Помоги проекту - поделись книгой:
– А я бы не испугался!
– Ну и дурак… – Савкин обошёл коня и стал чистить круп с другой стороны.
Лютый повернул голову к Петьке и показал зубы.
– Чего он? – Петька обиженно отошёл на шаг назад.
– Говорит, дурень ты.
– Тоже мне, герои! – Радимов развернулся и потопал к своим.
Через неделю отбили Краенку и повернули на север. Наступающие части дивизии мяли под себя фрицев, но то там, то сям появлялись группы уцелевших немцев, убивавших озверело, как в последний раз (что, впрочем, так и было). В первый февральский день с левого фланга на дивизионный хвост напали фашисты. Они крошили из пулемётов людей и коней в продовольственном обозе. На выручку бросились все ближайшие солдаты и офицеры. Когда Савкин подъехал к одной из телег, то увидел под колесом завалившегося Петю Радимова. Тулуп был в крови, шапка наползла на глаза.
– Пётр, слышишь? Живой?! – Савкин столкнул с парня шапку. Серые радимовские глаза бессмысленно повели из стороны в сторону, пытаясь сфокусироваться. – Петя, это Савкин, держись!
Подвёл Лютого, взял тяжёлого Радимова на руки и с кряхтением перекинул через седло, привязал к луке за туловище. Петькина голова завалилась на шею Лютого.
– Больно, – прошелестел раненый.
– Петька, держись, тут лазарет рядом.
И быстрым шагом повёл Лютого в сторону санитарного поезда, ползшего за дивизией. Петька раскачивался, голова сползала, Савкин бережно приподнимал его и облокачивал опять на Лютого. Конь шёл настолько быстро, как мог, чтобы не перейти на рысь, словно понимал, что мальчика в седле растрясёт.
– Холодно, дядя Гаврила, – опять прошептал Петя.
Не останавливая коня Савкин сдёрнул с себя шапку, нахлобучил Петьке на голову, потом расстегнул шинель и набросил раненому на плечи.
– Давай, мальчик, давай, – обращаясь то ли к Радимову, то ли к Лютому, молил радист.
Метров через триста Петька застонал и заскользил вниз, тогда Савкин вскочил за седло, обнял раненого и дёрнул за поводья:
– Гони!
Лютый дёрнул с места и побежал галопом в сторону лазарета. Савкин прижимал Петьку одной рукой, второй держа повод. Помощник интенданта стонал, чем даже успокаивал второго – значит, живой. Когда до санитаров оставалось с полкилометра, Петька замолчал и Савкин закричал громко:
– Петя! Петя! Не спи!
Тот перевесил голову в другую сторону и отчётливо сказал:
– Я умру. Мне страшно.
Савкин отпустил поводья, сжал Лютого ногами и прижал Радимова к себе второй рукой.
– Я умру тебе! У меня дома сын Петька, я как ему буду в глаза смотреть!
Наддал коню в бока и вцепился в седло.
* * *
Эпилог
В начале апреля на озерце возле села Клюки только что вымытый Грифель скакал по свежему лугу. Лежавший тут же хозяин жевал травинку и смотрел в небо. Потом приподнялся на локте, посмотрел на своего коня и сказал:
– Какой же ты Лютый, ты Лютик…
* * *
Поделиться книгой: