Рассказы (про) рыжего кота

Тихон положил морду на лапу и, успокоено засыпая, подумал: «Надо было потребовать валерьянку с Той стороны. Лень самому идти».

Глава 1

«Я»:

Сложно поверить в отсутствие души у животных, когда наблюдаешь за их странными привычками, которые не могут быть продиктованы исключительно голодом, жаждой или необходимостью во внимании. Владельцы… Хозяева… Компаньоны кошек (так точнее) согласятся со мной. У каждого животного – свои предпочтения и странные пристрастия.

Так, например,..

– Моя! – раздаётся требовательное мяукание из ванной.

Я пытаюсь дорезать овощи для супа и одновременно придумывать всё новые занятия для сына, который находится рядом.

– Тихон, прекрати! Пожалуйста! – ворчу я, уже зная желание Тихона.

– Моя!!!

– Тихон, нет! Хватит! – я отнимаю у сына кошачью еду и ставлю её на стол.

Домовой хихикает из воздуховода в ванной:

– На что спорим, что не придёт?

– Придёт. Если выиграю – с тебя валерьянка с Той стороны, – довольно щурится Тихон.

– А если выиграю я, – самоуверенно хмыкает домовой, – то…

– Этого не будет, – твёрдо отрезает кот. – МОЯ!!!!!

– Тихон, ну что? Что? – я врываюсь в ванную.

– Воды.

– Я не включу кран! Я час назад вымыла миску с водой и налила свежую воду. Как я это делаю КАЖДОЕ утро! Иди и пей оттуда!

– Не могу! – Тихон весомом переминается с лапы на лапу. – Включи воду!

– Не буду! Ты пьёшь чуть-чуть, а потом сидишь и просто смотришь на неё.

– Ты жестокая! Включи воду. Я хочу пить.

– Нет. Пей из миски!

– Не могу.

– Почему?

– Потому что она не журчит…

– Это невыносимо, – выхожу из ванной.

– Не включила-таки! – гогочет домовой.

– Мы спорили на то, придёт ли она, – напомнил ему Тихон, мстительно улыбаясь, отчего его оппонент нервно сглатывает. – Валерьянка. С мятой и дыханием Сфинкса. СЕЙЧАС!

Глава 2

О чём обязательно надо сказать, так это о любвеобильности моего кота.

Стоило в доме появиться особе женского пола, как Тихон тут же включал режим «ЛОВЕЛАС» и отыгрывал его по полной.

Он всегда выходил в коридор, чтобы поприветствовать гостя, и если им оказывалась женщина, то его глаза тут же прищуривались, становясь маслеными, уголки щёк взмывали вверх, а харизма и обаяние врубались на полную катушку. Тихон шёл к своей «жертве» медленно, вытягивая задние лапы и задрав хвост: красовался.

Ни одна гостья не могла устоять перед его чарами: самые стойкие «ломались» максимум через 15 минут и начинали тянуться к его мягкой шёрстке, невольно начиная говорить ему комплименты, понижая голос.

– Моя, не ревнуй. Я просто проявляю гостеприимство.

– Знаешь, слишком довольная у тебя морда, когда тебе предлагают пойти к ним домой.

– Но я же не соглашаюсь, правда? Чего не сделаешь для того, чтобы доставить женщине удовольствие?

– Тихон, тебе не стыдно?

– А должно быть?

– На моих глазах заигрываешь с другими…

– Я всего лишь дружелюбен, – перебивает он меня, вытягиваясь на полу перед мной в струну.

– В прошлой жизни ты наверняка…

– Был неотразим, как и сейчас, – снова затыкает мне рот Тихон.

– На этом и сойдёмся, – подытожила я, поглаживая коту пузико.

2013

«Я»:

Тихон на даче.

В 2010 году мы его брали на пару дней сюда на новогодние праздники, но эти было всего 3 дня и было видно, что кроме переезда в перевозке – то есть новой для него вещи – он больше ничем особо не поразился. Тем более была зима и он совсем не выходил на улицу.

Теперь же мы приехали сюда почти на месяц. Он уже достаточно взрослый кот и очень любопытно наблюдать за тем, как кот исследует вверенную ему территорию.

Конечно, он сразу отмечает запахи. Их много. Они кружат голову и сбивают с толку. Он – городской кот, «неженка», как его презрительно называют поначалу местные коты, его обоняние притуплено за ненадобностью, поэтому на то, чтобы привыкнуть к новым ощущениям у Тихона уходит несколько дней.

Он не выходит из дома, неторопливо исследует комнату за комнатой, лестницы, подвал. Ему можно ходить везде, ему нужно ходить везде.

Тихон всё время настороже. Сущности, обитающие в доме, не дают ему покоя, он следит за ними, упорно ложится у входа в нашу комнату и бдит.

Это не домовые, с ними бы он справился, подчинил, договорился. Это бесплотные тени прошлого, которые вызывают тревогу. Тихон ненавидит чувствовать напряжение вокруг него, поэтому день за днём показывает им, что дом занят, он тут главный и они должны уйти. Постепенно, понемногу они растворяются, исчезают, освобождают место для живых.

Новое пространство поддаётся изучению не сразу.

«Городской» чувствует давнее присутствие какой-то кошки, слышит своих собратьев, делящих территорию и добычу за пределами дома, ругающихся и запугивающих друг друга: нужно придумать стратегию поведения, суметь показать свою силу без применения таковой. Тихон знает, что ментально он сможет противостоять местным потомкам Сфинкса: на Той стороне, регулярно вызволяя домового из разных передряг, в которые с завидным постоянством влезал этот мелкий дебошир, он завоевал признание и уважение. Однако в физическом бою он не так ловок и крепок. Выработка линии поведения тоже требует размышлений.

Тихону нравится лежать на подоконнике и смотреть, наблюдать, обозревать местность, прислушиваться, запоминать голоса, обдумывать и анализировать. Птицы, люди, растения – всё привлекает его внимание и бесконечно удивляет, немного пугает. В последнем, конечно, он не признается. Солнечный свет здесь ощущается им острее, ярче, насыщеннее, а лунный – полнее, шире, глубже.

Тихон может долго сидеть ночью, глядя в окно, окружённый светом звёзд и редких фонарей, а также лёгких былинок и ночных духов, погрузившись в созерцание этого нового прекрасного мира.

Первый шаг с крыльца как первый шаг человека на Луне (но это не точно). Кот долго сидит возле крыльца, вытянув мордочку и жадно принюхиваясь к тому, что приносит ветер. Он напряжён. Видно, что при малейшей опасности он готов метнуться в дом со скоростью молнии.

Однако здесь и сейчас – с кирпичными стенами за спиной – он в безопасности.

Понятно, что ему нужен стимул, чтобы двинуться дальше.

И тогда я придумываю для него:

– Тиша! Где ты? Где мой нумеро уно, мой намбер ван?

Тихон довольно жмурится, поднимается на лапы и с гордо задранным хвостом идёт на этот клич.

Начало было положено, а дальше он так быстро освоился, словно всю жизнь жил тут. Чем дольше мы на даче, тем увереннее Тихон чувствует себя здесь.

Тихон мог пропадать полдня неизвестно где, а потом прийти и как ни в чём не бывало залезть в шезлонг на крыльце. При этом ему нравилось занимать место моей свекрови, однако стоило ей появиться с намерением отдохнуть на любимом шезлонге, как Тихон – мой телепат-джентельмен – безмолвно освобождал ей место.

Кстати, уж не знаю, чего ему это стоило, потому что ни в одной драке он замечен не был, но уважение местных котов он заслужил. На участок они приходили крайне редко и то в присутствии Тихона, теперь в округе знали: в этом доме снова есть хозяин. И я не замечаю на нём признаков драки, однако явно все соседские коты как минимум относятся к нему хорошо и его мнение, если можно так сказать, чего-то да стоит. Мне видится, что супер-сила Тихона не в мускулах и мышцах (пишу и невольно смеюсь), а в дипломатии, умении договориться и найти удобный для всех компромисс.

Все эти передвижения по «сырой земле» не могли не оставить своих следов на его шерсти и лапах. Это было бы проблемой, ведь он привык спать у меня в ногах, но им было легко принято правило, согласно которому «коты, бродящие по земле, не лежат на кровати». Умница-кот.

Меня радовало его понимание ситуации, так как мы приезжали на дачу не только летом, но весной и осенью, когда сухих дней очень мало.

Было очень заметно, что Тихону нравится осень: прохлада и мягкость опавших листьев под лапами, тишина, отличный обзор из-за отсутствия зелени. А ещё он любит чувствовать себя телохранителем моего сына: куда бы ни пошёл ребёнок Тихон всегда маячит неподалёку, приглядывает.

– А ещё я тогда близко к тебе, ведь ты постоянно рядом с детёнышем, – Тихон запрыгивает на колени и прижимается к груди.

– Я так и поняла, Тиш, – аккуратно оглаживаю его ушки и лоб.

– Видишь, как Я, – местоимение с нажимом, – о тебе забочусь? Может всё же прогоним Этого? – Тихон начинает мурлыкать, чтобы придать своему предложению вес.

– Интересно…

– Да? – радуется кот. – Серьёзно? Ты…

– Он остаётся, Тихон, – смеюсь коту в загривок. – Ты такой милый, когда ревнуешь.

– Я не ревную, – фыркает потомок Сфинкса, – вот во времена правления кошек тебя бы и не спросил никто: ты была бы…

– Мы и так встречаемся в каждой жизни, Тиш. Тебе этого мало?

– Нормально, – хмыкает кот. – Ты кстати не такой уж подарок, знаешь ли.

– Рыбак рыбака, знаешь ли…

2014

«Т»:

Моя не в себе.

Её детёныш часто болеет, не даёт спать ни ей, ни Большой Хозяйке, ни Этому (что, собственно, меня особо не волнует).

Домовой нервничает, плохо справляется со своими обязанностями, вернее хуже, чем прежде. Постоянно сидит недалеко от кроватки детёныша и что-то шепчет себе под нос. Утверждает, что так отгоняет что-то плохое. Ну, допустим.

Я трусь ноги Моей во время очередной бессонной ночи, она рассеянно проводит пальцами по моей голове и ушам. Я чувствую её страх, отчаяние, слёзы глубоко в душе. И хоть она мыслями где-то далеко, я чувствую, что по-прежнему важен для неё. Уже даже тем, что в отличие от Этого не храплю как слон, а сижу вместе с ней, коротаю ночь с невероятно горячим детёнышем.

А потом приходят незнакомые люди, от которых неприятно пахнет. Эта какофония запахов выбивает меня из колеи. Я хожу рядом, пытаюсь с ними подружиться, чтобы они объяснили мне: что происходит? Однако меня почти не замечают. Моя уезжает с детёнышем и этими людьми куда-то, взяв большую сумку. Их долго не бывает. Скучаю и жду каждый день, каждый час.

Большая Хозяйка сочувственно что-то говорит мне, объясняет, ей вторит домовой, у которого связи в какой-то «боль-нице», мол, с ней всё хорошо, лечит своего детёныша.

Неужели нельзя было лечить здесь, дома? Возле меня… А не в другом странном доме, название которого начинается с «боль».

Но Моя возвращается! Всегда возвращается, привозя с собой чужие запахи, полные страха и той самой боли.

Она берёт меня на руки, гладит пузо, шепчет что-то ласковое в ушки, подаётся лицом к моей морде.

– Я скучала, Тиша.

– Я тоже скучал…

Глава 1

«Я»:

Навеяно темой про любовь и котов Макса Фрая.

Любовь – это не один огромный красивый поступок за год, а череда маленьких действий изо дня в день, которые согревают твою душу.

Это когда ты сидишь ночью у кровати сына, прислушиваешься к его дыханию, считаешь количество покашливаний за 5 минут, перебираешь в голове наименования лекарств, имеющихся в огромной сумке, прикидываешь, через сколько должны подействовать те капли-сиропы, которые уже дала ребёнку, и хочется спать, но нервы дрожат, и тут в комнату входит он – твой кот. Он ступает бесшумно, но ты слышишь его мурлыкание, как громкий окрик, и автоматически бросаешь взгляд на сына: не проснулся ли.

А кот тем временем настойчиво лезет к тебе на «неудобные скользкие колени» (© Макс Фрай), тычется мордой под руку, мурчит ещё громче, и в свете ночных фонарей ты видишь, что он строит тебе самые-самые «масленые» глазки в мире, и поневоле начинаешь гладить его мягкую шерсть и перебирать жирочек на пузе. И он мурлычет, мурлычет, словно говорит: «Прорвёмся, прорвёмся…».