Помоги проекту - поделись книгой:
— Как ты думаешь, кто здесь живёт? — спросила Полли, указывая на зелёные и жёлтые кольца.
— А какое нам дело! — сказал Дигори. — Давай… — Но фразу он не закончил.
Кресло с высокой спинкой, стоявшее перед камином, задвигалось, а из-за него, как в пантомиме, вылез дядя Эндрю. Они были вовсе не в пустом доме, а в доме Дигори, да ещё и в заповедной мансарде! Дети хором охнули. Теперь обоим казалось, что иначе и быть не могло, потому что слишком мало прошли.
Дядя Эндрю был очень высокий и тощий, длиннолицый, остроносый, с необычайно блестящими глазами и седыми взъерошенными волосами. Сейчас он казался ещё страшнее, чем обычно. Дигори просто говорить не мог. Полли испугалась меньше, но и ей стало не по себе, когда дядя Эндрю молча прошёл к дверям и запер их на ключ. После этого он повернулся к детям, взглянул на них сверкающими глазами и, обнажив в улыбке острые зубы, сказал:
— Ну вот! Теперь моя дура сестрица до вас не доберётся.
Полли и не думала, что от взрослых можно такое ожидать, поэтому ужасно испугалась, и они с Дигори попятились к дверце, в которую вошли, но дядя обогнал их и запер её, а вдобавок встал перед нею, потом потёр руки, так что пальцы затрещали (пальцы у него были длинные и белые), и усмехнулся:
— Счастлив вас видеть. Двое деток — именно то, что мне нужно.
— Мистер Кеттерли, — сказала Полли, — мне пора обедать, меня ждут дома. Отпустите нас, пожалуйста!..
— Со временем, со временем, — пробормотал дядя Эндрю. — Нельзя упускать такой случай. Мне не хватало именно двух деток. Понимаете, я ставлю небывалый, великий опыт. С морской свинкой как будто бы получилось. Но свинка ничего не расскажет. Да ей и не объяснишь, как вернуться.
— Дядя, — сказал Дигори, — обедать и правда пора, нас станут искать. Вы должны отпустить…
— Должен? — спросил дядя Эндрю.
Дигори и Полли переглянулись. Говорить они не смели, но взгляды их значили: «ужас какой!» и «надо его умаслить».
— Если вы нас выпустите, — сказала Полли, — мы придём после обеда.
— Кто вас знает? — сказал дядя Эндрю и хитро усмехнулся. Но тут же передумал: — Хорошо, надо так надо. На что таким детям старый скучный человек!.. — Он вздохнул. — Если бы вы знали, как мне бывает одиноко. Да что там… Идите обедайте. Только сперва я вам кое-что подарю. Не каждый день у меня бывают маленькие девочки, особенно — такие милые…
Полли подумала, что он не такой уж и сумасшедший.
— Хочешь колечко, душечка? — спросил её дядя Эндрю.
— Жёлтое или зелёное? Ой какая прелесть!
— Нет, не зелёное, — сказал дядя. — Мне очень жаль, но зелёное я дать не могу. А жёлтое — с удовольствием. Бери и носи на здоровье. Ну, бери!
Полли больше не боялась: дядя был совсем не сумасшедший, а кольца и впрямь прелестны, — и, шагнув к столу, сказала:
— Смотрите-ка! Гудит и гудит, как будто сами кольца.
— Какая странная мысль! — заметил дядя и засмеялся.
Смех был вполне естественный, однако Дигори не понравилось слишком бодрое, чуть ли не алчное, выражение дядиных глаз, и он крикнул:
— Полли, не бери! Не трогай!
Но было поздно. Он ещё говорил, когда Полли коснулась одного кольца и сразу же, без звука, исчезла. Дигори с дядей остались одни.
Глава вторая. Дигори и его дядя
Случилось это так неожиданно и так походило на страшный сон, что Дигори вскрикнул. Дядя Эндрю зажал ему рот рукой, прошипел:
— Не смей! — и прибавил помягче: — Не шуми, твоя мама услышит. Зачем её пугать?
Дигори говорил потом, что его просто затошнило от такой подлой уловки, но, конечно, кричать он больше не стал.
— То-то, — сказал дядя. — Ничего не поделаешь, каждый бы удивился. Я и сам удивился вчера, когда исчезла свинка.
— Это вы и кричали? — спросил Дигори.
— Ах ты слышал? Ты что, следил за мной?
— Нет, — сердито сказал Дигори. — Объясните, что с Полли!
— Поздравь меня, мой мальчик, — сказал дядя Эндрю, потирая руки. — Опыт удался. Девочка исчезла… сгинула… в этом мире её нет.
— Что вы с ней сделали?!
— Послал… э… в другое место.
— Не понимаю, — сказал Дигори.
Дядя Эндрю опустился в кресло.
— Что ж, я тебе объясню. Ты слышал когда-нибудь о мисс Лё Фэй?
— Она наша двоюродная бабушка? — припомнил Дигори.
— Не совсем, — сказал дядя Эндрю, — она моя крёстная. Вон её портрет, смотри.
Дигори посмотрел и увидел на выцветшей фотографии старую даму в чепце. Теперь он вспомнил, что такой же портрет видел ещё дома, в комоде, и спросил маму, кто это, и мама почему-то замялась. Лицо было неприятное, но кто его знает, на этих старинных фотографиях…
— Кажется… кажется, она была… не совсем хорошая?
— Ну, — ответил дядя Эндрю, — это зависит от того, что называть хорошим. Люди узки, мой друг. Да, странности у неё были. Бывали и… чудачества. Иначе её не поместили бы…
— В сумасшедший дом?
— Нет, нет, нет! — Дядя был шокирован. — Ничего подобного! В тюрьму.
— Ой! А за что?
— Бедная женщина! — со вздохом проговорил дядя. — Не хватило благоразумия… Но не будем в это вдаваться. Ко мне она всегда была добра.
— Да при чём тут это! — воскликнул Дигори. — Где Полли?
— Всё в своё время, мой друг. Мисс Лё Фэй выпустили, и после этого она почти никого не хотела видеть. Я был из тех немногих, кого она ещё принимала. Видишь ли, её стали раздражать ординарные, скучные люди. Собственно, они раздражают и меня. Кроме того, у нас с ней были общие интересы. За несколько дней до смерти она велела мне открыть тайничок в её шкафу и принести маленькую шкатулку. Как только я эту шкатулку тронул, сразу почувствовал — да, просто пальцами, — что в моих руках огромная тайна, ну а когда принёс, она отдала мне её и приказала, не открывая, сжечь сразу после её смерти с определёнными церемониями. Конечно, я этого не сделал.
— И очень плохо, — сказал Дигори.
— Плохо? — удивился дядя. — А, понимаю! По-твоему, надо выполнять обещания. Резонно, резонно, вот ты и выполняй. Но сам посуди: такие правила хороши для слуг, детей, женщин — вообще для людей, но не для великих учёных, мыслителей и мудрецов. Нет, Дигори. Те, кто причастен к тайной мудрости, свободны и от мещанских правил, и от мещанских радостей. Судьба наша, мой мальчик, возвышенна и необычна. Удел наш высок, мы одиноки…
Он вздохнул с такой благородной, такой таинственной печалью, что Дигори целую секунду сочувствовал ему, но тут вспомнил, какими были дядины глаза, когда он предлагал Полли кольцо, и подумал: «Ага, значит, он может делать всё, что ему угодно!..»
— Конечно, шкатулку я открыл не сразу, — продолжил дядя. — Я опасался, нет ли в ней чего-нибудь… нежелательного. Моя крёстная была чрезвычайно своеобразной дамой. Собственно, она последняя из смертных, в ком текла кровь фей. Сама она ещё застала двух таких женщин — герцогиню и подёнщицу. Ты, Дигори, беседуешь с последним человеком, у которого была фея-крёстная. Будет что вспомнить в старости, мой мальчик!
«Ведьма она, а не фея!» — подумал Дигори и снова спросил:
— А где же Полли?
— Какой ты нетерпеливый! — рассердился дядя. — Разве в этом дело? Сперва, конечно, я осмотрел шкатулку. Она была очень старинная. Я сразу понял, что это не Греция, не Египет, не Вавилон и не страна хеттов, даже не Китай. Она была древнее всех этих стран. Наконец, в один поистине великий день, я догадался, что сделана она в Атлантиде, то есть на много веков раньше, чем те каменные штуковины, которые выкапывают в Европе. Да, это вам не грубый топор! Ещё на заре времён в Атлантиде были дворцы, и храмы, и учёные.
Он подождал немного, но Дигори не восхищался, ибо дядя с каждой минутой нравился ему всё меньше, и заговорил снова.
— Тем временем я изучал тайные науки (вряд ли прилично рассказывать о них ребёнку). Пришлось познакомиться с… как бы это сказать… чертовски странными людьми и пройти через довольно гнусные испытания. От всего этого я и поседел раньше времени. Стать чародеем — это тебе не шутка! Я вконец испортил здоровье — правда, теперь мне лучше, — зато
Подслушать их было некому, но дядя подвинулся поближе и понизил голос:
— То, что было в шкатулке, не нашего мира, и попало оно к нам, когда наш мир только-только начинался.
— Что же именно там было? — спросил Дигори, поневоле захваченный рассказом.
— Пыль, — ответил дядя Эндрю, — сухая пыль. Смотреть не на что. Но я-то посмотрел — не тронул, нет, но взглянул! Как-никак она из
И дядя потёр руки так, что пальцы у него затрещали, словно фейерверк.
— Понятно, я знал, что пыль эта может перенести в другие миры, если слепишь из неё то, что надо. Но что же именно и как? Много опытов я проделал впустую. Морские свинки просто погибали или лопались…
— Какой ужас! — перебил его Дигори, у которого когда-то была морская свинка.
— При чём тут ужас? — удивился дядя Эндрю. — Свинки для того и созданы. Я их покупал на свои деньги. Так о чём же я? Да, наконец удалось слепить кольца, жёлтые кольца. Тут и началось самое трудное. Я был уверен, что они перенесут моих подопечных куда надо. Но как же я узнаю, что там? Как их вернуть сюда?
— Можно бы и о них подумать, — сказал Дигори. — Хорошенькое положеньице, если они там застряли!
— Ты ненаучно на всё смотришь, — нетерпеливо возразил дядя Эндрю. — Неужели не можешь понять, что ставится опыт века? Я для того туда и посылаю, чтобы узнать, что там такое.
— Почему же тогда самому не отправиться?
Дигори в жизни не видел такого искреннего удивления.
— Кому, мне?! — воскликнул дядя. — Ты с ума сошёл! В мои годы, с моим здоровьем!.. Да это же страшно опасно! Что за глупость! Ты понимаешь, что говоришь? Да в этих мирах может случиться что угодно!
— А Полли теперь там… — проговорил Дигори, багровея от гнева. — Хоть вы мне и дядя, я прямо скажу: это… это подлость. Только трус пошлёт девочку вместо себя.
— Тихо! — крикнул дядя Эндрю, хлопнув рукой по столу. — Я не позволю так говорить со мной грязному мальчишке! Пойми, я великий учёный, чародей, я посвящён в тайные знания, я ставлю опыт. Конечно, мне нужны подопытные… э… существа. Что же, прикажешь свинку спрашивать? Наука требует жертв. Идти самому? Смешно! Не идёт же генерал в битву. Предположим, я погибну. Что будет тогда с делом моей жизни?
— Ох, хватит! — невежливо крикнул Дигори. — Как вернуть Полли?
— Я как раз собирался это объяснить, когда ты так грубо меня перебил, — ответил дядя Эндрю. — Для этого нужно зелёное кольцо.
— У Полли нет зелёного кольца, — возразил племянник.
— Вот именно, — кивнул дядя и жутко улыбнулся.
— Значит, она не вернётся! — крикнул Дигори. — Вы её убили!
— Почему же, вернуться она может, если кто-нибудь отнесёт ей это зелёное кольцо.
Тогда Дигори понял, в какую попал ловушку, и молча, очень бледный, уставился на дядю.
— Надеюсь, — достойно и громко промолвил тот, словно лучший из дядюшек давал добрый совет племяннику, —
— Ох, не могу! — снова крикнул Дигори. — Была бы у вас самого честь, вы бы и отнесли кольцо. Ладно, я понял. Только один-то из нашей семьи уж точно подлец. Это же всё подстроено!
— Конечно, — согласился дядя Эндрю, всё так же мерзко улыбаясь.
— Что ж, я пойду, только сперва скажу. Раньше я в сказки не верил, теперь верю. Так вот, в сказках злые чародеи добром не кончают.
Наконец-то дядю проняло — он так испугался, что, при всей его подлости, вы бы его, наверное, пожалели, — но, вымученно засмеявшись, он всё же сказал:
— Ох, дети, дети! Конечно, чего и ждать? Женское воспитание… Сказки, говоришь? Ничего, обо мне не беспокойся. Побеспокойся лучше о своей подружке. Она там давненько. Если эти миры опасны… да… Жалко было бы опоздать!
— Это вам-то? — гневно вскричал Дигори. — Ну ладно, больше не могу. Что мне делать?
— Прежде всего научись владеть собой, — назидательно сказал дядя. — Иначе станешь таким, как тётя Летти. А теперь слушай.
Он встал, надел перчатки и, подойдя к подносу, на котором лежали кольца, начал:
— Кольца действуют только в том случае, если коснутся кожи. Видишь, я беру их рукой в перчатке, и ничего не происходит. В кармане они безопасны, но коснись их случайно голой рукой — и исчезнешь. Там, в другом мире, случится то же самое, если тронешь зелёное кольцо. Оттуда ты исчезнешь, здесь появишься. Заметь, это всего лишь гипотеза, её предстоит проверить. Итак, я кладу тебе в карман два зелёных кольца — для неё и для тебя. В правый карман, не спутай. Зелёное — «зэ», правый — «пэ». Следовательно, «зэпэ», как в слове «запонка» или «запас». Жёлтое бери сам. На твоём месте я бы надел его, а то ещё потеряешь.
Дигори потянулся к кольцу, но вдруг спросил:
— А как же мама? Она спросит, где я.
— Чем скорее ты исчезнешь, — бодро ответил дядя, — тем скорее вернёшься.
— А если не вернусь? — спросил Дигори.
Дядя Эндрю пожал плечами, подошёл к двери, отпер её, распахнул и сказал:
— Что же, прекрасно. Дело твоё. Иди обедай. Твоя подружка, не моя. Ну съедят её звери, ну утонет, ну умрёт с голоду или просто останется там, если хочешь. Только уж, будь любезен, загляни до чая к миссис Пламмер и объясни, что дочку она не увидит, потому что ты испугался.
Поделиться книгой: