Из рассказов знакомой женщины

Сергей Борисенко

Из рассказов знакомой женщины

ВЕРНЫЙ МУЖ

Мы сидели втроем у меня на кухне и пили чай. Мы – это три давние подруги. Сдружились ещё в девичестве и с тех пор частенько собираемся, чаще всего у меня, в минуты отдыха. Просто из моей квартиры хорошо просматривается весь двор, в котором гуляют наши дети, и мы можем, не теряя их из виду, спокойно пообщаться. Наши мужья на работе, несмотря на то, что сегодня суббота, а вот мы отдыхаем, если это можно назвать отдыхом: убраться в квартире, приготовить обед, накормить детей. При этом детей надо постоянно держать под контролем. Что могут придумать мальчишки? Да что угодно. Вот мы и заговорили вначале о своих делах, потом о детях, и, естественно, перешли на мужей. Наши мужья тоже дружили меж собой ещё до женитьбы, поэтому мы о них тоже всё знаем. Знаем, чем они занимаются, находясь вне дома, обо всех их приключениях и о походах «налево». Обе подружки пришли к выводу, что мой Константин из всех них самый ходок! Мне это как-то не понравилось, и я им возразила.

– Да вы знаете?! Мой Костя самый верный из всех мужей! Я это точно знаю и сейчас вам докажу!

Дело было так.

Время позднее, детей уложила, а мужа всё нет!

Сегодня на дворе ненастно: пасмурно, дождливо. Дети во дворе не играли, родители их по такой погоде не выпускали во двор. Все рано угомонились, двор затих и заснул.

Мне тоже пора, но ведь мужа до сих пор нет.

– Вот где его черти носят?

В это время с улицы донеслась пьяная разноголосица.

Я выглянула в окно:

– Ну, так и есть! Мой благоверный с соседом по подъезду, твоим, кстати, Пашкой, опять где – то после работы пересеклись и вот результат – еле идут, оба, поддерживая друг друга.

– Ну, всё! Значит до дома оба, как – нибудь, доберутся, можно ложиться спать.

Ко сну приготовилась давно, достаточно было лишь юркнуть под одеяло, и я уже готова была это сделать, как в голову пришла мысль:

– Вот он сейчас придет пьяный, шумный, везде повключает свет, разбудит ребятишек!..

Я быстренько выглянула из квартиры и в электрическом щитке, расположенном прямо у входной двери, отключила свои автоматы… Замкнула дверь на ключ, ключ вынула из замка скорее по привычке.

– Вы же знаете, у нас двое мальчишек – проказников. Если где увидят ключ в замке, обязательно ключ вынут и спрячут, а то и с собой во двор унесут, а там потеряют. Приходилось и песочницу перекапывать, чтобы ключ найти, и футбольное поле по – пластунски проползать, и замки менять неоднократно, пока привычка не выработалась и не закрепилась навсегда.

С этих пор у нас ключи в замке входной двери не оставались. Не было их также в буфете, комоде, шкафу. Все ключи от мебели были спрятаны хозяином до лучших времен.

Лёжа в постели, я услышала неуверенное ковыряние ключом по замочной скважине, затем всё – таки попадание ключа и дверь открылась.

В неё скорее впал, чем вошел хозяин. Громко попыхтев, он захлопнул входную дверь на английскую защелку и попробовал включить свет. Не удалось.

Константин, а именно так некогда нарекла этого пьянчужку его мамаша, в коридоре у входной двери постоянно спотыкаясь, падая, чертыхаясь и негромко матерясь, постепенно раздевался.

Он снял с себя ветровку, стянул, не расстёгивая пуговиц, рубашку.

Я только услышала и даже на слух успела подсчитать, что со щелчком от сорочки отлетело четыре пуговицы.

– Ну и черт с ним! Переживать не буду. Захочет – сам пришьет!

В это время муж, стуча пяткой об пол, стягивал с ноги кроссовок, который расшнуровать ему не удалось.

Освободившись от обуви, кряхтя и падая, муж снял джинсы, со звонким щелчком сдернул со ступней носки и со смехом трусы!

Раздевшись донага, прошел в туалет и там с восторженным рыком типа: «Вау!», он облегчил свой организм от излишек водки и безмерного количества пива.

– Видать давно к этому стремился! – подумалось мне.

Не забыв смыть за собой, он перебрался в ванную, включил воду.

Горячей воды давно не было, стало быть, он мог помыться только холодной.

– Это даже лучше, быстрее протрезвеет! – решила я.

Что и как он там мыл мне было неважно. Важно было услышать, чтобы он не оставил незакрытыми краны.

– Закрыл!

Именно в таком, полностью обнаженном, мокром виде Константин вошел в комнату.

В комнате темно. Не просто темно, ночь пасмурная, безлунная, так ещё и очень плотные шторы – защита от рассветного солнца, не давали проникнуть в помещение даже случайному лучу от уличного фонаря.

В этот момент спальную комнату можно было сравнить с фотолабораторией, где слегка просматриваются очертания предметов, а что за предмет, совершенно не видно.

В полной темноте, пьяный муж, осторожно переступая, двигался вдоль стеночки, стараясь всё рассмотреть. Добрался до окна и выглянул на улицу. Долго всматривался во двор дома, наверное, стараясь понять, где он. Потом отпустил штору, поскольку невдалеке от себя обнаружил постель с кем – то лежащим в ней.

Осторожно ступая, он подошел к лежавшему в постели человеку. Сильно изогнувшись, заглянул в лицо, потерял равновесие и упёрся в моё плечо. Быстро отстранившись, сказал почти: «Пардон!», добавил смачных выражений, как он мог подумать, про себя. Затем присел на корточки, напротив лица спящего, то есть моего, и вновь уставился в него, тяжело дыша алкогольным смрадом.

– Ложись уже! Хватит шарахаться,– я ему говорю, детей разбудишь!

Но такой реакции я никак не могла ожидать.

От неожиданности муж отпрянул, вновь потеряв равновесие, и голым задом приземлился на палас.

А там младшенький вечером бросил свою машинку. Так что хозяин угодил прямо на неё.

От боли и неожиданности он издал звериный рык, и следом разразился тирадой, которую мне, выросшей в пролетарском шахтерском краю, слышать не доводилось.

Я повторила ему.

– Да ложись ты, уже!

Но он, тяжело поднявшись, встал передо мной во весь рост, оттянул за самый кончик свое причинное место и наотмашь провел по нему своими пальцами, буд – то играя на гитаре:

– А балалайку тебе! – сказал он при этом.

Затем прошел дальше, приоткрыл дверь детской. В ней было светлее.

Видимо разглядев двоих спящих детей, он пришел к умозаключению:

– Я у какой-то бабы! – и направился в сторону коридора.

В коридоре, всё в том же, полностью обнаженном виде, начал шарить руками по дверкам платяного шкафа, приняв её за входную, пытаясь найти ключ, либо, хотя бы ногтём зацепиться за щелку и открыть дверь.

– На кой ляд это ему понадобилось, я сразу не догадалась.

Только через несколько безуспешных попыток он вновь приблизился к постели. Легонько толкнув «спящего» в плечо, произнес фразу, которую я, как жена, даже предположить не могла, и от которой меня начал душить, с огромным трудом сдерживаемый, смех.

Он сказал: «Товарищ! Скажите, а где у вас здесь выход?»

–Задавив в себе смех, я ответила: «Костя! Да Бог с ним, с выходом. Завтра разберемся. Ложись спать!»

А он отвечает:

– Нет! Извините! Мне к жене пора!

И пошел вновь к шкафу, пытаясь его открыть.

Долго ещё он по закрытым дверцам шкафа шарил своими ладонями, изучая гладкую поверхность сантиметр за сантиметром, пока не присел на корточки и не заснул в таком положении.

Утром, поднявшись, чтобы собрать детей в садик, покормить их, приготовить завтрак себе и мужу, я нашла Константина в коридоре, голым, спящим среди разбросанной одежды.

Дверцу шкафа он, слава Богу, так и не открыл, а то бы, наверное, ушел.

Я растолкала спящего мужа, велела надеть трусы, а то сейчас детей поднимать буду, и отправила в постель досыпать. Ему ещё больше двух часов спать можно.

– И что, девочки, вы удивляетесь, что я ему вместо утреннего скандала предложила лечь и поспать, как человеку? Ничегошеньки в жизни вы, стало быть, не понимаете! Вы только подумайте своей головой – мужик среди ночи оказался в квартире одинокой, незнакомой женщины. Она уже готова ко всему, даже уже лежит в постели и ему предлагает неоднократно прилечь с ней. Да и он уже одет по всей форме: «всегда готов».

Тем не менее, он отказывается и просит показать где выход. Ему надо идти к жене! А это значит ко мне!

Нет! Всё – таки мой Костик, самый верный муж на свете!

ДИВИЧНИК

Ситуация была вполне привычная. Мы с подружками, или как я иногда их называю в старом, хуторском стиле, товарками, вновь собрались у меня в квартире.

Нет. Бывает иногда, что мы встречаемся у Таськи или у Нинки, реже у Светки. Там сложности, там мужу нельзя даже показывать, что имеется алкоголь, он тут же «сорвется».

У Таськи собираемся лишь для того, чтобы никто не знал и не помешал нашим девичьим посиделкам. Она не замужем и живет совершенно одна.

У Нинки, почему-то не любим собираться, да и сама Нинка больше любит гостить. Может быть хитрит и ей после гостей лень порядок наводить? А может несколько жадничает, что мы объедим её? Не знаю, врать не буду. Но факт остается фактом! Чаще всего все подружки приходят ко мне, и здесь мы наслаждается общением друг с другом. Даже когда с бутылочкой сидим и даже когда при этом муж дома, он нам не мешает и не лезет в наш тесный круг.

Но самое интересное, что если мы заранее намечаем нашу встречу¸ то она проходит как-то скучно, не интересно, без задора. А вот если вдруг случайно, ни с того, ни с сего забрели ко мне…

Я специально их не ждала, блюд-разносолов не готовила, а тут на тебе! Гости привалили! Как в той веселой частушке:

Самолет летит, колеса стёрлися.

Вы не ждали нас, а мы приперлися!

Я ставлю на стол всё, что съедобное.

Отварю картошечки, как сама люблю, чтобы меленькая, вся одного размера, особенно молодая, недавно из куста. Тогда я её не чищу, а просто помою как следует и прямо в кожурке варю.

Готовую заливаю обжаренными шкварками, посыпаю мелко нарезанной зеленью: лучок, укропчик, петрушечка… аромат стоит просто потрясный!

Открою кабачковую икру собственного приготовления, чтобы можно было на кусочек хлеба её намазать.

Из зимних запасов маринованные помидоры, огурцы. Я их всегда делаю острыми. Не каждый мужик такие съест, а мои подружки уже привыкли и без них не могут жить.

Настрогаю крупными кусками салат из собственных овощей: помидоров, огурцов, перца болгарского, туда ту же зелень нарежу, добавив листья свежего чесночка, присыпав черным душистым перцем.

Если имеется сыр, лучше «Фетакса», его туда же.

Что ты! Ни один ресторан со своим «Греческим» салатом и в подметки моему не годится!

Вдруг обнаружу в холодильнике селёдочку. Так это просто за счастье сойдет!

Я её делаю без костей, без кожицы, зато с лучком и маслицем растительным. С отварной картошечкой – лучше не придумаешь. Рестораторы придумали, что это селедка «по-русски». Да хоть «по – казахски» её назови, а начнешь есть, оторваться невозможно!

Сюда же, на стол, настрогаю соленого сала из холодильника.

Пир получается, доложу я вам, царский!

Вот мы с подружками выпьем по стопочке водочки, закусим, как следует, «чем Бог послал», а потом поговорим по душам весь вечер, все свои горести – невзгоды друг дружке расскажем, и поплачем, и попоем.

Главное, что при этом никто из нас в этот день на диете не сидит.

Муж держится отдельно в зале, свой телек смотрит, главное нам не мешает.

Расходимся отдохнувшие, разрядившиеся, абсолютно довольные жизнью и друг другом.

А на прощание Таська и говорит:

– Вот ведь, Любка! Дома готовишь, кажется, что повкуснее, для себя ведь, а жрать – то и не хочется. А к тебе придешь, наешься всякой вредной дряни… Но всё так вкусно! Мы, пожалуй, завтра снова к тебе придем!

И приходят. Но, конечно, не завтра, но раз в месяц с огромным удовольствием!

ОНА ЛЕНИНА ВИДЕЛА

– Вот росла я в семье самой младшей, и что? Все говорят, что самые младшие – самые любимые, самые балованные и всё остальное самое, самое… Я же про себя такого сказать не могу! – говорила Любаня на очередной девичьей посиделки своим подружкам.

Судите сами.

У нас в семье четверо детей. Две старшие сестры и брат, тоже старший, но младше сестер. Сестры настолько старшие, что, когда я только перешла в старшие классы, они уже вышли замуж и жили отдельно своими семьями, к нам приезжали только отдохнуть. При этом они привозили кучу своих детей. Сами отдыхали, мама ещё работала. Она у меня в совхозе всю жизнь дояркой проработала, а это значит, весь день занята и выходных не имела. Так что гости оказывались на моей шее. Я готовила на всю ораву: родителей, сестер, их детей, брату и себе. А сестры при этом отдыхали! Они, видите – ли, целый год работали и имеют право в свой законный отпуск на отдых!

Да и когда их нет, мне тоже многое перепадало.

Брат – это ведь парень, так что его готовить никто не заставлял. Ему поручали огород, но он хитрый. Пока я готовлю – он намылится к друзьям. А я кроме еды ещё сбегаю к матери на ферму, там ей помогу. Прихожу, а огород не полит. Значит, отец придет из шахты и за полив! У нас шахты рядом, вокруг расположены. Папа всю жизнь шахтером работал.