Помоги проекту - поделись книгой:
— Твоя выходка, с поджогом машины с товаром, принесла мне огромные убытки. Не считая сорванных сроков перед заказчиками.
— Считай я сделала доброе дело. Несколько миллионов людей остались без дозы. Остались живы.
— Нет. Ты думаешь они бросили бы из-за того, что мой товар не пришел? Открою тебе секрет. Они просто пошли и купили дешёвую синтетику Эль Пачо. Есть ещё и Колумбия и другие люди торгующие этим. Оттого, что я вдруг брошу, люди ничего не потеряют. Они просто найдут другого.
— Дон Диабло! — наигранного охает она, прижимая ладошку к аппетитной груди, чем привлекает мое внимание. — Да вы оправдываетесь передо мной! Занятно. Исповедь дьявола.
— Не поможет. У дьявола нет души. Рай ему не светит, как и ппрощени, — она действует на меня отрицательно. Не хватало разводить с ней философские темы. Не для того она мне нужна. — Итак. Ты месяц принадлежишь мне. Я имею тебя как хочу. Если не согласишься, то смогу отправить в бордель, — глаза Ярославы гневно вспыхивают, она смотрит на меня испепеляюще, желая превратить в уголь, а тонкие пальчики сжимают вилку, так сильно, что белеют. Секунду, она часто моргает, справляясь с сказанными мной словами.
Я хотел предложить мягко, подобрать более подходящие слова, но её предположение, что я оправдываюсь — взбесило. Да с какой стати?
— То есть, к мужу ты меня не вернёшь? — почему-то эта мысль мне была противна. Хотя такой вариант решил бы многие проблемы. Я бы избавился от нее, получил компенсацию. Но останавливало одно но. Я не хочу.
— Я дам тебе свободу. Более того, помогу перебраться в город, который ты выберешь. Плюс сумма на счёте, превышающая вдвое ту, что у тебя украли.
— Очень щедрое предложение. С учётом того, что ты мог взять все что хочешь, без моей на то воли, — она вернула внимание тарелке. А её глаза стали стеклянными. — Ну раз это «предложение», — с издёвкой выплюнула она, — то у меня есть условия.
— Условия́? — пришла моя очередь удивляться. На языке вертелся один мат. Никто мне прежде не выдвигал условий. Я говорил — они соглашались.
— Тогда я могу отказаться.
— Я, блять, и заставить могу, — вся моя выдержка летела коту под хвост. Да что она о себе возомнила?
— Тогда это не «предложение». А рабский контракт. Раз я не могу выдвигать условия, не имею право голоса.
— Хорошо. Говори, — откинулся на спинку кресла, подперев висок указательным пальцем, пытаясь держать себя в руках и не разорвать чертовку в клочья.
— Отпусти Славу. Помоги ей добраться до Одессу и дай денег на первое время.
— Слава это кто?
— Мы с ней землячки, работали на твоих полях.
— Хорошо. Ещё условия?
— Да. Я хочу иметь телефон.
— Для чего? По мужу соскучилась?
— Это никогда не случится. Я все отдам, лишь бы никогда его больше не видеть, — задумался. Что ж такого сделал муж, что она бежала от него. Она же баронесса. Я читал статьи о ней. Их пару считали самой утонченной, а Ярославу самой счастливой женой. В память особенно въелась фотография, где напыщенный прилизанный барон обнимает Ярославу за талию, она улыбается искусственной улыбкой, ненастоящей.
— Зачем тогда тебе телефон?
— На родине осталась тетя. Софа. Ей наверняка сообщили о моей инсценированной смерти. Я хочу сообщить, что это не так.
— А твой муж. Он может прослушивать телефон? — Ярослава призадумалась.
— Может. Он не скоро свыкнется с мыслью что потерял меня.
— Так любил?
— Нет, не любил.
Глава 17
Муж меня не любил. Я для него сродни тому, что Диего хочешь сделать из меня. Игрушку для забавы. Я долгое время терпела такое отношения Байрона к себе, что для меня какой-то месяц? Тем более, Диабло для меня ничего не значит, он абсолютно чужой мужчина и никаких чувств к нему не испытываю. А то что было там в кабинете клуба, больше не повторится. У него не получится вызвать у меня ответное желание. Месяц и я свободна, забуду о нем, как о страшном сне. И Славе помогу.
— Отлично! Иди сюда, — он откинулся на стуле, мой взгляд скользнул по напряжённому прессу, ниже к бугру в штанах.
— Что?.. — он хочет получить рабыню прямо сейчас? Здесь? Знакомый вжик молнии и в животе тяжелеет, а между ног сладко ноет. Я завелась от простых воспоминаний как он брал меня.
— Ты согласилась. Договор, что я имею тебя когда захочу и как захочу. Я хочу прямо сейчас, — он достает из брюк эрегированный член, с блестящей капелькой на бордовой головке и проводит верх-вниз рукой. — Приступай, Ярослава, — меня коробит от его слов, но сама же подписалась.
— А если зайдет кто? — с опаской осматриваюсь по сторонам.
— Не посмеют. Садись на меня, — это договор. Всего лишь месяц. Я выдержу.
На ватных ногах подхожу к Диего, смотрю на торчащего монстра. Таким только гвозди заколачивать. На вид твердый как камень. Не дождавшись от меня действий, он тянет меня за талию, усаживает на колени. Мои ноги свисают по бокам, а его лицо так близко. Диабло достает из кармана блестящий квадратик и протягивает мне.
— Надень. Сама, — после минутного замешательства, открываю презерватив и беру член в руки. Под нежной кожей он твердый. Я чувствую каждую венку, как он дёргается в моих руках. Диего спускает платье до пояса и начинает мять грудь, пощипывая соски, отправляя сладкие импульсы между ног. Я не буду испытывать удовольствие! Это неправильно! Твержу заветную мантру! Но против воли, трусики намокают, а желание ощутить его внутри становиться необходимостью.
— Садись, — отрезвляет меня приказной тон Диего. Он отодвигает полоску ткани трусиков в сторону и направляет член в меня. Привстаю и медленно опускаюсь на него.
Такой огромный, он заполняет до отказа и из меня вырывается стон. Я не позволю себе кончить, не покажу, что мне хорошо с ним. Это сделка и удовольствие она не должна приносить. Диего сжимает грудь и посасывает твердые соски. Поднимаюсь и опускаюсь на него, двигаю бедрами. Доведу его до оргазма и все. Сжимаю стенками влагалища твердый член. Стону. Я читала, что мужчина кончает на четырнадцатый стон. И если с мужем они были симуляцией, то с Диего стоны получаются настоящими. Он держит меня за бедра, вбивается сам. Вгоняет до упора. Черт! Мне так хорошо, так хочется отпустить себя и позволить себе кончить. Его член напрягается.
— Кончай! — ну уж нет. В эти моменты я уязвима, не покажу, что у него есть власть надо мной. Воскрешаю в памяти наш последний раз и то гадкое чувство использованной игрушки, которую поиграли и бросили. Не стоит забывать, расслабляться. Всего лишь договор.
— Ах, — стон ему в ухо, смуглая кожа Диего покрывается мурашками, а член внутри меня пульсирует, изливается в резинку.
— Ты не кончила, — обвиняющим тоном говорит он.
— В договоре не шло речи о моем удовольствие. Это всего лишь сделка, — с дьяволом. Я стараюсь держать лицо и быть непринуждённой, но меня потряхивает от не состоявшегося оргазма. Я была уже близка к нему.
— Я могу быть свободна? — Диего выглядит озадаченным и сердитым.
— Хорошо. Иди.
Слезаю с него. И тороплюсь в комнату. Соски больно ноют от его жадных поцелуев, а в животе поселилась пудовая гиря. Скинув платье, насквозь пропахшее им, бегу в душ. Несколько минут терплю ледяную воду, но жар не спадает, тело требует удовлетворения. Злясь на саму себя, отставляю ногу в сторону и касаюсь сокровенного места. Погружаю внутрь палец и кручу сосок, вспоминая как он это делал, размашистые толчки внутрь себя, ярко горящие глаза цвета виски, его запах. Перед глазами яркая вспышка, а ноги слабеют под действием бурного оргазма.
Держать лицо, не показать, свою слабость, что мне нравится секс с ним будет очень сложно. Но я выдержу.
Глава 18
Наливаю коньяк в стакан, залпом выпиваю и с грохотом опускаю на стол.
Не кончила — её дело. Что меня так это бесит?
Яра взята в плен, но о капитуляции не может идти речи. Не одна от меня не уходила неудовлетворенной. Это плевок в лицо, словно я недомужик какой-то, и от меня нельзя сойти с ума. Я для Миледи недостаточно хорош?
Ударяя кулаком по столу, скриплю зубами. Ничего! Снизойдёт её милость и до меня. Я заставлю! Чем она, кстати, сейчас занимается.
Открываю ноутбук, смотрю по камерам где она. Просматриваю весь дом. Она забегает к себе в комнату, прижимается спиной к двери, тяжело дышит. Обнимает себя за плечи, утыкается носом в плечо. Её глаза полыхают яростью. Подцепив бретельки платья тонкими пальчиками, тянет вниз. Ткань задерживается в области груди и спускаться ниже. Соски торчат как вишенки на белоснежном торте. Я снова возбуждён.
Она вышагивает из ткани, бежит в ванну, включает холодную воду. Глаза прикрыты, она поднимает ногу, увеличиваю картинку. Вода струится по стройному женственному телу. Ее пальцы гладят, ласкают. Выходит очень эротично. Не замечаю, как достаю вновь возбуждённый член и вожу по нему, сжимаю в кулак.
В этот интимный момент она не зажата, ничего себе не запрещает. Порочная. Страстная. Открытая. Представляю как погружаюсь в нее, она наслаждается мной, просит ещё. До меня долетает её стон я кончаю в кулак.
Настроение поднимается иду улыбаясь.
Я знаю твой секрет, Ярослава. Ты меня хочешь и скоро я сорву с тебя эту маску притворности. Кончать ты должна только на мне.
— Мария, — обращаюсь к девушке. — Скажи чтобы Ярослава была готова через час. Пусть соберёт необходимые вещи на несколько дней.
— Да, барон, — она поклонившись, бежит исполнять. Даю распоряжения Фабио.
— Собери проверенных людей. Пусть охраняют. Отправка товара на тебе. Как связаться со мной ты знаешь.
Через час и пятнадцать минут Ярослава спускается вниз.
— Заставляешь себя ждать, — обнимаю её за талию. Она дёргается как от разряда электричества, но быстро берет себя в руки.
— Куда мы идём? — веду её к взлетной площадке.
— Скоро узнаешь.
Садимся в вертолет. Пока летим, занимаюсь своими делами. Ярослава делает вид, что не смотрит, но то и дело замечаю боковым зрением, как она с любопытством меня рассматривает.
— Дон Диабло подлетаем, — сообщает пилот. Ярослава смотрит в окно.
— Нравится? — спрашиваю шепотом, почти касаюсь губами аккуратного ушка с небольшой серёжкой. С удовольствием замечаю как по нежной коже бегут мурашки, а венка на длинной шее бьётся сильнее. Ярослава сводит коленки вместе.
— Очень красиво. Сколько стараний для простой подстилки.
— Для моей фаворитки, — поправляю я. Она поворачивается, в её глазах сверкают молнии.
— Что значит фаворитки? Я не одна что ли буду? — оставляю её вопрос без ответа.
Вертолет приземляется, протягиваю ей руку. Яра, тряхнув головой, приподнимает подбородок и игнорирует мою руку, проходит к трапу.
Сжимаю отвергнутую руку в кулак. Чёртова Миледи. Бесит! Ничего, я покорю её, заставлю заглядывать мне в рот и принимать мое внимание как высшее благо.
Глава 19
— Ах ты черт блудливый! Точнее дьявол. Не дождешься! Мачо мексиканское! Или я одна! Или пусть хоть тысячи их будет, тогда я доступ к телу перекрою. И плевать на контракт! — не собираюсь делить его с другой. Мне этого в браке хватило. Быть второй.
— Яра! Говори по-испански! — с ядовитой улыбкой поворачиваюсь к Диего.
— Красиво тут, говорю.
— По голосу, так и не скажешь.
— Трудности перевода. Мой язык более могучий и богатый. На испанском невозможно передать весь спектр эмоций.
Перевожу взгляд на природу. Здесь и правда очень красиво. Высокие элитные здания буквально утопают в зелени. Мы с Диего садимся в автомобиль, едим по городу. Ухоженный, туристический.
— Почему не сделать все города такими? А то вы, мексиканцы, расстарались. Для туристов, так все по высшему сорту, а коренные жители живут черте где. У нас так только после Великой отечественной войны так жили. Стирка на улице, в каком-то корыте, дома как после бомбежки. Улицы завешаные бельем, всякий хлам на балконах до самого потолка.
— Так у нас сейчас и идет война. Правительство хочет получать деньги с наркобаронов, но делает вид перед избирателями, что борются с нами. Да и с Эль Пачо мы заключили мирный договор сравнительно недавно.
— Мексика прекрасная страна, — я вижу как он раздувается от самодовольства. Патриот, блин. — Была бы, если бы не вы, наркобароны. Туда не ходи, сюда не ходи. Там опасно, ночью не гуляй. Ваши туристические районы не хуже американских, но там хоть безопасно. — Диабло аж перекосило от гнева.
— А в других странах так преступности нет? Эта самая Америка прекрасна. Очень радушно принимает меня. И с удовольствием берут взятки за право торговать, что бы моих барыг не трогали.
— Так преступность это ты!
— Ага. Сделай меня высшим злом, — какое мне вообще дело, до нравственных понятий Диего? Не детей же мне с ним растить?
— Мне по хер! Делай что хочешь. Двадцать девять дней и я с тобой, а потом прощаюсь.
Тяжёлая энергетика Диабло буквально выбила дух. Он перетаскивает меня на колени, сжимает челюсть сильными пальцами.
— А до этого момента, я буду иметь тебя так, как хочу, согласно уговору! — дьявол сексуальный. От одного взгляда на него забытое желание огнем полыхает внутри. — Хочу прямо сейчас трахнуть тебя, Яра, — его язык проходится по шее вверх к ушку. Мне должно быть противно, а во мне разливается сладкое тягучее как патока наслаждение и мурашки разбегаются по телу.
— А может дадите своей фаворитке отдохнуть? Пойдёте к другим? — так и хочется вцепиться в него. Не позволю к себе прикасаться!
— Ревнуешь?
— Да ну нафиг! — я просто с ума схожу, что после меня он будет сувать свою огромную дубину в кого-то другого, так же страстно хватать, и смотреть так обжигающе. — Я просто брезгую. Как в общественной бане мыться. И тапочки надеваешь, и полку с мылом отдраишь, и клеёночку постелешь, а чувство брезгливости не пропадает.
— Странная ты, Яра.
— Эх, не знаком ты, принц заморский, с общественной баней. Откуда ж тебе знать, когда воду на неделю отключают, а помыться можно только там.
— Я просил говорить тебя по-испански?
— Хорошо. Объясню по-твоему. Представь, что перед сексом с тобой, я бы трахалась с другим. Как тебе? — руки до боли сжали мои ягодицы, а ноздри раздулись. Не нравится. — Не по душе? И мне не нравится. Этот месяц я только твоя. И ты только мой, — слова застревают в горле, когда он так смотрит на меня, а сердце ёкает в груди.
— Я подумаю над твоим предложением.
— Ну думай, думай — пересаживаюсь на свое сидение и отворачиваюсь к окну. — Это полезно и не больно. А до той поры, ни-ни.
— Ты смеешь ставить мне условия? Снова? — он клокочет от злобы. Я поворачиваюсь к нему лицом и смело смотрю в чёрное полыхающее пламя глаз.
Поделиться книгой: