Девушка с тенью пантеры

Глава 6

Я схожу с ума. Нет, не так. Я сошла с ума!

Еду не пойми куда, в компании незнакомого хмыря, протаранившего полицейский УАЗик, не брезгующего деспотичными замашками. На заднем сиденье растянулась чёрная кошка, что запрыгнула в авто сразу же, как машина сдвинулась с места. И это безумие!

Похоже, этим двоим комфортно друг с другом, что ли. Мужчину совершенно не смущает присутствие хищника в его машине. Как собственно и моё. Крутит себе руль время от времени и даже не отвлекается на кошку, в зеркало заднего вида, на меня.

Вопросов настолько много, что я не знаю, с чего начать! Они роем жужжат в моей голове и не дают сосредоточиться на одной конкретной. Не помогает и огромная кошачья тушка.

— Где полиция? — решаюсь спросить шёпотом, безбожно кося глазами в сторону зверя. Кажется, она спит.

Спит! Куда я попала и где мои тапки?!

— О чём ты? — нехотя, отзывается мужчина.

Я запинаюсь на полуслове. От одного озвученного вопроса, в моей голове опять выстроилось множество ответвлений — подвопросов.

— Гаи, ГИБДД, полиция! — сбивчиво пытаюсь объяснить, собрать воедино все вопросы разом. — Ты убил полицейского! Въехал в УАЗик на своём…танке! А у меня дома? Они вообще там были? Или не были? Ты в розыске? А я? Почему тебя не преследуют? Меня ищут?

Мужчина рассмеялся, даже недослушав:

— Я думал, ты начнёшь с моего имени. — сквозь хохот проговорил он.

— Зачем мне твоё имя? — удивлённо уточняю я. — Мне не нужна о тебе никакая информация. Чем меньше я буду знать, тем меньше смогу сказать на допросе.

— Ха-ха-ха, — вновь заржал хмырь. — Ты неподражаема, Лиля. Не переживай, допросов и проблем с полицией у тебя не будет. Доедем, я всё улажу.

— Убийство полицейского…уладишь? — пропускаю мимо ушей, что он, оказывается, знает, как меня зовут.

— Нашла о ком переживать. — так же весело продолжает мужчина. — Он вполне себе жив.

…я уже спрашивала про тапки?

— Ладно. Забыли про допрос. — сквозь сжатые зубы, шиплю я. — Кто ты, твою налево, такой?!

— Рома Зверев. — пожав плечами, небрежно выдаёт мужчина. — Я серьёзно. — дополняет, уловив мой скептический взгляд.

— Как солист группы «Звери»? — ни капли не верю в то, что имя с фамилией хмыря настоящие. — Что-то не похож… — прищурившись, припоминаю ещё одно имя:- Или этот… Роман Зверь. Боец какой-то. Боксёр, кажется. У меня папа фанател по нему. Тоже не очень похож… Наверное…

— Возраст берёт своё. — театрально вздохнув, мужчина съехал с дороги и запетлял по улицам частного сектора.

— Ты, типа, он? Боксёр? Чемпион чего-то там?

Шумно сглатываю, впервые за всё время придирчиво рассматривая мужчину. Аккуратная стрижка тёмных волос, с зигзагообразным выбритым пробором сбоку. Тёмные густые брови. Карие глаза. Квадратные скулы. Губы не слишком полные, сейчас приподнятые в ухмылке. Волевой подбородок. Широкий разворот плечи. Внушительная мускулатура, обтянутая чёрной кофтой с длинным рукавом. Сильные руки с бугристыми венами и длинными пальцами, небрежно покоятся на руле. Опускаю взгляд ниже. Тёмные штаны. Тёмно-синие носочки выглядывают из-под штанин. Волосатые ноги, судя по открытому участку между штаниной и резинкой носка. Чёрные Climacool.

— Не похож. — легко подвожу итог, встречая его вопросительный взгляд. — Ты куда-то не туда едешь… Блин! — опомнилась, наконец-то. — Я же тебе адрес не назвала, слушай! Сейчас скажу точный…

— Какой адрес, забавная моя? Ты во мне таксиста увидела?

— Когда ты говорил, доедем, ты что, имел в виду, что мы доедем в одно место? Вместе? Все? — ошарашенно уточняю я.

— Ну вот примерно с этого и нужно было начинать. — кивает он. — А то заладила: полиция, допросы, кто ты такой. Мы едем ко мне домой. На ближайший год он станет и твоим домом. Вашим. — прищурившись, он внимательно всмотрелся в зеркало заднего вида, отрегулировав его одной рукой на обзор заднего сидения.

Вот дура! Дура! Ну понятно же было сразу, что никакой этот хмырь не герой, не спаситель и вообще, неадекват полный!

Год? Ага! Получается, зарится на моё наследство. Пока вступлю в права, пока всё оформлю, где-то так, наверное, и получится.

Мерзкий ублюдок, а не хмырь!

Вереница еврозаборов и сетчатых, сменялась новыми, более высокими и архитектурными. Мы ехали медленно и часто сворачивали то вправо, то влево.

Не придумав ничего умнее, я решительно распахнула дверь на одном из поворотов и выпрыгнула из машины.

В фильмах это казалось просто. А на деле меня по инерции повело назад, и я таки шлёпнулась на задницу так, что воздух из лёгких выбило.

Быстро вскочив, я бросилась наутёк в противоположную сторону. Зад болел, как и счёсанные руки, которыми я тоже встретила асфальт, чтоб удержаться на весу и не вписаться ещё и головой. Опять.

…но это такие мелочи, по сравнению с преследующей меня пантерой!

Мерзкий ублюдок натравил на меня монстра! Замечательно!

Спустя нескольких долгих минут ужаса и учащённого сердцебиения, меня всё ещё не сожрали. Пантера бежала рядом со мной, придерживаясь правой стороны и, казалось, вообще не обращала на меня внимания.

В голове мелькнула шальная мысль:

" Может, ей тоже куда-то туда надо? По делам? "

Резко остановилась, взглянув на чёрную гибкую кошку, замершую в шаге от меня.

— П-почему не бежишь? — хрипло спросила я. Кажется, вариант с тем, что нам по пути, рассматривать всё же не стоило.

Не то чтобы я ждала ответа — я ждала реакции, что ли. Ну сожрёт, так сожрёт. Что я могу сделать против дикого зверя? Там одна лапа с когтями как моя голова!

…но пантера стояла как вкопанная, а меня всё дальше несло в сумасшествие:

— Не голодная, что ли? Сожрала уже кого?

— Лиля! — внезапно раздаётся мужской оклик. — Это становится плохой привычкой! Если ещё раз ты попробуешь сбежать, это станет вредной привычкой. Я тебе это гарантирую, и не посмотрю, что ты девушка!

Догнал, падла…

— В машину, быстро! Я жду! — поравнявшись со мной, мужчина указал рукой куда-то мне за спину, плотно сжав губы.

— Если ты Роман Зверь, зачем тебе моё наследство? Тебе денег мало, что ли, за твои бои платят? — решаюсь спросить я, задрав голову. Всё-таки в вертикальном положении он был очень даже похож на боксёра, в моём представлении, да ещё и на голову меня выше, зараза.

— Меня не интересует твоё наследство! — рвано выдохнув, он сжимает руки в кулаки, приподняв их к груди. На его лице застыла маска безудержного гнева, отчего заиграли под кожей желваки.

Струхнула, честно.

— Наследство — нет! А вот наследие, Лилия… — тихо произносит он, часто дыша. — Иди, пожалуйста, в машину.

— А она меня…не сожрёт? — отчего-то самообладание мужчины меня успокаивает. Очередная бредовая мысль эхом разлетелась в сознании: " Ты нужна ему. Он не причинит тебе вреда". Она укореняется. Ведь возможностей, да и поводов было хоть отбавляй.

— Скажи мне честно, ты головой нигде сильно не билась? Или ты тупая от рождения? — рявкает он, нависая надо мной. — Ты реально не понимаешь, что это твоя тень?! В машину, блядь, быстро!!!

Глава 7

Плохо понимаю, что он имеет в виду. Вздрогнула, отгоняю от себя обнадёживающие мысли. Кажется, я поспешила с выводами. Такой и врезать может, и убить, и всё что угодно.

Поджилки трясутся. Страх мешает думать. Двигаюсь на рефлексах. Поворачиваюсь, иду к виднеющемуся за поворотом капоту машины на подрагивающих ногах. Кошка следует за мной попятам. А вот мужчина, нет.

Сажусь в машину, громко захлопнув дверь. Пантера запрыгивает на заднее сидение и лениво вытягивает передние лапы. Грациозно выгибает спину, поджимая задние, и ложится поперёк всего сидения.

Его всё ещё нет. Может, это какая-то проверка? Он ждёт, затаившись за поворотом, побегу я или нет.

А я не побегу! Отбегалась…

Глаза щиплет от выступивших слёз. Не хочу плакать. Не сейчас. Сдерживаю рыдания из последних сил, уверяя себя, что обязательно сбегу. Только вот выжду момент, когда его не будет поблизости…или обеспечу себе путь отхода хотя бы транспортом, что ли. Иначе догонит. Догонит и… побьёт, просто раз врежет, наорёт…

Да мне страшно! Я в ужасе от его крика и перекошенного злобой лица. Не добавляет спокойствия и его рост с телосложением. Сколько там мне надо на мои едва пятьдесят килограмм веса?

На меня вообще никогда не орали! Не настолько! Кто-то из знакомых, если и позволял подобный тон при общении со мной, сразу исчезал из моей жизни. Я не неженка, меня так воспитывали. Ни мама, ни папа никогда на меня не кричали. Не потому, что не было за что, а потому что я как-то понимала обычную речь. Нормальную. Человеческую. Родители не повышали голос и друг на друга. Даже если они ссорились, я ни разу этого не слышала и не видела.

Наказывали, конечно. Куда без этого? Мультиков лишали. Карманных денег, если я испортила что-то, пока не накопится необходимая сумма. Постарше, появился домашний арест и отработка косяков: в загородном доме, в хосписе, где мама работала, в благотворительных организациях и акциях. В зависимости от стенки косяка… Но не кричали и не били! Никогда!

А какой-то Рома Зверь на меня орёт, и вот-вот треснет по чему-нибудь!

Какое он вообще имеет право?! Меня папа по жопе не бил, не орал! А он мне вообще кто? Да никто!

Хотя… Нет, однажды папа на меня накричал…

Я перебрала на вечеринке и позвонила родителям, честно признавшись в своём состоянии. Они приехали за город забирать меня вместе с мамой. Это был мой восемнадцатый день рождения. Кажется, отец тогда разогнал нашу тусовку. Не помню. Мне было плохо и меня тошнило. Все силы уходили на то, чтобы дойти с мамой до машины.

А потом… Не знаю, кажется, меня тошнило на заднем сидении. Но в какой-то момент мы остановились на просёлочной дороге и отец потребовал, чтобы я вышла из машины. Я и вышла.

Мне было настолько стыдно, насколько пьяно. Я считала, что он просит меня проблеваться на улице, а не в салоне, потому и удивилась, когда машина с родителями резко сорвалась с места.

Шли минуты, за ними часы, а родители не вернулись. Я замёрзла и продрогла, даже протрезвела, а их всё не было.

Я бы с большой радостью отправилась хотя бы в сторону уехавшей машины, но не помнила, в какой это стороне. Мобильного в карманах не оказалось. То ли потеряла на тусовке, то ли он остался на заднем сиденье. Так и простояла долгие часы на небольшом участке дороги, шатаясь и вглядываясь во все стороны.

А позже… приехала чёрная Ауди, за рулём которой был папин друг. Он укрыл меня клетчатым пледом, усадил в машину, бормотал что-то про бедную и несчастную. Тогда я не сразу поняла, что он говорит о какой-то аварии. Что он просит быть сильной меня…

— Лиля, давай договоримся… — реальный голос вторгается в мои воспоминания неожиданно. Я вздрагиваю, не сразу ощутив сорвавшиеся слёзы с глаз. — Я пообещаю не причинять тебе вред, а ты пообещаешь не сбегать. Иначе…может произойти непоправимое. Ты… Ты плачешь?

— И не орать… — безбожно размазав грязными руками слёзы по лицу, вношу поправки. — Не надо на меня орать.

— Я буду стараться. — мне кажется, он произносит это искренне. — Всего так сразу и не объяснишь. Я и сам ещё не до конца во всём разобрался, а здесь ещё ты со своим баллончиком. — он рвано выдыхает, отчего крылья его носа раздуваются до размеров черешни, и совсем тихо добавляет:- Давай отложим этот разговор до ужина, ладно? Кто знает, возможно, я единственный, кто способен тебя защитить, Лиля.

Я молча наблюдаю, как он садится за руль, как трогается с места и напряжённо смотрит на дорогу. Я хочу спросить о столь многом, но мне почему-то становится стыдно. Такое непонятное и глупое чувство внутри, будто я его обидела. Мне неловко и неприятно от этого.

— Если это тебя успокоит, то наши отцы дружили. Когда приедем, я покажу тебе отцовский кабинет. Там есть много фотографий. Со многих из них обхохочешься… — его голос звучит тихо и наигранно весело. Мне кажется, что ему сейчас совсем не хочется улыбаться, но он почему-то это делает.

— А твой отец? Он сам не может со мной поговорить? — сомневаясь в правдивости его слов, я задаю наводящие вопросы, прежде чем спросить в лоб: " Как зовут твоего отца и зачем ты мне врёшь?! "

Если уж он его отец, то и фамилия у него, соответственно, должна быть Зверев. Папа ни разу не упоминал этого имени! Ни разу! Да и Роман Зверь, чьи бои посещал и смотрел папа, ни разу не упоминался им, как сын сослуживца или знакомого, не говоря уже о друге.

— Он погиб. Два года и один день назад. — напрягшись, отвечает он, немного подумав.

Я хмурюсь. К чему этот отсчёт в днях?

— Погоди-ка… — внезапно меня посетила догадка, — Он погиб в тот же день что и мои родители? На мой день рождения…

— Он не смог дозвониться Кононову, чтобы передать какие-то данные от информаторов. Сорвался к нему. Больше он не вернулся. — жёстко произносит он, отчего у меня на руках волоски зашевелились. Мне слышится в его словах упрёк.

— Мне жаль… — шумно сглатываю, стараясь подбирать слова. — Но мой папа не имеет к этому никакого отношения. Дружили ли наши отцы, или нет, но мои родители разбились на машине в ту ночь.

— И ты веришь в то, что это авария? — резко повернув голову в мою сторону, мужчина смотрит на меня колючим взглядом. — Почему же тебя с ними не было в машине, Лиля? Они ведь за тобой в ту глушь поехали…

— О-откуда ты знаешь?

Глава 8

Роман Зверев

Аут! Девчонка с хорошим таким прибабахом.

Я тоже хорош, конечно. Сорвался к ней, как идиот! Грёбаное напоминание, выскочившее на ноутбуке отца: «Лилечка Кононова, 21 год. Повторное обследование и шоколадные кексы с кокосовой стружкой.», выбило из колеи. Ноут был личным, даже не рабочим. Да и сама формулировка более чем странная.

Потребовалось несколько минут, прежде чем я вспомнил о дочери Конона. Должно быть, это ей уже двадцать один исполнилось. Я ненавидел этого человека, а улыбка сама собой заиграла на губах, стоило вспомнить пьяные речи двух захмелевший от виски мужчин.

— Ну смотри, Конон. Дети у нас есть. Мы даже, вон, именами для них обменялись. Осталось их поженить! — хохотал мой отец в нашей гостиной, начиная заезженную пластинку.

— Под прицелом автомата женить будем?

Имена нам правда родители дали с историей. Лилю назвали в честь моей погибшей мамы, а меня в честь Конона. Родись у Конона сын, его бы звали, как и моего отца — Леонид.