Бунтарка для хорошего мальчика

Бунтарка для хорошего мальчика

Татьяна Карсакова

Пролог

— Ты мое дыхание, утро мое ты раннее,

Ты и солнце жгучее, и дожди,

Всю себя измучаю, стану я самой лучшею,

По такому случаю ты подожди… — мурлыкала Марьяна, нося ревущего младенца по комнате.

Славик проснулся с криками и вот уже который час устраивал настоящий концерт. Нет, Славушка был очень сообразительным ребенком, сначала покушал, чтоб сил набраться, и только после этого пошел в очередную атаку.

На руках его носили все по очереди, и девчонки и мальчишки.

Девушки напевали колыбельные, жалели, ласкали, ребята пытались разговаривать по-мужски.

— Ты знаешь, я тебя прекрасно понимаю! — объяснял младенцу Мишка. — Все мы мужики и все любим женскую грудь! Но сейчас ее просо негде взять, честно-честно! Вот вырастишь, тогда оторвешься! А сейчас будь хорошим малышом, возьми сосу и давай играть.

Ага! Если бы все было так просто!

— Мне кажется, он думает, что возьмет нас измором. — заявил Вадим. — Рано или поздно мы выбьемся из сил и вернем его маме.

Вадик тоже укачивал малыша, потом решил показать ему мультики в телефоне, потом носил по квартире и рассказывал, как устроены бытовые приборы… В общем перепробовал все, до чего только фантазия дошла.

Реакция была одна — Славик вертел громко кричал, не обращая внимания ни на какие разговоры.

Женя уже пытался выносить малыша на прогулку. Если честно, друзья с удовольствием помогли одеть ребенка и выпроводили его на улицу, только Марьяна пошла вместе с ними.

Но меньше чем через десять минут ребята вернулись — невозможно было гулять с кричащим на все лады младенцем, на них люди оборачивались и соседка пришла посмотреть что случилось.

Следующею попытку угомонить Славушку на улице предприняли Темка с Глафирой. Друзья решили, что младенцу в коляске уснуть будет проще и и привезли огромный вездеход-монстр на колесах.

Без толку! Малыш как кричал, так и кричал, не обращая внимания на все увещевания доброй Глаши и Артема.

Сашка был сторонником нетрадиционных мер, поэтому решил действовать наверняка.

— Слушайте, может нам все-таки дать ему грудь? — предложил он. — Девки, ну что вам жалко? Ладно у Марьи с Дарькой там прыщи, но у мелкой и Глаши есть где разгуляться! У одной из них хотя бы должен взять!

Не то чтобы девушки были от предложения в восторге, но попробовать стоило.

Нашли дурака! Сначала малыш с остервенением вцепился в подставленную грудь, но потом понял, что там пусто и заревел с еще большей силой.

Предложений больше не было, осталось только носить маленького монстра на руках и надеяться, что рано или поздно уснет.

— Ляля плачет, сисю просит,

Как же сисю ей не дать?

Ляля плачет, сисю просит,

Потому что хочет спать! — голосила Гелка очередной шедевр собственного сочинения, похлопывая беспокойного младенца по попе.

— Может у него живот болит? — выдал очередное предположение Мишка. — Он какал сегодня?

— Какал. — вздохнула Даря. — Мы с Сашкой мыли, не помнишь?

— А как он покакал? — насторожился Михаил.

— Подгузник в ведре, можешь посмотреть. — на полном серьезе ответил Александр.

Мишка понесся изучать содержимое памперса.

— Хрен его разберет, вроде все нормально. — через минуту вернулся парень. — Хотя вообще не представляю, как там что должно быть у младенца.

— Может хватит фигней страдать? — закатила глаза Марьяша.

— А что еще остается делать? — всплеснул руками Александр. — На ваш материнский инстинкт надежды совсем нет!

Глава 1

Марьяна проснулась от непонятного шума, будто камушки кто-то в окошко бросает.

Девушка замерла и прислушалась. С улицы донёсся до боли знакомый голос.

— Чего только спросонья не померещется. — недовольно пробормотала Марька и перевернулась на другой бок. Но поспать ей так и не удалось.

— Марьяна! Душа моя! Выгляни в окошко! — опять долетело до ее слуха.

«— Надо прекращать общаться с психами, а то сама потихоньку в такую же превращаюсь, уже голоса слышатся», — проворчала Марья, но все же слетела с кровати и буквально пулей поднялась на подоконник, правда тут же чуть не свалилась обратно от увиденного.

Во дворе её дома стоял Женька. Он покачивался в предрассветных сумерках и переминался с ноги на ногу, будто трудно было стоять ровно. Парень выглядел странно — каким-то помятым, растерянным, но необычно оживлённым одновременно. Всегда холодные ледянисто-голубые глаза горели нездоровым блеском, по бледному лицу разошёлся лихорадочный румянец, чёрные, обычно приглаженные волосы теперь были растрёпанными, да и, вообще, педант-Евгений был совсем на себя не похож. Всегда выглаженная рубашка выглядела мятой и местами высунулась из-за пояса, брюки порваны, сам парень глупо улыбается и с умилением глазеет на высунувшуюся в форточку Марьку.

— Марья, свет очей моих, выйди на мгновение, стань у окна, затми луну соседством, она и так уже от зависти больна, что ты её затмила белизной [1] — голосил молодой человек.

— Жека, совсем с дуба рухнул? — возмутилась Марьяша, демонстративно крутя пальцем у виска. — Какая луна, какая белизна, книжек, что ли на ночь обчитался? Вот только не говори, что ты через забор перелез, сломанной ограды я тебе в жизни не прощу!

— Да починю я твой забор! — махнул рукой Евгений.

— Ага, как раз ты-то и починишь! Ручонки не из того места растут, — возмутилась девушка, всё ещё пытаясь понять, что происходит. — Что ты, вообще, здесь делаешь? Чеши домой, дождь начинается!

— Марьяна, жизнь моя, я к тебе готов идти хоть на край света! Преодолею любые преграды, лишь бы, наконец, признаться в своих чувствах! — Евгений подошёл поближе, встал у самой стены дома под окном так, что Марьяша при желании могла легко высунуть в форточку руку и прикоснуться к лицу парня. — Марька, любовь моя, ты царишь в моём сердце с самого момента нашей встречи.

— Жека, да ты в дрова! — догадалась Марьяна, унюхав неслабый запах алкогольных паров. — Что такое, бухнул для смелости, чтобы Веронике в чувствах признаться, но заблудился и ко мне зарулил?

— Да, милая, я пьян! — Женька только развёл руками. — Как бы ещё я набрался смелости и открылся тебе? Ты же такая холодная!

Евгений посмотрел в глаза девушке, улыбнулся и сообщил:

— Я пришёл петь тебе серенаду. Как средневековый рыцарь, буду добиваться взаимности прекрасной дамы любыми путями.

— Ты не рыцарь, ты придурок! — Марьяна устало хлопнула себя ладонью по лбу. — В дом заходи, дождь идёт! Потом воспаление лёгких лечить замучаемся.

Какой там! Женька даже не обратил внимания на увещевания, вместо этого отошёл от стены, стал посереди двора и приятным бархатным голосом запел:

— Ты у меня одна,

Словно в ночи луна,

Словно в году весна,

Словно в степи сосна.

Hету другой такой

Ни за какой рекой,

Hи за туманами,

Дальними странами.

— Женька, не дури, всех соседей перебудишь! — попыталась урезонить друга Марья, но без особого результата.

Полностью игнорируя капли, которые уже промочили его одежду, парень продолжал голосить:

— В инее провода,

В сумерках города.

Вот и взошла звезда,

Чтобы светить всегда,

Чтобы гореть в метель,

Чтобы стелить постель,

Чтобы качать всю ночь

У колыбели дочь.

— Боже, да где ж ты так набрался? — бормотала Марька, судорожно соображая, что делать. Если Евгений упёрся рогами, то его с места уже не сдвинуть — друзья успели это понять давно.

Девушка спрыгнула с подоконника и схватилась за телефон. Первый под руку попался номер Ангелины.

— Да, — послышался сонный голосок.

— Гелка, ты сейчас не поверишь, — затараторила Марьяна, стараясь предельно ясно обрисовать ситуацию. — Я тоже сначала не поверила, но потом поняла, что не сплю.

— Что у тебя там стряслось? — Ангелина быстро сбросила с себя остатки дрёмы и теперь с любопытством ждала продолжения истории.

— У меня тут Евгений серенады под окнами орёт. Гела, что делать?!! Он сейчас либо простудится, либо соседи на него милицию вызовут, либо и то, и другое!

— На камеру снимай, не тупи, — быстро нашлась вредная Гелка.

— Зачем на камеру? — Марья даже растерялась от такого поворота.

— А когда ты ещё Женьку поющего серенады увидишь?

— Да ну тебя! Потом перезвоню! — ехидство подруги вернуло, наконец, Марьяшу к реальности, девушка стащила с мольберта висящий на нем пушистых халат, накинула уже на ходу на плечи, и рванула во двор, полная решимости затащить Женьку в дом любой ценой.

— Вот поворот какой

Делается с рекой.

Можешь отнять покой,

Можешь махнуть рукой,

Можешь отдать долги,

Можешь любить других,

Можешь совсем уйти,

Только свети, свети! — всё ещё доносился с улицы голос друга, но потом резко оборвался.

Марьяна пулей слетела с крыльца и замерла прижав руки к груди. Всё, её ограде хана!

Не менее пьяный, но более практичный и рассудительный Миша как раз перевалился через всестрадальный забор и обхватил за плечи друга.

— Женька, не дури, сейчас Марьяшку разбудишь — она тебя покусает, — внушал он беспокойному романтику.

— Я сейчас тебя покусаю! — Марья быстро спустилась и окинула парочку гневным взглядом. — Что здесь вообще происходит?

— Перепил человек, не видишь, что ли? — буркнул Мишка. — Вот и стали ему везде прекрасные леди мерещиться, а твой дом первый на глаза попался.

Марьяна только осуждающе покачала головой.

— Миша, уйди! — упорно пытался выпутаться из медвежьей хватки друга Евгений, но без толку. — Марья, не слушай его! Всё, что я только что говорил тебе, — правда.

Марьяша растерялась окончательно. Она переводила удивлённый взгляд с одного парня на другого и так и не могла понять что же здесь происходит.

— Ладно уж, Ромео, — всё-таки решил прояснить ситуацию Миша. — Даже если ты и решил признаться в своих горячих, крепких чувствах, то делать это нужно явно не в таком состоянии. Марька, ты извини, что разбудили, потом поговорите, нас там такси ждёт, в десять родители приедут, а мне этого чудика ещё в себя приводить!

С этими словами Михаил потащил друга прочь со двора, резко вспомнив, что калитка легко открывается, если поддеть щеколду. Марья осталась растеряно глядеть им вслед.