Помоги проекту - поделись книгой:
Максим, отряхиваясь от пыли, тоже подошёл к скамейке:
– Сильная девка, борзая! Чё она к вам прицепилась? Вы, если что, скажите. Мы её из нашего двора выживем.
– Кота у меня забрать хочет.
– Кота? Ну, даёт!
– Да уж, из-за кота меня ещё не били, – согласилась с Максом Софья Михайловна.
Максу хотелось спросить эту почтенную пожилую женщину – «А за что били?». Но он постеснялся. Теперь на неё Макс смотрел новыми глазами.
– А у вас котик есть? Какой породы? – заинтересовались девочки.
Софья Михайловна, у которой после пережитого не было сил дойти до подъезда, с удовольствием принялась рассказывать о том, какой невероятный умница её Принц.
Баба Маша, пропустившая начало схватки, приоткрыла окно, чтобы лучше слышать разговор на скамейке, и отвлёк её от подслушивания только звонок сына.
Через полчаса попрощавшись с подростками, Софья Михайловна отправилась домой, приятно удивлённая тем, что подрастающее поколение не столь ужасно, как ей казалось при взгляде с балкона.
****
Я метался от двери к окну в страшном волнении. Иногда чтобы сбросить напряжение, драл когтями стену, зачем-то обклеенную бумагой. Бумага была плотной и немного объёмной, когти входили в неё хорошо и приятно отделяли полоски, свисавшие со стены, как маленькие штандарты. Из врождённой деликатности место для моих экзерсисов выбрал у самой двери, чтобы в глаза не бросалось. Но это помогало ненадолго.
Приютившая меня дама куда-то ушла и долго не возвращалась. Я не мог предупредить её об опасности. Моих навыков в человеческой речи для этого не хватало. Да я бы и не успел. Сразу после ухода приходившей за мной коварной Иландриель, дама куда-то ушла.
Я опасался, что меня отдадут мстительной злодейке, но мои спасительницы и в этот раз не подвели. Прелестная внешность Иландриель не обманула добрых женщин. Я обманывался куда дольше. Как сейчас обманываются юные девы с друзьями, что сидели рядом с коварной злодейкой на скамье у дверей в этот замок. Похоже, бывшая возлюбленная не оставила мысли захватить меня!
Когда Иландриель напала на мою спасительницу, я кинулся на стекло в надежде разбить его и прийти на помощь, но ничего не добился. Тогда бросился на балкон, но когда я вскочил на перила, то с облегчением увидел, что даме на помощь пришёл отважный юноша и прогнал Иландриель. У меня отлегло от сердца.
После таких переживаний вечер прошёл спокойно. Дама накормила меня и поужинала сама. Потом мы устроились в кресле, где по заведённой традиции смотрели на волшебный артефакт, позволяющий подглядывать за чужой жизнью. Жаль, что его нельзя настроить на определённую личность. Как хотелось бы увидеть, чем сейчас занята злодейка!
Особенно моя тревога выросла, когда добрая дама Софья Михайловна, смеясь, сказала:
–Представляешь, Принц, эта наглая девица выдрала у меня клок волос! Испортила мне причёску.
Смешного в этом мало. Хоть магии здесь нет, но связь между нашими мирами есть, раз меня закинуло сюда. А в нашем мире с помощью волос врага можно сделать многое! Мои опасения оправдались.
Ночь я проводил в ногах дамы. Мне почти всегда было холодно, и её живое тепло согревало, давало возможность расслабиться и видеть сладкие сны про птичек. Продремав какое-то время, я проснулся от того, что дама была необычно горячей. Обычно из нас двоих именно моё тело отдавало больше тепла, а сейчас нет. Дама тихонько стонала, металась по подушке и с каждым мгновением исходящий от неё жар усиливался.
Если Иландриель удастся погубить мою покровительницу, помощи и защиты мне не найти. Я окажусь во власти злодейки. К тому же внезапно я осознал, что мне жаль эту некрасивую старую даму. Она так заботилась обо мне и страдала сейчас только поэтому. Я должен ей помочь! Но как?
В этом мире я знал только ещё одного человека – бабу Машу. Надо добраться до неё. Я выбежал на балкон, забрался на перила, всмотрелся вниз и решительно прыгнул на карниз, прикрывавший вход в этот огромный замок. Как я знал из слов Софьи Михайловны, соперница её жила на первом этаже с другой стороны от входа. Допрыгнуть до её подоконника с карниза для меня и раньше, и теперь сложности не составляло. Я только не ожидал, что за здешние подоконники когтями не уцепишься. Едва не соскользнул, но, к счастью, удалось зацепиться за приоткрытую раму. Но приоткрыта окно было как-то странно – под углом, и щель была невелика, пролезть в неё было сложно. Не выдержав напряжения, стал биться в стекло и кричать:
– Маша! Маша!
****
БУМ! Страшный грохот разбудил бабу Машу. Она открыла глаза и сразу поняла: зараза Васька опять выкинул из окна пустую бутылку! Эта пьянь даже бросить нормально не мог! Нет, чтобы хоть подальше, упало бы на клумбу, а то прямо на её подоконник.
Баба Маша снова закрыла глаза в попытке уснуть, зная по опыту, что вторая полетит нескоро, а, скорее всего, за второй Васька благополучно заснёт не допив. Но со стороны окна кухни внезапно раздался стук и страшный нечеловеческий вой:
– Маша! Маша!
Бабе Маше стало не по себе, но она не привыкла сдаваться страхам. Накинула халат и пошла на кухню. Свет включать не стала, чтобы лучше рассмотреть выкрикивающего её имя.
– Господи, спаси и сохрани!
В окно на неё смотрел чистый бес с горящими глазами. Он стучал лапами по стеклу и завывал:
– Маша! Маша! Помоги! Софа!
Только услышав имя «Софа», баба Маша осознала, что в окно к ней ломится не бес, а их подкидыш, лысый кот. В своём потрясении она даже не удивилась, что он говорит. Всё же из осторожности вначале она взяла бутылку со святой водой, а только затем подошла и открыла окно, впуская Принца.
Кот спрыгнул с подоконника и стрелой бросился к выходу, нервно завывая.
– Что-то с Софкой?
Принц оглянулся, согласно мяукнул и когтями стал царапать входную дверь.
– Ты дверь-то мне не порти. Поняла. Иду.
Баба Маша живенько взбежала на этаж и, только остановившись у Софиной двери, сообразила:
– А как же мы войдём? Ключа-то у меня нет.
Принц засветившимися глазами уставился на преграду и дверь, тихо заскрипев, приоткрылась. Бабу Машу словно сквозняком протянуло, будто дверь не к соседке, а в неведомое открылась. Она поёжилась, но заперла страх где-то внутри и решительно прошла в квартиру своей вечной соперницы. Вслед за котом добралась до спальни, где и обнаружила бредящую Софью Михайловну. Принц запрыгнул на кровать и лёг в изголовье, словно оберегая хозяйку.
Баба Маша вызвала Скорую и до приезда врачей обтирала попеременно то святой водой, то холодной водкой горящую в жаре пожилую женщину. Когда врачи уносили Софью Михайловну, она на мгновение открыла глаза и с трудом произнесла:
– Маша, присмотри за Принцем.
– Не волнуйся, Софа, выздоравливай. Я о нём позабочусь.
****
Должен признаться, раньше мне казалось, что столь безобразные и слабые существа, как нашедшие меня женщины, также ущербны и во всём остальном. В свою бытность принцем даже небольшие отклонения от правил красоты и гармонии воспринимались как оскорбление. Мои чувства к Иландриель умерли после того, как увидел её в безвкусном наряде. Теперь я понимал, что наверно несколько погорячился, чем и спровоцировал бывшую возлюбленную на страшную месть. Впрочем, что касается Иландриель последующая история показала – ей изменяет чувство красоты не только в одежде, но и в поступках.
Доброе сердце, благородство и тонкий вкус Софья Михайловна доказала не раз, ухаживая за мной. Бабу Машу я почти не знал, но свою проницательность она показала в самом начале нашего знакомства, распознав мою королевскую кровь даже в столь непривычном облике. И сегодня, услышав мой зов, она сразу догадалась взять сосуд с магической жидкостью. След магии был слабым, но здесь до сих пор я вообще не встречал ничего подобного. Не тратя время на расспросы, баба Маша заспешила за мной и остановила нас только закрытая дверь квартиры Софьи Михайловны. Пришлось мне зачерпнуть каплю магии из собственных жизненных сил.
Эта жертва была необходима. На челе страдающей женщины мне виделась чёрная тень наведённого проклятья. К счастью, грубая и совершенно неаристократичная баба Маша обладала кое-какими навыками благородной девы. Я совершенно не ожидал найти у неё знания о целительстве, и с облегчением увидел, как ткань, смоченная в магической жидкости, ослабляла черноту, а в растворе спирта – снижала жар. Я лёг в изголовье. Моё здешнее тело позволяло впитывать без вреда для себя часть плохой энергетики, что мучила Софью Михайловну.
Появившиеся вскоре лекари ввели страдающей даме какие-то лекарства, и жар начал спадать. У меня появилась надежда, что Софья Михайловна доживёт до рассвета, а с восходом Солнца заклятие Иландриель потеряет силу. Лекари унесли её в свой экипаж, который доставит даму в больницу. Так объяснила мне баба Маша, показав в окно на одно из тех странных существ, что паслись во дворе. Оказалось, это не гигантские жуки или другие химеры, а здешние экипажи. Я увидел, как в чрево стоявшего у дверей подъезда светлого, как я думал раньше, чудовища внесли носилки с доброй дамой и громко загудев оно умчалось. Мне стало так тоскливо и я испытал благодарность, почувствовав тепло руки на своей голове.
– Ну что, Принц? Пошли ко мне, – сказала баба Маша, собрав все мои вещи.
Я послушно отправился за ней. Оставаться в опустевшем доме не хотелось. Уходя, баба Маша взяла ключ, остававшийся до этого в дверях, закрыла дом, и мы спустились на этаж ниже.
Устроился я на подоконнике, чтобы видеть происходящее за окном.
– Спи уж, Принц. Софа скоро не вернётся. Несколько дней в больнице её наверняка продержат.
Я и сам не надеялся на скорое возвращение Софьи Михайловны. От таких заклятий быстро не оправляются. Но у меня было подозрение, что коварная Иландриель явится сюда. Не просто же так всё это случилось. И действительно, за несколько часов до рассвета я увидел, как изящная фигура Иландриель приблизилась ко входу в наш дом. Мой тонкий слух уловил, как открылась дверь и кто-то вошёл.
Я спрыгнул с подоконника и прокрался в прихожую, лёг у порога, чтобы лучше слышать. На мгновение шаги в коридоре заглушило шарканье за моей спиной. Баба Маша приблизилась ко мне и прижалась глазом к двери. Точнее, там оказалось было хитрое устройство, позволившее увидеть проходящую мимо Иландриель.
– А что здесь забыла эта девица? Неужто опять за тобой, Принц, пришла? – прошептала баба Маша. – И откуда она знает, что Софьи дома нет?
Она и не знает. Просто ей всё равно. Если бы лекари не увезли добрую даму, то она бы уже умерла или в лучшем случае лежала без сил.
– Полицию вызвать? – рассуждала баба Маша. – Так что я скажу – девушка мимо моей двери прокралась? Только посмеются. Да и в квартиру к Софье как она войдёт? Я дверь закрыла.
Да так же, как мы – воспользуется магией. У неё нужные артефакты с собой. Войдёт, обнаружит, что меня нет, и что сделает потом? Отправится сюда! Меня забрать! Что слабая старушка может противопоставить злодейке?!
Я заметался по квартире, ища, где бы спрятаться.
****
– А что это ты, Принц, запаниковал? Неужто думаешь, она сюда придёт? – баба Маша задумчиво провожала взглядом мечущегося сфинкса. – Никогда не верила во всякую чертовщину, но сейчас… Если эта девка Софью из-за тебя траванула, то она аферистка знатная. Может и отмычки с собой иметь…
Баба Маша прошла на кухню и вернулась оттуда, сжимая в руках чугунную сковородку.
– Не боись, Принц! Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»! Печенегов победили и от этой заразы отобьёмся!
Старушка заняла место сбоку от двери:
– Твоя задача, Принц, предупредить меня, как она к нашей двери подойдёт, а потом внимание отвлечь. Понял?
****
Я кивнул. Стыд опалил моё сердце. Я, эльфийский принц и воин, испугался, а эта слабая женщина – нет!
– Эх, вспомню молодость! – ностальгически вздохнула баба Маша.
Ждать трудно. Но вот я услышал лёгкие шаги злодейки на нашей лестничной площадке. Я встал напротив двери, а баба Маша приготовилась встретить незваную гостью.
Дверь тихо открылась. Иландриель увидела мои светящиеся в темноте коридора глаза.
– Ага, вот ты где! – и уже ни на что не обращая внимания, шагнула через порог.
БУМ! Чугунная сковорода гулко зазвенела, встретившись с головой эльфийки. Глухой стук обозначил рухнувшее тело. Зажёгся свет. Баба Маша, кряхтя, наклонилась над Иландриель и шустро связала ей руки поясом от плаща.
– Не перестаралась ли? Кого вызывать – полицию или Скорую? Принц, проверь, она жива хоть?
Но моя помощь не понадобилась. Тело медленно растаяло в воздухе. Я с досадой выругался. Потеряв сознание, Иландриель перестала контролировать заклинание, удерживающее в этом мире, и её выбросило обратно. Если бы я был рядом, может и меня бы затянуло! Я выдохнул и успокоился. Может, и не затянуло бы. И даже если бы удалось, так ли хорошо вернуться домой в столь неподходящем облике?
– Истинно чертовщина!
Баба Маша перекрестилась, положила сковороду в прихожей, сходила за святой водой. Окропила порог, все углы коридора и особенно старательно место, где лежало тело, выглянула в коридор и окропила там. Прочитала короткую молитву. Посмотрела на почти пустую бутыль и задумчиво сказала:
– Надо завтра в церковь сходить, обновить запас и свечек прикупить. Чеснока-то ещё с прошлого раза осталось много. Вот и сейчас он не пригодился…
****
Остаток ночи прошёл спокойно, и с утра пораньше баба Маша отправилась в больницу к своей старой сопернице. В палату к Софье Михайловне не пустили, но собранную передачку с необходимыми вещами приняли.
– Плохо ей ещё. Врачи разбираются, что с ней, – вернувшись, рассказывала баба Маша внимающему Принцу. – Говорят, что если бы ещё немного, и не откачали бы. А так надежда есть.
Баба Маша помолчала и продолжила:
– Это они Софу плохо знают. Она только на вид слабенькая, а сама как бультерьер. Если во что-то вцепится – не оторвёшь. Раз тогда не умерла, значит, в жизнь вцепилась крепко, выздоровеет. Она тебя мне не оставит! Уж я её знаю.
И точно! Когда на следующий день очнувшаяся Софья Михайловна позвонила бабе Маше, то первый её вопрос был о Принце. Та подробно отчиталась о том, что Принц кушает, как спит, чем играет.
С тех пор до самой выписки баба Маша ежедневно размещала в Инстаграмм отчёт о жизни сфинкса. Софа – дама продвинутая, всегда за модой следила. Раньше за публикациями в «Иностранной литературе», а теперь за соцсетями.
– В «Одноклассниках» только совсем замшелые сидят, – с привычным превосходством бросила она в ответ на вопрос бабы Маши куда ей скидывать фоточки Принца. – Мне кидай в Инстаграмм. Я там на бьюти-блогеров подписана, свои луки иногда кидаю. У меня даже подписчики есть.
Про лук баба Маша не поняла. Что-то у Софы на подоконнике ничего не стояло. Пришлось бабе Маше к подросткам, отдыхавшим в свой час на лавочке, подойти. Они вначале настороженно набычились, ожидая от вредной бабки очередной порции нравоучений. Наступив на горло собственным взглядам на нынешнюю молодёжь, баба Маша вежливо спросила:
– Ребята, тут соседка, Софья Михайловна, в больнице и просит ей фото котика переслать. Как мне в Инстаграмм попасть-то?
– Софья Яковлевна, эта же та, что с девкой дралась? – переспросил Макс. – Она чё, в больницу попала? Счас поможем!
– Вам зарегиться надо? – деловито спросила девочка и подвинулась, освобождая место для бабы Маши. – Садитесь, счас сделаем!
Её пальцы быстро запорхали над экраном. Вопросы звучали по-деловому, инструктаж был чёток и ясен. Баба Маша её даже зауважала.
– Ой, котик какой прикольный! Я на вас сейчас подпишусь, – девочка достала свой смартфон.
Её подруги дружно достали свои. Даже Макс к ним присоединился.
– Баба Маша, вы там, если чё вашей соседке надо, говорите! – неловко предложил Макс. – Мусор там вынести или ещё чё.
Так у бабы Маши появились первые подписчики. Фоточки с Принцем неожиданно быстро набрали популярность, и теперь каждое утро баба Маша начинала с проверки – сколько прибавилось у неё лайков и подписчиков.
Расставаться с Принцем не хотелось. Но в день выписки по настоянию Софьи Михайловны честно заранее вернула кота со всем приданным в её квартиру. Там выздоровевшую и дожидались вдвоём с Принцем.
Едва войдя, Софья Михайловна подхватила Принца на руки и чмокнула его в нос. Неожиданно для себя Принц ответил на такую фамильярность радостным мурлыканьем. Положив голову на плечо вернувшейся даме, он гудел, как маленький моторчик, счастливо принимая ласку знакомых рук.
Наблюдавшая за радостной встречей баба Маша тяжело поднялась и направилась к выходу.
– Как видишь, Софа, твой Принц на месте, так что я пошла.
– Маша, постой! Попей со мной чаю, – выставлять так сразу свою спасительницу Софье Михайловне стало неловко.
– И правда, тебе наверно, ещё тяжело, – откликнулась баба Маша. – Устраивайся, а я чайку согрею. Ты позволишь на твоей кухне похозяйничать?
После короткого раздумья Софья Михайловна кивнула. Пока она умывалась и приводила себя в порядок, чай закипел. На стол был выставлен пирог, испечённый бабой Машей и принесённый заранее.
Поделиться книгой: