способностей настоящего абсолюта. Достигни он алмазного ранга — и тогда можно было говорить о пусть тяжёлой, но всё-таки победе.

Но платиновому анимусу абсолюта не победить.

Такова разница в их силах, которую Элин представлял себе более, чем отчётливо. Он хорошо помнил мощь, наполнявшую его дряхлое тело и не позволявшую ему умереть. Лишь анима в совершенном, — по крайней мере, на тот момент, — своём воплощении позволила ему прожить так долго и, в конечном итоге, наткнуться на гримуар. Было ли это предрешено Миром — большая загадка, ведь для него не было смысла так затягивать со своим даром.

Впрочем, Элин понимал, что объять своим разумом нечто, управляющее целыми вселенными он не мог, и соответственно искать причины в событиях прошлого смысла тоже не было.

Так или иначе, но прямо сейчас перерождённый не собирался развивать противостояние с Гайо Бельфи, некогда добрым учителем, а ныне — человеком, поставившим под вопрос лояльность Элина Нойр. Кого угодно другого перерождённый мог “убедить” в том, что он не опасен, но вот с абсолютом это, к сожалению, сработать не могло…

— Элин Нойр? — Один из стражей распахнул перед анимусом дверь. — Вас уже ожидают.

— Благодарю. — Уловив поверхностные мысли выполняющего работу дворецкого практика, Элин узнал, что в зале уже находились все протекторы до единого. Сорака, судя по впечатлению привратника, была не в духе из-за очередного неожиданного собрания, а вот Кацелиан и Вардок держали эмоции в узде, по меньшей мере не демонстрируя их случайным людям.

Миновав лишённый окон длинный прямой коридор, Элин упёрся в двустворчатую дверь, при его приближении бесшумно распахнувшуюся. В ту же секунду на перерождённом скрестились взгляды четверых человек, из которых подлинным спокойствием мог похвастать разве что Вардок.

Чего и следовало ожидать от того, кто удерживает теневой Китеж в рамках своей железной рукой.

— А вот и последний член нашего полуночного собрания. Не мешкай, Элин, занимай своё место. — Бельфи, вновь примеривший маску добродушного старика, взглядом указал на единственное свободное место. Оно не располагалось напротив кого-то конкретного, так как сам стол был пятисторонним, — сюда частенько приглашали пятого участника, и не всегда это был Элин, — и за ним было ровно пять мест.

— Прошу извинить за опоздание, мне нужно было уладить некоторые вопросы. Как-никак, события этого вечера были неожиданными даже для меня. — В свойственной ему манере то ли улыбнувшись, то ли усмехнувшись, экс-абсолют расположился в кресле, наклонившись над столом и водрузив на него локти. — Я начну, или слово возьмёте вы, протектор Бельфи?

— Думаю, мне будет проще дополнить твой рассказ. — Хохотнув в бороду, абсолют обратился во слух. Элин же наоборот приготовился говорить. Говорить много, подробно и точно — ровно так, чтобы у присутствующих не было ни шанса докопаться до его рассказа.

— Итак, этим вечером я вместе с друзьями посетил ресторан Фуга, недавно открывшийся в центре города…

Рассказ от и до занял у Элина не так уж и много времени — не прошло даже десяти минут, как он, тратя время на подробности касательно замеченных странностей своего оппонента, дошёл до появления непосредственно Гайо Бельфи.

— Кхм-кхм. Позволишь, чтобы я продолжил, Элин?

— Как вам будет угодно, протектор Бельфи. — Перерождённый со спокойной душой уступил право говорить абсолюту, откинувшись на спинку стула и опустив руки на комфортные подлокотники.

Могучий старик же тем временем встал, прокашлялся — и хорошо поставленным голосом начал вещать, то и дело косясь на Элина. Очевидно, он ожидал от того какой-то реакции, то и дело прощупывая границы дозволенного. А так как перерождённый никак не демонстрировал желания скрыть от остальных своё увлечение Тьмой, Бельфи, в конечном итоге, подошёл к причинам, побудившим ему установить наблюдение за Элином Нойр.

— … определённые подозрения появились у меня уже давно, но тогда у меня не было способа их подтвердить и опровергнуть. Лишь недавно я, объединив новейшие разработки своего клана с исследованиями древних, создал сферу ментальной блокады, эффект которой удалось проверить в схватках против демонических зверей, специализирующихся на ментальных способностях. Тогда же я решил устроить для Элина проверку, которая ни при каких обстоятельствах не смогла бы навредить ему или его спутнице. — Гайо Бельфи вещал уверенно и спокойно, точно так, как и полагалось человеку его возраста и статуса. — И по результатам этой проверки мой сын, существование которого я до сего момента ото всех скрывал, своими глазами увидел, как Элин Нойр использовал Тьму в наичистейшем её проявлении.

— Анимусы, использующие эту силу, безумны. — Сорака неверяще посмотрела сначала на Бельфи, а после перевела взгляд на Элина, который взирал на окружающих так, будто разговор и вовсе его не касался. — При всём уважении, но Элин на безумца не похож…

— Я придерживаюсь аналогичного мнения. — Кацелиан поддержал свою извечную противницу, — или всё-таки подругу? — прямым текстом продемонстрировав недоверие к словам абсолюта. — В нашем городе есть кланы, в разумных пределах взаимодействующие с Тьмой. Но во всех, кто ею пользуется, можно разглядеть хмарь или, по крайней мере, остаточные частицы негативных эмоций.

— Тем не менее я, господа протекторы, действительно использую Тьму. — Перерождённый в самую последнюю очередь хотел, чтобы в совете возник конфликт, и потому не стал затягивать и позволять собравшимся наговорить друг другу лишнего. Вновь склонившись над столом, он сформировал между своих ладоней серую, испещрённую чёрными прожилками сферу, зловещее присутствие которой тут же заполонило весь зал. — Но, как вы можете видеть, я контролирую её, и она не оказывает на меня негативного влияния.

— Невозможно… — Вардок как завороженный смотрел на сферу, исследуя своим восприятием то её, то Элина, на которого Тьма действительно никоим образом не влияла. — За свою жизнь я повидал нескольких Тёмных, но такой контроль вижу впервые. Как?

— Могу только предположить, что такого эффекта удалось достигнуть, в первую очередь, за счёт моего генома и ментальных способностей, стимулирующих развитие контроля. Без лишнего хвастовства скажу, что обычную аниму я контролирую на невообразимом уровне, и прямо сейчас могу сформировать любую технику вплоть до алмазного ранга включительно. Она, конечно, получится ослабленной, но тут важен сам факт. — В первую очередь Элин собирался убедить протекторов в том, что его способности имеют вполне логичное объяснение, и ключ к ним — контроль. — Насколько я могу судить, сравнимый уровень контроля во всём Китеже есть только у вас, Гайо Бельфи.