Осколки тебя P.S.Навсегда

Мы сидим с Алексом в моей квартире за небольшим столом, расположенным в кухонной зоне, и едим пасту с сыром и ветчиной, запивая всё соком. Услышав о происшествии, которое едва не стоило мне жизни, Алекс мрачнеет и застывает с вилкой в руке, странно-тоскливо глядя на меня.

- Кто такой Чарли?

- Это мой дедушка. Но я почти его не помню, как и половину своей прошлой жизни. Так что я не совсем обычная девушка, иногда со мной непросто. - Однако я не хочу, чтобы он грустил и приподнимаю уголки губ.

- А что ты помнишь?

- Очень хорошо детство. Аризону, Техас… Подругу Камиллу, с которой мы вместе ходили в школу в Хьюстоне. Наш подержанный «Форд», небольшие квартирки, вот как эта, и дороги, дороги… В Хьюстоне мы прожили с мамой почти два года, а до этого много переезжали. А потом провал. Не черный и пустой, а будто затянутый туманом. Иногда в нем проступают какие-то лица, особенно во сне, но стоит проснуться… как они сразу же исчезают. Мой врач считает, что я сама не хочу их помнить. Странно, правда?

- Почему?

- Потому что в памяти остались все знания, полученные мной за последние годы. Исчезли только люди и окружение. Словно сознание само их стерло.

Пальцы Алекса крепко сжимают вилку, и я пробую перевести разговор:

- Извини, не хотела тебя расстроить. Так вышло. Лучше расскажи о себе.

- Нет, мне интересно! Скажи, Лена… как ты все перенесла?

Похоже, ему действительно интересно, и я признаюсь:

- Первый год после выздоровления было очень сложно – у меня были глубокие порезы на ногах, рассечен лоб и сломана лодыжка. Я была все время в подавленном настроении и ничем не могла это объяснить. Но мама очень хотела, чтобы я жила дальше и многое для этого сделала, я не могла ее подвести.

Алекс удивляется так искренне, что его мимика вызывает у меня улыбку.

- Твоя мама? То есть, я хочу спросить… Она все это время была с тобой?!

- Ну, конечно! Мы с ней очень близки. Правда, она из тех людей, кто не любит сидеть на месте. Последние два года она много путешествует.

- Дай угадаю. Проводит время на каком-нибудь лайнере в Средиземном море?

Я смеюсь.

- Нет, ты что! Не угадал! У нее сейчас экспедиция в штате Монтана по заповедным местам. Ее группа изучает разломы возле хребта Флинт-Крик. Она всю юность мечтала стать геологом, но Чарли был против. Он растил ее сам и в семнадцать лет заставил выйти замуж за одного богатого человека, после чего мама много лет с отцом не общалась. Так что ее любимая одежда сейчас, это джинсы, кроссовки и бейсболка.

- А ты здесь одна?

- Не совсем. Я с Пейдж и Дэвидом. У них небольшое десертное кафе неподалеку отсюда. Иногда приезжает Чарли.

- Они тоже твои родственники?

- Нет, хотя мы очень близки и часто видимся. Это они нашли меня в ту ночь.

- Расскажи мне, Лена! Как это было? Где они тебя нашли?

Мне не очень приятно об этом вспоминать, но глаза Алекса ждут ответа, и я продолжаю:

- На берегу, выше Морхед-сити. Только представь: ночь под звездами, палатка на двоих, Дэвид организовал романтическое свидание и сделал Пейдж предложение, а тут я... Конечно, я всего этого не помню, но Дэвид сразу же отвез меня в клинику. Пейдж рассказывала, что было жутко. Я не подавала признаков жизни и напоминала белого дельфина, выброшенного штормом на берег. Они попали в такую ситуацию впервые и не знали, что делать – то ли бросить меня и ехать за помощью, так как средства связи намеренно оставили дома, то ли увезти с собой. Дэвид потом признавался, что будь они опытнее и хладнокровнее, они бы оставили меня лежать на берегу до приезда полиции. Но Пейдж страшно испугалась и все время кричала: «А вдруг она жива? А вдруг она жива, Дэвид?! Я не хочу, чтобы они засунули ее в морг!»

Глава 9

Я делаю глоток сока и грустно улыбаюсь:

- Теперь в их семье это добрый мем. Стоит кому-то прихлопнуть муху, как другой обязательно выкрикнет: «А вдруг она жива?!»

- Это страшно.

- На самом деле, да. Сейчас я рассказываю обо всем с улыбкой, а тогда только благодаря их растерянности и желанию Дэвида показаться мужественным перед Пейдж – меня спасли. Еще бы немного времени на холодном берегу, и вся моя жизнедеятельность завершилась бы до приезда полиции. А так я оказалась в одеяле на заднем сидении пикапа. Будешь еще сок?

Алекс смотрит серьезно. На его лице нет и тени улыбки.

- Я хорошо помню то время, но ничего не слышал о спасенной девушке на побережье, - говорит он. – В прессе и на телевидении не было никаких новостей.

- Когда я ненадолго пришла в себя, то назвала имя мамы, а она запретила полиции предавать мою историю огласке. Тогда она ушла от мужа и переживала тяжелый развод, думаю, это тоже стало причиной почему она не хотела, чтобы кто-то знал, где мы. Ее привез в Джексонвилл дедушка и первое время очень нам помогал – той ночью они помирились, но я никогда не спрашиваю их о прошлом. Ты еще не устал меня слушать?

- Нет. А что твои друзья сейчас?

- Пейдж и Дэвид? Продолжают меня опекать, но мне удается потихоньку отвоевывать свободу. Адели их обожает и доверяет им. Они считают меня своим крестным ребенком, хотя сами ненамного старше.

Вот сейчас Алекс позволяет себе улыбнуться.

- Пейдж – эта та светловолосая фурия из кафе с косой? – спрашивает, морщась. - Похожая на амазонку? Она готова была меня поколотить, когда я спросил ее о тебе! Хочешь правду? – он наклоняется ближе и накалывает кусочек ветчины из моей тарелки на свою вилку. Сунув его в рот, смотрит в глаза, приподнимая бровь. – Если бы пришлось угадать, кто з них испугается больше – я бы поставил на Дэвида!

Что? Я смеюсь. На самом деле он близок к истине и мне легко с ним вдвоем.

- О да, - признаю, - Пейдж боевая девушка! Но вообще-то она очень хорошая. Не обижайся на нее, они с Дэвидом сейчас ждут малыша, и она стала немного нервозная. Вот в этих коробках, которые ты принес, - показываю взглядом в комнату, - кое-какие образцы. Они хотят сделать сказочную зону в кафе для самых маленьких посетителей, и я пытаюсь им в этом помочь. Нанять дизайнера стоит денег, а у них их немного. Так что попробуем справиться своими силами.

- Тебе нравится дизайн?

- Да. Я изучаю его в университете. А ты, Алекс? Чем занимаешься, ты? Наверное, - догадываюсь, в свою очередь стянув из его тарелки кусочек ветчины и сунув себе в рот, - гоняешь с утра до вечера на мотоцикле и кружишь девушкам головы?

Он не против такой игры, и тут же берет из моей тарелки следующий вкусный кусочек.

- Почему ты так думаешь?

- Ну, - я немного смущаюсь. Одно дело подумать, а другое – произнести в слух. - Ты симпатичный. И как бы это сказать…

- Говори, как есть.

- Не выглядишь скромным и стеснительным.

Он прячет улыбку за стаканом с соком, а вот у меня так не выходит.

- Да, я люблю мотоциклы, ты угадала. А вот насчет девушек… Если и кружу головы, то не намеренно. У меня нет такой цели. – Он отставляет стакан на стол и смотрит на меня. – И девушки тоже нет.

- Э-м…

- И не было никогда, Лена.

Господи, почему я так покраснела? Даже кончики ушей вспыхнули, словно это личное признание сказано не просто так? Но я стараюсь этого не показать, и вспоминаю о тарелке с пастой, зашевелив вилкой.

- В это трудно поверить.

- Я не говорю, что не знаю, как это – быть с девушкой. Знаю. Но ни одну из них мне никогда не хотелось назвать своей.

- Э-э, м-м… - от смущения, я поправляю волосы и кусаю губы. Казалось бы, он говорит о себе, но почему у меня такое чувство, что ему важно, чтобы я поверила? Ведь мне легко солгать. - Так чем ты занимаешься?

Он несколько секунд молчит, но потом произносит:

- Изучаю экономику и право в университете. Работаю в фирме отца. У него строительный бизнес – магазины и склады со стройматериалами. Иногда, это даже интересно.

- Значит, хочешь стать адвокатом?

- А ты дизайнером?

Я вздыхаю и откладываю приборы. Он словно чувствует мои сомнения.

- Не знаю. Мне нравиться проектировать и рисовать, воплощать идеи в жизнь… но есть кое-что, к чему бы я хотела вернуться.

- И?

- Но не могу.

- Ты мне расскажешь?

Алекс смотрит очень внимательно и серьезно. Протягивает руку и вдруг осторожно касается моих пальцев. И только это происходит, как меня тут же пронзает ток, и я вздрагивая. Удивленно распахиваю глаза, затаив дыхание, пока сердце бешено бьется в груди.

- В-возможно, но не сейчас.

Он встает из-за стола и идет в прихожую. Обувается и снова, обернувшись у двери, смотрит на меня.

Я знаю, о чем он думает – это читается в его взгляде. Сложнее этого разобраться в себе. Понять, что происходит со мной? Мы знакомы с ним всего несколько часов, а я думаю о том же…

- Спасибо за ужин. До встречи, Лена.

- До встречи, Алекс.

Он кусает нижнюю губу и выходит из квартиры. Уходит не обернувшись. Идет по улице, резковато минуя прохожих, пока я наблюдаю за ним из окна.

Не может быть, чтобы у него не было девушки.

Почему-то эта мысль ревностно царапает сердце.

А вслед за ней удивляет и другая: а что будет, если он сейчас исчезнет из моей жизни так же, как появился, и больше никогда не позвонит?

Глава 10

Ближе к вечеру звонит Пейдж. Она, как всегда, много щебечет о своем, и вдруг между прочим интересуется, не приставал ли ко мне парень на улице? И если да, то не собираюсь ли я звонить в полицию или приехать к ним с Дэвидом?

- Он на тебя так таращился в кафе, словно привидение увидел! Глаз не отводил! Я сразу поняла, что он не за десертом к нам заглянул! Скажите мне, говорит, кто эта девушка! Несите ваш чертов пирог! А сам такой подозрительный, даже ничего не попробовал!

- Не приставал. Мы познакомились с ним и поужинали.

- Лена, - голос подруги сразу становится тверже, - берегись. Он разобьет тебе сердце!

- Он мне понравился, Пейдж. Очень!

- Еще бы! – фыркает девушка. – Такой красавчик! Это тебе не Тоби или Маркус. Этот тип опасен, как темный грех! Да у него на лбу написано: «Если не дадите мне то, что хочу, я возьму это сам и любой ценой!» Любой, Лена! Он точно к тебе не приставал?

- Да ладно тебе, Пейдж. Мы всего лишь поговорили. Он был очень мил и помог мне донести коробки. Где здесь опасность? Я даже не знаю, увижу ли его снова.

При этой мысли становится немного грустно.

- Ох, я волнуюсь, Лена. Эти татуировки и взгляд… Конечно, тебе нужны отношения, я давно это говорю, но будь осторожна. Мне кажется, он тебе не подходит. То ли дело наш Тоби! Это даже хорошо, что он младший брат Дэвида. Зато надежный и добрый!

Подруга не может меня видеть, но наверняка догадывается, что я в этот момент закрываю глаза и качаю головой.

- Ты неисправима, Пейдж. Ну, не вижу я в Тобиасе своей судьбы, а водить его за нос не хочу.

- Тогда останови меня, если я снова перейду черту, хорошо? Иногда меня заносит.

- Ну-у, разве что самую капельку!

- Просто мне хочется, чтобы ты была счастлива так же, как мы с Дэвидом.

- Я буду.

- Обещаешь?

- Постараюсь!

- Как его хоть зовут? Твоего «милого» парня? – ядовито интересуется Пейдж, и хихикает в трубку.

Это замечательно, что у нее хорошее настроение. Они с мужем три года ждали ребенка и вот, наконец-то, у них получилось. Теперь эмоционально состояние подруги сложно предугадать, тем приятнее слышать ее смех.

- Алекс.

- Как? – удивляется она. - Нет, это имя ему совершенно не подходит! Можно я буду называть его «Мистер Хулиган»? А еще лучше «Нарушитель спокойствия с синими глазами»! Только Дэвиду не говори, договорились?

- Договорились!

Мы еще какое-то время болтаем с Пейдж и, наконец, прощаемся.

Я долго не могу уснуть и лежу, глядя на длинные тени на стене. За окном на улице горят дорожные фонари, и сквозь открытые жалюзи деревья рисуются чудной формы. А перед сном на телефон приходит сообщение:

«Ты любишь музыку, шоколад и книги»

Все верно. И я отвечаю: