Цена идеи. Роман-антиутопия

– Что будем вечером делать? – спросил я.

– Я пацанов позову. Соберемся все вместе, наваляем старшакам, – ответил друг, сразу поняв, о чем идет речь.

– А если их будет больше?

В ответ он лишь улыбнулся и процитировал главного героя известного в то время фильма «Брат 2»:

– Сила в правде. У кого правда – тот и сильнее…

От этой фразы я тоже выдавил улыбку.

– Не ссы! Прорвемся!

За школой собралась толпа. Ученики всех возрастов галдели. Они были возбуждены в ожидании крови. Когда-то, наверное, в Древнем Риме так же собирались и шумели люди, пришедшие, чтобы посмотреть, как гладиаторы убивают друг друга, – люди, желающие получить удовольствие от необузданной жестокости рабов, бьющихся между собой.

– Удачи, – пожелал мне Костя, забрав мои рюкзак и куртку.

Увидев меня, зеваки расступились, открывая мне коридор для прохода на «арену». С противоположной стороны прыгал, изображая великого боксера, Паша. Завидев меня, он крикнул:

– Ну что, инвалид, готов получить порцию отборных люлей?

Меня охватила сильнейшая ярость.

Толпа взревела. Повсюду кругом стали раздаваться крики «Давай!», «Хлеба и зрелищ!» (видимо, кто-то хорошо проработал на уроках историю Римской Империи) и нецензурные «Пиз*тесь уже! Домой пора идти!»

– Учти, что я три года занимался боксом!.. – не унимался «Мухаммед Али».

Однако договорить не успел: я молниеносно подскочил к нему и ногой, обутой в добротный зимний ботинок, пнул в пах. Прием старый, как этот мир, но всегда срабатывает. Боксер сразу согнулся пополам, лишь выдохнув «Ой!», и тут же получил добивающий удар кулаком сверху в затылок. Он упал возле моих ног, ударившись лицом об утоптанный снег, не в силах подняться. Вестибулярный аппарат расстроился от удара в область мозжечка, хоть он и был смягчен вязаной шапкой. Паша попытался подняться, но снова упал за землю. Бой был окончен. Вокруг стояла гробовая тишина.

– Так нечестно! – крикнул кто-то из толпы. – Нельзя бить ниже пояса и в затылок.

Я оглянулся кругом. На глаза мне попался тот «умник».

– Ты нечестно дрался, – все не мог угомониться он.

Красная пелена ярости вновь застлала мои глаза.

– Что ты сказал?! – рявкнул я, бросившись на него с кулаками.

Парнишка в долю секунды побледнел и кинулся от меня, пробираясь сквозь толпу. Костя схватил меня сзади и начал оттаскивать от несчастного юноши, имевшего неосторожность заявить подобное сразу после секундной драки.

– Все, Олег! Успокойся! – говорил он. – Все кончилось! Оставь этого пид*ра в покое!

Я пришел в себя.

К тому моменту пара друзей подняла моего противника. Из носа его текла кровь, а взгляд был устремлен куда-то глубоко в себя.

– Слушай меня внимательно, урод! – прорычал я, обращаясь к Паше. – Если еще раз будешь донимать Светку!.. Если хоть раз из твоего поганого рта вылетит ее имя… я тебя завалю, падла! Видео из интернета ты сегодня же удалишь! А завтра встанешь перед ней на колени и извинишься при всей школе! Ясно?!

Ответа не последовало. Лишь на мгновение взгляд прояснился, но потом опять стал стеклянным.

– И это всех касается! – обратился я к толпе, продолжавшей стоять неподвижно. – Кто еще хоть раз подумает посмеяться над Светкой, шутить над ней или донимать ее, ляжет рядом с этим мудозвоном! – я указал на бывшего боксера, немного пришедшего в сознание, но продолжающего пускать кровавые сопли.

– Все, успокойся! – скомандовал Костя, помогая надеть куртку. – Пошли уже!

В тот момент я даже не думал, что, в принципе, Паша может написать заявление в милицию, после чего меня отправят в «места не столь отдаленные, где небо в клеточку, а друзья – в полосочку». Задумался об этом гораздо позднее. Но, как это ни удивительно, в подлом гнусном подростке осталась капля совести (а, может, он просто побоялся, что за обращение в правоохранительные органы ему будет мстить весь класс, да и не только; все же не по-пацански это – стучать ментам): жаловаться он никуда не стал.

Ученики расступились.

Теперь я со спокойной душой и совестью пошел домой. Света догнала меня и сказала:

– Спасибо, что вступился за меня!

– Не за что…

– Вечером не ходи на разборки со старшеклассниками.

– Ты что? – недоуменно спросил я, уставившись на подругу.

– Они же сильнее. И будет их наверняка больше.

– Посмотрим, – сквозь зубы процедил я, разозлившись от ее слов. – Кто из нас сильнее – вечером узнаем.

– Олег!

– Ты не понимаешь ничего? Если я не приду, потом вся школа будет потешаться надо мной. Ссыклом звать будут. Мне такого счастья не надо!

– Прости… – промямлила Света, – что из-за меня… вся эта каша заварилась…

– Забей! – злость быстро прошла. – Иди домой и делай уроки.

Я не хотел, чтобы она пришла вечером к кинотеатру. Это был слишком большой риск для нее, слишком большая опасность.

– Слушай, фонарик. Хочешь помочь мне?

– Конечно! Что надо сделать?

В голове моей пролетела пошлая мысль, но вслух я ответил:

– Сделай за меня домашние задания по алгебре и физике на завтра.

– Без проблем! Называй номера задач, а я сейчас, – она стала рыться в своей сумке и извлекла оттуда блокнот и ручку, – запишу их.

Продиктовав номера, я попрощался с ней и ушел домой.

В квартире никого не было. Я маялся, ходил из комнаты в комнату. Вот что меня действительно тревожило – так это ожидаемая бойня между нами и одиннадцатиклассниками. Разобраться с одним «попугаем» не сложно, а вот с оравой тупоголовых «старшаков» – дело совсем другое! Сел за свой стол. Попытался прочитать рассказ, заданный на уроке литературы, но так и не смог. Походив еще немного из угла в угол, я оделся и направился к Косте.

– Я Деду дозвонился, – сообщил мне друг радостную новость. – Он остальных подтянет. Собираемся все вместе у него дома. Туда же придут и Рома с Деном. В семь часов выдвигаемся на пустырь.

– Отлично, – ответил я.

Пребывание друга рядом успокаивало меня.

В семь часов мы зашли к Деду, где нас уже ждали Волк, Коля и Пушкин. Обрисовав им в двух словах ситуацию, я предложил выдвигаться.

По пути к кинотеатру мои друзья, кроме Кости, много курили. Уже подходили к пустырю, когда в темноте морозного воздуха раздался дикий смех.

– Ждут, – кратко выразил общую мысль Коля.

– Хорошо, что луна светит, – сказал Пушкин. – Хоть видно будет противника. А то вообще друг друга бы перебили…

За старым заброшенным кинотеатром – любимым местом для «стрелок» среди молодежи нашего города – нас ждали примерно человек десять. Один что-то рассказывал, остальные дико, даже не по-человечески, смеялись. Со стороны эта толпа напоминала стаю волков.

– Еп… Они же обкуренные, – прошептал Рома.

– Это наше преимущество, – задумчиво произнес Пушкин.

Мы подошли ближе.

– О! – крикнул кто-то из толпы. – Приплыли?!

Все обернулись на нас. В нашу сторону вышел здоровенный парень.

– Кто из вас главный? С кем базар вести буду?

Мы переглянулись, и я ответил:

– Мы тут все равны… – от этой фразы он засмеялся, небрежно спросив:

– Что, у вас коммунизм, что ли?

– Базар вести будешь со мной.

Наверное, со стороны мы были похожи на великана и мальчика-с-пальчика.

– Как тебя зовут?

– Олег.

– Олег, вы – ты и твои друзья – в общем-то, попали.

Все стояли смирно. Никто не хотел начинать мордобой первым.

– Как тебя зовут? – поинтересовался я.

– Меня? Руслан.

– Слушай, Руслан, ты в курсе из-за чего весь сыр-бор начался?

– С того, что вы отпи*дили Славика со Стасиком.

«Прямо, однояйцевые какие-то! Славик и Стасик…» – подумал я.

– По-твоему, мы вот так просто взяли и отмудохали их? Ни за что?

Здоровяк неопределенно пожал плечами.

– Эти Славик и Стасик очень сильно оскорбили мою девушку. За это и получили.

– Твою девушку?

– Да.

– И как они ее оскорбили?

– Предложили переспать с ними.

– Да? – неподдельно удивился Руслан, обернувшись на виновников сего мероприятия.

– Гонит он, – начал оправдываться то ли Славик, то ли Стасик.

– Ты че несешь, пед*ила? – вспылил его друг по несчастью.

– Пед*ила здесь только один – ты! – ответил я.

– Так! – прокричал громогласно Руслан. – Тихо все!

– Почему мне об этом не сказали? – спросил он худосочного.

– Да потому что не было этого! Кого ты слушаешь, Руслан?!

– Ты чего врешь, сученок?! – не вытерпел Денис.

– Тихо! – снова крикнул здоровяк.

Немного поразмышляв, он сказал:

– Думаю, ничего хорошего не будет, если мы тут друг друга поубиваем. Кто прав, кто виноват – я не знаю. Ты, Славик, – обратился он к худосочному, – говоришь, будто они первыми наехали, не за что отпи*дили. Ты, – посмотрел он на меня, – говоришь, что он твою бабу оскорбил. Конечно, если бы мою Ксюху кто так обидел – я б тоже пистон тому загнал… Короче, думаю, будет правильнее, если вы разберетесь один на один. Кто победит – тот и прав.

– Вполне честно, – поддержал его Волк.

– Да без проблем, – согласился я.

– Ладно, – только и выдавил из себя тот мерзавец, что утром позволил себе оскорблять девушку.

Я снял куртку. Мороз к ночи стал крепчать, но меня он только заряжал энергией. Мы вышли на середину пустыря. Слава стал прыгать вокруг меня. Я не упускал ни на секунду его из поля зрения. Он бросился в атаку. Слегка отойдя в сторону, я встретил его ударом кулака по зубам. Тот упал на спину, но быстро перевернулся и поднялся на ноги. Его начало немного шатать. Сплюнув кровь, он снова направился на меня, беспорядочно маша руками. Подпустив противника на предельно допустимое расстояние, я пнул ногой по голени, что заставило его остановить свои хаотичные движения. Воспользовавшись моментом, я приблизился к растерявшемуся Славику и провел двойку – левый джеб в нос и мощный правый джеб в открывшийся подбородок. Он без сознания упал в снег.