Его добыча – 2

Мгновением позже амиота рядом уже не было – он стремительно переместился именно к обсуждаемому нами ранее с механиком контейнеру, а я с трудом устояла на ногах. Крышку буквально сорвал, видимо не считая нужным возиться с замком. Одним резким движением вытащил бутылку с водой и знакомую корабельную аптечку. Вот что значит – видеть мысленный образ! Он достал ровно то, что было необходимо. И всё это с каменной миной!

– Пить.

Протянул мне ёмкость с водой и подождал, пока я решусь её взять. После, небрежно, не удосужившись оглянуться на насторожённо наблюдавшего за нами Игеря, швырнул в его направлении аптечку. Попала она точнёхонько в лоб, заставив механика сморщиться от боли.

Моё импульсивное желание прийти на помощь пострадавшему остановил сам пострадавший. Суматошно замотал головой, явно не желая моего приближения. Взглядом при этом указал на спину амиота, что снова отвернулся, сосредоточившись на содержимом контейнера. Выражение глаз Игеря отражало лютую ненависть…

Механик точно затаил злобу. Я поняла: если ему подвернётся возможность навредить нашим похитителям – он её не упустит.

Опомнившись, он отвёл взгляд от Седьмого и торопливо вскрыл герметичный плотный пакет. Порылся в упаковках, читая надписи, и выудил нужное лекарство. Вслед за Игерем и я решила не изменять своим суждениям, решительно двинувшись вперёд. И штурман напрасно напрягся – игнорируя его очевидный испуг, я уверенно выхватила из аптечки нужный препарат и отошла. Туда, где, кулём сброшенный на землю, глухо постанывал, обхватив ладонями голову, ещё один пленник.

Встретившись взглядом с его серыми глазами, хмуро нас изучающими, я протянула мужчине лекарство.

– Возьмите, это обезболивающее. Станет легче.

Оказавшись с ним рядом, рассмотрела нашивку на видневшемся из-под горловины скафандра воротнике формы. Военный! Подобно мне, он относился к службе внутренней охраны станции.

– Себе оставь, – презрительно скривился недавний коллега, отталкивая мою руку. – Пригодится, когда амиот тебя оприходует.

Опешив, я не понимала, почему он на меня злится. Ничего же плохого не предложила! И что за намёки?!

– Не пугай её, – неожиданно откуда-то из-за спины раздался приглушённый голос Игеря. – Не в её силах изменить хоть что-то, если хочет выжить.

– Такую разве испугаешь? – со злостью отмахнулся незнакомец. – Не зря про неё и Дорана столько разговоров было. Бывалая! По костям пройдёт ради шкуры своей и монстром этим не побрезгует. И такому подстилкой станет, забыв о погубленных этими тварями сородичах! – Он всё сильнее заводился – голос мужчины звучал всё громче, а я стояла, онемев от шока и омерзения. – И даже понимаю, жить захочешь – ещё не так раскорячишься. Готова с этими дикарями под первым кустом кувыркаться? Да только зря мечтаешь, что жалкую свою жизнь таким способом убережёшь! Конец всё одно общий, что у нас, что у тебя – попользуются и сожрут.

Поняв, о чём бормочет этот малохольный, я задрожала от ярости. На миг словно вновь вернулась в атмосферу всеобщего презрения, спровоцированную конфликтом с напарником.

– Последние мозги растеряли? – зашипела на военного. – Что капитан Жьерк не отбил на тренировках, то амиоты отшибли? Головой шарахнуло при приземлении? Чтобы выжить, нам надо держаться друг друга и поддерживать, а не сыпать оскорблениями!

– Выжить? – сероглазый заржал в голос, каким-то безумным взглядом озираясь на амиотов, с невозмутимостью сфинксов продолжавших помогать тем, кто ещё с трудом управлял телом. – Думаешь, они по доброте душевной нас с собой тащат?

– Прекратите истерику, – заставив себя успокоиться, тоже ответила резко. – Вся проблема именно в том, что с самого начала никто не попробовал установить с ними взаимопонимание. Это мы принуждали их, первыми проявив жестокость.

– Ты блаженная?

– Троя… – Игерь снова вмешался в нашу перебранку. По сомневающемуся тону механика я поняла: он тоже видит в амиотах лишь врагов.

– Просто не хочу умирать! – ответила сразу обоим. – И всё ещё думаю, что мы должны попытаться достучаться до них. Использовать каждый шанс. И для начала перестать думать о них как об опасных неуправляемых безмозглых обезьянах. Они же всё понимают! Даже сейчас…

– У тебя есть все шансы пожить подольше, – тяжело хохотнул пленник. Запал спора оставил его без сил – после кратковременной вспышки гнева мужчина тяжело осел на песчаную поверхность. – Можешь сколько угодно фантазировать насчёт этих тварей, но никакого взаимопонимания не будет. Мы все здесь покойники. Но ты… крути задницей, как делала это на станции, тогда ещё поживёшь.

Шокирована таким мнением на свой счёт оказалась, кажется, только я. Игерь мыслил порядочнее коллеги-негодяя и действовал быстрее. Всё ещё сине-зелёный от тошноты, он тяжело поднялся, обогнул меня и неожиданно вцепился рукой в шею мужчины.

– Ещё раз её оскорбишь, – сипло пригрозил, – без помощи амиотов на тот свет отправишься.

– Давай! – брызжа слюной, выдавил противник, с явным безумием во взгляде вращая глазами. – Защищаешь её?! Неужели и тебя успела охмурить? Ах да, вы же в лазарете вместе…

Он захрипел, потому что Игерь вцепился в его горло уже второй рукой.

В отчаянии от такой непрошибаемой слепоты и злобности себе подобных, я сжала кулаки, не представляя, что стоит предпринять. Хотелось треснуть обоим. Полагают амиотов дикарями, а сами сцепились в драке ничуть не лучше парочки преследующих Риш! Как тут доказать амиотам, что путь жестокости неверен?

А в следующий миг мужчины разлетелись в стороны, как если бы неведомая сила отшвырнула их друг от друга. Какая? Увидеть рядом Седьмого не стало неожиданностью, словно именно его вмешательства я подсознательно… ожидала?

И сразу обратила внимание – полностью голым амиот уже не был. На его бёдрах красовались армейские форменные брюки. Из-за них он рылся в контейнере с транспортника? Однако же самой смущающей оказалась мысль: он понял мои переживания по поводу его наготы!

– Этот звук?

Седьмой, игнорируя копошения моих собратьев по плену, что разлетелись в стороны и теперь благоразумно молчали, указал рукой на мой живот. Не сразу из-за бешено стучащей в ушах крови я сообразила:

– Живот урчит.

Амиот продолжил непонимающе смотреть на моё лицо.

– Есть хочу… – не без внутреннего напряжения, боясь заводить с ним разговоры о питании, тихо призналась в причине.

Подобрав бутылку, которую я выронила, и неуловимым движением то ли свинтив, то ли сорвав крышку, Седьмой ткнул горлышком в мои губы.

– Хочешь жить. Пей.

В горло ударила струя тёплой, но такой живительной влаги! Я глотала её, захлёбываясь, но с ощущением благодарности. Седьмой точно слышал спор. Всё ли понял? Видимо, достаточно.

Может, как сказал военный, он обо мне заботится с каким-то расчётом, но… Но ведь заботится! Этот амиот сейчас мой единственный шанс на спасение…

В нелепые идеи сошедшего с ума землянина о соблазнении я не верила. Абсурд! Амиоты – последние существа во всей вселенной, способные к кому-то привязаться. Но вот договориться с ними реально. Я всё больше склонялась к этой мысли.

– Нужна еда. Тебе.

Дёрнувшись, я неожиданно для себя икнула: как только амиот заявил про нужду, так я ощутила однозначный сигнал от собственного организма.

Еда, конечно, тоже стояла на повестке дня, но кое-что сделать в данный конкретный момент оказалось куда важнее. То ли вода, что я выхлебала, стала причиной, то ли тело окончательно отошло от очередной встряски, но отчаянно захотелось в туалет. И если голод я могла потерпеть, но вот с самым насущным – никак.

Судорожно заозиравшись, думать могла только об одном: как?! Где?! Почему-то страшила сама мысль сделать это на глазах у всех. Очевидно, мораль, свойственная нашей цивилизации, накрепко въелась в моё сознание. Я страшилась как презрительного осуждения собратьев, так и несомненного интереса амиотов. Попробуй я устроиться для этих целей за ближайшим «кустом» кристаллов – точно привлеку их внимание.

Однако достаточно обширных «зарослей» желеобразных образований рядом не наблюдалось, и потому мой взгляд устремился в сторону «леса»…

– Куда? Что?

За своими метаниями я не отследила, как Седьмой подскочил вплотную. Ухватив за подбородок, задрал мою голову и прищурился, уставившись в глаза. Словно силился, но не мог рассмотреть что-то…

Однако у меня сил терпеть уже не было, как и ждать, пока он разберётся в моих наверняка сумбурных мыслях. Ему самому такие «проблемы» и в голову не приходили. О том, как и где избавиться от «лишнего», амиоты раздумывали не больше, чем о наготе. Только Седьмой и ещё пара монстров, последовавших его примеру, натянули на попы штаны, остальные так и разгуливали голышом. И нужду они справляли между делом, чуждые стыду или брезгливости. Но я-то?!

Рефлексы возобладали над страхами – схватив амиота за руку, я рванула к «лесу», потянув Седьмого за собой. Испытать на себе воздействие ультразвука я инстинктивно боялась, вот и решилась на инициативу.

Вопреки моим опасениям, мужчина никак не воспротивился, с очевидной лёгкостью подчиняясь и продолжая буравить меня взглядом. Но когда до спасительных зарослей оставалось метров пять, а я уже начала расстёгивать фиксаторы комбинезона, амиот резко дернул за плечо, остановив меня почти в воздухе.

– Ш-з-з-с-с… – выдала я нечленораздельное шипение, моментально сжав ноги крестиком.

– Что… Трое там? Надо?.. – словно издеваясь, Седьмой с медлительной отчётливостью принялся выдавать слова.

– Умереть как надо, – перебила я, завопив в голос.

Кажется, услышали все, оставшиеся в лагере.

– Троя не умрёт, – так же деловито сообщил амиот. – Но там, – он махнул свободной рукой в направлении леса, явно скопировав мой недавний жест, – неизвестное. Опасно.

– Описаюсь! – наплевав на стыд, зажмурившись, прошипела в ответ.

– Что?

Разумеется, он не понял. А я со всей обречённостью осознала: предел.

– Сядь! – силясь надавить на его плечи, завопила так, что всё опасное, что, по утверждению амиота, было в этом лесу, обязано было окочуриться от страха сей же миг.

Седьмой, уши которого дрогнули, чуть отклоняясь, послушно стал приседать, явно заинтригованный моей столь яркой эмоциональной реакцией. Монстр бесчувственный!

Дёрнув комбинезон вниз и смиряясь с неизбежным позором, из последних сил сдерживаясь, я присела на корточки. Журчащий звук неожиданно заинтересовал Седьмого меньше моих, судя по жару, покрасневших щёк. Спрятавшись от других за его мощной фигурой, я не ожидала внезапного прикосновения мужской руки к щеке.

– Горячо, – не знаю, мне или себе сообщил Седьмой, подтверждая опасения. – Ты полагала, смерть от перегрева?

Он сделал свои дикие выводы, а я…

– Нет, – я огрызнулась, поднимаясь и избегая смотреть в его глаза. Амиот двигался синхронно, распрямляясь. Но, подумав, решила пояснить: – Боялась, что лопну.

– О!

Несколько секунд он смотрел на меня, явно анализируя сказанное. Наконец, медленно перевёл взгляд вниз, очевидно сообразив, в чём причина моих недавних страданий.

– Не смотри!

Проклятая въевшаяся под кожу мораль: стыд нахлынул с ещё большей силой. И почему я так страшилась быстро исчезающей в сыпучей поверхности под ногами лужи?

– И почему? – немедленно повторив мой собственный вопрос, потребовал пояснений Седьмой.

Мне осталось только в отчаянии из-за своей глупости поднять взгляд к небу. Глаза буквально впились в сиреневую полосу, быстро светлеющую на горизонте. С каждой минутой она становилась всё шире, ярче и… розовее!

Это… Это оно восходит?!

Смущение отошло на второй план, а меня накрыла волна паники похлеще – убийственный кошмар сейчас вернётся? Со всей отчётливостью я вспомнила слова амиота: он сказал «другая звезда», когда объяснял, что ультразвука нет… То есть именно розовая его испускает? И сейчас приходит её время?

– С-с-стыдно… – не думая, что говорю, выдала чистосердечный ответ на вопрос, не отрывая глаз от горизонта. – В туалет ходить при ком-то.

– Стыдно? – Он переспросил, а я вспомнила, с кем говорю. Они и понятий таких не имеют. Седьмой тут же подтвердил догадку. – Ходить в туалет? Функция тела. Одна из. Потребляет ресурсы для получения энергии. Избавляется от вредных и лишних веществ. А что делает «стыдно»? Какая функция?

При других обстоятельствах я бы с его рассуждениями смирилась: так заведено в природе. Надо перебороть свой стыд, раз всё естественно и жизненно необходимо. Но сейчас…

Сейчас мне было не до этих вопросов. Совсем иное владело мыслями: ультразвук! Розовое солнце краем диска уже вылезло из-за горизонта, и я, едва успев натянуть скафандр, теряя разум от захлестнувшей паники, подорвалась с места. Бросилась к тому, кто с гарантией мог спасти, и обхватила руками. Меня гнал страх перед неодолимым и инстинктивная потребность в защите.

Какое-то время мы стояли неподвижно: я – в оцепенении предчувствия боли, он – спокойно, с высоты своего роста наблюдая за мной, то ли принюхиваясь, то ли как-то иначе изучая. Минута сменяла минуту, розовый диск с не самой маленькой скоростью поднимался к зениту, но ничего не происходило, а потом ещё и Седьмой привычно спокойно заявил:

– Нет угрозы.

– Нет? – переспросила, не веря – очень уж яркими были в памяти ужасные минуты боли.

– Не слышу, – подтвердил чужак.

Сквозь страх пришло осмысление – звук не появился. Почему? Да какая разница! На этой планете наверняка немало явлений, объяснить которые можно, лишь тщательно их изучив. А я не учёный, чтобы это делать. Для меня главное – факт. Амиот ведь тоже вряд ли пытается понять причину, ему достаточно того, что он сам чувствует. А его восприятие точно лучше моего…

Отмерев, разжала до онемения сжавшие обнажённый торс пальцы, собираясь отступить. Но так этого и не сделала, потому что из груди склонившегося ко мне Седьмого неожиданно раздался гортанный звук, похожий на… мурчание? Действительно раскатистый, мягкий, не угрожающий, скорее приятный, он словно был следствием моего прикосновения!

Это Седьмой одобрил мою инициативу быть к нему ближе? Отчего ещё могло так среагировать его тело?

Амиот, похоже, сам этого не понял. На его обычно безэмоциональном лице вдруг отразились растерянность и изумление. Рот удивлённо приоткрылся, позволяя выглянуть из-за ранее плотно сомкнутых губ паре острых клыков. Глаза расширились, а следом и зрачки – резко и почти полностью поглотив радужку.

В таком же шоке, должно быть, смотрела на него и я, не понимая, что происходит. Свидетелем чего я стала? Проявлением какой из способностей созданных тел? Но времени подумать не осталось – заставив вздрогнуть от неожиданности, вступил в «диалог» и мой живот.

– Тоже… урчит, – пролепетала смутившись.

Вот ведь незадача: стоило разобраться с одной потребностью, как другая напомнила о себе.

– Еда, – как установку провозгласил Седьмой и, прежде чем я успела испугаться или хоть что-то сообразить, подхватил меня на руки.

Мне пришлось закрыть глаза, чтобы не спровоцировать приступ тошноты, – с такой стремительностью он рванул назад, в лагерь. Пары минут не прошло, как я оказалась устроенной на контейнере, из которого ловкие руки мужчины предварительно выдернули базовый пищевой корабельный паёк.

– Я сама, – увидев с каким непониманием рассматривает герметичную компактную коробку Седьмой, протянула руки к такой вожделенной пище.

Голод она утоляет отлично, а вкус… К счастью, не картошка с мясом.

Сняв защитную плёнку, принялась грызть концентрат. Вот только неотступно провожающий каждый кусочек взгляд амиота напрягал, вызывая не самые приятные ассоциации.

– Тоже… хочешь? – С внутренним напряжением, я протянула кусочек мужчине. Лучше поделиться, чем быть съеденной.

Седьмой пищу принял, но, вопреки моим ожиданиям, пробовать не стал. Вместо этого его рука взлетела, замерев напротив моего рта – белковый концентрат, что я предложила амиоту миг назад, коснулся губ.

В недоумении я уставилась на его лицо. Как это понимать? Кормить меня хочет?

Ответа не получила – характерно невозмутимая физиономия ничего не выражала. От волнения облизнув губы, я решилась и приоткрыла рот, аккуратно забирая зубами еду.

Седьмой кивнул с одобрением и тут же отобрал у меня остатки пищевого пайка, чтобы кусочек за кусочком… скормить мне его полностью! Чувствуя себя зверюшкой, которую вознамерился приручить опытный дрессировщик, противиться я даже не пыталась. По сути, ведь ничего нового – меня считают игрушкой.

Только… Разве амиот сам не проголодался? Его организм получил немалую нагрузку, но я не видела, чтобы он что-то ел… в моём понимании.

– Мы насытились.

Я уже не удивилась, услышав ответ на невысказанный вопрос. Зато при упоминании других невольно перевела взгляд на его собратьев. И действительно – большая часть амиотов, рассевшись небольшими группами, аппетитно поглощала что-то похожее на… растения?

Странно было, зная, что вокруг только кристаллоподобные «кустики», видеть совсем иные по форме, лианоподобные образования с выростами-шишками на концах. Но всё же куда больше поражало другое – амиотам подходит местная пища, и они уже успели выяснить, что она безопасна.

Мысленно впечатлившись, я зевнула и даже прикрыла глаза.