Королевская Академия Магии. Третий факультет

Наталья Самсонова

Королевская Академия Магии. Третий факультет

ГЛАВА 1

Четвертый час я стояла на коленях в императорском парке. Склонив голову, я смиренно ждала, ждала и надеялась, что Его Императорское Величество все же выглянет в окно. И, выглянув, не сможет отвести взгляда от ало-золотой фигуры, что так резко выделяется на фоне снега.

Мимо меня проходили люди, оборотни и драконы, но никто не обращал внимания на одинокую девушку в ярком, дорогом бальном платье. Нет, не потому, что всем было плевать. Просто я — Май-Бритт Орвалон, жемчужина рода Орвалон, унаследовавшая родовой дар в полном объеме. Сейчас меня может увидеть только Император. И я надеюсь, что он заинтересуется мной. Ведь другого пути у меня нет. Еще вчера я могла просто прийти и попросить его о милости, еще вчера он принимал драконов, людей и оборотней в своем Парадном Кабинете. Но вчера я даже не подозревала о том, что мне грозит.

Нет, я не страшусь навязанного брака. Я всегда знала, что выйду замуж за того, на кого укажет отец, а так же особый целитель, целитель, который проверяет драконьи линии крови. Но…

Но я не готова умереть, производя на свет мертворожденного дракона! А именно это, из раза в раз, происходит с глупышками, соблазнившимися на золото господина Виернарона. О чем думали мои отец и мать? Я не знаю.

«Они ведь всегда меня любили, баловали, я была…», по щекам потекли слезы. О Небо, смилуйся, я не готова окончить свою жизнь так! Так глупо и так бессмысленно.

— Когда я видел вас в последний раз, госпожа Орвалон, вы пользовались своим даром, чтобы сбежать от маменьки и посмотреть, как придворный маг подготавливает салют.

Сердце пропустило удар. Тиверрал Ларовирр, Великий Драконий Император, за тридцать лет правления он столь многое сделал для Тройственной Империи!

— Я здесь, для того, чтобы привлечь ваше внимание, — подняв голову, я скользнула взглядом по высоким сапогам, темным брюкам, камзолу и, наконец, посмотрела прямо ему в глаза.

В нереальные, сиреневые глаза. Этот цвет может быть лишь у представителей рода Ларовирр. И лишь у тех, кто унаследовал родовой дар в полном объеме.

— Вам это удалось, — он прищурился, — вы знаете, что ваша мать уже во дворце? Она напугана, ведь ее малышка была похищена.

— Ее малышка сбежала, узнав, что впереди пышная свадьба и скорая смерть, — я криво усмехнулась.

— Вот как? Вся столица гудит, зная, что жемчужина рода Орвалон вот-вот будет помолвлена. Жаль только, что слухи не сообщают имя счастливца.

— Господин Тиморр Виернарон, — выплюнула я и заметила, что зрачки Императора расширились. На сотую долю секунды, но он все же позволил себе удивиться.

— Разве порядочная дочь благородных родителей не должна с покорностью принять свою судьбу?

— Я была покорна, когда мне пророчили в мужья младшего Сайору, он, если вы помните, не смог получить диплом. Несмотря на то, что его отец и мать вливали в Академию страшное количество золота, — процедила я. — И мне пришлось молчать, когда отец хотел отдать мою руку, душу и тело старшему Фойртелерну, а ведь он очень жесток со своими домочадцами и на спине его дочери мне довелось увидеть следы кнута. Но сейчас… Ни одна из шести предыдущих жен Виернарона не выжила. Ни одна! И ни один ребенок не выжил. И у каждой, о, у каждой глупышки был свиток от целителя. Свиток, уверяющий, что вот она-то точно подходит! Точно выживет и будет счастливой матерью.

Под конец мой голос дрогнул. Но я предпочла винить в этом холод, а не вышедшие из-под контроля эмоции.

— Что же вы хотите от меня, госпожа Орвалон?

— Покровительства, — прямо сказала я. — Мне необходимо ваше покровительство, мой Император. Я буду служить вам верой и правдой. Клянусь.

— Я получу юную драконицу, которой до получения диплома еще несколько месяцев, — он сделал вид, что задумался. — И, одновременно, я получу огромный скандал с сильной, благородной семьей. Какое заманчивое предложение.

— Орвалонам далеко до Ларовирров, — холодно произнесла я. — И получите вы не просто юную драконицу, а жемчужину рода. Именно во мне, а не в моем старшем брате родовой дар пробудился полностью. От и до.

Я подняла руку и вытащила гребень, удерживающий волосы. Золотой водопад укутал меня подобно плащу. И, выдержав паузу, я хрипло произнесла:

— Испытайте меня, мой Император.

Со стороны города потянуло стылым ветром. Зима только-только начала отступать, так что весна еще не рисковала заявить о себе в полной мере.

— Алое платье, пышные юбки, — я, не поднимаясь с колен, сверлила Императора взглядом, — распущенные волосы, что так и норовят зацепиться за ветку. Смогут ваши бойцы поймать дичь? Или раз за разом будут проходить мимо?

— Вы упрямы, — он усмехнулся, — плохая черта для благородной госпожи.

— Но хорошая для верной соратницы, — парировала я. — Так что, испробуете меня, мой Император?

В глазах Императора читался интерес. У моей семьи сложилась определенная репутация, и каждый, каждый боец желает проверить в деле нашу «неприметность». На меня уже «охотились» и не один раз. И последние три года еще никому не удавалось «загнать дичь».

Я не отводила взгляд от лица Императора и, уже предвкушая согревающий забег по парку, с ужасом ощутила тычок под левой грудью. А через секунду услышала писклявый голосок, доносящийся из моего декольте:

— Ну, чё замерла? Подпихивай, подпихивай! У нас судьба решается, мы должны показать себя во всей красе.

— Я не считаю, что мы можем прикасаться к грудным железам Май-Бритт без ее четкого согласия, — строго пропищали в ответ.

— А это, как я понимаю, ваши питомцы, — усмехнулся Император и пристально посмотрел на мою подергивающуюся грудь. — Как вы их зовете?

Понимая, что план провалился, я медленно поднялась, легко счистила снег, налипший на пышную юбку, и сдержанно произнесла:

— Это анимированные вишенки, Скромница и Развратник.

В этот же момент эти пакостники выскользнули из моего декольте и замерли, прижавшись к шее.

— Драсьте, Вашмперскоеличество, — пробормотал Развратник, — мы это, как лучше хотели.

— Добрый день, Ваше Императорское Величество, — пропищала Скромница, — я не хотела в этом участвовать, но, увы, мы не можем быть разделены — детское волшебство развеется и мы станем сушеной вишней. А жизнь так интересна, так увлекательна и…

— Цыц.

Хорошо, что иногда мои вишенки вспоминали о том, что хозяйку надо слушать хоть иногда. Плохо, что вспоминали они об этом редко.

— Я, Вашмперскоеличество, так скажу — девку надо брать. Если где что разнюхать надо — мы в деле. Мы в Академии такое тво…

Смахнув вишенки в снег, я наступила на них ногой. Но слово не заклятье, вырвалось — не развеешь.

— Так-так, — Император прищурился, — как интересно.

— Мой Император, — я выдавила из себя улыбку, хотя хотелось рвать, метать и, возможно, съесть этих надоедливых паршивцев! — Я…

— Могу быть полезна? Определенно, — он хитро улыбнулся. — Будет тебе мое покровительство, но ты понимаешь, что о тебе будут думать?

— Мне все равно. У меня есть лучшая подруга, которая никогда не подумает обо мне плохо.

— Потому что хуже, чем она о нас думает уже и быть не может, — довольно пропищал Развратник, выбравшийся из-под снега.

— Ох, эта ужасно разболтанная девица, подумать только, у человека — драконье имя! — недовольно проворчала Скромница.

— Ты — ханжа, — припечатал Развратник.

Император склонил голову на бок и с интересом спросил:

— Это две крайности вашего характера?

Такое предположение меня удивило. И, чтобы выдержать паузу и найти слова, я нагнулась, чтобы забрать питомцев со снега. А после, закинув вишенок на плечо, медленно произнесла:

— Если моему Императору будет угодно.

— О, твоему Императору угодно кое-что другое, — он хищно усмехнулся.

— О, хорошо мы молочные железы подперли! — обрадовался Развратник.

— Как же так, — запричитала Скромница, — такая хорошая девочка, из такой семьи!

— Или вы молчите или всю ночь сохнете на прикроватной тумбе, — процедила я, усилием воли и магии сгоняя со щек румянец.

— А это будет до, после, или во время «кое-чего другого»? Ради хорошего зрелища я готов поступиться гладкой кожицей, — пропищал Развратник.

— У тебя должна быть очень крепкая система, — хмыкнул Император, — и огромная коллекция нелепых и позорных историй.

— О да, — мрачно произнесла я, — последнего хотелось бы поменьше.

— Следуй за мной, соратница.

И пусть я получила, почти получила, то, что хотела… В последнем слове сарказма могло бы быть и поменьше!

Приноровиться к шагу Императора было сложно. Он несся вперед размашисто и, одновременно, величественно. Хотя нет, не величественно, а… Уверенно? Как бы, никто бы не рискнул даже подумать, что он куда-то торопиться и…

— И ты хотела, чтобы мои гвардейцы тебя попробовали, а сама за мной угнаться не можешь? — он обернулся на меня и ехидно вскинул бровь.

— Чё?! Да эт прямое оскб…

Стиснув питомцев в руке, я коротко и кротко выдохнула:

— Всего лишь не смею опережать вас, мой Император.

На самом деле мне действительно было тяжело. Четыре часа на морозе, пусть и не самом лютом, да стоя на коленях… Я бы посмотрела, как бы он сам побегал!

«Императоры не стоят на коленях на морозе», пришла ко мне крайне грустная мысль. И я даже немного опечалилась, что мне никогда не увидеть такого зрелища.

— Вот как? А ты смелая, хоть и не слишком, — тут он хитро усмехнулся, — продуманная.

— Это часть моей натуры, — прищурилась я.

К нам, со стороны входа в замок, бросился какой-то оборотень. Но Император отправил его прочь одним жестом, после чего пристально посмотрел на меня и серьезно спросил:

— Почему ты не заморочила мужа? Искал бы он тебя, с твоим-то даром, по всей постели всю оставшуюся жизнь.

Сказав это, Император вновь начал движение. И ответить мне удалось лишь когда мы вошли в замок. От ощущения тепла меня немного разморило и я ответила предельно честно:

— Сил не хватит. Мой предел — двенадцать часов непрерывного скрыта.

— Мы считали, — поддакнула Скромница.

— Ага, — согласился Развратник, — рано или поздно он бы нас поймал и завал… Мпф!

— Известность твоих питомцев вышла за пределы Академии, — Император прищурился, — как ты их создала?

— Не знаю, — я пожала плечами, — просто уснула, сжимая вишенки в руках. Мне было довольно одиноко, и я страшно хотела кого-нибудь, кто мне никогда не бросит.

Пройдя сквозь часть замка, мы вошли в довольно тесный кабинет.

— Что с лицом? Или ты ждала, что я приведу тебя в Парадный кабинет?

А я, вспыхнув было, погасла так же быстро, как и загорелась. Тот Император, которому я была представлена, был галантен и равнодушен. Один танец, два дежурных комплимента и, на этом, все. Сейчас же он как будто… Как будто пытался вывести меня из себя.

— Просто не могу понять, где мы, — делано беззаботно ответила я.

— Мы в месте, где я оказываю покровительство всяким юным драконочкам, — он сделал шаг вперед и оказался ко мне слишком близко.

Меня опалило ощущением его силы, мощи, таящейся внутри тренированного тела. Император был страшно, непредставимо могущественен. И, как специалист в скрыте, я ощущала биение его магии сквозь всю маскировку и все щиты.

— Не мешкайте, мой император, — я протянула ему руки, — не мешкайте.

И он, запрокинув голову, звучно расхохотался, а после, посмотрев на меня запредельно сиреневыми глазами, серьезно произнес:

— Ты прошла первую проверку. Мне не нужны те, кто готов платить телом.

— Зря, — крякнул Развратник, — с должниками можно славно повесел…

Зажав вишенки в кулаке так, чтобы торчали только зеленые глазки, я поднесла их к лицу и внушительно произнесла:

— Сожру. Если не вспомните, кто мы и где находимся. Мой Император, я…

Император же повернулся к нам спиной и что-то сосредоточенно выискивал на столе. После чего, отдав мне стопку бумаг, коротко распорядился:

— Читай, отогревайся. Через час я спущу на тебя гвардейцев. И… Ты можешь решить, хочешь ли ты быть полезной, в обмен на покровительство. Или ты предпочтешь притвориться бездарностью и получить желаемое просто так.

Пробежав глазами первый лист, я подняла на Императора недоуменный взгляд:

— Зачем мне это зн…

Его уже не было. А еще через минуту, я как раз успела положить бумаги обратно на стол, завыла сирена. Ах ты ж хитрый скользкий гад!

Направив поток магии на глаза, я посмотрела на бумаги и четко увидела след своей ауры.

"Нечестно играете, мой Император", мысленно прошипела я. И решила поставить на карту все.

Изначально я планировала погонять гвардейцев по дворцу — дать им себя заметить, а после сбросить хвост. Но сейчас…

О, сейчас я буду очень гадкой.