Сын маминой подруги

Сын маминой подруги

Яна Мелевич

Глава 1 - Кто ходит в гости по ночам

Самой раздражающей женщиной в мире, по мнению Алисы Ежовой, была Ангелина Валентиновна Меньшикова. Почти свекровь, а проще говоря – мама ее бойфренда, с которым они прожили пять лет в «грехе». И каждый раз, когда она являла свой святой лик в их маленькую однокомнатную квартирку в Химках, Алиса радовалась, что они с Игорем не женаты.

- Дорогая, трусики моему Игоречку ты стираешь порошком без химии? – поджав тоненькие губки, дородная дама приподняла одним пальчиком боксеры своего сына из корзины для чистого белья.

Ее высокая кудрявая причёска даже не шелохнулась, стоило Ангелине Валентиновне повернуться в сторону Ежовой. Прислонившись к косяку, Алиса накручивала на палец светлую прядь волос, устало разглядывая нижнее белье, мысленно прикидывая: если бросить мячик в эту волосяную конструкцию – его отпружинит?

- Конечно, - зевнула, прекратив пытать собственные волосы и оглядела крошечную. Ванную, остановившись взором на, почерневшем от грибка, потолке. Подумать только: они живут в антисанитарных условиях, а она думает о порошках без химии и ГМО!

- Это очень важно, деточка, - причмокнула Ангелина, принюхиваясь к трусам и тяжело вздохнула. – Мой Игорешенька с детства страдает аллергиями, а ты, как его «жена», - на последнее слово был сделан акцент с явным намеком. – Должна заботиться о его здоровье!

«А Игореша не хочет позаботиться о себе сам?», - мелькнула в голове мысль, пока почти свекровь с маниакальностью ищейки исследовала ванную комнату.

От светлого, немного потрескавшегося кафеля до налета на тонком слое акрила, до которого Алиса все никак не могла добраться с чистящими средствами. Сил не было, особенно, после тяжелого рабочего дня в ресторане «Минотавр», где работала линейным поваром. Шестнадцать часов подряд слушать истерики главного шеф-повара – такое себе развлечение. Впрочем, кому было до ее проблем?

Тем более, сегодня ее все равно уволили, вышвырнув как котенка на улицу и заменив на очередного робота, который требовал меньше, зато работоспособность была выше. Мир будущего – это не красивые фантастические картинки из Гугла. Это суровая жизнь, где постепенно технологии заменяли человека во всех сферах жизни. В том числе, общепита.

Сам Игорь вертелся за спиной Алиса, периодически вставляя свои пять копеек в беседу между своей девушкой и матерью. Вертя в руке, принесенный Ангелиной Валентиновной, пирожок с капустой, печально вздыхая.

- Да-да, мамуль. Я столько раз говорил Лисоньке, - пожаловался несчастный, бросая на Неверову виноватый взгляд.

От его «Лисонька» Алису передернуло. Тысячи раз она просила так себя не величать, точно также, как не называть себя уменьшительно-ласкательными прозвищами животных: кисонька, заинька и прочее. Возможно это нравилось другим девушка, но вот Ежова ненавидела подобную фамильярность, столь часто употребляемую Ангелиной Валентиновной. 

Едва протиснувшись широкими бедрами между машинкой и раковиной, чуть не снеся с полок все, до чего могла достать, Ангелина Валентиновна вышла. Пришлось потесниться, вжавшись в стену, пока она осматривала узкий коридор, невзрачные обои в цветок двадцатилетней давности, робот-пылесос в углу, какой-то старой модели, и остановилась хищно на проходе в спальню. Хватило пяти секунд, чтобы понять ее намерения – она решительно двинулась в единственную комнату с раскладным автоматическим диваном и полезла в шкаф.

- Какой код? – рыкнула, одергивая на себе зеленую блузку и посмотрела на сына. Алиса качнула головой, но Игорь вновь с сожалением покосила на нее, отвечая:

- 27-39, мамуль, - секунда, вот уже панель пискнула, а Ангелина Валентиновна зарылась чуть не по самый длинный крючковатый нос в нижнее белье супругов.

- Не по цветам! Алиса, кисонька, какой ужас!

- А это что? Как можно носить такие развратные вещи? Ты же несвободная девушка, не какая-то уличная девка! Немедленно выброси!

- Господи, это юбка или пояс?

Пока Меньшикова перебирала ее гардероб, охая и ахая над тем, что бедный Игорёчек почти без нормальной одежды, а сама Алиса одевается, как самая настоящая развратница – Ежова сатанела. За пять лет жизни с Игорем она столько натерпелась, что половина сказанного – ерунда. Мелочи, не стоящие ее внимания. В нем не было ничего особенного, она его даже не любила. Оглядываясь сейчас, на свою жизнь, после резкой смены курса, понимала: Алиса сама себе испортила жизнь, и никто ей в этом не виноват.

Терпела и молчала. Годами слушала нытье Игоря, спускала на тормоза его безделье и отсутствие мотивации хоть немного вкладываться в их отношения. Это квартира оплачивалась Алисой с ее небольшой, по меркам нынешней Москвы, зарплаты. Все вещи, техника, даже любимые технические игрушки Меньшикова – оплачивала тоже она. Слушала истерики его матери, к счастью приезжавшей не так часто из своего Краснодара, помогала финансового его семье. Чем можно было оправдать то, что сейчас Ангелина Валентиновна в очередной раз лезла в их жизнь?

Ничем. Только своей дуростью.

«Или тем, что пыталась забыть», - ехидно подсказало подсознание, подбрасывая дров к внутреннему огню, разгорающемуся с каждой минутой все больше. В пучину мыслей ворвались неожиданные слова, ставшие, возможно, последней отправной точкой всего этого балагана:

- Имей в виду, деточка. Я прекрасно знаю, какие нравы в вашей семье! – потрясая ее красным кружевным бюстгальтером, который ей подарила подруга Настя на день рождения, привезя из Франции.

- Что вы имеете в виду? – моргнула озадаченно Алиса. Задыхаясь от догадок, мгновенно посетивших голову. Игорь будто почувствовал неладное, промямлив, бросая в панике взгляд на сжавшую кулаки Алису:

- Мам, не надо!

- Что не надо, помпуша? – искренне удивилась Ангелина Валентиновна, прикладывая к пышной груди руку, а затем ткнула пальцем с красным маникюром в Неверову. – Я разве не права? Ее мать нагуляла ребенка на стороне, а потом женила на себе дурака. Уж не обижайся, деточка, - добродушно махнула тяжело дышащей Алисе. – Это ведь правда. Знаешь ли, не хочу потом чужих внуков воспитывать. Ты, конечно, девочка неплохая…

- Вон, - прорычала Ежова, сама себе поражаясь.

Терпение в глубине души достигло своего максимума – больше молчать и спускать она не собиралась. Возможно в этом вина директора ресторана, обвинившего ее сегодня в никчемности. Или шеф-повара, пытавшегося зажать в подсобке и которого она огрела по голове кастрюлей. Может той старушки, что нахамила в аэробусе.

А может все дело в том, что она круглая неудачница, которая никому не нужна в свои двадцать три с мешками под глазами, унылым видом и без работы. С разбитыми мечтами о карьере шеф-повара, не нужным дипломом журналиста и кошмарной личной жизнью – все это на фоне одной единственной счастливой ночи с человеком, которого Алиса не сумела вытравить из своего сердца даже спустя пять лет.

- Что ты сказала? – округлила глаза Ангелина Валентиновна, покрываясь уродливыми красными пятнами от злости. – Игоречек! Ты слышишь, что себе позволяет эта хамка? А я говорила!

- Мамулечка, не волнуйся, у тебя сердце, - бросился к матери Игорь, в панике потирая лысеющую макушку. – Алиса. Что ты стоишь?! Вызывай скорую, мамочка умирает!

- Вот и здорово, - огрызнулась в ответ Ежова, разворачиваясь, проходя мимо ошарашенно застывшей парочке. – Вы оба меня достали!

Сцена из мыльной оперы, что часами могли крутить по всем каналам подряд: маменькин сынок, стервозная свекровь и гордая жена, пакующая вещи, осознающая, что она вообще-то человек, а не прислуга. Где-то там у подъезда ее ждал лимузин с миллионером, который бы решил все проблемы, укрыв собой от бед и невзгод. Умный, чуть-чуть потрепанный, малиновый чемодан с функцией кондиционирования вещей внутри, и разбросанная часть гардероба полетела внутрь. Ангелина Валентиновна стенала на диване, Игорь метался между кухней и матерью, периодически пытаясь вразумить собирающую вещи Алису. Пару раз он запнулся о робота-пылесоса, доломав его окончательно, а на кухне из куллера с автоматическим подогревом и автопополнением лилась вода прямо на пол. Игорь в панике сломал кнопку на панели, вдавив ее внутрь.

С сожалением бросив взор на оставшуюся, значительную часть, своих вещей, Алиса захлопнула крышку и подхватив ручку, покатила чемодан на выход.

- Ты не можешь уйти! – взвизгнул Меньшиков, попытавшись преградить ей дорогу.

Сама Ежова невозмутимо сунула ноги в кроссовки, позволив им подстроится под ее размер и равнодушно посмотрела на своего парня. Обрюзглый, лысеющий, с блеклым взглядом, потными ладонями, крупным носом и отсутствующим подбородок. Где были ее глаза? Там на улице ее широкоплечая мускулистая мечта роста метр девяносто со светлыми волосами и озорной улыбкой в зеленом взоре. Услужливо распахивает для нее дверцу своего автомобиля, желая помочь донести чемодан.

А еще у него самые нежные в мире руки и невероятно красивый глубокий голос.

По спине прошлись мурашки воспоминаний, но твердость во взоре серо-голубых глаз не изменилась. Алиса решительно отодвинула изрядно отъевшегося, сидением дома, Игоря, шагнув на выход, подхватив сумочку, проверяя смарт-часы. На них все: банковская карта, документы, страховки, поэтому важно держать их заряженными. Сейчас аккумулятор был полон ровно наполовину – отлично. Можно было покорять города и мир с таким количеством заряда.

- Пошел вон, Игорь. Я ухожу. – твердом повторила, перешагивая порог, не забыв забрать карту-ключ от квартиры. В конце концов, именно она за нее платила, просто сейчас нужно время, чтобы прийти в себя.

- Да кому ты нужна, Ежова? Куда собралась? К маме? Или своей богатенькой подружке? – взвизгнул Меньшиков, а Алиса тяжело вздохнула, расправила плечи, и чуть повернув голову. Гордо заявила:

- К своей любви. Мне всегда нравились высокие блондины, а не их русая пародия, - парировала, убегая в закат к своим мечтам.

Вечер во дворе на лавочке с чемоданом – явно не мечта каждой девушки. Разглядывая свет в окне своей бывшей квартиры, Алиса ежилась от порывов весеннего апрельского ветра, пиная камни в молодую зеленый газон и мрачно думала.

От козла ушла, но куда? В никуда. Денег практически нет, а за работу в «Минотавр» заплатят неизвестно когда, ведь там в последнее время были финансовые трудности и платили им через раз. Светловолосой мечты на лимузине тоже у подъезда не оказалось: тот вообще о ней не подозревал, грея кости где-то в солнечной стране уже который год. Да и нужна ли сыну известного бизнесмена нищая глупая безработная дура?

- К маме что ли поехать, - изрекла задумчиво, перебирая в голове варианты.

Безусловно Лана Ежова примет старшую любимую дочь с распростертыми объятиями. И Владимир, муж матери и ее отчим, удочеривший девушку будет рад. Он, конечно, как всегда, промолчит, на невозмутимом лице не прочтешь ни одной эмоции, но заглянув в глаза, Алиса увидит кучу поддержки. Услышит радостный визг младшего брата, окажется в родной спальне, где все наполнено воспоминаниями о детстве.

- Нет, Алиса. Ты взрослая, сильная и независимая женщина, – выдохнула сама себе, кутаясь в ворот куртки, слыша тихий шорох промелькнувшего над головой дрона. – Нечего бегать и плакаться маме!

Тем более, когда Лана сотни раз умоляла ее прекратить эти безнадежные отношения. Но упрямство – вторая черта. «Люблю его, мама, нет, конечно же не вру», - примерно так заканчивался каждый их спор. Хорошо отчим ворчал, хоть и показательно сопел при виде Игоря.

Рука нарыла в сумке блестящий тонкий кусок пластика, выудив его на свет, загорающихся люминесцентных деревьев. Последние жители дома разбредались по домам с детьми и собаками, а Ежова в отчаянии кусала губу, разглядывая карту-ключ от единственного пристанища. Куда сейчас могла податься.

«Как бросишь своего упыря, так сразу приезжай. Мы с Марком все равно чаще бываем заграницей. И ты нас совершенно не стеснишь. Нет, Тасманова никто не спрашивает, кому вообще интересно мнение Белоснежки? Он мой муж. Его задача смотреть на меня, и радоваться, что я вообще согласилась выйти за него замуж», - примерно так звучали слова Анастасии Тасмановой, урожденной Канарейкиной, когда она торжественно вручала ей вместе с кодами от сигнализации карту-ключ, дабы Алиса могла ездить и поливать живые цветы в просторной квартире молодой четы. На самом деле, последние слова выглядели странно, если учесть, как поженилась эта немного поехавшая пара.

Делать нечего, да и что греха таить, пятикомнатные хоромы с современным ремонтом, техникой, закрытым под охрану жилым комплексом почти в центре города – кто откажется в здравом уме. Алиса не стала, потому по двойному тарифу взяла скоростное такси через воздушный тоннель, построенный совсем недавно над основной магистралью, добравшись без пробок до места назначения за считанное время. Всего полтора часа, вот она уже здоровается с охранной, катя чемодан по чистому асфальту двора жилого комплекса «Фиеста». Здесь проживали деятели искусства, кино, бизнесмены, а также кое-какие известные скандальные личности, потому Алиса не очень удивилась, встретив у подъезда молодую поп-звезду с собачкой в золотом ошейнике на руках. Девица окинула ее равнодушным взглядом, но никак не отреагировала, предпочтя отправится дальше по своим делам. Зато спустя пять минут подъема на комфортабельном лифте, Алиса уже была на нужном этаже и заходила в темную квартиру, постепенно осветившуюся автоматическим светом.

- Добро пожаловаться, Алиса Владимировна, - проскандировал компьютер, подключая все системы жизнеобеспечения: воду, свет, электричество. Вздохнув полной грудью, девушка в миллионный раз полюбовалась картинами на стенах, разрисованных граффити.

Марк Тасманов – продолжатель гениальности его отца Ярослава Тасманова. Один великолепный фотограф, второй невероятно талантливый граффити-художник со своим сказочным виденьем. Повсюду единороги, драконы и волшебные виды сказочной страны, созданной в одной большой пятикомнатной квартире. И все ради любимой женщины, периодически попадавшейся в поле зрения, изображенной в качестве главной героини этого путешествия.

Глядя на все это великолепие, осторожно обходя пищащего датчиками робота, принявшегося готовить одну из спален для гостьи, Алиса тяжело вздохнула. Легкая зависть и радость за подругу, которая из маленькой папиной принцессы, стала королевой при своем любящем супруге. Мечта многих девушек даже в нынешнее время: найти идеального мужчину, который будет любить тебя по-настоящему.

- А у тебя, Ежова, даже работы нет, - буркнула, падая на мягкую кровать, чувствуя, как та подстраивается под ее тело.

От переживаний и свалившихся на голову неприятностей, сон подкрался очень быстро. Уже засыпая, Алиса увидела, как мечется туда-сюда робот-помощник с ее чемоданом, едва успев нажать кнопку на смарт-часах, дабы открыть его. Он разложит вещи временно в шкаф, а завтра Алиса проснется и будет решать проблемы по мере их наступления. Во всяком случае, так она думала, будучи уже на грани сна и реальности.

Среди ночи ее разбудил толчок, а после ярко-вспыхнувший свет. Первые пару секунду она вообще не понимала кто, что, и где находится. Нащупав подушку, приподнялась, понимая, что уснула в одежде, лишь сбросив в коридоре куртку и ботинки. Услышав копошение за дверью, насторожилась, после чего раздался тихий смех и странный грохот.

Страх подобрался к горлу. Неужели кто-то смог нарушить систему безопасности Тасманова? Такое возможно? Или может ей почудилось? Нет, загоревшийся свет говорил о том, что кто-то прибыл в квартиру, гремя в коридоре, тихо переговариваясь. Возможно домушники, нынче о подобных она слышала из новостей. Хакеры–домушники, взламывающие системы безопасности умных домов и проникающие в квартиры. Недолго думая, схватила подушку в шелковом покрывале, двинувшись к дверям. Грохот стал громче, а сама Алиса, сглотнув, аккуратно приоткрыла двери, придерживая подушку, пытаясь вспомнить, как на смарт-часах можно вызвать охрану или полицию одной командой.

- Блин, мы не забрали собак!

- Да подумаешь, хаски весело за городом. В четырех стенах торчать, пожалей песиков. Им с родителями хорошо.

- Ты просто ленишься их забирать, а заодно издеваешься над моим папой.

- Что ты, как можно? Я самый любящий в мире зять. Ты мне не веришь? – голос стал совсем мурлыкающим и тихим. Алиса выскользнула из гостевой спальни, наткнувшись на зажимающуюся пару в коридоре: Марк целовал шею Насти, помогая ей стянуть куртку, а та хохотала, притворно отбиваясь.

- Тасманов, я на тебя все еще зла, - заворчала Настя, прикрывая глаза и позволяя усадить себя тумбу. – Ты бессовестный…

- Очень совестный.

- Бесчестный….

- Господь с тобой, принцесса, самый честный человек в мире, - возразил Марк, не прерывая своего занятия и укусил Настю за ухо.

-… хитрец! Ты строил глазки стюардессам! – договорила, наконец, Анастасия, сжимая плечи мужа, заглядывая ему в глаза. Первое тихое покашливание они совершенно проигнорировали. Впрочем, второе тоже.

- Не-е, королева моя, я ж не бессмертный. Сегодня строишь глазки стюардессам, завтра твои глаза показывают на уроке биологии в баночке со спиртом под видом учебного пособия. Мне мои глаза нравятся, они у меня красивые, - залебезил Тасманов, уже почти стянув кофточку с супруги, когда чуткое ухо уловило громкий звук сбоку:

- Кхм!

Молодые супруги резко повернулись к источнику, наткнувшись взглядом на смущенную Алису, переминавшуюся с ноги на ногу и сжимавщую подушку. Не выдержав пристального взгляда, Ежова вздохнула, попытавшись сгладить неловкость:

- Привет Настя, Марк, а я тут… цветы поливала…и… это… от Игоря ушла, - последнее добавила почти не слышно. Настины карие глаза стали такими большими, что впору Алиса забеспокоилась, не хватит ли подругу инфаркт. Зато Тасманов очнулся очень быстро.

На красивом холеном лице появилось выражение недовольства, синева во взоре будто стала светлее, а сам Марк, убрав руки от жены, мрачно спросил:

- И какого хрена?

- Э-э-э, - Настя спрыгнула с тумбы, одернула кофточку и радостно улыбнувшись, шлепнула супруга по широкой груди, приняв самый честный вид. Настолько, что даже Алиса ей почти поверила

- Любовь моя, ты же помнишь Алису? Вижу по глазам, как ты ей рад. Нет-нет ничего не говори, понимаю, счастью нет предела. В общем, я пригласила ее к нам пожить в случае проблемы. Судя, по ее виду, проблем там выше крыши, - Настя покосилась на Ежову, извиняющимся тоном добавив: - Прости Алис.

- Ничего, - выдохнула Ежова, поймав на себе взгляд «очень радостного» Марка.

Такого радостного, что убил бы. Обеих.

- Правда классно? – засияла Настя, хлопая ресницами, а Тасманов поморщившись, выдал честно:

- Нет. Нисколько.

- Вот и я говорю, - проигнорировав его ответ, махнула рукой бывшая Канарейкина, раскинув руки, дабы обнять Алису. – Классно так. Иди сюда, Ежова. Обними меня, возможно это наши последние секунды беспечной молодой жизни!

Глава 2 - Счастья нет, но ты держись

Она не снилась ему уже давно. За пять прошедших лет, может, раза три-четыре в самые тяжелые дни. Он слышал издали ее тихий, возбуждающий шепот, нежный смех и чувствовал пальцами шелк светлых волос. А ведь ему никогда не нравились блондинки, так почему закрывая глаза, видел лишь ее?

Таинственная незнакомца, навсегда поселившаяся в его подсознании после той роковой ночи, когда конкуренты отца едва не отправили его к праотцам. Елисей помнил горьковатый привкус коктейля «Взрыв», кислотно желтый цвет которого отпугивал от него новичков. Лимонный сок, ликер, немного абсента – раньше он был его любимым, но после того случая коктейль навсегда исчез из меню всех клубов и ресторанов семьи Канарейкиных. Один напиток напоминал о роковой ошибке: ничего не брать из рук незнакомых, даже если ты большой и сильный парень.

Наркотик «Бомбочка» сделал свое дело. Елисей так и не вспомнил большую часть ночи, не знал, с кем провел ее. Остался лишь легкий ненавязчивый аромат лаванды в памяти и едва различимые образы. Была ли эта девушка? Что он сделал с ней? Каждый раз задаваясь этим вопросом, боялся услышать правдивый ответ. Вдруг он обидел ее или, того хуже, изнасиловал? Действия наркотиков непредсказуемы, хотя Елисей очень хотел верить, что собственные принципы ему никогда бы не позволили такого совершить.

Он почти убедил себя, что она ему приснилась.

Он не хотел говорить о ней со своей семьей, а они не лезли в душу.

Лишь раз спросил отца, но тот со свойской ему прямотой заявил: взрослые люди разбираются сами.

Павел Канарейкин мог не знать, а может Елисею было проще так думать. В любом случае, сейчас он снова ее видел. Свою светловолосую нимфу, ощущая дразнящий аромат лаванды и слыша тихий смех. Нежные прикосновения возбуждали сильнее, чем ласки самой искусной любовницы и странным образом действовали успокаивающе на его горячую, вспыльчивую натуру. Всего-то возвращался из солнечного Вьетнама в Россию, а незнакомка тут, как тут.

«Кто ты?», - задал ей вопрос, наверное, сотый или тысячный за все эти ночи.

«Я люблю тебя», - шептала каждый раз, не давая конкретного ответа. Темнота скрывала часть ее лица, были видны только полные розовые губы, лишенные ярких красок помад. Она протянула руку, а он вновь шагнул, сплетая их пальцы.

«Ты не знаешь меня, не видишь. Смотришь на маску, пытаясь разглядеть в ней человека. А я другая, Елисей»

Он был уверен, что, если незнакомка была, именно эти слова он слышал в ту ночь шепотом на ухо. Сейчас же чувствовал прикосновения к животу, странным образом дернувшись от девушки. Ее образ треснул, расколовшись пополам, являя подобострастную улыбку на лице и противный шепот с влажным дыханием шепнул:

- Просыпайся, милый?

Вздрогнув, Канарейкин распахнул глаза, встретившись с томным взором своей спутницы. Лада Хроменко наклонилась, прижавшись пышной грудью о тонкий кашемировый зеленый свитер. Заслуга пластических хирургов и современной косметологии – идеально вылепленное лицо без изъянов. Ровный золотистый загар, никаких постакне, маленький носик, красивый изгиб губ, длинные гладкие ноги, тонкая талия, прекрасная осанка. Младшая дочь Вальдемара Хроменко, известного ресторанного критика и продюсера шоу «Адская кухня», была невероятна хороша собой.

И также глупа. Как пробка.

- Елечка, - пискнула она, хлопая ресницами и радостно улыбаясь, наклоняясь еще ниже, преданно заглядывая в зеленые глаза своего избранника. – Ты выспался?

В нос ударил мерзкий химический аромат персика, отчего Канарейкина мгновенно затошнило. В детстве, как переел персиковых леденцов с Тасмановым на спор, так с тех пор смотреть на них не мог и персики ненавидел. К сожалению, его девушка просто обожала новый аромат «Нина Ричи», где главной составляющей нотой был именно чертов приторно сладкий фрукт.

- Лада, отодвинься, - скривился, пытаясь вжаться в достаточно широкое сиденье самолета в вип-салоне.

Здесь они летели одни, отделенные от остальных пассажиров звуконепроницаемой дверью с кодовым замком. Широкие кресла прекрасно раскладывались в удобные односпальные кровати, которые при желании можно было трансформировать в одну двуспальную. Холодильная камера с полимерным гелем для хранения еды и продуктов, личный робот-стюард, мини-бар, а также сверхтонкий телевизор, быстрый интернет и мобильная связь - все удобства за огромные деньги.