— Я не тех. Работаю поваром в ресторане трехзвездочной гостиницы в Сан-Франциско. Ресторан «Лоло». Мой отец был зол на меня за то, что я выбрал такую профессию. Но я хороший повар и знаю свое дело.
— На Луне у нас практически нет ресторанов. Большинство людей едят питательную пасту из пищевых кранов. И сырые овощи и фрукты, которые выращивают на недельных деревьях.
— Тогда, Йок, земная пища — это еще одно, с чем тебе предстоит познакомиться, и от чего ты, я надеюсь, получишь удовольствие. Я очень люблю готовить специальные блюда для…
— Привет, я Кевви Инч, — перебила Фила Кевви, внезапно вырастая между ним и Йок. — Мы с Филом живем вместе. А ты кто?
— Я Йок Старр-Майдол. Прилетела с Луны.
— И чем ты тут занимаешься?
— О, я просто туристка, расширяю свой кругозор. Больше всего люблю океан.
— Ты не работаешь?
— Как сказать? Мне никто не платит, — ответила Йок. — Но я считаю себя кем-то вроде софт-художника. Придумываю разные алгоритмы, которые усовершенствуют природные процессы. На Земле, пока я нахожусь здесь, мне хотелось бы попытаться смоделировать какие-нибудь местные вещи.
— А я присматриваю за стариками-жмуриками, — сказала Кевви. — Знакома, наверное, со всеми пожилыми людьми в Сан-Франциско. У них есть маленькие ДИМ-машины, которые о них заботятся, но поговорить им совершенно не с кем. Это что-то вроде секс-услуг, только заниматься сексом не нужно. У меня есть подруга, которая работает в секс-услугах, по имени Клара Бло. Несколько недель назад мы с ней занимались сексом в стиле бактерий. Ты никогда не пробовала заниматься сексом в стиле бактерий, Йок?
Фил внутренне застонал. Упомянутый вид секса был новым увлечением Кевви, которым она была одержима и говорила о нем постоянно и с удовольствием. «Секс в стиле бактерий» было новое сленговое название для довольно давно практикуемого принятия наркотика под названием слив на пару с другим партнером, при этом тела людей разжижались и стекались вместе. Фил категорически отказывался принимать слив, потому как полагал, что даже единожды испытанное удовольствие может заставить его сойти с Прямого Пути и толкнуть прямиком к наркотической зависимости по типу 24-7-365, иначе говоря двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю 365 дней в году. Вначале Кевви тоже придерживалась Прямого Пути, как и Фил, но шесть месяцев назад начала плескаться в ванне под сливом, и с каждым разом дело становилось все хуже и хуже.
— У меня нет особого желания, — ответила Йок как будто между прочим. — По-моему, это бестолковое занятие. Мои родители сидят на сливе с тех самых пор, как я родилась. Точней, сидели. Моя мать, Дарла, умерла два месяца назад. Об этом я бы хотела немного с тобой поговорить, Фил. Мне кажется, то, что убило мою мать, это то же самое, что убило твоего отца. И может быть, Темпест Пленти тоже.
— Я знаю! — снова встряла Кевви. — Их похитили летающие тарелки. Ты когда-нибудь видела летающие тарелки, Йок?
— В ноябре на Луне я встречалась с настоящими пришельцами, — ответила Йок. — Но эти пришельцы прибыли не на летающей тарелке. Они прибыли на Луну в форме радиоволн.
— Вот уж ни за что не поверю такому, — заявила Кевви с совершенно нелогичной горячностью, и Фил понял, что она здорово под кайфом. — Если те пришельцы действительно были пришельцами, как ты говоришь, то где-то рядом обязательно должна была быть летающая тарелка, на которой они прилетели. Эти тарелки сделаны из специального Металла. Могу спорить, что ОСЦС и Гимми просто решили все прикрыть потихоньку.
— Эй, Кевви, вон летит летающая тарелка, — сказал Тре, указывая в небо. — Правда-правда.
У Тре были длинные, спутанные и выгоревшие на солнце волосы, а кроме того он носил маленькие чудные круглые солнечные очки с коричневыми стеклами, наверняка из-за того, что глаза у него были налиты кровью. Когда Кевви послушно задрала голову и принялась высматривать тарелку в небе, Тре продолжил:
— Йок вот о чем говорит, Фил. У ее родителей, Уайти Майдола и Дарлы Старр, в отсеке на Луне тоже было вово. Никто не видел, как умерла Дарла, и, может быть, вово тут ни при чем. Когда в прошлом месяце Темпест Пленти пропала, мне следовало заподозрить неладное. Она тетка нашей соседки Саншайн Пленти; Темпест жила у нас в отеле в одной из свободных комнат.
