Помоги проекту - поделись книгой:
ВОЛШЕБНИК И ДРУГ ДЕТЕЙ
Волшебники, как известно, бывают разные: добрые или злые. Николай Николаевич Носов был волшебником потому, что владел таинственным «золотым ключиком» к сердцам миллионов маленьких граждан нашей страны и всей планеты: книги его переведены на десятки языков мира, они совершили путешествие по всем континентам. И он был не просто добрым волшебником, а, я бы сказал, добрейшим. Да ещё и весёлым!
Некоторые наивные люди думают, что «весело» и «несерьёзно» — это одно и то же. О, как они ошибаются! Именно юмор, занимательность — это, как не раз говорилось, кратчайшее расстояние между самыми серьёзными проблемами и сознанием юного человека. Под обложками книг Николая Носова, словно под крышами гостеприимных домов, поселились неутомимые фантазёры.
Кстати, именно так — «Фантазёры» — назывался один из великолепных сборников писателя. Но и сам он, как все настоящие волшебники, был редкостным фантазёром: как раз его фантазия и подарила всем нам знаменитого Незнайку со всеми увлекательнейшими его путешествиями и в кругу друзей, и в Солнечном городе, и на Луне. Вроде бы просто смешное, приключенческое произведение… Но нет! В этой весёлой трилогии рассказано о важнейших проблемах, которые беспокоят не только юных, но и взрослых, в ней писатель выступает против того, что чуждо законам нашего государства, что чуждо сердцам честных людей. Помните мудрые пушкинские строки:
Многим, очень многим добрым молодцам и молодицам романы-сказки Николая Носова про Незнайку преподали бесценные уроки — нравственные и даже политические! Они воспевают силу человеческого разума, стремление к знаниям, справедливость, истинную свободу. Вот видите, как много полезного могут свершить остроумные книги, если юмор в них живёт не сам по себе, а является верным средством для достижения благородных художественных и воспитательных целей!
Произведения про Незнайку столь значительны и поучительны (хотя в них нет и намёка на унылые назидания!), что они были удостоены Государственной премии РСФСР имени Н. К. Крупской.
Но творческая дорога Николая Николаевича началась не с Незнайки… Он хотел быть «знайкой» в самом истинном значении этого слова — и поэтому испытал в жизни не одну профессию. Был он и кинорежиссёром… В годы минувшей войны будущий писатель создавал кинофильмы для Советской Армии — и был награждён за это боевым орденом Красной Звезды.
Можно сказать, что светом красной звезды было озарено всё его творчество, ибо произведениями своими он воспитывал людей, до конца верных социалистическому Отечеству.
Сперва появились рассказы для детей. Один из них назывался «Ступеньки»… Помню, Лев Кассиль сказал однажды, что так вот, начав со «Ступенек», Николай Носов зашагал по высоким ступеням талантливой литературы. И достиг он завидных вершин большого, заслуженного успеха, завоевал любовь читателей всех возрастов. Потому что полюбили его не только ребята, но и их мамы и папы, бабушки и дедушки. Да и как было не полюбить: писатель-волшебник помогал взрослым растить детей настоящими гражданами, патриотами нашей Советской Отчизны.
Потом появились повести «Весёлая семейка», «Дневник Коли Синицына».
Весёлая «семейка» произведений Н. Носова становилась дружной, прекрасной семьёй, известной каждому ребёнку в стране.
Государственной премией СССР была отмечена повесть «Витя Малеев в школе и дома». Хотя в ней не раз упоминаются двойки и прочие школьные отметки, но не о них произведение выдающегося мастера детской литературы, а о том, что без знаний не может быть полноценного и, как мы говорим, гармонично развитого человека: ни на земле, ни на воде, ни в космосе ничего без них не добьёшься! И ещё повесть про Витю Малеева утверждает, что в борьбе за знания нужно быть волевым, сильным, настойчивым.
После этого произведения можно было с уверенностью сказать, что высокоталантливое творчество Николая Носова получило всенародное и международное признание: я уже писал, что трудно найти страну, где бы детские книжки издавались, а носовских книг не было. Недаром Валентин Катаев писал: «Носов — умный, вдумчивый художник, полный неистощимого юмора, автор поистине классических книг: «Весёлая семейка», «Дневник Коли Синицына», «Витя Малеев в школе и дома», «Приключения Незнайки» и множества маленьких шедевров в две-три странички, каждый из которых блестит, как яркая жемчужина в довольно объёмистом ларце нашей детской литературы».
«Повесть о моём друге Игоре»… Так назвал писатель произведение, посвящённое годам становления характера его внука. Но книга могла бы быть названа и повестью о «друге Ване», или «друге Пете», или «друге Серёже», или «подруге Кате», ибо каждый мальчишка и каждая девчонка узнают на её страницах черты своих характеров, встретятся со своими радостями и бедами, со своими мечтами и надеждами. Произведение, написанное вроде бы об одном юном человеке, стало произведением о многих представителях юного поколения.
Жизнь Николая Носова, полная творческих поисков и открытий, сама по себе была удивительной, волнующей повестью. Не раз на читательских конференциях его просили: «Расскажите, пожалуйста, о себе!» И он откликнулся на эту просьбу биографической повестью «Тайна на дне колодца».
В Доме детской книги мне показали однажды, сколько писем приходит на имя писателя-волшебника. Тысячи!.. А ведь пишут только тому, кому верят, с кем хотят поделиться самым сокровенным, с кем хотят посоветоваться. Ответить всем своим читателям по почте Николай Николаевич, конечно, не мог. И автобиографическая повесть стала как бы его ответным письмом всем юным и взрослым читателям.
Почти сорок лет отдал Николай Николаевич Носов благороднейшему делу воспитания дорогих наших мальчишек и девчонок. Это был труд неустанный… Недаром орден Трудового Красного Знамени и другие высокие правительственные награды за труд сияли на его груди рядом с боевым орденом Красной Звезды.
Мне выпала радость дружить с Николаем Николаевичем… Книги с его автографами я храню как святыню. Помню беседы с ним, которые всегда дарили мне глубокие раздумья о ранней поре человеческой жизни, которая определяет и путь и будущее, о добре, которое должно повсюду торжествовать, и о зле, которое везде должно быть побеждено… Во имя этого торжества и во имя этой победы жил на земле Николай Николаевич Носов.
Потом болезнь поборола его физические силы… Но писатель — это прежде всего его творчество. Умные, весёлые, мастерски написанные книги Николая Носова продолжают путь по нашей земле и по всему белому свету. Значит, и жизнь писателя-волшебника продолжается!
Говорят, что грядущее юного человека, его будущие «взрослые» годы во многом зависят от того, какие книги он прочитал в детстве, с какими литературными героями сдружился. Тот, кто сдружился с книгами Николая Николаевича Носова, станет Человеком с заглавной буквы — отважным, жизнерадостным, беззаветно любящим нашу Родину. Спасибо за это замечательному художнику слова, добрейшему волшебнику и другу детей!
РАССКАЗЫ И СКАЗКИ
.
МИШКИНА КАША
Один раз, когда я жил с мамой на даче, ко мне в гости приехал Мишка. Я так обрадовался, что и сказать нельзя! Я очень по Мишке соскучился. Мама тоже была рада его приезду.
— Это очень хорошо, что ты приехал, — сказала она. — Вам вдвоём здесь веселей будет. Мне, кстати, завтра надо в город поехать. Я, может быть, задержусь. Проживёте тут без меня два дня?
— Конечно, проживём, — говорю я. — Мы не маленькие!
— Только вам тут придётся самим обед готовить. Сумеете?
— Сумеем, — говорит Мишка. — Чего там не суметь!
— Ну, сварите суп и кашу. Кашу ведь просто варить.
— Сварим и кашу. Чего там её варить! — говорит Мишка.
Я говорю:
— Ты смотри, Мишка, а вдруг не сумеем! Ты ведь не варил раньше.
— Не беспокойся! Я видел, как мама варит. Сыт будешь, не помрёшь с голоду. Я такую кашу сварю, что пальцы оближешь!
Наутро мама оставила нам хлеба на два дня, варенья, чтобы мы чай пили, показала, где какие продукты лежат, объяснила, как варить суп и кашу, сколько крупы положить, сколько чего. Мы всё слушали, только я ничего не запомнил. «Зачем, — думаю, — раз Мишка знает».
Потом мама уехала, а мы с Мишкой решили пойти на реку рыбу ловить. Наладили удочки, накопали червей.
— Постой, — говорю я. — А обед кто будет варить, если мы на реку уйдём?
— Чего там варить! — говорит Мишка. — Одна возня! Съедим весь хлеб, а на ужин сварим кашу. Кашу можно без хлеба есть.
Нарезали мы хлеба, намазали его вареньем и пошли на реку. Сначала выкупались, потом разлеглись на песке. Греемся на солнышке и хлеб с вареньем жуём. Потом стали рыбу ловить. Только рыба плохо клевала: поймали всего с десяток пескариков. Целый день мы на реке проболтались. К вечеру вернулись домой. Голодные!
— Ну, Мишка, — говорю, — ты специалист. Что варить будем? Только такое, чтоб побыстрей. Есть очень хочется.
— Давай кашу, — говорит Мишка. — Кашу проще всего.
— Ну что ж, кашу так кашу.
Растопили плиту. Мишка насыпал в кастрюлю крупы. Я говорю:
— Сыпь побольше. Есть очень хочется!
Он насыпал полную кастрюлю и воды налил доверху.
— Не много ли воды? — спрашиваю. — Размазня получится.
— Ничего, мама всегда так делает. Ты только за печкой смотри, а я уж сварю, будь спокоен.
Ну, я за печкой смотрю, дрова подкладываю, а Мишка кашу варит, то есть не варит, а сидит да на кастрюлю смотрит, она сама варится.
Скоро стемнело, мы зажгли лампу. Сидим и ждём, когда каша сварится. Вдруг смотрю: крышка на кастрюле приподнялась и из-под неё каша лезет.
— Мишка, — говорю, — что это? Почему каша лезет?
— Куда?
— Шут её знает куда! Из кастрюли лезет!
Мишка схватил ложку и стал кашу обратно в кастрюлю впихивать. Мял её, мял, а она будто пухнет в кастрюле, так и вываливается наружу.
— Не знаю, — говорит Мишка, — с чего это она вылезать вздумала. Может быть, готова уже?
Я взял ложку, попробовал: крупа совсем твёрдая.
— Мишка, — говорю, — куда же вода девалась? Совсем сухая крупа!
— Не знаю, — говорит. — Я много воды налил. Может быть, дырка в кастрюле?
Стали мы кастрюлю осматривать: никакой дырки нет.
— Наверно, испарилась, — говорит Мишка. — Надо ещё подлить.
Он переложил лишнюю крупу из кастрюли в тарелку и подлил в кастрюлю воды. Стали варить дальше. Варили, варили — смотрим, опять каша наружу лезет.
— Ах, чтоб тебя! — говорит Мишка. — Куда же ты лезешь?
Схватил ложку, опять стал лишнюю крупу откладывать. Отложил и снова бух туда кружку воды.
— Вот видишь, — говорит, — ты думал, что воды много, а её ещё подливать приходится.
Варим дальше. Что за комедия! Опять вылезает каша.
Я говорю:
— Ты, наверно, много крупы положил. Она разбухает, и ей тесно в кастрюле становится.
— Да, — говорит Мишка, — кажется, я немного много крупы переложил. Это всё ты виноват: «Клади, говорит, побольше. Есть хочется!»
— А откуда я знаю, сколько надо класть? Ты ведь говорил, что умеешь варить.
— Ну и сварю, не мешай только.
— Пожалуйста, не буду тебе мешать.
Отошёл я в сторонку, а Мишка варит, то есть не варит, а только и делает, что лишнюю крупу в тарелки перекладывает. Весь стол уставил тарелками, как в ресторане, и всё время воды подливает.
Я не вытерпел и говорю:
— Ты что-то не так делаешь. Так ведь до утра можно варить!
— А что ты думаешь, в хорошем ресторане всегда обед с вечера варят, чтоб наутро поспел.
— Так то, — говорю, — в ресторане! Им спешить некуда, у них еды много всякой.
— А нам-то куда спешить?
— Нам надо поесть да спать ложиться. Смотри, скоро двенадцать часов.
— Успеешь, — говорит, — выспаться.
И снова бух в кастрюлю кружку воды. Тут я понял, в чём дело.
— Ты, — говорю, — всё время холодную воду льёшь, как же она может свариться!
— А как, по-твоему, без воды, что ли, варить?
— Выложить, — говорю, — половину крупы и налить воды сразу побольше, и пусть себе варится.
Взял я у него кастрюлю, вытряхнул из неё половину крупы.
— Наливай, — говорю, — теперь воды доверху.
Мишка взял кружку, полез в ведро.
Поделиться книгой: