ЖГИ!

Мгновенное усилие и собеседник вспыхивает ярким оранжевым пламенем. Догадки парня оказались верными и перед ним была обычная иллюзия из стихии земли, осыпавшаяся мелким песком после небольшого воздействия.

Удары из под земли Рус успешно прикрыл щитом, которым окутал себя. Каменные копья разбились мелкой каменной крошкой, о щит, но вопреки ожиданиям, следующей атаки не последовало.

– Ты сидишь под землей, как крот, – произнес Рус, внимательно прислушиваясь к ощущениям и на ходу формируя плетение поиска магии. – Ты прячешься, как трусливая шавка…

Сформировав плетение, Рус быстро активировал его и метнул в стену стоящего рядом дома. По прикидке Руса, точка находилась за стенами города.

– Ты либо слишком труслив, – произнес Рус, обернувшись на взрытую магией дорогу, вымощенную камнем. – Либо слишком слаб!

* * *

Роуль, наблюдавший за происходящим, довольно кивнул и расплылся в широкой улыбке.

– Надо же, – произнес он с издевкой, – этот оболтус умеет думать!

Роуль подхватил миску с эклерами и довольно оглядел чердак.

– Надо завязывать лазить по чердакам, – произнес он откусывая нагло ворованные эклеры. – А то придумают новую легенду про чердачного монстра.

В этот момент, за спиной упыря послышался скрежет половиц и тихий шепот.

– Я тебе говорю, я четко слышал хохот! – с обидой заявил мальчишеский голос.

– Ты снова придуриваешься, Маркус, – недовольно проворчала девочка.

Роуль на секунду задумался, дожевал эклер и с безумной улыбкой повернулся на шум. Оскалив зубы он сделал бесшумный шаг и придал лицу обычный вид. Взяв в руки эклер, он довольно его откусил и принялся ждать загадочных разведчиков.

– Я туда не пойду! – тихо ответила девочка.

– Так бы и сказала, что боишься, – фыркнул мальчишка.

– Ничего я не боюсь, просто папа запрещал сюда ходить, – недовольно отозвалась девочка.

Спустя пару секунд перед Роулем явилось два ребенка лет восьми на вид. Оба замерли наблюдая как высокий бледный мужчина с каменным лицом жует эклеры.

– Папу надо слушаться, – авторитетно заяви упырь, прожевав кусочек.

– А вам… а вам надо выучить манеры и здороваться, – растерялся парнишка. – Это наш чердак! Что вы тут делаете?

– Простите мое невежество, – расплылся в улыбке Роуль, обнажив острые как иглы зубы. – Здра-а-а-а-а-асть!

Десткий виз заполнил чердак настолько сильно, что улыбка улыбка упыря растянулась до ушей, а спустя секунду двое сорванцов ломанулись со всех ног подальше от ужасного чердачного монстра.

– Обожаю пугать детей, – улыбнулся Роуль и закинул в рот кусочек эклера. – Прямо фетишь какой-то…

– Роуль! – раздался голос Хойсо, вышедшего из прорыва тьмы. – Нам надо серьезно поговорить! Это не лезет ни в какие рамки!

– Что? Ну подумаешь, я соврал! Да, я сходил по маленькому в святую чашу для причастий, – недовольно фыркнул упырь. – Что мне теперь расплакаться, что она осквернена и в ней средство от запора, а не святая вода?

– Я не об этом, – недовольно рыкнул черт.

– А вот то, что в древним свитком вытирали задницу – я нипричем! Просто забрызгал немного, когда танцевал. Кишечник, знаешь ли, не бабочками набит.

– Роуль! Прекрати ломать комедию!

– Хорошо, – вздохнул упырь и опустив голову произнес: – Да, одевал твой белый ночной колпак и танцевал в нем голышом у Прародительницы, чтобы соблазнить!

– Что-о-о?

– Что? – тут же сделал удивленные глаза упырь.

– Ты соблазнял Прорадительницу в моем колпачке?

– Ну, знаешь, – сделал неопределенный жест рукой упырь. – Женщина она старой закалки. Давно живет и любит оригинальности. То, что ты к ней с цветами ходил – это такая банальность.

– Ты… ты ведь знал и… ничего мне не сказал!

– А что я тебе скажу? Прости Хойсо, я трахнул самое древнее существо в мире размахивая голой задницей в твоем ночном колпачке?

– Ты… ты… – начал хватать ртом черт. Взяв себя в руки он ткнул пальцем в грудь старого друга. – Я тебе это никогда не прощу! Ты знал, что она мне нравится, но не сказал! Ты знаешь, что я плохо сплю без этого колпака, но не вернул мне его! Ты предатель!

– Ой, ой, ой, – недовольно проворчал упырь. – Кто из нас еще предатель! Ты знал, что надо было учесть коэффициенты на размер сферы и промолчал! Ладно я старый дурак, но ты вообще понимаешь, что я пережил?

– То, что пережила каждая женщина, – язвительно ответил Хойсо. – И вообще! Я сюда пришел, чтобы выяснить зачем ты воткнул эту сферу на башню?

– А что? Отличный следящий артефакт, – невозмутимо ответил упырь. – Этакое всевидящее око.

– А то, что в этой черной сфере на всю округу красуется твоя задница, тебя не смущает?

– Ну, простите, – хлопнул по бокам Роуль. – Сфера отпечатала первое, что на нее попало под лунным светом. Понятное дело, что это была моя задница!

– Ты извращенец!

– Нет, это ты извращенец! Издали оно похоже на демонический глаз!

– Нет, Роуль! – это не глаз! Это твоя задница и вся твоя темная цитадель превращается в настоящий балаган!

– Зато это моя цитадель! – фыркнул упырь и достал из тьмы белоснежный колпак. – Вот! Забирай! Мне больше не интересно.

Хойсо схватил колпак и тут же спрятал его за пазухой.

– Все? Конфликт исчерпан?

– И все равно, твоя задница на главной башне в сфере – идея так себе.

– Ой, ты просто не видел как она пер…

– ЧТО-О-О? – выпучил глаза Хойсо.

– Что? – развел руками упырь.

Глава 5

В животе крутило от голода так, что хотелось свернуться в клубок.

Катар не был эстетом и всегда брался за любую работу, но время жалости к калеке прошло. Никому не нужен был никчемный работник с одной ногой. Несколько месяцев он проработал у швеи, стараясь хоть как-то оправдать свою зарплату, но даже она признала, что его навыки и отсутствие восьми пальцев не позволят сделать из него хотя бы подмастерье.

– Будь оно все проклято, – прошипел Катар, выковылив на длинную оживленную улицу, где располагались торговые ряды.

Старый наемник, прошедший не одну войну и повидавший огромное количество битв и смертей, на старости лет превратился в настоящего убогого калеку, брошенного судьбой на погибель.

После смерти отряда в бою выживший чудом Катар смог добраться до торгового тракта и с попутным караваном достиг города Вивек. Ему повезло еще раз, и гильдия выплатила полагающиеся деньги отряду, но он изначально понимал: если не найдет своего места – ему не выжить.

Деньги таяли, калека слонялся от одного ремесленника к другому, но никому не нужен пусть и трудолюбивый, но калека. Когда деньги начали кончаться, Катар решил ночевать в подворотнях, затем стал экономить на еде. Но этот день настал, и у наемника не осталось ни единого медяка, в животе было пусто, а кости ломило от сна на голом камне.

Наемник опустился на колени рядом с небольшой лавкой, достал из грязной рясы деревянную миску и впервые в жизни протянул руку в просящем жесте.

Говорить что-то или просить он не решался. Он чувствовал вселенский стыд за то, что превратился в попрошайку.

В голове уже мелькали мысли о том, чтобы вздернуться на собственной одежде где-нибудь в подворотне. Для опытного воина быть попрошайкой казалось вершиной позора, и ни одного способа разрешить проблему он не видел.

Мысли о самоубийстве прервала монета, упавшая в деревянную миску.

– Госпожа? – поднял взгляд калека на молодую девушку с темными густыми волосами.

– Ты не просишь милостыню, не молишь о корке хлеба. Стоишь и молчишь. Это не твой хлеб. Кто ты? – спросила она.

– Моим хлебом была война, – ответил Катар. – Судьба отвернулась от меня, и мой отряд погиб.

– Но она про тебя не забыла, и ты выжил, – кивнула девушка.

– В последнее время я все чаще сожалею, что она про меня вспомнила, – хмыкнул калека.

– Она про тебя хорошо помнит, – довольно произнесла девушка и спросила: – Пойдешь ли ты ко мне на службу?

– У меня нет ноги, госпожа, – произнес Катар. – И пальцев осталось всего два.

– Для меня это не проблема, – пожала плечами собеседница. – А для тебя будет проблемой тьма?

– Что, госпожа? – нахмурился калека.

– Тьма, – повторила девушка. Ее глаза заволокло черной пеленой, голос стал утробным, а зубы словно побелели, оттеняя тьму глаз. – Я предлагаю тебе службу ведьме в обмен на твою ногу и пальцы.

Катар со страхом взглянул в глаза ведьмы. Внутри задрожал первобытный ужас перед одаренными, но держался он недолго. Разум взял верх, и наемник понял, что ему только что предложили.

– Ногу и пальцы в обмен на службу? – уточнил он.

– Верно, – довольно кивнула девушка.

– Согласен, – кивнул Катар, не обращая внимания, как на них пялятся прохожие.

– Вставай. Меня зовут Тук, – произнесла ведьма. – У нас сегодня много дел.

* * *

Катар с трудом шагал по коридору, стараясь привыкнуть к тому, что у него снова есть нога.

– Когда ты говорила, что я буду твоим слугой, – бормотал он, опираясь руками на стены. – Я думал, тебе нужен воин.

– Мне нужны слуги, – покачала головой Тук. – Сюда нужна мебель, сюда нужно белье, ткани, травы, домашняя утварь…

– Я не умею работать по дереву, да и…

– Тогда найди тех, кто умеет, – пожала плечами Тук. Она шла за ним, терпеливо ожидая, когда пациент немного привыкнет. – А еще лучше найди тех, кто согласен стать моим слугой в обмен на лечение. Так будет гораздо проще.

– Что я им должен обещать? – спросил Катар, продолжая переставлять ноги.

– Тоже, что и я тебе. Кров, еду и излечение, – пожала плечами девушка. – У меня мало времени. Все управление на тебе. Мы потратили с тобой два дня, а тут еще конь не валялся.

Наемник дошел до конца коридора и вышел в небольшую комнату. Там он похромал до стола и с трудом уселся на стул. Перед ним тут же лег тугой кошелек с монетами.

– Это для мебели. Нам нужна будет простая мебель для общих палат. Материал – дуб или сосна. Тщательно обработать и отшлифовать. Три слоя хорошего лака… – видя недоумевающее лицо наемника, Тук пояснила: – Тьма плохо влияет на дерево. Может начать гнить.

Наемник пододвинул к себе кошелек и развязал шнурок.

– Пересчитай монеты, – скомандовала ведьма, наблюдая за моторикой пальцев Катара. – Помимо обычной мебели надо будет оформить пару комнат подороже. Без царских изысков, но на порядок лучше. С резьбой и прочими канделябрами. Это для знатных пациентов, которые и будут приносить нам деньги.

Наменик неуверенно, но довольно сноровисто высыпал монеты на стол и принялся раскладывать их по десяткам.

– Помимо мебели, нужны будут простыни и мелкая домашняя утварь…

– Для важных господ отдельная посуда? – уточнил наемник.

– Да. Отдельная посуда и комнаты… наверху. Да, две большие комнаты наверху.

– А ваша комната?

– Наши комнаты будут в подвале, – пожала плечами Тук и, заметив взгляд наемника, пояснила: – Мне нужно место, где я буду варить зелья. И ваши спальни.

– А ваша?

– Жить я буду в башне, – коротко пояснила Тук.

– Но там же… маг огня.

– Да. С ним, – улыбнулась Тук довольной улыбкой, полностью сняв вопросы о том, как они будут уживаться.

– Я не уверен, что смогу найти всех, кто нам понадобится, но… что делать с теми, кто ничего не умеет, но хочет служить тебе?