Фил заметил, что Кевви опять норовит ввязаться в разговор и сморозить какую-нибудь глупость, но Тре говорил без перерыва:
— Темпест была симпатичным деревенским жмуриком, — сказал он. — Настоящая юла. Злая, как кобра. На месте не сидела и всегда подкуренная. Она любила работать у Саншайн в саду и болтала со скоростью миля в минуту, слушал ее кто или нет. А потом, в одно прекрасное утро, она исчезла вместе с вово Саншайн и ее собакой, Планетой. Саншайн решила, что Темпест укатила обратно во Флориду и забрала Планету и вово с собой. Она сказала, что в ее семье все такие. Могут прихватить что-нибудь и отправиться домой.
Вово, которое забрало Темпест, или которое она забрала сама, стояло у Саншайн в саду, — продолжил Тре. — Это было самое большое и самое лучшее вово из тех, что я сделал, хотя его основа весила всего несколько фунтов. Темпест любила смотреть на вово, в особенности обкурившись. И она здорово привязалась к собаке, поэтому Саншайн, может быть, и права. Нам-то что, мы только и подумали: «Свалила эта Темпест, и слава Богу». Но потом, хлоп: Уиллоу увидела, как вово прямо у нее на глазах проглотило Курта, и для меня все встало на свои места. Я взял и выключил все вово, которые сделал и продал за все время.
— Как ты сумел выключить вово? — потребовала ответа Кевви.
— Во всех «философских игрушках» вмонтирована ювви-связь с моим ювви. Таким образом я могу вовремя рассылать апгрейды — и в случае неприятностей, как теперь, смог выключить все вово разом.
Несмотря на то, что Тре больше всего был похож на санта-крузского торчка, на своих философских игрушках он неплохо заработал, организовал свой бизнес очень эффективно и дела держал в порядке.
— Я хочу подробно расспросить Уиллоу о том, как все произошло. Но сейчас это, конечно, невозможно, потому что причинит ей сильную боль.
— Тебе нужно увидеть одну штуку, — которая находится у Джейн, — сказал Фил. — Эй, Джейн!
Сестра Джейн разговаривала со старой Изольдой и Хильдегард и, услышав окрик Фила, сердито посмотрела на него, что означало «Фу, как грубо!», и нахмурилась. Изольда и Хильдегард воспользовались паузой и стали красться к буфету.
— Что такое? — спросила Джейн, подходя к Филу и незаметно награждая его тычком под ребра.
— Покажи Тре кольцо.
— Матерь Божья! — вздохнул Тре, рассмотрев кольцо. — Так скрутить его могло только в четвертом измерении. Это ясно как день. Оно оставило для нас визитную карточку. Чтобы мы знали, с чем имеем дело.
— Оно? — переспросил Фил.
— То существо, которое проникло сюда через вово. Это не могло быть само вово — вово всего лишь топографическое изображение самовыкручивающейся бутылки Клейна, программу геометрических изменений для которой написал Курт, вложив туда всю игру своего воображения. Но вово наверняка привлекло чье-то внимание.
Тре пожал плечами и обхватил себя руками, оглядываясь по сторонам.
— Может быть, оно и теперь находится где-нибудь рядом с нами. Наблюдает за нами.
Он отдал кольцо обратно Джейн.
— На твоем месте я не стал бы держать это кольцо при себе.
— Вот, Фил, возьми, пожалуйста, кольцо, — сказала Джейн, быстро протягивая Филу кольцо, словно это была горячая картофелина. — Похорони его вместе с прахом Па. Если оно потом нам понадобится, мы всегда сможем его откопать.
— Как золотую рыбку, — ответил Фил, намекая на уснувшую золотую рыбку, которую они с Джейн в детстве зимой похоронили, но только лишь для того, чтобы лотом каждые несколько дней откапывать и проверять, как идет процесс разложения.
— Мне не по себе от того, что мы хороним не всего отца, а только какую-то его часть, это кажется мне неправильным, — сказала дальше Джейн. — Уиллоу сказала, что этот прах — часть руки Па. Может быть остальная его часть до сих пор находится где-то в четвертом измерении?
Фил положил скрученное кольцо в карман пиджака, туда же, где уже лежала коробочка с прахом. Он вспомнил кое-что из рассказов отца о четвертом измерении. Чудовища из четвертого измерения способны дотронуться до кольца в его кармане, даже не проникая туда сквозь ткань его костюма. Даже если он положит кольцо внутрь коробочки с прахом, создание четвертого измерения все равно сумеет проникнуть туда, точно так же, как человеку не составит труда прикоснуться к центру листа бумаги не прикасаясь перед этим к его краям. Если создания из четвертого измерения способны видеть и проникать куда угодно, то какой смысл закапывать кольцо вместе с прахом?
— Мне кажется, с моей Ма тоже связано кое-что с измерениями, — сказала Йок. — Ма Дарла исчезла под Новый год. Мой гад-отец бросил ее на Новый год дома одну, а сам отправился куда-то с подружкой или вроде того. Бедная Ма. И все, что потом Уайти сумел наскрести от моей Ма — это пятно засохшей крови на полу отсека. И вот теперь Уайти завел разговоры о том, чтобы вырастить новую Ма, клона из гидропонного танка. У Уайти есть относительно свежая копия личности Ма, записанная в S-кубе, и он хочет использовать имеющиеся ДНК для того, чтобы быстро вырастить новое тело, молодое и сексуальное, само собой. Но вот в чем штука: когда он отнес образец ДНК работникам гидропонной фермы, оказалось, что половина ДНК вывернуты наизнанку. Спирали завернуты по часовой стрелке, вместо того, чтобы быть закрученными против часовой.
Йок для усиления своих слов показала рукой «буравчик» в одну и другую сторону.
— Я рассказала об этом Тре, и он сказал, вполне возможно, что некоторые ДНК побывали в четвертом измерении.
— Ну а твой отец, он все же начал выращивать новую копию твоей матери? — спросила Кевви.
— Начал, — кивнула Йок. — У новой Дарлы будет нормальное человеческое тело, а не имиполексовое, как у Кобба. Когда-то давно Уайти много натерпелся от бопперов и молди, ему не раз даже приходилось с ними драться. И ему совершенно не хочется, чтобы Дарла была чистым молди. У нее будет нормальное тело, а ее личность будет записана в небольшого молди, которого ей придется носить на себе все время, как шарф. Плащ Счастья.
— Никогда не слышала, чтобы кто-нибудь раньше так делал, — сказала Кевви.
— Нет, конечно же ты слышала, — ответила Йок. — Ты наверняка знаешь о жене Стэна Муни. Того, который раньше был сенатором. Так вот, его жена Вэнди состоит из человеческого тела и молди Плащ Счастья, которое управляет телом. Но Плащ Счастья Вэнди — это просто молди, в котором нет совершенно ничего от прежней личности Вэнди. Но Уайти собирается скопировать в Плащ Счастья копию личности Дарлы, чтобы потом она смогла управлять своим телом.
Внезапно уверенность в голосе Йок пропала.
— Я надеюсь, что у отца это получится. Нам так не хватает мамы.
— О чем это вы говорите? — спросила, подходя к ним, Уиллоу. В руке у Уиллоу был бокал белого вина, и ее голос уже был пронзительным. — Возьмите себе еды, пока на столе еще что-то осталось. Что-нибудь выпить. Родители Басс прекрасно организовали банкет. А это вино с собственных виноградников доктора Пека! Любимое вино Курта. Ешьте, пейте, и будьте счастливы.
Сама Уиллоу счастливой далеко не казалась.
— Все прошло очень мило, Уиллоу, — осторожно заметил Тре.
— У тебя должно быть крепкие нервы, раз ты решил здесь объявиться, — ответила Уиллоу. — Принимая во внимание, что это твое поганое вово убило моего мужа.
— Тре считает, что это не само вово убило Курта, — вставил Фил. — Он думает, вово привлекло внимание какого-то существа из четвертого измерения, которое уже потом проникло в вово.
— Никакой разницы, — парировала Уиллоу.
— Может быть, тебе стоит вырастить себе нового мужа, — выступила с предложением Кевви. — Как отец Йок собирается сейчас поступить с ее матерью.
— Как я понимаю, Йок — это вот та маленькая дешевочка? Сколько народу ты приволок с собой, Тре? Я имею в виду, кроме вонючего молди? Ты что, решил, что тут у нас пляжная вечеринка для серферов?
— Извини, Уиллоу, — кивнул Тре. — Мы сейчас уходим.
— Прекрасно! — Уиллоу расплакалась, и Джейн обняла ее, прижав голову Уиллоу с отливающими металлом волосами к своему плечу.
В этот же момент возле подъездной дорожки появился Кобб. Тре и Терри пробормотали прощальные слова и быстро свернули в сторону молди. Вслед за ними, прежде чем Фил успел сказать ей хоть слово на прощание, заторопилась Йок.
— Упс, — сказала Кевви, закатывая глаза и улыбаясь. Никогда она не знала, как правильно вести себя в сложной ситуации. Но в такие моменты бездушная веселость Кевви позволяла снять напряжение. Фил взял Кевви за руку и повел ее к столу.
В течение следующих нескольких дней Фил много думал о Йок — печалился ли он о своем отце, или беспокоился насчет вово. Теперь, когда его старик умер, на свете не осталось никого, кто бы мешал ему заниматься в жизни тем, чем он хочет, кто бы капал ему на мозги, что пора становиться серьезней. Но пленка памяти неумолимо разматывалась. Мысли о Йок были гораздо приятней. В результате Фил думал о Йок почти постоянно, и потому, когда та внезапно появилась в четверг в ресторане «Лоло», уже сидящая за столиком неподалеку от выхода из кухни, он почти не удивился.
— Ого, это ты, — только и сказал он.
— Это тот самый парень, которого ты спрашивала? — спросил Нараджано, официант, который позвал Фила в зал. — Ты абсолютно уверена, что этот мрачный тип именно тот, кого ты ищешь?
Йок чудесно улыбнулась и кивнула. Вместе с ней за столиком сидели еще двое ребят и девушка. Двоих Фил знал довольно хорошо, это были Сент и Бабс Муни, известные фигуры арт-тусовки Сан-Франциско.
— Привет, Фил! — поздоровалась Йок. — Я надеялась, что смогу застать тебя здесь. Можешь потом выйти и посидеть с нами?
— Филу еще нужно перечистить гору картошки, так что он наверняка будет занят до полуночи, — снова вставил словечко Нараджано. — Он ведь только помощник повара. Сидит в ресторане до трех или четырех утра.
— Не слушайте его, — сказал Фил. — Чертовски рад снова видеть тебя, Йок. Привет, Сент, привет, Бабс. Я освобожусь где-то около половины двенадцатого. Если повезет. Сейчас только десять, так что у вас как раз есть время не спеша поужинать, а потом мы уйдем вместе. Похоже, сегодня в ресторане вы последние посетители. Дела идут не слишком-то хорошо.
Днем на тихоокеанском побережье разыгрался большой шторм, сменившийся моросящим дождем, словно на всех крышах стояли поливальщики со шлангами. Можно было слышать, как за окнами дождь колотит в окна.
— Вы еще ничего себе не заказали?
— Как сегодня кальмары? — спросил, наконец, четвертый участник компании сидящих за столом, парень с тенорком, с длинными до плеч очень прямыми и тонкими светлыми волосами с выкрашенными красным прядями. — Вы их как готовите, прямо со щупальцами?
— Конечно, — ответил Фил, которому парень сразу же не понравился, потому что уж слишком близко он сидел к Йок. — Если нужно, можем даже приготовить вместе с чернилами. Но сегодня я порекомендовал бы вам глубоководную рыбу-весло. Ее сегодня утром принес наш постоянный поставщик-молди, он сам поймал ее. Поймать рыбу-весло при помощи обыкновенных снастей невозможно, слишком глубоко она плавает. Из-за того, что она водится на очень большой глубине и при высоком давлении, шкура у нее очень крепкая. Если хочешь, Йок, сделаю специальный соус из вишни и сливок с лисичками. Немного шафранового риса, басмати и аспарагуса на гарнир. Несколько черных вишен в соус для сладости и цвета. Брюссельский салат-эндивий, обжаренный на открытом огне красный сладкий перец и горчичная приправа из уксуса и оливкового масла.
— Ох, — вздохнула Йок. — У меня текут слюнки. Слыша такое, можно просто умереть от желания. Я когда-то читала о таких фантастических блюдах, но никогда в жизни ничего подобного сама не пробовала.
— Тогда все возьмем одно и то же? — спросил Сент. — Бабс? Как ты, Онар?
Бабс кивнула, но смазливый длинноволосый Онар настоял на том, чтобы ему подали кальмара.
— Обжарь его в кипящем канолском масле, — проинструктировал он Фила. — И обязательно со щупальцами. Только не доводи до того, чтобы щупальца стали резиновыми.
— Будет исполнено, сэр, — козырнул Фил.
Наранджо записал заказ в свою книжечку и отправился обслуживать другого клиента. Фил немного помедлил, любуясь Йок, восхищаясь ее видом, манерой двигаться, запахом.
— Ты уже похоронил прах своего отца? — спросила его Йок. — И то скрученное кольцо? Как все прошло?
— Никогда не думал, что буду так тяжело переживать смерть отца, — сказал Фил. — Сегодня как раз прошла неделя. Да, я похоронил его прах вместе с кольцом. Высыпал прах из коробочки; внутри почти ничего-то и не было. А вот кольцо я напрасно зарыл, нужно было его сохранить на память. Все время думаю про кольцо, хочу разгадать его загадку. Я мало слушал Па, когда он рассказывал мне о своих теориях по поводу четвертого измерения, и, конечно, зря.
— Мне так жаль твоего отца, Фил, — сказала Бабс. — Я расстроилась, когда услышала.
— Да, — подхватил ее брат Сент. — Бедняга Курт. Обидно, когда тебя порубит на куски какая-то хреновина, выползшая из твоего же вово.
У Сента и Бабс в волосах ползали ДИМ-вши, малюсенькие цветные жучки, укладывающие волосы в сложные узоры-дороги, по которым сами ДИМ-вши ездили словно крохотные машинки. Узоры были похожи на спирали, орнамент «огурцы» и вышивку елочкой. Программирование ДИМ-вшей было одним из арт-проектов Сента.
— У меня есть теория относительно вово, — подал голос Онар, переплетя перед собой тонкие пальцы. — Вово — это ведь голографическое изображение бутылки Клейна, верно? Пара лент Мебиуса, свернутых и сшитых вместе?
— Будто бы так, — кивнул Фил. — Но по большому счету это просто фокус. Иллюзия.
— Возможно, что модель вово создала морфический резонанс. Ведь, как бы там ни было, действительность есть не более чем консенсуальная галлюцинация. Если достаточное количество людей одновременно увидят нечто вроде бутылки Клейна, тогда — ву-аля — вот вам и бутылка Клейна. Мыслительный образ убить невозможно, как невозможно, чтобы вас убил во сне персонаж вашего сна.
— Только не нужно устраивать лекций про фантастику в стиле нью-эйдж, хорошо, Онар? — подал голос Сент. — Все, что случилось — было на самом деле и вполне реально.
— Реальность — это пугало для недалекого ума, — спокойно ответил Онар.
Йок хихикнула. Похоже, она находила Онара забавным.
Фил попросил шеф-повара позволить ему приготовить большую часть блюд для стола Йок собственноручно. Он готовил с воодушевлением, и все блюда имели большой успех. Около полуночи вместе с четверкой гостей он вышел из «Ло-ло», и в тот же миг с противоположной стороны улицы к ним прыжками устремился молди, прямо по лужам, расплескивая из-под ног фонтаны воды во все стороны. Это был Кобб Андерсон.
— Спасибо, что дождался нас, Кобб, — сказала Йок. — Чем ты занимался?
— О, я встречался в центре города с Ренди Карлом, — ответил Кобб. — Потом мы разошлись, и я немного потусовался с какими-то бездомными людьми в переулке на Коламбус-стрит. Поговорил с несколькими бродягами, и один из них оказался весьма образованным человеком. Неправильно считать, что все без исключения бездомные обязательно психи или наркоманы, просто у них нет денег, чтобы снимать себе жилье. Не повезло в жизни людям, и все. Нужно, чтобы правительство придумало, как построить побольше дешевого жилья для бедных. Эй, дождь все не прекращается, давайте я устрою для вас зонтик.
Кобб раскинул в стороны руки и растянул в стороны плоть своего тела так, что тонкий имиполекс образовал вокруг молодежи огромный круг-зонтик, под которым смогли свободно уместиться все пятеро молодых людей с молди посредине.
— Будет лучше, если вы все придержите края, — сказал Кобб.
Для создания зонтика ему пришлось использовать большую часть своего тела, и от этого его голова опустилась до уровня груди.
— А где Ренди? — спросила Йок.
— Насколько я понимаю, отыскал себе приятельницу-молди, о которой мечтал все это время. Я надеюсь, что со временем мне удастся перевезти Ренди на Луну к отцу, чтобы они там побольше общались. Но это со временем.
— Кобб говорит о своем праправнуке, — объяснила Йок остальным. — Его зовут Ренди Карл Такер. Ренди — «сырный шарик» из Кентукки. Сейчас живет в Санта-Крузе. Тре и Терри Диез ненавидят его от всей души. Некоторое время назад, а точнее, в прошлом году, Ренди похитил у них их работницу-молди, прилепив на нее ДИМ-пиявку. Теперь Ренди говорит, что осознал ошибки прошлого. Кобб собирается отвезти Ренди на Луну, чтобы тот смог там встретиться со своим отцом.
— Что это за ДИМ, о котором вы все время говорите? — спросил Кобб.
Поделиться книгой: