Монолог о прожитом и пережитом

Я принял решение поехать в Москву, в редакцию газеты «Правда». Принимала меня Полянская, имя и отчество не помню. Там я почувствовал, что слишком много было таких, как я. В «Правде» после беседы я письменно изложил о происходящем. В мае 1985 года я получил ответ из редакции газеты «Правда», датированный 7 мая: «Ваше письмо мы направили в обком партии. О принятых мерах Вам и редакции должны сообщить». И меры начались. 6 июня инструктор сельскохозяйственного отдела обкома партии Перевощиков Александр Павлович, возглавляющий комиссию, приступил к реализации указания Марисова В.К. на сопроводительной моего письма в газету «Правда». «Очень тщательно разберитесь в деловых и политических качествах Русинова Н.М.».

В ходе проверки искали недостатки в работе, мои личные недостатки, проверяли делопроизводство. Очень рассчитывали получить от коммунистов отрицательную на меня характеристику, но не смогли. Докладывая Тубылову В.К. и бюро райкома, члены комиссии Попов Александр Николаевич и Шабунова Зоя Степановна, работающие в министерстве сельского хозяйства УаССР, сообщили, что хищений и нарушений не выявлено. Прибывший в колхоз позднее Мошков Александр Иванович, инструктор отдела организационно-партийной работы обкома, заявил, что он заинтересован в партийной объективности, это были не пустые слова. Мошков сообщил на этом же заседании бюро райкома, что было заведено уголовное дело, которое прекращено и передано в товарищеский суд, но до партийной организации информацию не довели.

Год 1985.

Лихие секретарские будни.

Мошков зачитал объяснительную записку прораба Басова а.Д., в которой он признавал переплату родственникам Гадыршина Н.Г. После недельной командировки в колхозе Александр Иванович встретился со мной и сообщил, что у него достаточно оснований положительно характеризовать секретаря партбюро и его работу. Но в обкоме никаких справок, кроме отрицательных, от Мошкова а.И. не принимали. а в 1986 году решением бюро Удмуртского обкома КПСС он был направлен на другую работу.

Запомнился конфиденциальный разговор с Бекренёвым В.Н., сотрудником ОБХСС МВД республики. Он искренне советовал мне больше не инициировать вопросы, связанные с хищением при строительстве навесов. Проинформировал меня о том, что подобные навесы строятся в Завьяловском, Сарапульском районах, других колхозах Малопургинского района. Сигналы о хищениях имели место осенью 1984 года, но обком не заинтересован в их раскрытии. Владимир Николаевич высказывал беспокойство в связи с формирующемся мнением обо мне. «Подумайте о своей семье», – говорил он. «Даже если вы поменяете место жительства – месть будет следовать за вами».

Сотрудник ОБХСС РОВД Подшебякин Ф.С. говорил, что в защиту Гадыршина очень много звонков и «зря вы себя рвёте».

«Проработки» набирали обороты. Заработала шестая статья Конституции СССР о руководящей и направляющей роли (к сожалению, не партии, а партийных функционеров). К разбирательству подключали всё новые и новые силы обкома. 19 июля 1985 года второй секретарь обкома Булгаков Леонид Николаевич в присутствии заведующих отделами Каткова В.И., Мосуновой Н.Ф спросил меня: «Что вы хотите?» Я ответил: «Должны быть возвращены нетрудовые доходы, а хапуги должны нести ответственность – законодательную и партийную». Затряслись после этого разговора у Леонида Николаевича руки.

20 августа 1985 года состоялось заседание бюро обкома партии. Секретарь обкома по сельскому хозяйству Зайнаков Юрий Семёнович в своём выступлении, обращаясь ко мне, сказал буквально следующее: «Я бы на вашем месте ушёл с должности секретаря партийной организации». Свирепствовала Мосунова Нина Филаретовна. Булгаков Л.Н. осудил меня за то, что я звонил Марисову В.К. И только лишь секретарь обкома по идеологии Смирнова Надежда Ивановна и заведующий организационным отделом Катков Владимир Илларионович высказали осторожное сочувствие в мой адрес. На бюро обкома мне дали понять, что на предстоящей партийной отчётно-выборной кампании я не буду рекомендован вышестоящими партийными органами.

Бюро ОК КПСС в своём постановлении осудило практику облагодетельствования наёмных хапуг-строителей. Тубылову В.К. было указано на позицию невмешательства, министру внутренних дел УаССР Матвееву Якову Ивановичу – на неквалифицированное разбирательство.

30 сентября 1985 года в своём выступлении я проинформировал пленум РК КПСС о неправильных действиях членов бюро райкома Скоробогатова А.П. и Бабушкина Б.И. Скоробогатов открыто советовал Епанешникову освободиться от Русинова, а Бабушкин не рекомендовал партийной организации заниматься коммунистом Гадыршиным, считал, что это дело райкома. За такое критическое выступление мне пришлось выслушивать внушение первого секретаря РК КПСС и было предложено на следующем пленуме выступить с опровержением, на что я категорически отказался.

15 октября 1985 года по результатам проверки по моему письму Тубылов В.К. ознакомил меня под роспись с ответом прокурора УаССР Походина Виктора Михайловича. Суть ответа заключалась в следующем: «Корыстной заинтересованности не найдено. Все объекты построены и эксплуатируются. Усматривается нарушение финансово-хозяйственной дисциплины. Уголовное дело прекращено из-за отсутствия состава преступления». Тубылов высказался, что на основании информации прокурора мои действия можно квалифицировать клеветой, с привлечением к уголовной ответственности. Вот так, ни больше ни меньше. После такого оборота событий я написал заявление в райком партии, в котором попросил освободить меня от обязанностей секретаря партийной организации колхоза в связи с необъективным разбирательством моего письма.

Мотивировка заявления не устроила Тубылова, и это стало темой для разговора на бюро РК КПСС 21 октября 1985 года. Мне было сказано, что, если вас освободить по данному заявлению, это значит признать необъективность. Я заявил, что вам придётся её признать.

Всё это подтолкнуло меня вновь обратиться в редакцию газеты «Правда» и комитет партийного контроля при ЦК

КПСС. Инспектор КПК при ЦК КПСС Мирончук Инна Ивановна по телефону сообщила мне, что по причине большой работы по подготовке к XXVII съезду КПСС выехать не могут, письмо направлено в Удмуртский ОК КПСС. Пришёл ответ и из «Правды», в котором сообщалось: «Ваше письмо направлено собкору «Правды» т. Рябову Сергею Михайловичу». И так круг снова замкнулся.

24 октября 1985 года в колхозе состоялось отчётно-выборное партийное собрание. Секретарь райкома Екимов И.К., присутствующий на собрании, не проинформировал коммунистов о сути моего заявления. Секретарём партбюро был избран Хомяков Пётр Иванович. Обсуждалась в райкоме и кандидатура Шибановой Ф.С.

Глава VIII

Преследование за непокорность

После передачи партийных дел в мой адрес с новой силой началась неприкрытая месть. В профсоюзную организацию колхоза поступили две горящие путёвки в санаторий «Катунь» курорта Белокуриха. Одну путёвку реализовали Садыкову Р.Г., водителю, отгулявшему уже половину очередного отпуска, вторую предложили мне, так как за 1985 год отпуск у меня был не использован. На следующий день после моего отъезда в обком профсоюза поступила анонимная жалоба в связи с тем, что якобы в 1985 году я использовал две путёвки. По возвращении из отпуска меня ознакомили с постановлением президиума РК профсоюза о взыскании полной стоимости. Возмещать стоимость путёвки я отказался, потому что первую путёвку я использовал за 1984 год, а на вторую путёвку от меня не было заявления.

Совершенно иной подход был в предоставлении путёвок после организационного пленума РК КПСС, состоявшегося 27 октября 1986 года. Тубылову В.К. как инспектору по закупкам и качеству сельскохозяйственных продуктов предоставляется отпуск без содержания и семейная путёвка в Железноводск, Скоробогатову а.П. как главному инженеру организации «Удмуртсельхозмонтаж» – семейная путёвка в санаторий «Металлург».

Ну а я после возвращения из отпуска к тому же остался ещё и безработным. Решением правления колхоза Епанешников а.Н. диспетчером назначает Шибанова В.Н., главного агронома, и лишь после обращения к Бабушкину Б.И., председателю партийной комиссии райкома, в должности я был восстановлен.

Также меня вывели из состава правления и уполномоченных колхоза, из актива района и из резерва кадров. В дальнейшем перешли к ещё более изощрённым методам сведения счетов – материальному ущемлению. По завершении строительства автодороги с асфальтным покрытием до Абдульменево и животноводческого комплекса в КурчумНорье в колхоз поступили государственные денежные средства для премирования. Время обязывало нас заниматься не только вопросами возделывания сельскохозяйственных культур и производством животноводческой продукции, но и благоустройством территорий и производственных объектов, дорожным строительством, газификацией наших деревень и т.д. Современные малопургинцы, скорее всего, не знают о том, что при строительстве детского сада «Италмас» в роли заказчика выступала «Юж-Пурга».

В первый год моей партийной работы на одном из заседаний правления колхоза мне было поручено выехать в Москву и инициировать вопрос о строительстве этой дороги. Инициатива была поддержана в районе. Будучи на приёме у первого заместителя министра транспортного строительства СССР, Аркадия Брежнева я не получил положительного решения. Попросили экономическое обоснование. Вторая командировка была успешной. Колхозом «Юж-Пурга» было предоставлено экономическое обоснование в связи с расширением животноводческого комплекса в Курчум-Норье и молочного скотоводства в Абдульменево, а также с перспективой дальнейшего строительства дороги через населённые пункты Кечур, Кулаево, Норья, Капустино, Ивано-Самарское с выходом на Нылгинский тракт. После этого ещё были поездки в Свердловск, Пермь по вопросу включения объекта в план подрядной организации «Пермдорстрой», которую возглавлял Руденко. До окончания строительства автодороги пришлось мне курировать объект. Однако денежного вознаграждения я был лишён председателем колхоза Епанешниковым А.Н., при этом он не забыл себя, не имеющего никакого отношения к строительству дороги. На возражения главного бухгалтера Минагуловой Т.В. пренебрежительно парировал: «Перебьётся».

Вспоминаю об этом потому, что слишком сложно тогда было с семейным бюджетом. Старший сын поступил в высшее учебное заведение, а двое были на выходе.

Выступая на отчётно-выборной районной партийной конференции, секретарь обкома партии Смирнова Н.И. резко критиковала стиль работы Тубылова В.К. за то, что не была дана своевременная оценка злоупотреблениям коммуниста Гадыршина Н.Г. В результате, как она сказала, потеряли партийного работника Русинова, при этом выступающая сослалась на материалы бюро ОК КПСС от 20 августа 1985 года. Присутствующий на конференции в статусе приглашённого Н.Г. Гадыршин грубо обрушился на выступающую, опровергнув сказанное Смирновой Н.И. Надежда Ивановна ещё раз повторила, что руководствуется Постановлением бюро Удмуртского обкома КПСС от 20 августа 1985 года. Оправдывая Гадыршина, Тубылов взял слово для справки и сказал, что в связи с 40-летием Победы в Великой Отечественной войне он амнистирован как участник войны. Это была неправда. Мне как секретарю партийной организации ежегодно перед Днём Победы приходилось уточнять списки участников войны. Гадыршин таковым не являлся.

В подтверждение сказанного проинформирую читателей о том, что в памятной книге о фронтовиках Малопургинского района «Вернулись с победой» чьей-то заинтересованной рукой допущена неточность. Гадыршин Нургали Галеевич призван 5 мая 1944 года…» В действительности в соответствии со справкой военного комиссариата (Малопургинского и Киясовского районов) Удмуртской Республики: «Гадыршин Нургали Галеевич участником Великой Отечественной войны не являлся… Военную присягу принял 17 июня 1945 года… Призван на военную службу 05 мая 1945 года…»

День Победы в «Юж-Пурге» был традиционно Великим Днём. После митинга у Вечного огня мы встречались со всеми участниками Великой Отечественной войны за праздничным юж-пургинским столом. Многих фронтовиков сопровождали их потомки, дети, внуки. Поздравляя, ведущий рассказывал о боевом и жизненном пути каждого из них. От имени партийного бюро и правления колхоза вручались ценные подарки. Многие ветераны делились своими воспоминаниями. Завершалась встреча праздничным концертом самодеятельных артистов районного Дома культуры. Неизгладимое впечатление у всех присутствующих оставляла песня В. Мигули на слова М. Агашиной в исполнении Юрия Мохова «Ты же выжил, солдат, хоть сто раз умирал». Пел он величественно, вдохновенно, по-особому скорбно, но и торжественно. Исполняя эту песню, он очень точно выражал состояние души ветеранов. а они подходили к исполнителю со слезами на глазах и гладили его шевелюру.

Не оставляли мы без внимания и тех, кто по состоянию здоровья не мог присутствовать на встрече. Мы поздравляли их и вручали подарки в кругу семьи. Незабываемыми были эти встречи. Вспоминаю, участники войны Николай Ефимович Васильев из Малой Пурги, Мария Никитична Сухова из Столярово, Ипполит Максимович Каменщиков из Курчум-Норьи, несмотря на проблемы со здоровьем, ждали нас у ворот своего дома при параде, при орденах и медалях, и приглашали в избу к столу.

В конце 1985 года на организационном пленуме областного комитета партии первым секретарём был избран Грищенко Пётр Семёнович. Попытки попасть к нему на приём не увенчались успехом. а Прозоров Георгий Николаевич, заведующий общим отделом обкома, открыто сказал: «По вашему вопросу принято постановление бюро обкома, и вы что, хотите, чтобы он один его отменил?!»

В середине января 1986 года по моему обращению в комитет партийного контроля при ЦК КПСС в колхоз приехала заместитель заведующего сельхозотделом обкома партии Сенаторова Анастасия Ивановна, сопровождал её секретарь РК КПСС Пучихин Анатолий Васильевич. В тот же день состоялось заседание бюро райкома партии, где моё обращение в КПК о происходящих событиях в районе было квалифицировано надуманным.

Глава IX

Снег с ясного неба

14, 15 и 16 февраля 1986 года, как снег с ясного неба, в газете «Советская Россия» публикуется судебный очерк «Конец подпольного треста» под рубрикой «Углы нетрудового рубля». авторы очерка Михаил Кащевник и Андрей Черненко рассказывали о преступниках, обладающих высоким статусом, защищённых должностями и связями. Спецкорреспонденты поведали о миллионах рублей, похищенных у государства при строительстве крытых токов. Каждый из них не только набивал свои карманы, но и утверждал свои нормы взаимоотношений, циничные и грязные, растлевающие души людей, убивающие веру в справедливость. Ознакомившись с очерком, я понял, что история со строительством крытых токов в Удмуртии является аналогом, разница лишь в том, что в Калмыцкой АССР, Краснодарском крае, астраханской области никто не ушёл от возмездия, а у нас ограничились партийными взысканиями, общественным порицанием, освобождением от работы. Правовой оценки не было дано.

В те годы я выписывал газету «Советская Россия». Этот орган ЦК КПСС отличался объективным освещением событий в стране. После публикации очерка на мой домашний телефон в воскресный день поступил звонок. Не представившись, сообщали следующее: «Газета «Советская Россия» за 14, 15, 16 февраля, «Конец подпольного треста», почитайте».

По голосу невозможно было не опознать Бабушкина Б.И. Да, не позавидуешь Борису Ивановичу, действовать ему приходилось по долгу службы, но не по долгу совести. Вероятно, это и стало причиной его преждевременной смерти. Он ушёл из жизни, когда ему не исполнилось и 60 лет.

Созвонившись с авторами очерка, я принял решение поехать в Москву и накануне открытия XXVII съезда КПСС находился в редакции газеты «Советская Россия», пришлось использовать дни в счёт очередного отпуска.

Накладно это было для семейного бюджета, но ради истины с этим считаться не пришлось. Выслушав меня, корреспонденты «Советской России» организовали встречу в Главном управлении БХСС МВД СССР с полковником Сергеевым Евгением Александровичем. Из Москвы я возвращался в день открытия XXVII съезда КПСС. Не покидало чувство, что общество ждёт обновления, чего, к сожалению, не произошло. Недели через полторы от Сергеева Е.А. прибыли в Ижевск майор Исайкин Николай Григорьевич и Осипов Александр Геннадьевич. В хищениях в особо крупных размерах при строительстве навесов они убедились, поблагодарили меня, заверили, что будут приняты меры, отметили высокую квалификацию работника ОБХСС МВД УаССР Каралиуса В.И. Забеспокоились и в райкоме.

1 апреля 1986 года состоялась продолжительная беседа с Тубыловым В.К. Он предлагал поставить точку, поинтересовался, верю ли я ему. Я искренне сказал, что после того, что произошло, верить вам нельзя. В ответ он поблагодарил за откровенность, поинтересовался моими планами, посвящать в которые его я не счёл нужным, так как верил в объективную оценку поднимаемых мною вопросов, тем более что 1 июля 1986 года вышло постановление ЦК КПСС по борьбе с нетрудовыми доходами.

Глава X

Последствия визита корреспондента «Советской России»

В начале сентября наш район посетил корреспондент «Советской России» Юрий Иванович Говорухин, сопровождал его корреспондент ТаСС по Удмуртии Анатолий Николаевич Каковкин.

Позднее мне стало известно, что встречались они с Крестьяниновым Дмитрием Васильевичем, главным редактором районной газеты «Маяк», Васильевой Александрой Ивановной, бывшим секретарём парткома ОПХ «Уромское», Тепляковым Петром Григорьевичем, Душниковым Евстафием Петровичем, вторым секретарём РК КПСС, и другими известными людьми в районе, с некоторыми коммунистами колхоза «Юж-Пурга», а также с Каралиусом В.И., сотрудником ОБХСС МВД УаССР.

Перед отъездом они встретились со мной, сообщили, что изложенные факты подтвердились. Кроме того, выявили много негативного и по другим вопросам. Обещали достучаться.

26 сентября 1986 года в «Советской России» по итогам командировки была опубликована статья «Неоконченный конфликт». Статья получила широкий резонанс не только в районе, но и в республике. На рабочих местах стихийно проходили громкие читки, люди поддерживали, благодарили за стойкость и мужество. Приходили письма, просили помощи те, кого преследовали, подвергали унижениям вплоть до насильной госпитализации в психдиспансер за то, что открыто выступали против злоупотреблений, хищений. Но не обошлось без шантажа в адрес тех малопургинцев, кто побывал в контакте с корреспондентом «Советской России». Федосья Михайловна, супруга Тубылова В.К., грубо отчитывала Раису Михайловну, жену Душникова Е.П., после чего Евстафий Петрович некоторое время находился в угнетённом настроении. По этой же причине Крестьянинов Д.В. оформил отпуск и покинул родные места. Особенно агрессивна была Зорина Валентина Спиридоновна. Даже высшее педагогическое образование и многолетняя работа в должности директора школы не позволили ей соблюсти элементарную корректность. автора этих строк и тех, кто встречался с корреспондентами «Советской России» и

ТаСС, она называла заговорщиками. Были предприняты попытки, используя авторитет писателя Егора Егоровича Загребина, провести независимое журналистское расследование и опровергнуть изложенные в статье события. Но, как стало известно, Егор Егорович отверг авантюристическое предложение.

Досталось и моей жене Галине, работающей в райкоме в должности заместителя заведующего организационным отделом и будучи секретарём партбюро аппарата райкома. Даже по истечении времени после сдачи всех районных партийных документов в архив, в связи с запретом в стране КПСС, Валентина Спиридоновна воспрепятствовала Галине Михайловне занять должность заведующего отделом семьи и молодёжи, предложенную в то время председателем исполкома райсовета Назаровым М.И. Михаил Иванович мотивировал своё предложение следующим образом: «У вас большой опыт работы с молодёжью». Побывала Зорина В.С. в правительстве республики у заведующей отделом семьи и молодёжной политики Климантовой Галины Ивановны и выразила несогласие с кадровым решением, поскольку Русинова Г.М. некоренной национальности. Но дело оказалось не в этом. Не могу не отметить великое терпение Галины Михайловны, она всегда проявляла высокую толерантность даже при явной несправедливости. В тяжёлые времена не навязывала и мне другого мнения, лишь напоминала об истине: «Жизнь рассудит и всё расставит по своим местам». К сожалению, очень часто не хватает человеческой жизни до этой истины.

Нам удалось с Галиной оградить наших сыновей от информации о происходящих событиях, чтобы не травмировать неокрепшую детскую психику. О всём прожитом и пережитом сыновья узнали лишь в 2017 году.

В день выхода статьи «Неоконченный конфликт» по моей инициативе я был принят первым секретарём ОК КПСС Грищенко Петром Семёновичем. Его первый вопрос был: «Почему вы не пришли ко мне?» Я сообщил, что сделать это не позволили в общем отделе обкома.

Пётр Семёнович согласился со всем, что было изложено в статье, за исключением, как он сказал, «родственность Тубыловых не установлена». Но меня эта тема не интересовала.

До приезда в республику корреспондента «Советской России» ОБХСС МВД УаССР под началом Каралиуса В.И. проделал огромную работу. Были проведены контрольные обмеры в «Юж-Пурге», «Молнии», имени Кирова, ОПХ «Уромское». Завершены ревизии. Была установлена переплата 113 тысяч рублей, более 80 тысяч – в «Мире» и «Дружбе».

В октябре 1986 года в партийной организации колхоза «Юж-Пурга» обсуждалась статья «Неоконченный конфликт». Присутствующий на собрании секретарь райкома Екимов И.К. сослался на информацию прокурора республики Погодина В.М., которая подверглась критике в статье. Бабушкин Б.И. сообщил коммунистам о переплате в «Юж-Пурге» 41 тысячи рублей, сообщил, что объявлен всесоюзный розыск бригадира строителей.

27 октября 1986 года состоялось заседание бюро ОК КПСС, рассмотрен вопрос о статье «Неоконченный конфликт». В тот же день состоялся пленум РК КПСС, на котором были рассмотрены организационные вопросы.

3 ноября я был приглашён в обком партии. Булгаков Л.Н. поинтересовался, как я оцениваю принятые меры. «У меня нет полномочий давать оценку, а общественность считает, что приняты полумеры, так как до сих пор правовой оценки не дано», – ответил я.

Мне сообщили, что рассматривается вопрос о переводе меня на другую работу, скорее всего, в другой район.

Глава XI

Повторное следствие ведут всё те же знатоки

После организованного пленума райкома партии, на котором были освобождены от занимаемых должностей Тубылов В.К. и Скоробогатов А.П., события развивались следующим образом. Вторично следствие поручается вести Воробьёву М.В., который не скрывал, что он заинтересован в первоначальном результате. Чтобы увести расхитителей и их покровителей от ответственности, для бригады отходников применяется зимний коэффициент 1,7 несмотря на то, что работы в основном были выполнены в осенние месяцы – сентябрь, октябрь и ноябрь. Для местных строителей такой коэффициент не существует.

Чтобы узаконить беззаконие, составляются расчёты об экономической эффективности. Для «Юж-Пурги» она определена 58,8 тысяч рублей. Истинное же положение следующее. В 1986 году потери по качеству зерна, реализованного государству, составили 3 рубля 30 копеек на каждую тонну; в 1982 году, когда ещё не было навеса, они составляли 1 рубль 34 копейки; в 1983 году – 77 копеек на одну тонну. При плане 380 тонн колхоз не реализовал ни одной тонны сортового зерна, недополучено 19 тысяч рублей, предъявлены штрафные санкции в сумме 4 тысячи рублей. Под навесом допущена порча зерна, в связи с тем, что попали поверхностные воды. Экономическим расчётом занималась главный экономист колхоза Шибанова, для авторитета был привлечён кандидат экономических наук сельскохозяйственного института Данилин.

Более того, по причине некачественной сварки уже в 1986 году навес находился в аварийном состоянии. Экспертная комиссия установила необходимость проведения дополнительных работ по усилению металлоконструкций. Работы проводились за счёт средств колхоза специалистами воинской части из посёлка Пугачёво. Но и это для будущего заместителя министра внутренних дел Удмуртской АССР следователя Воробьёва М.В. не стало аргументом для привлечения к ответственности. На вновь коллективное обращение на имя Генерального секретаря ЦК КПСС пришла отписка. а в марте 2001 года навес рухнул.

Возмутителя спокойствия Русинова по возвращении из очередного отпуска 13 апреля 1987 года ожидал новый «сюрприз»: диспетчерскую перевели в проходную мастерской, которая была и местом для сторожа. Диспетчерский пульт был выведен из строя, все мои графики и журналы уничтожены. а ведь на базе нашей диспетчерской проводили районный семинар! Проинформировал я об этом Шардинова С.Ш., первого секретаря райкома партии. Он пообещал восстановить диспетчерскую, но этого не случилось.

Тем временем в мае 1987 года прокурор Удмуртской АССР проинформировал о том, что уголовное дело в отношении должностных лиц прекращено. Зангелов Э.Г. объявлен в розыск.

11 декабря 1987 года состоялся разговор с начальником следственного управления МВД республики Серебренниковым Сергеем Владимировичем. Человек он в Удмуртии был новый, приехал из Москвы. Я попросил его изучить дело и провести объективное расследование. Он пообещал и в то же время сказал, что практика последнего времени такова: что раньше квалифицировалось как хищение в особо крупных размерах, сейчас порой именуется социалистической предприимчивостью. Сказал и о том, что следственное управление подконтрольно прокуратуре. Я высказал недоверие следователю Воробьёву М.В., сказал и об отношении ко всему происходящему в ОК КПСС второго секретаря Булгакова Л.Н. Серебренников С.В. коротко поделился из прошлого своей службы, конкретно по Белгородской области. В отношении Зангелова Сергей Владимирович подтвердил, что розыск его осуществляется, хотя сказал и о том, что он в общем-то и не скрывается, в ближайшие дни должен появиться.

Так и случилось, 15 декабря Зангелов Э.Г. находится в Ижевске, проживает в гостинице «Центральная». Стало известно, что проводятся очные ставки с Басовым, Баталовым, Гадыршиным и другими. Перед новым годом следователь Воробьёв уходит на больничный, а Зангелов, в отношении которого продолжается розыск, уезжает домой.

Перед очной ставкой с Зангеловым Э.Г., которая состоялась 26 января 1988 года, я снова побывал у Серебренникова С.В., поинтересовался перспективой дела. В ответ услышал, что пока оснований для возбуждения уголовного дела на должностных лиц не имеется. В отношении судебной ответственности Зангелова пока определённого тоже ничего сказать не мог. Высказал предположение о возмещении ущерба в судебном или гражданском порядке. Тогда я спросил: «Ну а как же социальная справедливость?» На это Сергей Владимирович посоветовал мне почитать бюллетени Верховного Суда СССР и РСФСР за 1987 год.

Во время очной ставки будущий замминистра МВД УаССР следователь Воробьёв М.В. демонстрировал поддержку Зангелова, допускал унизительные высказывания в мой адрес.

В заключение очной ставки в отсутствии Зангелова я высказал Воробьёву М.В. о своём недоверии к нему, пояснив это тем, что он необоснованно прекратил уголовное дело ещё в 1985 году. а когда в 1986 году ему снова было поручено вести дело, то он открыто заявлял, что он заинтересован в первоначальном исходе.

Завершилось всё постановлением от 02.02.1988 года уже заместителя начальника СУ МВД УаССР майора Воробьёва М.В: уголовное дело 03/10, возбужденное 10.07.1986 года в отношении Зангелова Э.Г. и Шалома В.М., прекращено за отсутствием в их действиях состава преступления.

Позднее В.И. Каралиус поделился, что греки-строители через сотрудника ОБХСС Сюмсинского РОВД просили его закрыть дело, за что готовы были заплатить 1000 рублей за каждый килограмм его веса. И ещё Владимир Иванович констатировал: слишком много должностных лиц было втянуто в преступную хозяйственную деятельность. Уголовные дела прекращены в отношении Гадыршина, Басова, Баталова, Зернова, Морозова, Степанова, Жукова, Яковлева и других. Как он выразился, работали на корзину.

Глава XII

В роли рядового члена КПСС

Попытки Шардинова С.Ш. трудоустроить меня в районном звене не увенчались успехом. Члены бюро райкома партии Моисеев Г.Р., Петров Ю.П. проводили прежний курс в кадровых и других вопросах. Сергей Шартдинович часто оставался в роли номинального партийного лидера в районе. Но, наверное, не зря в народе говорят: «Всё, что ни делается, всё к лучшему». Слишком ругательным в районе стало слово «чиновник».

В обкоме партии на уровне второго секретаря было принято решение о переводе меня в другой район. 22 февраля 1988 года по поручению Булгакова П.Н. заместитель заведующего сельхозотделом Сенаторова А.И. предложила мне работу секретарём Алнашского райкома профсоюза, с перспективой на председателя, и второй вариант – председателем Сюмсинского райкома профсоюза. Анастасия Ивановна сделала оговорку: «Но по-человечески я вам не советую». Я сообщил о том, что бежать из района не собираюсь, это не входит в мои планы, люди не поймут меня и могут расценить как предательство.

В двухтысячные годы, когда я уже находился на заслуженном отдыхе, анастасия Ивановна извинялась, как она выразилась, за бестактность по отношению ко мне. Принёс свои извинения, правда, заочно, через мою жену и Епанешников а.Н., в год 90-летия ВЛКСМ. Как он пояснил, это были ошибки его молодости.

В октябре 1988 года в «Юж-Пурге» состоялось отчётновыборное партийное собрание. Я выступил на нём. Сказал о том, что деятельность парторганизации зависит от того, как построит работу секретарь. Сегодня дать оценку работы бюро и предъявить спрос очень сложно, так как за отчётный период было два секретаря. Коммунисты не ставили вопрос о замене, но это сделал председатель колхоза.

Замена не оживила работу, но обезличила руководство отраслями. Мы игнорируем установки XIX Всесоюзной партийной конференции по разграничениям функций партийного и хозяйственного органа.

Во время рейда были задержаны люди при хищении картофеля в колхозе, у которых оказались бланки ордеров с печатями, подписанные членом ревизионной комиссии РК КПСС Шибановой. Не потому ли выявленные хищения при строительстве навесов возвращать оказалось некому, и т.д.

В ответ на моё критическое выступление Епанешников

А.Н. собирает внеочередное правление, на котором выносится решение о сокращении шести должностей со 2 января 1989 года, в том числе диспетчера. Всем, за исключением меня, предоставляется работа. На собрании я был избран делегатом районной партийной конференции. Накануне конференции я предупредил Чельцова Г.И., заведующего орготделом РК КПСС, что я буду выступать, однако в список выступающих я и Тепляков П.Г. не были включены. Пришлось приложить немало усилий, чтобы выступить. Вот мои тезисы из выступления: «За последние два года произошла большая смена cостава райкома партии и его рабочего органа бюро. Этим была дана соответствующая оценка. Однако и после организационного пленума в октябре 1986 года районный комитет партии пока не нашёл новых методов и форм партийной работы. Узким местом является работа с кадрами. Руководитель «Юж-Пурги» в практической работе использует командно-нажимной стиль руководства. В результате между председателем и колхозниками, да и жителями райцентра, создалась зона отчуждения, а райком не помогает преодолеть этот существенный недостаток. Мне довелось в течение четырёх лет возглавлять парторганизацию колхоза «Юж-Пурга», райком положительно оценивал нашу работу. Но стоило мне по долгу совести поднять вопросы грубейших извращений партийных и общечеловеческих принципов, хищений социалистической собственности, которые до сих пор до конца не раскрыты, как я стал неугодным. Досрочно я был выведен из состава правления колхоза, освобождён от должности заместителя председателя колхоза, организуются разного рода анонимные обвинения. Моё рабочее место диспетчерскую переводят в непригодное для работы помещение, в дальнейшем должность диспетчера сокращается. Я исключён из резерва кадров и актива района. Многие коммунисты считают борьбу за торжество партийных, общечеловеческих принципов опасной. При таком подходе едва ли мы сможем вывести людей из состояния социальной апатии.

Велика роль районной газеты «Маяк» в реализации установок XIX партконференции. В этом году газета «Маяк» стала трижды призёром республиканских конкурсов среди районных газет. Но нельзя не заметить, что на некоторые критические выступления газеты предпринимаются попытки оказать давление на авторов публикаций и редактора, при этом не избегают компромиссов с совестью. а райком партии занимает соглашательскую позицию, ставя под удар не только собственную репутацию, но и авторитет печатного органа.

Своими мыслями о работе конференции Малопургинского РК КПСС Пётр Григорьевич Тепляков решил поделиться на страницах газеты «Правда». Но статьи так и не появилось.

2 января 1989 года правление колхоза по инициативе председателя Епанешникова А.Н. предоставили мне должность бригадира по кормопроизводству. Как выразился один из возрастных механизаторов, член КПСС Денис Яковлевич Яковлев: «Русинова опустили ниже плинтуса». Для меня же организаторская работа с непосредственными исполнителями – это далеко не худший вариант, а скорее стихия. Вот уже где можно проявить все свои способности. Да и люди в «Юж-Пурге» за девять лет моей работы положительно оценивали мою деятельность. Это подтверждают и следующие события.

Глава XIII

Предвыборные страсти избрания в Верховный Совет СССР

10 января 1989 года на совещании-семинаре секретарей партийных организаций и председателей сельских советов района обсуждалась кандидатура, которую можно было бы выдвинуть кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. Трошкин Григорий Яковлевич, секретарь партбюро колхоза «Юж-Пурга», по поручению РК КПСС назвал секретаря партбюро колхоза имени 1 Мая Москвина Е.С. и предложил свои услуги в качестве доверенного лица. Тепляков П.Г., председатель Малопургинского сельского Совета назвал Русинова Н.М., его поддержали Широбоков Игорь Ильич, секретарь парторганизации Малопургинской средней школы и Мешин Николай Григорьевич, заместитель редактора газеты «Маяк». Чельцов Г.И. назвал это демагогией. Эту новость с воодушевлением восприняли в коллективе «Юж-Пурги». Животноводы, механизаторы на рабочих местах стихийно обсуждали эту тему.

Узнав о происходящем, Гадыршин Н.Г., находясь на 2-й группе инвалидности, на своём автомобиле в течение двух дней объезжал колхоз и агитировал людей против выдвижения Русинова кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. При этом он распространял заведомо ложные, порочащие мою честь и достоинство слухи. Объявлял меня ранее судимым в Кировской области, уволенным из ПМК-5 объединения «Удмуртмелиорация» по ст. 33 КЗоТ за махинации. 13 января 1989 года на собрании уполномоченных колхоза «Юж-Пурга» публично повторил заведомо ложные, клеветнические сведения.

По настоянию колхозников мной был подан иск в Малопургинский народный суд по защите чести и достоинства в связи с клеветническими, заведомо ложными сведениями обо мне и привлечении к уголовной ответственности ответчика Гадыршина. По запросу суда был получен ответ из Кировского областного суда, в котором факт судимости не подтверждён, не подтвердились и другие порочащие мою честь и достоинство измышления. В связи со смертью Гадыршина Н.Г. уголовное дело по моему иску было прекращено.

18 января животноводы Малопургинской МТФ пригласили меня к 17:00 часам на собрание коллектива по выдвижению кандидата в депутаты ВС СССР. Собрание состоялось при стопроцентной явке, против голосовал присутствующий на собрании Епанешников А.Н., воздержались главный зоотехник Бабин В.Н. и Кузнецов А.В., заведующий МТФ. Епанешников говорил о том, что Русинов якобы развалил диспетчерскую службу.

Много хороших слов услышал я на том собрании от животноводов. Передовая доярка, делегат XIX Всесоюзной партийной конференции Голубева М.П. говорила, что коллектив доярок считает: с Русиновым поступили несправедливо, и животноводы готовят коллективное письмо, чтобы Николая Михайловича вернули на партийную работу. Надежда Даниловна Прокопьевна, передовая доярка благодарила за то, что, будучи секретарём Русинов оказал положительное воздействие на её сына. Много тёплых слов высказали Давлетова Екатерина Семёновна, Игнатьева Мария Парамоновна.

В последующие дни такие собрания прошли на КурчумНорьинской СТФ, Абдульменевской МТФ, где также мою кандидатуру поддержали единогласно.

января с такой же повесткой состоялось собрание механизаторов. Признаюсь, не ожидал я такой мощной поддержки. В годы моей партийной деятельности проводилась большая работа по преодолению пьянства и алкоголизма. Около 50 человек в колхозе были взяты на учёт, большинство из них механизаторы. Против голосовали присутствующие на собрании Гадыршин, Епанешников, Трошкин, Ахметгалеев. а молодые специалисты Лукин П.П., Боталов О.а. также выразили поддержку.

В конце дня в райком был вызван председатель профсоюзного комитета колхоза коммунист Михайлов В.а. и отчитан первым секретарём райкома Шардиновым, со свойственным ему напором, за организацию собраний.

января был последним днём выдвижения кандидатов в депутаты. Утром в 7:00 часов я подошёл к первому секретарю райкома, проинформировал его о событиях в колхозе в связи с предвыборной кампанией и попросил отдать распоряжение Епанешникову о создании условий для проведения общего собрания колхозников. Сергей Шардинович напомнил о моём критическом выступлении на районной отчётно-выборной партийной конференции, но пообещал дать указание при условии, если Тепляков П.Г. и Михайлов В.а. извинятся передо мной и перед колхозниками. Я сказал, что я и юж-пургинцы не считают их провинившимися.

На мою просьбу о проведении собрания Епанешников ответил отрицательно, но во время нашего разговора позвонил Шардинов С.Ш. и предупредил: «Если на собрании будет присутствовать менее 2/3 избирателей, то оно не правомочно, а для конференции у вас не избраны делегаты». Во время нашего разговора Шардинов С.Ш. утверждал, что собрание уполномоченных по новому закону не может выдвигать кандидата. Но тогда почему оно оказалось правомочным в колхозе имени 1 Мая? Ведь послали же Каблукова М.С., заведующего общим отделом РК КПСС, в последние дни переоформить собрание и назвать его конференцией.

Намёк первого секретаря райкома партии Епанешников усвоил чётко. Собрание необходимо сорвать. И это ему удалось. До людей довели информацию о начале собрания в 15:00 часов в зале заседаний конторы колхоза, однако за 40 минут до начала собрания появилось объявление, что собрание состоится в РДК. В старом районном Доме культуры собралось более 100 человек. На собрании присутствовал Чельцов Г.И. Он довёл до сведения собравшихся, что собрание не правомочно, что по разнарядке обкома депутатом должен быть удмурт и хлебороб. Собрание прошло бурно. Имели место высказывания о том, что райком боится демократии, а людей считает быдлом.

января в колхозе состоялось очередное партсобрание. После закрытия собрания Чельцов публично обвинил меня и Теплякова в том, что мы настраиваем коллектив против председателя колхоза и райкома партии. В мой адрес буквально следующее: «Вы, Николай Михайлович, зарабатываете дешёвый авторитет, завтра на партбюро будет дана партийная оценка». После его обвинения я дал следующую справку: «Действительность извращена, факты передёрнуты. а вот кто на кого натравливает – это следует разобраться». Я напомнил Чельцову, как он просил компрометирующие факты на Епанешникова за то, что после отчётно-выборной партийной конференции на организационном пленуме по предложению Епанешникова из списка нового состава бюро РК КПСС был исключён Чельцов Г.И. Кроме того, он считал недопустимым избрание Епанешникова председателем вновь создаваемого межхозяйственного производственного объединения (МПО), который выставлял свою кандидатуру.

января 1989 года на состоявшемся бюро РК КПСС коммунист Тепляков П.Т. строго предупреждён якобы за нарушение закона о выборах народных депутатов Верховного Совета СССР.

Глава XIV

Бригадный подряд – основа прочной кормовой базы

Мне предстояло оправдать «доверие» в новой для меня должности бригадира по кормопроизводству. На отчётном собрании уполномоченных колхоза «Юж-Пурга» в феврале 1989 года я выхожу с предложением о внедрении в колхозе бригадного подряда. Собрание поддержало моё предложение, началась работа. С правлением колхоза был заключён подрядный договор, в котором были оговорены объёмы заготовки кормов по видам и качеству, затраты и оплата труда за единицу продукции и валовый объём. Был определён основной состав бригады, предусматривалось привлечение при необходимости и временно работающих в бригаде и авансирование по существующим в колхозе расценкам за фактически выполненный объём работ. Заработная плата по итогам года распределялась на заработанный рубль при авансировании. Функции раздельного учёта затрат бригада возложила на меня.

За восемь лет работы в «Юж-Пурге» я хорошо знал подавляющее большинство механизаторов, профессионализм и трудолюбие каждого, что очень помогло мне при расстановке кадров. Кукурузную сеялку с электронным управлением мы доверили Раису Минагулову, который очень увлечённо осваивал новую технику. Член бюро райкома и обкома партии Анатолий Орлов управлял силосным комбайном КСК-100. После организационного собрания бригады я увидел возросшую ответственность каждого, вероятно, не последнюю роль в этом сыграла материальная заинтересованность, предусмотренная в подрядном договоре расчётами. Вспоминаю первые дни силосования. Я приехал на поле и увидел какую-то неудовлетворённость Анатолия Максимовича. Спрашиваю: «Что случилось?» «Михалыч, так работать нельзя, слишком много потерь».

Проведя пятиминутку в поле, мы коллегиально приняли решение приостановить работу и в течение суток привели в нормальное состояние прицепы, оборудовали тележки, нарастили набортники, тем самым свели к минимуму потери. а как организованно была проведена посевная! На предпосевной обработке круглосуточно работали 18 единиц МТЗ и три Т-150. Это было красивое зрелище. Я получил громадное удовлетворение от происходящего. Перед началом работ ко мне обращались многие мамы и бабушки с просьбой привлечь их потомков на посевную.